Он видел сон, в котором просыпался.
Одеяло – безвольной, бесхребетной кучей на краю кровати, подушка - заброшенным островком на полу. Руки-ноги раскинуты морской звездой. Над телом поднимается едва видимый, с лиловым отливом туман, от которого лениво отделяются рваные куски и смешиваются с загустевшим за ночь воздухом комнаты.
Лиловый становится бледно-розовым, потом сероватым, пока не исчезает совсем. Сон исторгнут, развеян, распылён.
Утро врезается в лежащее тело острыми углами реальности.
«Морская звезда» скручивается в эмбрион, ёжится. Поднимает, опускает жалюзи век, пока картинка за границами их не обретает чёткость. Потягивается, широко, с хрустом, разводя в стороны конечности, как будто привязанные к всхрапывающей четвёрке сильных коней, готовых рвануть в разные стороны.
Опускает на пол одну ногу. Пол холодный, гладкий.
Садится на кровати и осторожно ставит на пол вторую ногу.
Как разнятся ощущения в ступнях…
Он неуверенно топчется на месте, и вот уже кажется, что каждый миллиметр, каждая клеточка по-своему отзывается на соприкосновение с покрытым лаком деревом.
Он делает шаг, второй. Касается стены, ощупывает кончиками пальцев ребристую бумагу. Как недавно ослепший, пытается «прочитать» рисунок обоев. Прикладывается к стене щекой. Сквозь плотное тепло бумаги проникает рассеивающийся холод бетона.
Он с силой хлопает по стене ладонью. В руке - пульсация и жар. И звук, отпрыгнув от стены, спешит смешаться с себе подобными, толпящимися за закрытым окном.
Он изумляется материальности мира, прислушиваясь к тому, как ведёт себя тело, полное движущейся крови.
Всё такое твёрдое. Изогнутая ручка двери в ванной комнате, пупырышки на ручке зубной щётки, бритвенный станок с блестящими лезвиями.
Он проводит ими по пальцам. Алые чернила оставляют кляксы на белизне раковины. Включает воду, обжигается, забыв, что означает красная полоска на кране.
Завороженный ощущением собственной кожи, дотрагивается до волос. Они шуршат, как тонюсенькие стрелочки сухой, осенней травы.
Невесомыми ниточками ноздри щекочет запах.
Нежными колокольчиками позвякивает тонкий фарфор.
Она варит кофе. Она его ждёт!
…Мучительное желание улыбнуться, сладко-садистское в своей неисполнимости. И память, калейдоскопом – улыбки слайдами. Его улыбки.
Весёлые, грустные, сдержанные, дежурные, усмешки, ухмылки, открытые и едва заметные.
Он умел улыбаться. Он любил улыбаться.
Когда был жив.
Картинка из интернета. Спасибо автору.
***********************************************************
Автор Надежда Жукова не сумела понять и оценить глубину моей мысли (тут должен быть смеющийся смайлик) и написала "пародию". Маниакальное повторение имени, которое "случайно" похоже на моё, я оценила. А суть-то "пародии" в чём?
http://www.proza.ru/2017/02/26/349