Она бежала по горбатым мостовым, изредка сама вплавь переплывая реку. Она была ростом сантиметров 20 от земли. Почти щенок. Шерстка у нее была кудрявая, и завивалась прямо у самых глазок. А глаза были зоркие, такие смотрящие тебе в самую душу. Она не умела просить. Она не хотела. Она была простая, маленькая, никому не нужная собачонка. Она целыми днями слонялась по городу. Выискивая где мусорные баки послаще. Вкуснее всего были мусорки возле общественных мест. В парках было очень много вкусного, да и люди изредка кормили ее. Только она остерегалась страшных людей в черной одежде в фуражках с дубинками. Когда-то так, точно на ее глазах, эти люди в фуражках увезли ее знакомую Молли, и больше она ее не видела.
Часто она шлялась возле рынка, ее манили невероятные запахи еды, что доносились с прилавков. И все такое свежее. Она такого никогда не пробовала, но слышала из рассказов Молли, когда та общалась со своей старой знакомой баронессой - спаниелем Габриеллой, или просто Габи. Та, была сука знатная, всегда общалась в высших "повАдках", и с самого детства ела все самое вкусное, что может представить себе собака. Габи были взлелеяна с самого детства, и дружила с такими, как Молли, только из чистого любопытства и природной задиристости, чтобы можно было показать свое превосходство над какими-то там помоешниками...
Так она и бегала, стесывая когти до самой крови, лапы ужасно горели, а желудок неизменно урчал. Успев перехватить вкусный кусок бумаги, которая была вся пропитана селедкой. И небольшой кусочек хлеба, вот это был обычный ее рацион..Но иногда ей выпадала удача, люди оставляли возле помоек отличное угощение. Плесневелую кашу, или кусок протухшей колбасы. Вот тогда она отъедалась, и боялась, как бы другие не отобрали, и ела наспех. Потом уже ночью слушала свой желудок и мучилась от боли, и смотрела на звезды.
Весь день сегодня дворняга бегала по городу. И ничего ей не выпадало перекусить. С отчаяньем она похлебала из грязной лужи, посмотрела на свое отражение в луже и приятный сырный запах свел ей желудок до такой степени, что она решилась съесть то, что ей сейчас чуялось, несмотря ни на что. Быть может в других условиях, она никогда не решилась на это, но уже почти неделю ей не доводилось нормально поесть, и силы стали ее оставлять. Так, она никогда не воровала, всегда ждала, что добрые люди ее накормят, и приласкают...
Тут она увидела машину, большой толстый мужик копошился стоя около нее, и наполовину копошась на заднем сидении. Пакет стоял около машины, и из него выглядывал вкусный сырный кусок. Слюна отделилась мгновенно.
Бедная, не понимая что делает, на в кровь разбитых лапах она рванула к машине. Она видела только тот кусок сыра. И совсем не замечала, что мужчина уже успел высунуться из машины, закончив со своими важными делами и копошением на заднем сидении ее. Увидев на него летящую маленькую собачку с шальным блеском в глазах. Он достал аптечку, и крепко сжал ее в руках. Только было наша бедолага уцепилась за кусок сыра, и тут же, почти одновременно ей на голову опустилось нечто тяжелое. Мужчина с толстым брюхом заорал: "Уйди, дворняга, развелось вас здесь!" Аптечка была видимо не из пластика, а из металла. Ибо нашей бедняге, показалось, что наступила ночь, и она увидела звездное небо. Одуревая, не понимая, что происходит, а хозяин сыра продолжал колотить ее по голове, по всем частям тела этой аптечкой. Наконец она нашла в себе силы, и что есть мочи рванула с маленьким кусочком сыра, который она просто инстинктивно не смогла выпустить из пасти. Она бежала не разбирая дороги, несмотря на то, что машина уже давно исчезла за поворотом.
Только через два квартала она остановилась, оглянулась, поняла, что угроза миновала, и спокойно поковыляла.
Все-таки 20 граммов сыра это лучше, чем ничего, но желудок продолжал урчать. Тело все ныло от боли, голова ничего не соображала. Она побрела под старую мостовую. Улеглась, так чтобы были видны звезды, и задумалась о своей собачьей судьбе. Она никогда не плакала. Но сейчас ей было так плохо, что большие огромные слезы сами наворачивались ей на глаза. Да, она плакала, собака плакала. Маленькая, бедная, никому не нужная дворняга. Отброс общества, как сказал тот толстяк. Она всегда считала, что люди добрые, что они всегда накормят и приласкают, хоть ей часто доставалось от торговцев на рынке, когда она приходила и просила своими зоркими и милыми глазами, чтобы ей дали хоть что-то, хоть крошку, но ее всегда бранили и прогоняли, но она не обижалась, и всегда считала людей хорошими и прекрасными. А сегодня что-то в ней изменилось, она не могла спать, слишком ныло все тело и урчал желудок...
Наступило утро. С первыми лучами, наша дворняга еле вставшая на ноги, побрела куда глаза глядят. Сказала так она себе, и шла не замечая ничего, силы были ее на исходе.
Как вдруг, виденье. Девочка, в летнем струящемся платьице бежала по направлению к ней, это видение было такое прекрасное и замечательное, что наша дворняга, даже присела и хотела им насладиться перед смертью. Девочка подбежала к ней, и не переставая кричать, причитала: "Розетта, Розетта, ты нашлась!" Не успев очнуться от шока, наша дворняга оказалась в салоне роскошного автомобиля, и за окнами стали мельтешить дома и деревья. Кажется, она уснула...
Как же она забыла? У нее все время висел на шее ремешок, и он ей дико мешал. Но разве так бывает? На этом ремешке было выгравировано ее имя: "Розетта". Странно, почему ей никто об этом ничего не говорил??? Поначалу он ее очень злил, этот ремешок, был для нее, как удавкой, потом она привыкла к нему, и перестала его замечать совсем...
Она сама не поверила, ведь она оказалась той самой собачкой дорогой породы, которую носят под мышкой все светские тети. Это было просто чудо. Это было удивительно и странно. Она сама оказалась не дворнягой, а дворянкой.