Тирз.
После того «семейного» ужина моя относительно спокойная жизнь закончилась. В отличие от золотого, меня никто не пытался убить, но выматывали профессионально. И самое главное – довольно быстро просекали сильные и слабые стороны и постоянно меняли тактику. Приходилось уворачиваться, перестраиваться и терпеть бесконечные удары. Каждый день я получал сотни тумаков, тычков и затрещин, заодно осваивая новые комбинации ударов, обманных трюков, а вскоре и совершенно невероятную технику боя вин-чунь . Для постижения этого чудного искусства Прас начал обучать меня оригинальному упражнению чи-сао, что означает «липкие руки». Благодаря этим тренировкам я приучался постоянно находиться своими руками в контакте с противником, чувствовать все его движения и быстро выискивать варианты пути для атаки или защиты. Первое время я путался в конечностях и терялся при отражении текучих и совершенно непредсказуемых атак, заканчивая всё банальным маханием кулаками. Но спустя пару месяцев и несколько десятков «линек» почувствовал ощутимый прогресс и вместо нескольких сотен ударов получал не более половины.
Спарринги на тренировочном поле сменяли воздушные баталии, во время которых мы отрабатывали систему нападения и варианты решения форс-мажора. Вдобавок ко всему, пару раз в неделю Халкон устраивал нам ночные проверки боевой готовности: то неожиданно нападёт, не успею я коснуться подушки, то поднимет для участия в атаке на кого-нибудь из парней. В общем, как только я окунался в синеву любимых глаз, меня выдёргивало из сна самым неприятным образом. Что уж говорить о невозможности попасть в тайное хранилище…
Мовус тоже не давал спуска, тренируя защиту от ментальных атак. То, что я считал себя достаточно подготовленным к подобному, он издевательски высмеял, заодно пожурив за безалаберность и чрезмерный риск. Конечно, он был рад найти единомышленника, но без прикрас показал, чем могла закончиться моя авантюра по внедрению в их группу, будь на его месте действительно преданный императору дракон. Жутко! После увиденного примера я долго не мог уснуть, мучаясь догадками: была ли это красочная иллюзия или реальная ситуация?
- Реальная, - грустно ответил по ментальной связи фиолетовый.
- Но почему ты ему не помог, как мне?
- А ты вспомни подробности событий – я тебе показал лишь картину пыток, а не проверки, - он применил свой излюбленный приём наводящих фраз.
- То есть это чьи-то воспоминания?
- Да, догадайся чьи, - подкинул новую часть головоломки.
- Галаза, - проанализировав ракурс и перечень зверств, что сотворили с пленным, предположил я.
- Его самого, - сказал, как плюнул, - не представляешь, как противно было копаться в его лысой башке!
- Кто тогда его допрашивал?- и главное - куда потом делся?
- Мой брат, - нехотя ответил незримый собеседник, - поэтому меня довольно легко приняли в отряд – родственник же. И да, это я его убил. Выжег его мерзкий, извращённый мозг, когда тот ради праздного развлечения захотел «поиграться» с младшеньким!
«Ого, не повезло бедняге!» - сочувственно подумал я о Мовусе, запамятовав, что разговор происходит по мыслеречи.
- Так что береги своих братьев – они у тебя замечательные! - отрывисто бросил дракон и ушёл из моей головы.
Что касается первого боя с Галазом, то он закончился ничьей. Мы оба валялись в грязи (накануне прошёл дождь) и даже не пытались встать, так как она зверски скользила. Синебородый лишь злобно пыхтел сквозь пошатывающиеся зубы (я постарался, ага), а я с подозрением прислушивался к странным хрипам в правом боку. Понять что-либо по болевым ощущениям оказалось невозможно, ибо ломило всё! К тому же боевая горячка пока не отпустила и отгораживала от реальных чувств. Неприязнь лысого усилилась, когда Прас посчитал нужным излечить лишь мой перелом рёбер и дыру в лёгком, оставив без внимания его повреждённую челюсть под предлогом того, что ранение не представляет угрозы для жизни. Злобный взгляд обещал страшную месть.
- Ты не боишься получить удар в спину? – я с беспокойством оглянулся на спотыкающуюся фигуру недавнего противника.
