К четырем часам утра мы сидим у меня на кухне и едим йогурты. С персиком. Большими ложками, на подоконнике, едва держащиеся на ногах и веселые, как черти. Алиса вытягивает ноги вперед, ставя их пятками на тумбочку. Я отмечаю у себя в голове еще и то, что она не ходит в юбках. Я, во всяком случае, в юбке ее еще не видел. Хотя, я видел ее без юбки. Это чего-то да стоит.
- Если хочешь, утром я могу приготовить панкейки. Только если это утро для нас начнется часа в три дня, а, может, и позже, - я морщу лоб, пытаясь понять, о чем она.
- Пан...что? В общем, неважно, если это можно будет есть, и ты найдешь все ингридиенты для приготовления в холодильнике, милости просим, наш дом, ваш дом и все в этом духе, - я облакачиваюсь макушкой на стекло позади себя. Форточка открыта, пахнет ночной прохладой и йогуртами. Еще немного Алисой.
- Давай играть в двадцать вопросов? - говорит она, после чего резко поднимается, понимает, что равновесие удержать она не может, и поэтому бухается назад на диван, будто мешок картошки. Я смеюсь с нее, выставляя руки вперед в извиняющемся жесте.
- Окей-окей, не надо таких героических подвигов. Ты первая. Что ты хочешь узнать? - она смотрит на меня, сузив глаза, и выдет следующее:
- Есть ли вещи, о которых ты бы жалел? Или которые хотел бы изменить?
Если следовать логической цепочке, то все мои поступки привели меня к тому, что я имею сейчас, а меня это все более чем устраивает. Так что с этой точки зрения, нет, я бы не хотел. С другой стороны, есть вещи, о которых я жалел, естественно, у всех они есть. Сказал, не подумав, сделал, не заботясь о результате. Я пожал плечами.
- Это слишком сложный вопрос. И да, и нет, - говорю я, смотря на Алису. Она понимающе кивает, улыбаясь.
- Мне нравится твой ответ, - ее язык заплетается. Я предлагаю перейти в зал, при этом не забывая упомянуть, что у меня есть вопрос.
Когда мы усаживаемся поудобней друг напротив друга на разложенном диване, она сидит в позе лотоса, упираясь локтями в колени.
- Назови имя самого стремного из твоих ухажеров и опиши его, - говорю я, почему-то зная, что сейчас услышу что-то настолько веселое и абсурдное, что смогу свалиться от смеха с дивана. Удивительно, но так и происходит.
- Он был в шахматном клубе или как это там называется. Носил ужасные брекеты и у него изо рта пахло так, будто там кто-то умер. Я его боялась, - говорит она, морща нос, а я держусь за живот, чтобы хоть как-то сдержать смех, - Ой, да брось, недавно мы тебя вообще прятали в багажнике машины от той толстушки, которая хотела тебя съесть! - возмущенно говорит она, после чего из меня вырывается дикий смех, и мы оба смеемся, когда Алиса протягивает мне шампанское.
- Тогда...моя очередь! О чем ты думаешь перед сном?- она говорит это так просто, но почему-то ее вопрос вводит меня в состояние ступора. О чем я думаю перед сном? О будущем? О себе? О том, как разобрать весь бардак, который творится у меня в голове.
- Я думаю о том, о чем мог бы пожалеть, -
отвечаю я, пытаясь не скатиться в нашем разговоре в уныние.
-Какой ты себя считаешь? - я спрашиваю это, но вопрос вырывается у меня сам собой.
- Не поверишь, но трусливой, - Алиса улыбается, но смотрит куда-то вниз.
- Почему?
- Я боюсь эмоций. Ужасно и безумно, любого их проявления.
Меня удивляет ее признание, потому что я не ожидал от нее такой откровенности.
-А как же “я высокомерная дрянь и меня ничего не волнует”?
Алиса улыбается очень грустно и отпивает из бокала шампанское. Она заливает горе, я четко это вижу.
-Ты слишком умный, чтобы верить в это. Ты слишком умный, чтобы вообще хотеть со мной общаться, - она внезапно хмурится, а затем встаёт, ставя на пол бокал шампанского. Я чувствую, что она снова хочет убежать. Но на этот раз я ее не отпущу, поэтому беру ее за руку, когда она пытается уйти. Мы встречаемся друг с другом глазами и я в первый раз вижу в них страх.