- Рекс, она же еще маленькая, нельзя толкаться, - прикрикнула на собачку, когда в очередной раз, следя за тем, как моя малышка потихонечку, оставляя несмелые, первые шаги в своей жизни - «следы лыжника» на засыпанном песком дворе, вновь заплакала, падая от очередного подталкивания мордочкой пса. А он, поджав свои ушки и хвост, виновато взглянул в мою сторону, отошел к своей будке и лег возле нее. И не отвлекаясь на посторонние звуки и шорохи, продолжил свое отслеживающее, пристальное внимание к персоне дочки. В его взгляде читалось неприкрытое удивление на «наглое поведение» этого малыша:
"Почему он ходит по территории, а любимая хозяйка не ругает его?"
Он не сводил своего взгляда, готовый в любую секунду подскочить и вновь резко подтолкнуть её.
"Ну, почему, почему хозяйка столько внимания уделяет этому маленькому человечку? - думал он.
Ревность и в то же время любопытство брало верх над всем его существом:
"И почему она так носится с ним. Раньше я был самым любимым для нее, самым единственным до его появления. И откуда он только взялся?" - возмущалось все его нутро.
У него даже аппетит пропал и кажется, по этой причине, уже не мог спокойно отдыхать в своей конуре. Ему приходилось быть постоянно начеку, чтобы не прозевать, когда появится этот человечек без присмотра и можно будет тогда отыграться, а затем с любопытством наблюдать, как неловко он будет падать. "Встать самостоятельно на ноги он почему-то не может, и при этом издает такой плач, на который прибегает хозяйка" - недоумевал он.
- Рекс, иди ко мне, подойди, покушай, - позвала пса, подкладывая еду в миску. Но он посмотрел на меня своими умненькими глазами, словно, хотел сказать:
"Я не подкупный!" - и демонстративно отвернулся.
- Рексик, ну не обижайся, иди ко мне. Ты у меня хороший песик и умница, ты все понимаешь, - обнимая собачку за шею, поглаживая за холку, проговорила я. - Но не надо обижать мою маленькую дочку. Она только, только начинает учиться ходить. Я очень люблю и её, и тебя, мой хороший!
Пес очень внимательно слушал, время от времени поднимая на меня свои умные глаза, то виновато их опуская. И было видно, что все понимает, только сказать не может. И все-таки, он такой понятливый.
После нашего с ним душевного «разговора», неожиданные падения дочки прекратились. И она все увереннее и быстрее стала носиться по двору. А пес внимательно наблюдал за ней. И как бы ему не хотелось подкрасться и подтолкнуть её, он сдерживал свои хулиганские порывы. Но по его осанке, положению головы было видно, что уж очень хочется, ах, как хочется повторить свои забавы. Но, подумав по своему, по-собачьи, он обратно укладывался на свое излюбленное место и продолжал наблюдать с нескрываемым интересом.
Рекс был прекрасным сторожом, и просто хорошим другом. В минуты опасности для его хозяев, чувствуя это даже на расстоянии, мог очень ловко освободиться от своего ошейника с длинной цепи и тихонько подкрасться к неприятелю.
Однажды был такой момент.
Мы с мужем поздним вечером возвращались с танцев домой. Деревенская улица была пустынна и темна, ни одного фонаря в округе, буквально на ощупь двигались к дому. Осталось дойти метров сто, когда вдруг из темноты напали на нас двое каких-то неизвестных ребят, хорошо подвыпивших, искавших приключений на свои глупые головы. Началась потасовка. В руке одного из них блеснул нож. Но каким-то образом мы сумели от них уйти. Когда подошли к дому, за двором нас уже поджидал Рекс, с настороженными ушами и, готовый броситься в бой по первому нашему зову. Его шерсть, холка была вздыблена, взъерошена. Все внимание было устремлено в том направлении, откуда мы только что прибежали. Вскользь взглянув на нас, что дошли мы в целости и сохранности, он еще долгое время продолжал стоять в своей бойцовской позе.
Для нас стала загадкой то, как же он оказался за двором? Но время было позднее. Родители уже спали и, естественно, его никто не мог отпустить. Подойдя ближе к нему, поняла, он был действительно без ошейника. Я обняла его за шею и прижала к себе:
- Рекс, мой милый, любимый Рекс! Мой умненький дружок, ты готовился броситься к нам на помощь? Моя ты умница. Мой славненький песик. Пойдем, мы уже дома и все у нас хорошо. Пойдем? Идем, идем, мой золотой. И он зашагал рядом со мной туда, где лежал его ошейник, сброшенный им. Он спокойно позволил пристегнуть себя и, поняв, что нам, действительно, больше ничего не угрожает, успокоившись, принял свою дежурную позу, которую я называла позой «Сфинкса».
(продолжение в рассказе 33 "Горечь утраты")
(фото из просторов интернета. Пес - копия Рекса)