Мои душевные переживания уже давно перестали кого-либо волновать. Я осталась одна в этом огромном, лживом и эгоистичном мире. Никто не понимал моих увлечений и стремлений. Изгой, как говорят многие, но я, пожалуй, не соглашусь с этим утверждением. Я — королева этой жизни, не зависящая от мнения окружающей меня серой массы.
«Почему ты такая? Почему продолжаешь себя уничтожать?» Я слишком часто слышала эти вопросы, но ответа никогда не было. Ведь Вам никогда не задавали вопросы: «Почему ты такой?» «Почему тебе нравиться это, а не это?» Ведь Вы это Вы, а не другой человек. Со мной примерно тоже самое.
Прошло слишком много времени, чтобы я жалела всех. Эгоистичная женщина. Мои глаза давно скрыты под цветными линзами. Окна души. Их никто не увидит, не поймёт меня, но это уже на руку мне. Главное, что он принимает меня такой, какая я есть. Он прощает мне все, что только можно. Он — моё спасение от всего этого. Он мой дорогой и любимый муж.
После того как ему поставили диагноз — гемофилия — жизнь ужасно изменилась. Он совершенно беспечно относился к этому, гонял на автомобиле как бешеный, даже зная, что может однажды умереть от неосторожности. Даже обычный порез от ножа, и у меня паника. Не хочу терять своё сокровище.
После нескольких моих срывов он сразу же согласился на операцию. Донора не могли найти около полугода, слишком сложная комбинация показателей. Он уже хотел сдаться, но я не переставала повторять ему одни и те же слова: «Бороться надо всегда! Стискивая кулаки, сглатывая слёзы, улыбаться через силу, надо стремиться к тому, что ты хочешь. До конца. Всегда». А он улыбался и говорил, как же ему повезло со мной. Глупый мальчишка.
***
Время в очередном ожидании, что его спасут от этой болезни. Я перестала есть и сильно похудела. Бледность и худые запястья с выступающими венами пугали, но вернуть всё назад слишком поздно.
Я в очередной раз смотрю на него сквозь прозрачное окно реанимации. Он, кажется, сливается с белоснежной простынёй. Такой белый. На его пальце закреплена пластмассовая прищепка считывающая пульс. Каждый удар молодого сердечка. Дышит… Аппарат качает воздух ему в легкие. Несколько капельниц неустанно продолжают закачивать его живительными водами. По трубочке течет такая драгоценная кровь.
Даже зная, что он не слышит меня, я продолжала читать стихи. Он любил мои стихи, любил меня и продолжал любить, даже после того, как его пульс отмерил последний удар. Не дышит. В душе пустота, а в глазах слезы.
Он снился мне каждую ночь. Звал по имени, но словно глухая я игнорировала зов. Словно это не моё имя, данное при рождении. Я давно потеряла его, как впрочем, и счёт дней, недель и месяцев. Мне не обязательно знать, что сегодня среда шестое апреля и всё плачут, сочувствуя родителям. Сегодня они потеряли дочь.
Я умерла? Почему? Что произошло?
Осмотрела своё тело. Ничего не обычного, разве что полное истощение организма. Давняя головная боль дала о себе знать, частые обмороки и очередной отказ от еды. Но нет. Где-то в глубине души я кричала: «Хочу жить»!
Там я встретила его. Он снова звал меня, но на этот раз я отозвалась. Я узнала имя. Он звал с собой, но неожиданно вместо его лица я увидела яркие лампы и врачей. Их напуганные лица и я сразу же поняла, что всё это было сном. Я лишь спросила, какое сегодня число. На что ответом послужила дата: шестое апреля, но семь лет до того как я умерла.
Что ж, раз это знак, я принимаю эстафету.