На работу в понедельник я не поехала. В семь часов утра позвонила шоферу, а в девять часов предупредила секретаршу. Еще позвонила Ангелине Витальевне и попросила ее не приходить сегодня. Я должна побыть одна, чтобы привести растрепанные мысли в относительный порядок.
Вареники выбросила. Приготовила салат «по-македонски» и накрыла в столовой стол. В доме стояла тишина. Раздавалось лишь бряканье моей вилки о тарелку. Это стало невыносимо. За время, что была знакома с Евгением, я отвыкла есть одна.
От жалости к себе я заплакала. Сразу возникла потребность выпить еще одну дозу лекарства. Я глубоко вздохнула несколько раз, чтобы успокоиться. Хватит лить слезы по Евгению! – приказала я себе. Он предатель! Он был с тобой рядом, потому что искал золотую монету. Нашел, и ты ему больше не нужна. Смирись!
Я взяла тарелку и перешла в гостиную, включила телевизор. Ела салат, не чувствуя вкуса, и смотрела какую-то передачу, не понимая смысла.
Дожевав последний стручок зеленой фасоли, я отнесла тарелку на кухню, и замерла возле шкафа. Так и подмывало достать чайную коробку с лекарством. Усилием воли я заставила себя вернуться в гостиную. Заняться было нечем. Придется коротать день перед телевизором.
Я уселась на диван, уставившись на экран. Постоянно хотелось выпить еще капсулу. Я едва сдерживалась, чтобы не побежать на кухню. Надо бы спрятать коробку с капсулами в сейф, подумала я. Завтра придет Ангелина Витальевна. Она не должна увидеть мое лекарство. Домработница не подозревает, что ее работодатель – сумасшедшая женщина.
Встала с дивана и двинулась на кухню. Достала из шкафа чайную коробку, постояла и открыла крышку. Дрожащими пальцами открутила пробку и вытряхнула капсулы на столешницу. Пересчитала их несколько раз. Девятнадцать штук. Сколько не считай, больше их не станет. Я взяла одну и быстро засунула в рот. Облегченно вздохнула. И зачем мучилась? Надо было принять капсулу сразу, как возникла потребность и больше не думать об этом.
Я направилась в кабинет, открыла сейф и засунула коробку с лекарством в самый дальний угол. Больше ни одной капсулы до вечера! Вернулась в гостиную и села на диван, уставилась в экран телевизора. Но успокоение не наступало. Теперь я думала уже не о лекарстве, а о старинном испанском дублоне. Меня душила «жаба». Как хорошо бы сейчас полюбоваться им! С золотым дублоном я бы не чувствовала себя такой несчастной.
Сегодня бы исполнился ровно год, как я им владела.
Капитон спрятал дублон, когда безвылазно пьянствовал в моем доме два месяца. В перерыве между запоями он умудрился засунуть золотую монету в декоративную свечу. Проковырял углубление, поместил в него дублон и залил парафином. Запах гари тогда разносился по всему дому. Я боялась, что муж подожжет дом, и следила за ним. Когда шофер увез Капитона в магазин за очередной порцией спиртного, я осторожно достала стаканчик и оглядела свечу. Сквозь парафин просвечивало что-то золотистое. Я поколупала ножницами, и из свечи вывалилась монета, упала на пол и закатилась под стол. Я нашла ее, подставила под свет люстры и сразу поняла, что держу в руках золотой дублон Подкомелина. В первую минуту испытала шок, а потом решила дублон оставить себе, вдавила в углубление медный пятак советских времен и залила парафином.
Муж несколько раз проверял свечу, но разницы не заметил. Вскоре Капитон познакомился с Татьяной Аркадьевной и стал жить в городской квартире. Свечу с золотой монетой, вернее уже с пятаком, он с собой не взял. В квартире вместе с ним жила Виктория, а она нашла бы золотой дублон обязательно. У нее обостренный нюх на ценные вещицы. Капитон не хотел делиться своим сокровищем даже с дочерью. В моем же доме он чувствовал себя вольготно, думал, что запугал меня так сильно, что я боюсь даже нос высунуть из спальни. Ангелина Витальевна - женщина патологически честная, перед ней гору золота насыпь, ни крупинки не возьмет.
Дальнейшие планы мужа мне были известны. Он после развода со мной намеревался выставить на продажу фирму и магазин «Альбатрос», мой дом и дачу. Городскую квартиру он оставлял Виктории, а сам вместе с Танюшей и золотым дублоном в кармане намеревался обосноваться в Москве.
При разводе я могла претендовать на часть имущества. Но пришлось бы отстаивать свое право в суде. Капитон меня сразу предупредил, что если я посмею это сделать, то до суда не доживу. Он безжалостно разделается со мной самым ужасным образом.
Когда я нашла дублон, в моей голове уже сложилась схема убийства Капитона. Внезапно обретенное сокровище укрепило меня в этой мысли. Расставаться с золотой монетой, приносящей удачу в коммерческих делах, я не хотела. Материальное всегда имело надо мной власть. Старинная монета так завладела моей душой, что я день и ночь думала, как бы поскорее покончить с Капитоном, чтобы не отдавать ему золотой дублон.
До середины декабря Капитон в моем доме не появлялся. Вечерами, после ухода Ангелины Витальевны, я клала золотой дублон на кусок черного бархата и любовалась его красотой.
Евгений, украв старинную монету, лишил меня и этой радости!
Продолжение: http://www.proza.ru/2016/04/09/590