Провал Люськиного метода
Случай не заставил себя ждать. В январский морозный вечер, когда Лина уже собиралась выходить из управления, Геннадий Петрович задержал ее словами:
- Девочка моя любимая, на улице мороз минус сорок. Давай-ка ты не будешь сопротивляться, а останешься сегодня у меня. Я приготовлю тебе что-нибудь вкусненькое, выпьем немного винца, поговорим.
- Хорошо, - согласилась Лина.
- Отлично! – обрадовался он.
Геннадий Петрович жил недалеко от управления, поэтому они быстро дошли до его квартиры. Распахнув дверь, он широким жестом пригласил Лину:
- Прошу! Чувствуй себя, как дома.
- Спасибо, - Лина с интересом разглядывала жилище Петровича. Начиная с прихожей было видно, что здесь живет охотник. На стенах были развешаны оленьи рога, шкуры, ружья. Чучела соболя, лисы и даже волка, оскалившись смотрели на Лину. Мебель была резная из дерева.
- Ты пока осмотрись, а я пойду на кухню, - предложил Петрович.
- Давайте, я помогу, - в свою очередь предложила Лина.
- Мне будет приятно, если ты просто посидишь рядом, - приобняв Лину за плечи, повел он ее на кухню.
Лина присела на стул, а Петрович начал колдовать возле плиты, приговаривая:
- Твое согласие сегодня было для меня неожиданным. Хотя я давно мечтал и даже представлял, как ты впервые войдешь в мой дом и, надеюсь, останешься здесь навсегда.
Он присел перед Линой, обхватив ее колени руками. «Милая, любимая, родная», шептал он. Линка замерла. Первый ее порыв был – оттолкнуть, убежать. Но ее словно сковали. Петрович гладил ее ноги, стараясь поднять юбку повыше. Наконец Лина вышла из оцепенения.
- Не надо, - тихо попросила она.
- Извини, - тут же поднялся он с колен, - извини, родная. Что-то я.... про ужин забыл. Лучше иди в зал, посмотри телевизор.
Лина вышла из кухни и уже хотела направиться в прихожую, чтобы тихо уйти, но остановилась. Вспомнив совет Люси, она свернула в зал, присела в кресло и включила телевизор. Она не видела, что транслируется. В ее мыслях уже прокручивались варианты отступления. Но она твердо решила, что поцеловаться с Петровичем надо.
- Все готово, моя красавица, - крикнул из кухни Петрович, - освободи, пожалуйста, журнальный столик.
Лина убрала со столика газеты, телефон поставила на пол. Петрович зашел с подносом и начал расставлять содержимое на столе.
- Сейчас мы создадим немного романтики, - сказал он и зажег свечи, приглушив свет люстры, - сегодня у нас на ужин рыба, поэтому будем пить белое сухое вино.
Подняв бокал, Петрович произнес тост:
- Это наш первый вечер наедине. Только ты и только я. И я очень надеюсь, что ты и я, скоро будет МЫ. Я говорил тебе и еще раз повторю. С твоим появлением, моя жизнь приобрела смысл. Потеряв тебя, я потеряю смысл жизни. Поэтому, ни при каких обстоятельствах этого не должно произойти. Сейчас я хочу выпить за тебя, моя девочка. Хочу, чтобы твои мечты сбылись, а я для этого приложу все усилия.
- Спасибо, - сказала Лина и выпила бокал до дна. Ей хотелось расслабиться.
- Кушай, моя хорошая. Если ты хочешь что-то особенное, заказывай. Если не сегодня, то завтра у тебя это будет. Я не всесильный, но могу очень многое. Я хочу для тебя стать необходимостью, можно сказать, всем.
Он кормил Линку, как маленького ребенка. В начале ей это не понравилось. Но свечи и вино сделали свое дело. Расслабившись окончательно, она принимала пищу из его рук и ее это веселило. Ее забавляло, как Петрович вытирал ей губы салфеткой, приговаривая «сладенькая моя». Вино было выпито. На столе появилась бутылка коньяка.