- Боюсь? Нет. Знаю, что рано или поздно это произойдёт? Да!
- Даже так?
- А то! И дело не в сегодняшнем случае, он в принципе такой: непримиримый, свирепый и терпеть не может конкуренции. Так зачем лишать нас обоих удовольствия?
***
В коридоре Школы глубокой ночью.
- И что мы здесь делаем в комендантский час? – грозно поинтересовался дознаватель.
Окрылённая последними новостями в области драконологии, Пелагея ослабила бдительность и не смотрела по сторонам, в чём сейчас горько раскаивалась. Счастливая улыбка застыла, а потом и вовсе вытянулась в тонкую линию. Блеск из глаз уходить не желал, приобретя угрожающий вектор действия.
- Эй, не сердись, я пошутил, - суровое лицо осунулось, отчётливо выдавая усталость. Он вскинул руки в притворной капитуляции и кривовато улыбнулся.
Женщина немного расслабилась, но на всякий случай держалась настороже.
- Пойдём, поговорим, – затаённая надежда выглянула из льдистых глаз, - без протокола?
Сомнения задержали ответ, но, спустя минуту он, всё же, прозвучал, к счастью для собеседника, положительный.
Аскетичный интерьер безликой комнаты не нарушали даже грязные носки: всё лежало строго на своих местах. Пылинки не осмеливались оседать на личных вещах: а ну как и их тогда допросят?
Станислав устало опустился на не посмевший скрипнуть стул и вытянул обутые в сапоги ноги. Пелагея осторожно присела на краешек более смелой мебели – скрежет старой древесины нарушил тишину.
- Полынь, - глухим голосом назвал он её детским прозвищем, - я просто выполняю свою работу, не сердись.
- Я знаю, - вздохнула женщина, - но ты чересчур увлекаешься.
- Да ладно, - привычная жёсткая усмешка скользнула прежде, чем он успел подумать об её неуместности, - ты не представляешь, сколько раз это спасло мне жизнь.
- Да нет, вполне. Я и сама стала гораздо жёстче, - с грустью признала она.
- Ты как, вообще? – неожиданно мягко, насколько позволяли давно сорванные связки, спросил бывший приятель.
- Уже легче, - лёгкая грусть отразилась в очах цвета сизой полыни.
- Я переживал… - голос дрогнул, свидетельствуя о том, что последние баррикады колючей брони убраны.
- Я знаю, - так же искренне раскрылась травница, - просто трудно видеть, как сильно ты изменился.
Натруженные руки взлетели с колен, пытаясь жестами обрисовать картину перехода жизнерадостного, остроумного парня в сурового и беспощадного мужчину. Получалось с трудом.
- Вина? – видя её состояние, предложил мужчина.
- Водки, я давно повзрослела, - горькая улыбка застыла на губах.
А дальше была ночь болезненных воспоминаний: об утрате любви, смысла существования и упрямое, ожесточённое цепляние за жизнь вопреки всему, наперекор трудностям и душевным мукам. Ей пришлось выживать во имя ребёнка, с нуля, в глухой деревне, куда она добровольно себя сослала, ибо оставаться в тех же стенах, где ещё недавно была так счастлива, просто не могла. Ему тоже досталось по полной программе: любимая девушка, пусть порой раздражавшая своей недалёкостью, на деле оказалась весьма дальновидной и бросила покалеченного в первом же бою жениха. Потом была не менее болезненная потеря друга, по совместительству мужа Полыни – Асташа, так что эта боль била сразу по нескольким мишеням. С тех пор он много чего повидал, но ни с кем не сближался, и только сейчас понял, как же он смертельно устал постоянно носить маску равнодушия.
Рассвет они встретили вместе. Отчаянно, надрывно, жёстко… они вспоминали, что значит чувствовать, что значит вдыхать аромат обнажённого разгорячённого тела, что значит ЖИТЬ!
***
Тирз.
