Продолжаю цикл рассказов о моей службе в ГСВГ на территории бывшей Германской демократической республики.
Во всех частях Группы советских войск в Германии был порядок - молодые солдаты, призванные из Союза и имевшие водительские удостоверения, для допуска к вождению автотранспортом должны были пройти 500-километровый марш в составе автоколонны полка на строевых машинах, предназначенных для транспортировки боевой техники и личного состава.
Командование частей хорошо знало, что водительские удостоверения будущие солдаты получали в школах ДОСААФ, где было много формализма. Призывникам приписывали количество часов на вождение в этих школах,да и материальную часть машин они знали удовлетворительно. К чему это приводило во время службы, я постараюсь показать на отдельных примерах в этом рассказе.
Помимо 500-километрового марша в составе полка в подготовку водителей входило и вождение машин в горно-лесистой местности. Итак, после 500-километрового марша солдат-водителей готовили к вождению машин в горно-лесистой местности. Обязательным условием было прикреплением к каждому водителю старшего машины - офицера подразделения. Но поскольку для всех машин таких офицеров не хватало, то старшими машин назначались офицеры штаба полка. Командир подразделения должен был проверить укомплектованность машины необходимым инвентарем, в том числе и инженерным (домкратом, пилой топором, запасными частями для двигателя).
Мне представили молодого водителя Сергея. Ему было лет двадцать, парень физически подготовленный, закончил десять классов. Все сведения я получил из беседы с ним. Он рассказал мне, что призван из Орловской области, дома остались родители -отец, мать и младшая сестренка. Я спросил у него: - Проверял ли командир батареи укомплектованность машины? Ответ водителя: - Да, проверял. Я успокоился,поверив словам водителя, и в этом была моя первая ошибка.
В колоне машин была полевая кухня, замыкала колону машина технического сопровождения во главе с начальником автомобильной службы. Возглавлял колону заместитель командира полка подполковник Гедзенко П.А. У всех офицеров - старших машин, была карта с проложенным маршрутом. Каждый из офицеров взял шинель, хотя марш проходил в июне месяце. Мне на дорогу жена положила на всякий случай бутерброды и термос с чаем.
Итак, в назначенный день ровно в девять утра колона двинулась в путь. Первая остановка была через сто километров. Начальник колоны - заместитель командира полка, вместе с начальником автомобильной службы обошли все машины, проверили все ли в порядке и через тридцать минут колона двинулась дальше. Пройдя сорок километров, наша машина остановилась. Мы пропустили всю колону, подошел начальник технического обеспечения и спросил меня: - Нужна, ли помощь? - Не нужна, мы справимся сами и догоним колону, - ответил я.
Нужно сказать, что за время службы в армии до этого марша я дважды сдавал экзамен на водительские права. Первый раз - в военном училище , где должны были сдавать на права все курсанты, иначе не допускали к выпуску. Второй раз - во время мой учебы на курсах политсостава в 1957 году во Львове в полевом лагере. Помню, стояла жаркая сухая погода. Мы привезли на автодром два ящика пива, офицеры ГАИ, уставшие от жары, с удовольствием утоляли жажду пивом и не особенно придирались к нам. Мы сдавали только правила дорожного движения, материальную часть у нас не спрашивали. Поэтому весь курс за три часа сдали и получили водительские удостоверения.
И вот теперь я пытался помочь своему водителю разобраться, в чем причина неисправности машины. Видимо и мой молодой водитель также получил свое водительское удостоверение так же, как и я, в школе ДОСААФ, где подходили к обучению будущих водителей чисто формально: нужно было выполнить план по подготовке водителей для армии.
Провозившись с водителем минут сорок в поисках неполадки, я понял, что дело спасения утопающих- дело самих утопающих. Приказав водителю никуда не отлучаться от машины, я пошел в поисках советских военных машин на другие автострады.
