По весне, по приезде на дачу в село Шимохтино мы с женой решили взять кое-какую живность. Вначале привезли с птицефабрики десяток кур несушек. Вторыми появились цыплята пекинской утки, которых нам отдали москвичи. Они привезли их своей матери, но она наотрез отказалась их брать, так как была уже старенькой и не хотела за ними ухаживать. Последними появились поросята, которых было два. О поросятах нам сказал сосед по даче, Володя. Он рассказал нам, что в соседней деревне его хороший знакомый продает месячных поросят. Мы посоветовались с женой и решили взять одного, до осени откормить, и у нас будет свое мясо. Сказано – сделано, приехали к хозяину поросят. Он уже всех самочек продал, осталось два кабанчика. Мы долго выбирали какого из них взять, так как они были совершенно одинаковые, такие чистенькие и розовенькие. Просто закрыли глаза и втемную поймали одного из них. Погрузив поросенка в багажник Нивы, мы поехали домой. Проехали половину, я остановился. Жена посмотрела на меня какими-то просящими глазами, я, ни слова не говоря, развернул машину, и мы поехали обратно. Все это происходило молча. Хозяин удивленно посмотрел на нас и спросил: „Что, не понравился кабанчик? Но у меня нет больше свинок“. - "Нет, все в порядке, мы приехали за вторым". Жена с радостью кивнула головой, ей понравились оба, она просто сейчас не думала о том, что осенью их придется резать. Привезли поросят и поместили их в сарайку, которая была разгорожена пополам невысокой стенкой. Одна половина для поросят, вторая для птицы. Так как я был уже пенсионером и жил постоянно на даче, под моим командованием было хозяйство и трое внуков. У жены были грядки, у меня - живность, за внуков мы отвечали оба.
Весь день у меня был занят готовкой корма. Утятам нужна была только мешанка, то есть вареная крупа с добавкой картошки, траву эта порода никак не хотела есть. Утята быстро росли, но и жрать просили постоянно. Как только они завидят кого-то из домочадцев сразу начинают пищать, да так громко, что закладывало уши. Один утенок никак не хотел расти. Все уже стали большими, а этот никак не хотел, но орал и ел больше всех. Поросятам тоже надо было варить мешанку с добавлением рубленой крапивы, которой к осени в селе не осталось, я всю ее скормил своим поросятам. Внуки дали поросятам клички: одному Тепа, другому Клепа. Они заходили вместе со мной в вольер и чесали им животы, что поросятам очень нравилось.
Через забор был соседний участок, на нем тоже был дом. Дом Галины Баулиной, которую зарезали из мести. Дом пустовал, но в него иногда приезжали дети Галины, пожарить шашлыков и выпить водки. Старшая из детей была замужем, но муж был каким-то непутевым - не вылазил из тюрьмы. Сидел постоянно за мелкое воровство. Звали его Борис, по простому Борька. Так вот, после очередной отсидки он и сошелся с Натахой. Время было неспокойное, девяностые годы, самый расцвет воровства и бандитизма. Борис стал часто приезжать в дом Галины и не один, а с бандой малолеток, которые мечтали о блатной жизни. Иногда они пригоняли какую-то машину, загоняли ее в гараж и разбирали по частям.
Жил в селе напротив нашего домика, Гена, попросту Геха. Жил со своей Нинухой, пили водку и никого не трогали после случая с Галиной. Геха и Борька когда-то сидели в одной зоне. Геха хоть и сидел полжизни за решёткой, но блатным не был. Борька же строил из себя блатного и при случае перед малолетками гнул пальцы. Геха при первой встрече с Борькой в селе, поздоровался, но руки Борьке не подал. Как-то сидели мы с Гехой на скамейке у меня за калиткой, курили, он и сказал мне про Борьку: "Крыса он, крысятничать любит, на зоне его не уважали и никакой он не блатной, так шелупонь".
Как-то раз, в очередной приезд Борьки со своей бандой малолеток, не досчитался я двух кур, затем пропали два утенка. Я подумал, может хорек появился и таскает мою
живность. Тут пришла Нинка и тоже пожаловалась, что у нее тоже пропали несколько цыплят, которые сидели под сеткой. Возле дома Галины горел костер и там что-то со смехом обсуждая, пацаны посматривали в нашу сторону.У меня мелькнула мысль, уж не эти ли хорьки утащили наших цыплят. У меня в руках была длинная еловая палка с обожженным и заостренным концом. Я подошел к костру вокруг которого валялись куриные перья и на костре жарились наши куры и цыплята. Я спросил откуда они, пацаны молча уставились на Борьку,который вальяжно развалился на траве. „У вас взяли, а надо будет, мы и поросят зажарим и съедим“, - нагло сказал он. У меня, от такой наглости потемнело в глазах. Я поставил острый конец палки на грудь Борьке и резко нажал. Он от неожиданности опешил и громко вскрикнул от боли. "Припорю, крыса, и мне ничего не будет". Малолетки испуганно смотрели на нас, они не ожидали от меня такого напора. Они привыкли, что их боялись, потому что в деревне остались одни старухи, у которых можно все брать. Борька побледнел, он был настолько напуган, что потерял дар речи. Я решил подыграть сам себе и сказал: "Я не для того семнадцать лет колымскую землю топтал, чтобы какая-то крыса у меня кур воровала. Увижу на своей территории - пристрелю". У малолеток Колыма ассоциируется со сплошными лагерями. Гехины слова подтвердились, что Борька трус. Он начал что-то мямлить, что это не он, а кто-то из пацанов утащил кур. "Ты тут не хозяин, и лучше не появляйся здесь со своими малолетками, иначе загремишь на зону. Сюда тебе дорога закрыта“. Борька встал с травы и, держась за проткнутое острым концом палки место, сказал своим чтобы потушили костер. Сели в машину и уехали.
При мне Борька больше никогда не приезжал в село, не от того что меня боялся, ему было стыдно перед малолетками.
______________________
Шелупонь — ничтожные люди; сброд, мелюзга.
Крыса - человек, ворующий у своих. Крысятничать -красть у своих, утаивать часть или всю добычу, прибыль