Помимо силовых тренировок Халкон занялся моим образованием, и речь шла далеко не о грамматике. Часть древней истории, связанной с эволюцией драконьего рода , я недавно узнал от бабули, так что в некоторых местах пришлось разыгрывать удивление, а чаще всего контролировать поток вопросов. Например, о том, что остались невылупленные яйца после генетических экспериментов, он ни единым словом не упомянул, и вообще представил все «достижения», как наилучший исход. Ага, свободное владение второй ипостасью утратили, с людьми разругались в пух и прах, недовольных по этому поводу уничтожили (кто не успел вовремя улететь) – великого будущего мы достигли, ничего не скажешь! Поэтому вполне закономерный интерес о местонахождении нерождённых был неуместен. Но продолжение сей дивной истории оказалось настолько неожиданным, что я даже Светланке не сразу рассказал, переваривая услышанное, а впоследствии и увиденное.
Кроме волны яйценосного размножения драконов, особо ретивые приверженцы его императорского величества стали ставить эксперименты на скрещивании драконов и других ящероподобных видов соответствующих размеров: крупных василисков и горных мрасканов. Это были те ещё опыты: попробуй, оприходуй яростно сопротивляющуюся самку, да ещё и мраскана, кислотная слюна которых могла прожечь даже драконью чешую, если наплевать достаточное количество. Или василиска, чей взгляд способен обратить в камень…
- Они с ними в человеческой ипостаси не связываются, а вторую он не берёт, да ты и сам это знаешь, - прокомментировал Мовус.
- Нет, я не знал, - растерянно подумал я.
- И чему вас только учат? – проворчал фиолетовый.
- Кстати, ты что, постоянно за мной следишь? – подозрительно уточнил я.
- Конечно, а то вдруг ляпнешь что-нибудь не то, - ворчливо признался менталист, - хотя пока ты и сам неплохо справляешься. Но я лучше всё-таки проконтролирую, мы ведь теперь повязаны: проколешься ты, догадаются и про меня.
- Ну да, ты же меня «допросил», - только сейчас до меня дошло, что от самоконтроля зависит теперь не только моя жизнь…
Хищные существа размерами походили на пятидесятилетнего недолётка, то есть раза в два мельче взрослого дракона. Окаменяющий взгляд, ядовитая слюна, огневая мощь золотых (пусть и разбавленная другими генами), ультразвук серебряного клана и небеса знают что ещё! И как это убить, если оно мелкое и вёрткое? А вон тот, голубенький, похоже, водоплавающий. Держали их в пещерах соседней горы, в клетках, металл которых разрабатывался чуть ли не дольше, чем собственно содержащиеся в них особи. Хм, хороший сплав, надо будет рецептик узнать! Надеюсь, никто не плюнет в меня? Последнее, судя по ответу Халка, я произнёс вслух.
- Нет, эти очень хорошо выдрессированы, - довольный голос пророкотал в каменных сводах, - а учеников мы держим в другом месте.
- Ага, и кормят их неугодными короне пленными! – неприкрытая ярость ошеломила, я даже споткнулся на ровном месте.
- Осторожно, они очень чутки к резким движениям, - предупредил командир.
Взгляд вернулся к метавшимся по клеткам «зверушкам», чьи поджарые тела готовы были броситься в атаку при первой же возможности. Это каким надо быть извращенцем, чтобы спариваться практически с животными, даже во имя короны?
По словам командира, опыты длились столетиями (коих у нашего рода в избытке) в результате которых появились новые подвиды полуразумных, в основной массе агрессивных и кровожадных тварей. С одной стороны – прекрасное оружие для поддержания власти, с другой – это что пришлось сделать, чтобы добиться послушания?
- Только жёсткая дрессура с самого рождения и тотальный контроль, - менторским тоном выговаривал Халкон, указывая на ошейники, украшенные кровавыми рубинами, на каждый из которых были наложены чары подчинения.
«Надо же, это не драконья магия!» - осенило меня.
- То-то и оно, - вновь подал голос менталист, - но об этом потом!
- Зачем они вам? – я решился на вопрос, лишь, когда мы подальше ушли от «зверят», а то мало ли, злопамятными окажутся…
- Добычу загонять, - плотоядно оскалился собеседник, - очень удобно, особенно когда жертв сразу несколько!
«То есть мне ещё повезло, раз без них охотились?»