Мне хорошо было известно, что хотя бы через час или два встречу советскую военную машину. Ведь на территории ГДР располагалась большая группировка советских войск и между частями этих войск, штабами и учебными центрами постоянно шло движение машин. Уже через сорок минут я остановил советскую военную машину, в кабине за рулем сидел наш воин и куда-то быстро рулил. Я остановил машину, сел рядом с водителем, обрисовал всю обстановку с моей машиной и молодым водителем. Мой новый знакомый был водителем со стажем, иначе его бы не отпустили одного без офицера.
Через двадцать минут мы подъехали к оставленной мной машине с водителем. А ещё через несколько минут наш спаситель узнал причину остановки работы двигателя. Он достал из кармана гимнастерки новый тампон для бензонасоса и заменил им старый, который просто порвался и не выполнял свои функции. Я спросил своего водителя, знал ли он что-нибудь о марлиевом тампоне для бензонасоса, Сергей ответил, что никто ему об этом раньше не рассказывал. Мы поблагодарили опытного водителя за помощь,машина завелась, и мы двинулись догонять нашу колону.
Когда мы въехали в горно-лесистую местность, начало уже смеркаться. Дороги здесь были только обозначены тропками, и вскоре мы стали двигаться почти наугад. Я заметно нервничал от того, что мы сбились с основного пути, и торопил водителя быстрее выехать на основную трассу. Скорость была большая, и мы не заметили, как наша машина села днищем на огромный пень. Все наши попытки столкнуть машину с широкого дубового пня не увенчались успехом: автомобиль прочно сел на пень. - Сергей, доставай пилу, топор, домкрат, будем прилагать силы, чтобы столкнуть машину на грунт, - строго сказал я.
Водитель полез в кузов под брезентовый тент искать названные мной инструменты. Но, увы, ничего там не оказалось. Видимо, в последний момент перед отправкой колоны на марш штатные инженерные комплекты для машин Сергея были забыты. Вот здесь я понял, что совершил большую ошибку - не проверил наличие инструмента сам, понадеялся на командира подразделения и на водителя. Передо мной встала трудная задача: достать пилу, топор, домкрат, чтобы поставить колеса машины на землю.
Стало совсем темно. Решение принято: беру с собой фонарик, пистолет (он всегда был со мной в Германии), русско-немецкий разговорник и иду искать домик лесника. Водителю приказываю: - Не спать, не дремать, не отлучаться от машины. Сам же пошел на поиски жилища.
Мне повезло, пройдя всего около километра, я увидел светящееся окошко, на которое я и пошел. Подойдя ближе, я увидел, что это была не избушка, а достаточное большой деревянный дом с крыльцом и тремя окнами.
Практика моей службы в Германии научила меня некоторому общению с немецкими гражданами, особенно с мужчинами. С ними при решении любых вопросов, касающихся оказания помощи советским военным, нужно быть довольно строгим, и не распускать нюни, где нужно власть употребить. Особенно на законопослушных немецких мужчин воздействует вид советского офицера подтянутого, по форме одетого и с оружием.
Я постучал в окно, через пять минут дверь дома отворилась, и на пороге появился мужчина лет пятидесяти, одетый по-домашнему. Хозяин дома был несколько напуган таким поздним визитом советского офицера. Конечно, кое-какие фразы и обращения на немецком языке я знал, но этих знаний было недостаточно в данной ситуации. Моих знаний немецкого языка хватило на первые минуты: поздороваться, извиниться за поздний визит. Хозяин пригласил меня войти в дом.
Я зашел в квартиру. Мне и раньше приходилось бывать в гостях у немецких друзей, и кое-что знал и видел, как живут немецкие семьи. И здесь я увидел чистую квартиру, стол, покрытый скатертью, на чистом полу постелены дорожки и ковры. При первом взгляде я успел увидеть на стенах фотографии в рамках, несколько картин. Хозяин пригласил меня к столу, хотя на его лице первый испуг ещё не прошёл. Я достал русско-немецкий разговорник и медленно, считывая с разговорника фразы, поведал хозяину дома постигшую меня беду. Где словами, где руками я объяснил ему, что наша машина в километре от его дома села днищем на пень. Немец закивал головой и показал, что он понял нашу ситуацию.