Лина попыталась встать, но поняла, что ноги не хотят ее слушаться. Петрович поднял ее на руки и отнес в спальню. Она чувствовала, как он ее раздел и заботливо укрыл теплым одеялом. Она тут же провалилась в сон.
Утром, открыв глаза, она с ужасом обнаружила, что находится в чужой квартире, в чужой постели. Лина осторожно приподнялась и посмотрела. Рядом никого не было. Фу, облегченно вздохнула она. Накинув халат, предусмотрительно положенный Петровичем на край кровати, она вышла в зал. Он спал на диване, накрывшись пледом. Тихонько пройдя мимо него в ванную, она встала под теплую струю воды. Воспоминания вчерашнего вечера, вернули ей уверенность в том, что ничего этой ночью не произошло.
Воодушевленная открытием, она вышла из ванны и сразу услышала голос Петровича, доносившийся из кухни:
- Доброе утро, девочка моя. Кофе готов.
Он чмокнул ее в щеку и галантно усадил ее за стол.
- Спасибо вам…
- Ну, что ты, радость моя…думала, что я воспользуюсь ситуацией и буду приставать к тебе? Ты же попросила меня, и я уважаю твое желание. Хотя, признаюсь честно, мне очень сложно было сдержаться. Ты такая сладкая, – он смотрел на нее ласково, по-отечески.
Линке стало стыдно. Знал бы Петрович, с какими мыслями она согласилась прийти к нему.
- Сейчас я тебе бутербродик сварганю….
- Не надо, я пока не хочу, - запротестовала Лина.
- Плохо тебе? – сочувственно спросил он.
- Немного. Не надо было мешать вино с коньяком, - призналась она.
- Ничего, мы сейчас это исправим. Народная мудрость гласит «клин клином вышибает», - весело сказал он, доставая рюмки и ставя бутылку водки на стол.
- Нет, только не это, - испугалась Лина.
- У нас сегодня выходной, а это значит, что мы можем позволить себе маленькую слабость. Сейчас я разогрею борщ. Ты выпьешь пятьдесят грамм и хорошо покушаешь. Все, как рукой, снимет, - настаивал он.
- Ну, если только пятьдесят, - сдалась Лина.
Как ни странно, метод Петровича привел ее в чувство.
- Ну, что я тебе говорил. Метод проверенный годами. Но только максимум соточка и тарелка борща. После этого можно смело идти на работу и все будет в ажуре. Хочу тебя попросить. Когда мы наедине, называй меня на ты.
- Я попробую, - пообещала Лина.
Придя в себя, Лина засобиралась домой. Геннадий Петрович останавливать ее не стал. Со словами «я тебя отвезу», он быстро оделся, и они вышли. Всю дорогу Петрович рассказывал ей о планах на будущую, счастливую, совместную жизнь. Лина думала о том, что Люськина идея с треском провалилась. Она чувствовала, что еще больше стала уважать Петровича. От него исходила огромная сила, уверенность и надежда в самое лучшее.
- Девочка моя, а где бы ты хотела провести медовый месяц?
- Что? – не сразу поняла Лина.
- Ах да, - вопрос ничуть не обескуражил Петрович, - конечно, ты об этом еще не думала. Подумай над этим вопросом. Потом скажешь мне, и я начну работать над воплощением твоей, нашей мечты в жизнь.
- Хорошо, - машинально пообещала Лина.
Они въехали в ворота военного городка. На улице уже достаточно было людей. Мамы гуляли с маленькими детками, военнослужащие возвращались из части. Суббота. Парково-хозяйственный день. Служба лишь до обеда. Надо было раньше вернуться, подумала Лина, опять будут косточки мне перемывать.
Со словами «до понедельника, любимая моя девочка», он слегка прикоснулся губами к ее щеке. Лина ушла, а Петрович, блаженно улыбаясь своим мыслям, сдал назад и выехал на трассу в направлении Иркутска. Он был доволен собой. Доволен тем, что смог сдержаться вчера от сильного соблазна овладеть ею. Рассуждая на тему любви, он был уверен, что со временем Лина полюбит его. Впереди ему виделась счастливая жизнь.