Нельзя сказать, что Сашка и его друзья поссорились. Просто наступил как- бы разлад в их компании. Раньше, они всегда и всюду были вместе. Но то было раньше, когда были совсем маленькие. Сейчас же стало всё иначе. Его друзья стали покуривать, а он не хотел. Да ещё приехала эта семья. "Беженцы"- так прозвали их в деревне. Два парня в этой семье были намного взрослее Сашкиных друзей, и молодняк быстро попал под их влияние. А Сашка остался один. Он помогал матери по- хозяйству, много читал. Был у него один настоящий друг, который приезжал на лето к бабушке, но в этом году он всё не ехал и не ехал.
Однажды Сашка возвращался с реки, проходил через старые заброшенные животноводческие фермы, которые сейчас пустовали. Проходя по проходу , он увидел на одном из перекрытий голубиное гнездо, в котором был виден крупный птенец. К гнезду было легко добраться по металлической ограде и трубам систем подачи воды. Когда он протянул руку, чтобы погладить птенца, тот вдруг призывно засвистел, стал трепыхать крылышками и тыкаться клювом в его руку, прося есть. Сашка достал голубёнка и увидел, что зоб его совсем пустой. Обычно, когда птенца кормят родители, зоб в таком возрасте должен быть туго набит зерном. Значит, этот умирает с голода. Сашка понял, что произошло. Вчера или позавчера здешняя компания прошла по базам и убила много голубей, хотели пожарить их на природе. Было лето, и у всех птиц сейчас были птенцы. Значит, здесь полно таких же несчастных обречённых. Сашка любил животных, и поэтому он не мог пройти мимо. Он обошёл все три фермы, обшарил все гнёзда, до которых только мог добраться. Голубят с полными зобами он оставлял в гнёздах. А вот ослабевших и голодных забирал с собой. Таких набралось одиннадцать штук.
Сашка принёс их домой и поселил компанию в пристрое к сараю, заделав все щели от проныры-кошки. Птенцы очень скоро к нему привыкли и , когда он приходил их кормить и опускал в ящик руку, гурьбой бросались к нему, радостно свистели и трепыхали крыльями. Сашка по- очереди брал каждого, перед этим постелив себе на колени толстую тряпку, и сажал питомца на колени. Ловко разжав птенцу клюв , он вкладывал ему в рот щепотку пшеницы. И птенец жадно её глотал и тут же требовал ещё и ещё. Потом Сашка брал кружку с водой и нагибал голову птенца к воде. И птичка жадно пила. И после этого , когда Сашка сажал его обратно в ящик, птенчик садился и ловил блаженство, вяло попискивая что-то.
Шло время, голуби выросли. Теперь они уже ели сами, купались в ванночке, но всё равно то и дело лезли в Сашкины руки и попискивали, желая , чтобы он их покормил. Сашка всё свободное время проводил с ними. В один светлый день он открыл окно в пристрое. Голуби сначала не обращали внимания, а затем осторожно, один за другим, вылетели на улицу и уселись кто на изгороди, а кто на крыше пристроя. Они с огромным интересом осматривались вокруг, удивляясь, как же огромен и интересен мир. Что в нём есть не только они сами, Сашка, пшеница. А есть зелёная трава, есть солнце, свежий ветер. И бесконечное и неодолимо зовущее синее небо, где проносились стрижи и другие голуби, где ветер непреодолимо соблазнительно гнал куда- то белые облака.Но взлететь в этот день они так и не решились. Под вечер они один за другим перебрались обратно в пристрой.
На следующий день они уже с утра выбрались на улицу, а к вечеру вдруг взлетели. Они летали в розовом небе кругами, сверкая белоснежной изнанкой крыльев, над Сашкой. А тот стоял и комок перехватывал его дыханье. Одиннадцать, одиннадцать его питомцев выросли и теперь там, высоко, свободные, как ветер. Ему вдруг так захотелось туда, к ним, он зажмурился, смаргивая жгучие слёзы, и судорожно вздохнул.
Пару недель голуби жили ещё рядом с Сашкой, летая, кормясь, а вечером возвращаясь в пристрой. Сашка начал мастерить на чердаке сарая голубятню, думая, что его одиннадцать останутся с ним навсегда. Но не успел. Однажды вечером его маленькая стая вдруг снялась с крыши и улетела в густеющие сумерки. И не вернулась. Сашка сначала очень скучал, но потом понял- всякий должен быть на своём месте. И дикая птица должна жить в природе. Такая же свободная, как ветер.