Вечерний ветер рассекал по Елисейским полям. Не редко в это время на улице бывает так людно. Местные после работы пытаются найти ресторанчик, чтобы поужинать перед ночной прогулкой. Пара круассанов и фетучини. Можно уже хорошо погулять и лечь спать. Туристы ходят, чтобы посмотреть на мимов, фаерщиков, танцоров, художников. Кто-то вспоминает цирк из детства. Кто-то хочет увидеть что-то новое. Аборигены хотят хлеба. Иноземные - зрелищ. Молодая семья с 4-х летним сыном вышла на главную улицу Парижа, чтобы посмотреть на хваленых уличных артистов города. Маленький Виктор смотрел на циркачей разинув рот.
***
"Как красиво", - подумал Виктор, глядя на высоко парня, изрыгающего огонь изо рта, - "когда я выросту - тоже буду артистом на улице". Идя дальше парень все больше и больше дивился. Вторым стоял клоун, который смешил всех до коликов. У него большие штаны. Виктор поймал себя на мысли, что штаны, которые на нем, тоже были ему большие. Так что клоун тоже до своих дорастет, ничего страшного. Дальше шел глотатель шпаг. "Как он это делает? Я даже не смог проглотить длинную макаронину, как оно".
- Пап, а как он это делает?
- Не знаю сынок. Наверное он волшебник.
"Папа прав. Он волшебник. Папа никогда не ошибается", - подумал Виктор.
Когда семья пришла в гостиницу и папа уложил сына - Виктор все долго не мог уснуть. Он представлял, как он вырос. Ему уже 20. И он стоит на улице и развлекает людей. Вот он изрыгает огонь. А потом он танцует. А вот он уже глотает шпаги и ходит по иголкам. А все люди вокруг рады таким чудесам.
Последние слова Виктора перед сном были - "Когда вырасту - точно стану уличным артистом".
***
Смотря на изрыгателя огня, Эдгар не понимал, что в этом такого классного. Ну веселит он народу и кучу детишек. Ну и что в этом такого. Дальше шел несуразный клоун. С плохо нарисованным гримом. Потом глотатель шпаг. "У этого парня самый бесполезный "талант". Для мужчины". От такого подмеченного факта Эдгар улыбнулся. Потом заметил, что сын уставился на этого артиста.
"Что же он засмотрелся на этого шпагоглота? Нам надо идти дальше", - подумал Эдгар и решил окрикнуть сына.
- Виктор, пойдем. Нам надо идти дальше. В гостиницу надо успеть на ужин.
Всю дорогу до дома Эдгар обдумывал интерес сына. "Как могут нравятся эти артисты? Вот я бухгалтер. Я содержу семью. Зарабатываю 40 тысяч в год. Это где-то 140 евро в день. А они что? Стоят тут на Полях. Побираются. Нашли бы работу себе. Чертов глупый молодняк".
Перед сном Эдгар думал только об одном, - "Замечательно, что я не уличный артист".
***
-Люк, просыпайся. Я приготовила тебе обед.
Люк открыл глаза и увидел, как его девушка приготовила ему омлет и круассан с джемом.
Пока он ел, он обдумывал новые элементы программы. Все утро он посвятил тренировкам, а сейчас нужно расписать новые элементы для вечерней программы.
Вечером, придя на Елисейские поля, его место было уже занято фаерщиком Беном. "Его право, он первый пришел. Но ничего, я сегодня наберу аудиторию больше, чем он". Придя на соседнее место, напротив Бена, Люк начал зазывать народ. Когда народ собрался - он начал свою новую программу. И начиналось все с самого неактивного - с глотания шпаг. В этот момент рядом стоял ребенок и с горящими глазами смотрел на Люка. Люку было приятно и он с большим энтузиазмом показывал этот скучный, по его мнению, номер. Дальше программа шла своим чередом.
После 30-ти минутного представления, Люк протянул шляпу и люди стали поощрять его. Кто-то 1 евро. Кто-то мелочью. Кто-то десяткой. Даже поцелую от девушек, вместо денег, он был рад.
Получив деньги от зрителей, Люк собрал вещи и пошел в другой конец улицы, чтобы повторить свою программу.
Придя домой, Люк положил на стол деньги, которые заработал. И написал записку своей даме сердца. "Вот заработанные 380 евро. Купи завтра себе что-нибудь. Люблю. Малыш Люк".
Когда Люк лег в кровать, он обнял свою девушку. Он всегда мечтал быть фокусником, но надо было содержать семью. Последнее, что пришло в голову Люку перед тем, как он заснул, - "Как странно, что я, все же, стал уличным артистом".