- Ты был нужен живым, - верно распознал отразившиеся на морде эмоции медный, - да и никто не ожидал от тебя такой прыти.
Несмотря на слегка уважительные нотки в его голосе, меня всё равно пробрал ужас от одной мысли, что могут сотворить эти твари с любым из нас, не говоря уже о людях.
- Не дрейфь, их легко можно нейтрализовать, если знаешь как, - подбодрил незримый собеседник.
- Научишь? – мой ученический энтузиазм вызвал мягкую усмешку.
- Естественно!
***
Станислав.
Лучи утреннего солнца вызолотили изрядно потрёпанную косу лежавшей рядом когда-то недосягаемой мечты. Мелкие морщинки вокруг глаз лишь подчёркивали лукавство, сквозившее в серо-зелёных дымчатых очах. Мягкие, вспухшие после поцелуев губы так и манили вернуться к прерванному пару часов назад занятию, но я не мог оторвать завороженного взгляда от прекрасного лика. С неохотой убрав руку с крутого бедра, заправил за ушко щекотавшую щёку прядку. Она безотчётно прикрыла веки и потёрлась о загрубевшую ладонь. Эх, сколько лет эти руки не касались женщин, не считая допросов, конечно! Пряный аромат роскошной в своём расцвете женщины отдавал лёгкой полынной горчинкой. Я жадно вдохнул его полной грудью и не выдержал: зарылся пальцами в волосы на затылке и притянул к себе, чтобы вновь почувствовать терпкую сладость дикой вишни. Низкий стон вырвался сквозь соединившиеся губы. Сейчас её движения перестали быть судорожными и резкими, как при первом соитии, она расслабилась, стала мягкой и податливой, отчего у меня окончательно сорвало крышу, и я вновь забыл о времени.
Это было какое-то бешенство, помноженное на блаженство! Я хотел обнять её везде, ощущать каждой частичкой изголодавшегося тела, и она, как будто чувствовала мою пустоту и заполняла её живительным теплом. Теплом рук, пламенем губ, жаром своего естества.
А после… после каждая мышца, несмотря на годы упорных тренировок, сладко ныла, внутри будто ураган прошёлся и унёс всё лишнее. Хотелось растянуть этот удивительный момент до вечера, а лучше до следующего утра! С одной стороны, я был полон до краёв: огня, ровно горящего в моём сердце, давно забытой нежности, а с другой опустошён, даже вставать не хотелось. И плевать я хотел на какое-то там расследование!
- Пель, - хрипло прошептал я в умопомрачительно пахнувший затылок.
- Мм? – вопросительно то ли промычала, то ли простонала женщина.
- Не уходи сейчас, - я затаил дыхание в ожидании первых связных после близости слов.
- Не уйду, - твёрдо проговорила Пелания и сотворила вестника с уведомлением директора о неожиданном недуге и просьбе организовать замену на сегодняшний день.
***
Пелагея.
Я не могла поверить в реальность случившегося! Неужели это происходит со мной? Неужели это мы, потрёпанные жизнью, уже не верившие в личное счастье «старикашки» предаёмся в стенах Школы Магии откровенному разврату? А как ещё назвать это непотребство? Вроде, и выпили всего ничего – по паре рюмок, не больше. Значит, это наша собственная дурь, не алкогольная! Может, весна так подействовала – на дворе начало сухня. Снег активно тает, воздух потеплел, кошки начали орать… Вот и мы туда же!
Как ни странно, но предательницей я себя не чувствовала, в конце концов, прошло больше пятнадцати лет – более чем достаточно для любого траура. А ещё всё казалось настолько правильным и естественным, что даже страх перед грозным статусом лежавшего рядом мужчины отошёл на второй план. И когда я услышала его низкое «Пель», сердце дрогнуло – так меня ещё никто не называл, даже Асташ! Максимум Поля, а здесь… казалось, в этом слове он сконцентрировал всю свою страсть и нежность. Уф, спокойно, не растекаться! И следом хриплое: «Не уходи сейчас», - и всё, последние остатки разума покинули неуютную обитель, вытесненную безудержными всполохами радости.
- Не уйду, - пусть односложно, но на большее мой язык оказался неспособен.
