Под вербное воскресение
Под вербное воскресение, в мае месяце (так совпало) стояла жара. В новом, построенном недавно, Храме шла всенощная служба. И вот, когда стали раздавать освященные вербы, то был уже поздний вечер, десятый час на исходе. Огни лампадок потускнели, фитили их нагорели, в небольшом помещении Храма было всё как в тумане. В этих церковных сумерках толпа верующих колыхалась, как море, люди двигались к амвону и отходили от него, тихо шаркая по полу ногами.
Пономарю Петру, который был нездоров уже три дня, казалось, что все лица людей – и старые, и молодые, и мужские, и женские – походили одно на другое. У всех, кто подходил за вербой, одинаковое выражение глаз, отражающих свет лампад, но мутных и темных зрачками. В тумане дыма ладана и дыма от свечей и лампад не было видно дверей, а толпа всё двигалась, и похоже было, что ей не будет конца. Еще пел женский хор на четыре голоса, а одна из пожилых клиросных читала канон.
Было как-то душно, жарко! Как долго шла эта служба – всенощная! Пономарь Петр устал. И дыхание у него было тяжелое, частое и сухое; и плечи болели от усталости, и ноги дрожали. И неприятно волновал голос из «притворной» лавки, где продавались свечи, иконки, книжки. Притвор отделялся только двумя квадратными столбами от входа и от самого помещения Храма.
А тут еще, вдруг, точно во сне ли в бреду, показалось пономарю, что подошла к нему старушка похожая на его родную мать, пять лет уж, как он её схоронил; и принявши от него вербу, отошла и все время глядела на него весело, с добротой и радостной улыбкой, пока не смешалась с толпой.
Вербы раздавали с обеих сторон амвона, у левого столика трудился диакон. Священник всё это время был в алтаре, уйдя туда после «отпуста» службы и благословения на канон. Но почему-то у пономаря Петра открылся «дар слёз», уже в продолжение всей болезни, все три дня, слёзы потекли у него по лицу и в этот раз. На душе-то всё было покойно, всё было благополучно вокруг, но он всё глядел на левый клирос, где читали и в вечерней мгле уже ничего не узнавал, ни одного человека, и – плакал беззвучно, продолжая брать со столика и отдавать веточки вербы.
__________________________
Лежал он заболевший один вечер в постели, к нему приходил священник и читал молитвы о болящих, и тут он заплакал в первый раз. На другое же утро, несмотря на температуру 37 и 8, пономарь Петр встал и работал, как и прежде: и во дворе набрал дров и протопил печь – для приготовления пищи и для выпечки просфор на службу; и в Храме пономарил без всякого попущения: кадило готовил, масло в лампадах проверил, заложил во всех книгах закладки тряпичные, сверяя всё по месяцеслову, где нужно было читать – и Апостол и Евангелие. Возился с кадилами двумя – одно для диакона, другое батюшке…. Но не мог он без слез читать даже простые молитвы: с первых двух-трех слов глаза его наполнялись слезами и он плакал чуть не навзрыд. «Это от болезни…», - сказал батюшка, и поставил читать "Часы" на клирос одну из женщин «хоровых».
__________________________
Пока он плакал, слушая канон, ему показалось, что, вот, вблизи ещё кто-то заплакал, потом дальше кто-то другой, потом ещё и ещё, и мало-помалу, как ему показалось, вся церковь наполнилась тихим плачем. А немного погодя, минуты через две-три, хор на клиросе пел ровно, и уже никто не плакал, всё было по-прежнему.
Скоро и служба кончилась. Когда пономарь Петр шел домой, то по всему церковному саду, освещенному луной, словно веселый, красивый звон колокольчиков – разливалась соловьиная трель. Между Храмом и церковным домом, сразу за садом, было небольшое прицерковное кладбище, пройдя сад надо было пройти и мимо кладбищенской ограды. Под луной виднелись белые плиты на могилах, белые каменные кресты, белые березы и между ними черные тени – и всё это и далекая луна, как раз стоящая над церковным домом клира, над длинным бараком, - казалось теперь, жило (существовало) своей особой жизнью, непонятной, но приближенной к человеку.
Петр вспомнил как он стал пономарем и церковнослужителем, в беседе со старцем он узнал, а потом и сам вычитал объяснения одного аввы, святого отца о мире нашем, наполненном и ангелами и бесами. «Не зря Господь лишил человека многого зрения, - мы не видим как кошки в темноте (инфракрасного видения нет), да и днем ограничены в зрении. А если бы человек увидел реально, в каком мире он живет – он бы ужаснулся и умер бы от страха. Увидишь бесовские отродья, которые толпятся вокруг и ангелы снуют туда и сюда по своим делам: то душу представившуюся забрать, а то помочь в беде людям». Вот тогда и начал Петр различать зло от добра, когда задумался. Так он пришел в монастырь и остался там. А так как он был строитель, и начали его посылать в мир, Храмы новые строить и старые восстанавливать. И сюда к батюшке Сергию приехал крышу крыть и в других делах по строительству помочь. Печку вот, для отопления Храма с котлом вмазанным переложил недавно. Перетопили зимой, кирпич-то и треснул.
Продолжение следует....