Я попросил у него фонарь, пилу, топор и домкрат. Он принёс мне все, что я просил за исключением домкрата, которого у него не было. Я обещал ему вернуть все его инструменты и фонарь после устранения аварии. Немец с улыбкой закивал головой в знак одобрения и желания мне помочь.
Мой новый знакомый погрузил все инструменты в небольшую коляску и любезно помог мне довести их до машины. Водитель, увидев меня, обрадовался так, как будто он встретился с родным отцом. Еще бы, остаться одному в темном лесу было страшновато. Хотя он и знал, что я должен скоро прийти, а вдруг я не найду дом лесника и или заблужусь, и что он будет делать в таком случае? Я тоже был рад, что прибыл к водителю, с ним все в порядке.
Только подойдя к машине, я понял, что нам будет нужна и лопата, чтобы окапывать пень. Я спросил хозяина дома, есть ли у него лопата. " Я, я" - ответил хозяин этого участка леса. Он любезно согласился принести нам штыковую лопату и отправился домой.
Мы с Сергеем принялись за работу. Первым делом мы нашли толстые и крепкие обрезки деревьев, которые собирались подставлять под днище машины. Нашей работе помогал зажженный фонарь, освещавший участок работы. План оказался верным. Вскоре пришел наш хозяин леса, принес лопату и даже горячего чая в термосе и пару чашек. Я поблагодарил гостеприимного лесничего, дал ему десять марок. Вольфганг (так звали лесничего) был доволен, что смог оказать услугу советским военным. Он даже выразил желание помочь нам, но я вежливо отказался. Мы с Сергеем попили чая с бутербродами - времени с момента нашей аварии в лесу прошло довольно много, и чай помог нам подкрепиться и восстановить наши силы для дальнейшей работы.
Работали мы с водителем довольно споро, подкапывали лопатой пень, потом отпиливали и откалывали части пня. Я делал заготовки для подпорок машины, и Сергей помогал мне закреплять их. Скажу прямо, эта работа заняла у нас часа два времени и, наконец, стали явно видны результаты нашей работы, пень уже не мешал машине, колеса прочно стояли на земле.
Поскольку коляска для инструментов оставалась у нас, я отвез Вольфгангу его инструменты и фонарь. Еще раз его поблагодарил за оказанную помощь и попросил показать нам путь выезда из леса. Я смотрел по карте на проложенную там дорогу прохода нашей колоны, а Вольфганг сверял с местностью дорогу по карте и разъяснял нам, как реально выехать на потерянную дорогу.
Машина завелась, тепло распрощались с нашим спасителем, пожелали ему всяческих успехов в жизни и работе. Благодаря нашим усилиям и с божью помощью машина сдвинулась с места, и мы покатили по указанному маршруту. Так благополучно закончился для меня и моего водителя Сергея из Орла вождение в горно-лесистой местности.
Но не совсем благополучно наше вождение закончилось для начальника автомобильной службы полка - майора Скрипак, возглавлявшего техническое замыкание колоны полка. Он получил от командира полка строгий выговор за то, что бросил одну машину, технически не подготовленную к маршу, и выходить из затрудненного положения пришлось не подготовленным в техническом отношении молодому водителю и старшему машины - пропагандисту полка.
Этот урок оказался полезным не только для водителя, но и для меня: быть более собранными и более тщательно готовиться к выпрлнению сложных задач.
Прошло много лет с этого злополучного дня, но я иногда рассказываю своим студентам, да и своим внукам, как необходимо знать до мелочей технику, на которой им приходится ездить по городу и на дальние маршруты.
Где вы теперь, ои молодые друзья, как сложилась ваша судьба, часто ли вы вспоминаете лихие годы службы в ГСВГ?
И через много лет я говорю спасибо за помощь немецкому лесничему, который в трудную минуту помог советским воинам - мне и Сергею из Орла, выйти из затруднительного положения. Но и мне приходилось не раз помогать немецким друзьям в трудных ситуациях. Но об этом возможно я расскажу в другой повести
В заключение я хотел бы объяснить, почему в командировках в Германии при мне всегда был пистолет. Дело в том, что немцы очень дисциплинированный народ и особенно уважают силу и решительные действия, как наших военных, так и своей полиции. Я сделал такой вывод сам ровно через год службы в Германии. Для подтверждения своих слов я приведу небольшой пример из своей службы.