Да, я понимаю, что мой поступок с выдуманной болезнью – верх безответственности, но если я сейчас его отпущу, то, боюсь, больше никогда не увижу. Не потому, что не нужна, потому что побоится. Побоится своей слабости (как же, суровый мужик, гроза преступных магов, а его вдруг потянуло к какой-то женщине даже не боевой специализации) или моего возможного отказа. Себя, кстати, я тоже побаивалась: вдруг вернувшийся разум сочтёт всё это минутной слабостью? И вообще, даже если у нас не получится нормального будущего, так хотя бы удовольствие растяну! После такого на других мужчин и смотреть не хочется…
- Только теперь надо решить проблему питания, не знаю, как ты, а я ужасно проголодалась! – желудок в подтверждение слов старательно заурчал. А то вдруг про него опять забудут?
И тут кто-то постучал в дверь. Стас скривился, словно глотнул противорвотного зелья (вкус у него ещё тот) и, к моему великому изумлению, накрылся одеялом. Я чуть не расхохоталась – еле сдержалась, чтобы не выдать своё присутствие неурочному посетителю. Пока я тренировала силу воли, крепкая рука вынырнула из-под укрытия и затянула меня вслед за собой. Нет, не этого я ожидала от жестокого Дознавателя!
- Ты что делаешь? – сквозь смех прошептала я.
- Прячусь, - невозмутимо ответили мне и поцеловали до мушек в глазах.
- Магистр Пецевич, с вами всё в порядке? – взволнованно вопили за дверью, даже сквозь одеяло и пыхтение этого самого магистра нам было отлично слышно, что уж говорить о тех, кто в коридоре…
- Милый, может, утихомирим уже его? – сама от себя не ожидала такого романтизма!
- Какие варианты? – игриво поиграл бровями «милый». Кажется, новое прозвище пришлось ему по вкусу!
- Затащить в комнату и допросить? – поддержала его профессиональный юмор.
- А потом? – он ощутимо прикусил мочку уха, отчего мурашки шумным табором проскакали вдоль хребта.
- О-о, - невольно вырвалось вместо ответа, - покусаем его.
А что вы хотели после таких действий? Связную мысль?
- Нет, кусать будешь только меня! – возбуждающе прохрипел Стас и послал всех лесом, заставив вновь почувствовать огонь в венах!
***
Ключ к управлению Ксини, так называли «зверят», лежал на поверхности! Амулеты подчинения шли в комплекте к дисциплинарным ошейникам. А вот кто их делал – тот ещё вопрос! Всё указывало на человеческие чары, но ведь это невозможно?
- Ха-ха! – прогоготал в ответ моему недоумению Мовус, - в этом мире нет ничего невозможного!
Причём главный предатель (а как его ещё назвать?) вообще на добровольных началах, точнее взаимовыгодных, а остальные по ситуации. Как оказалось, занятный металл хорошо удерживал не только кислотное воздействие, но и магическое, поэтому практически в таких же клетках держали парочку талантливых артефакторов.
- Запомни это лицо, - менталист показал тонкое, бледное нечто, могущее соперничать в своей надменности самому Императору, - он очень наблюдателен и опасен! Лишний раз ему на глаза лучше не попадаться.
- Вижу, точнее, чую его мерзкую сущность, - меня даже передёрнуло, благо, Халкон летел впереди и ничего не видел.
- Да, некромантию ни с чем не перепутаешь, один запах чего стоит!
- И как же наши человеконенавистники с ним работают? – сарказм так и растекался по ехидным мыслям.
- А вот так, - ухмыльнулся собеседник, - терпеть не могут, но и обойтись никак не получается!
- И давно он трудится на благо нас?
- Всю свою жизнь. Он, как и наши слуги – заложник рода. Ещё его предки заключили договор, он лишь принял наследное дело.
Я чуть не впечатался в скалу – мы возвращались в замок и как раз огибали отвесный склон.
Вот это да! Получается, что не так прост наш правитель, каким хочет казаться! Он ведь даже в слугах не приемлет людей, по крайней мере, для себя, а тут нате вам. С другой стороны, таких высот в области чёрной магии, как люди, мы никогда не достигнем.