Любовь есть желание насладиться
красотой. Красота же есть некое
сияние, влекущее человеческую
душу.
Марсилио Фичино
По кишинёвской улице Пушкина шли пешеходы: девушки – молдаванки, немцы, чиновники, крестьяне. На стенах домов были развешаны фашистские прокламации, объявления, реклама, афиши. Стоял обычный день апреля 1942-го.
- Облава! – крикнул кто-то в толпе.
С улицы Стефана Великого двигались два крытых грузовика и несколько мотоциклов с колясками; на мотоциклах сидели фашисты. Они подъехали, перекрыли улицу Пушкина, слезли с мотоциклов, стали подгонять автоматами народ в кучу. Распоряжался Альтман. Автоматчики отодвинули чиновников и крестьян к стене дома, а девушек принялись загружать в кузов грузовиков. Ханке подхватил очередную девушку и подсаживал её наверх. Девушка была Родика Пэдурец.
- Не лапай! – возмутилась она. – Не купил!
- Мы берём всё даром! – шлёпнул Ханке Родику по её увесистой попе; Родика влезла в кузов и села на одну из скамеек рядом с Николеттой Дурлеску.
- Куда нас повезут? – спросила Николетта.
- Куда бы ни повезли, - ответила Родика, - для нас ничего хорошего.
У стены в толпе стояла и пьяная Таня Генчу – Апостол. Николетта указала на неё Родике.
- Они взяли только девушек, - сказала Родика.
Ханке и Шпренгер подсадили в кузов последнюю девушку: обе машины были полны.
- По машинам! – рявкнул Альтман.
Фашисты сели на мотоциклы и с грузовиками, развернувшись, направились к улице Стефана Великого. Пьяная Таня Генчу вытащила из своей сумки шкалик с пивом и отхлебнула. Толпа стала рассеиваться. Часы показывали двенадцатый час.
В начале второго грузовики и мотоциклисты двигались по хынчештскому шоссе на юг. Недалеко от Гура-Галбеней на обочине стоял Мерседес. Когда фашистская колонна подъезжала, Мерседес двинулся с места и стал поперёк дороги. Гоша Чебану, Женя Федорук, Миша Новаков, все в немецкой офицерской форме и с немецкими автоматами, выбрались из машины. Немецкая колонна остановилась. Вперёд вышли Альтман и несколько автоматчиков.
- В чём дело?! – громко спросил Альтман. – Почему перекрыли дорогу?
Не разговаривая, Гоша, Женя и Миша открыли по фашистам огонь – немцы упали. Бойцы быстро подбежали к машинам, обойдя передние мотоциклы. Ханке, Шпренгер, Нойманн и Риккерт сдались.
- Гоша! – воскликнула Николетта в кузове. – Это Гоша из нашей Екатериновки, - пояснила она остальным девушкам.
- Куда теперь? – спросила Родика.
- В лес, - ответил Гоша. – В партизанский отряд.
комментарии:
на фото - Николетта Дурлеску.