В один из летних дней 1966 года ко мне обратился с просьбой земляк по Ленинграду - заместитель командира полка подполковник Гедзенко: - Иван Иванович, не поедите ли Вы со мной в Дрезден встретить на вокзале мою семью, прибывшую из Союза? Я человек новый, и ваша помощь окажется необходимой-. Я дал согласие. И на следующий день мы с утра выехали на нашей советской ГАЗ-69 в Дрезден. Я поехал в полевой форме, на всякий случай взял с собой табельное оружие - пистолет. Выехали мы ровно в девять утра, быстро вышли на автостраду с двенадцатью полосным движением - шесть полос в одну сторону, шесть - в обратную. Это эти автострады советские летчики в апреле 1945 года использовали как аэродромы.
Водитель был опытный, и мы шли по автостраде со скоростью, не уступающей скорости немецких легковых машин. Но, видимо, нашему военному Газику делать это было нелегко, и на сороковом километре от нашего военного городка полетела передач нашей машины, не выдержал - полетел диск сцепления. Мы отогнали машину к обочине, вышли из машины и стали думать и гадать, что нам делать. Мой командир, человек новый и не побывавший еще в таких передрягах не знал, растерялся и не знал как действовать.
- Принимаю командование для разрешения этой ситуации на себя, - сказал я и вышел к краю автострады. Мимо меня неслись на большой скорости машины всех мыслимых и немыслимых марок. На мою поднятую руку остановиться никто не обращал внимания. Это демонстративное безразличное отношение к освободителям Европы вывело меня из терпения. Тогда я выхожу на средину полосы движения; левую руку поднимаю вверх, правую - положил на расстегнутую кобуру пистолета. Первая же машина, летевшая на меня, резко остановилась. Подхожу к машине, делаю каменное лицо и требую подвезти до Дрездена. Пистолет вкладываю в кобуру. Немец приветливо улыбается, бормочет «бите, бите». Рукой подзываю подполковника Гедзенко и шутя ему говорю, что вот приветливый немецкий товарищ приглашает нас в машину и согласен подвезти до Дрездена. Пока подполковник усаживается, я инструктирую нашего водителя: - От машины не отлучаться, ждать бригаду ремонтников из полка. В Дрездене мы из штаба Советской воинской части вызовем аварийную бригаду.
По поводу моего поступка с остановкой немецкой машины я вам скажу, что я нередко наблюдал такие картины, когда в районе дислокации наших частей немецкими властями объявлялись чрезвычайные положения. И тогда на дорогах появлялись патрули из немецких полицейских и советских офицеров, по их приказу любая немецкая машина могла быть остановлена для проверки документов.
Теперь можете представить себе, если бы я продолжал стоять с поднятой рукой в попытке остановить немецкую машину, мы бы с моим товарищем не смогли встретить его семью на Дрезденском вокзале. Что касается поломок наших военных легковых машин ГАЗ-69, то ломались они нередко и в самых неподходящих случаях. А немецкий владелец прекрасной легковой машины быстро и благополучно довез нас до советской воинской части. (Расположение советской воинской части всегда легко определялось по крашеному зеленой краской забору). Оттуда мы по полевой связи сообщили в полк координаты нашей поломанной машины на автостраде и вызвали к месту происшествия ремонтную бригаду. Наши соседи из первой танковой армии любезно дали нам транспорт, мы вовремя прибыли на вокзал и встретили прибывшую семью моего товарища.
Нужно зметить, что за время моей службы в ГСВГ на территории ГДР подобных случаев происходило достаточчное много. Они закаляли характер наших офицеров, учимли их в любой сложной обстановке находить правильные решения.
Где вы тепеь, мои боевые друзья-однополчане, как сложились ваши судьбы? Я верю, что Советская армия закаляла ваши характеры, умение преодолевать трудности и в мирной жизни вы ведете себя достойно и продолжаете приносить пользу своей Родине-России.
.