Глава 5
Муж ветеринар – майор полиции
Майор Литвинов, которого он знал, работал в полиции, занимался вопросами борьбы с организованными преступными группировками и, как тоже припомнил Максим, месяца полтора тому назад при встрече с Максимом поделился радостной вестью о том, что собрался жениться.
Максим ещё напрягся и припомнил обстоятельства того разговора. Сергей говорил, что его будущая жена «спортсменка», «красавица». И студентка. Всё совпадало, за исключением того, что Сергей никогда не был ветеринаром. Рассказывая о будущей женитьбе, выглядел он весьма счастливым.
-Прикололась, оторва, - сделал вывод Брусиловский, выслушав доводы Максима. –Что ж, будем терпеть. Я только не пойму, каким видом спорта она может заниматься. Единственное, что приходит на ум, - художественная гимнастика. Хотя, слабовата она и для гимнастики.
И вообще, странно. Молодой муж отправляет жену на месяц в армию сразу после свадьбы. Я бы достал любые документы, чтобы не отпускать её. Ну, больничный оформил бы. С другой стороны, какой больничный. У неё по военной подготовке тогда хвост нарисовался бы. Значит, пришлось ехать.
И тут Максим припомнил ещё кое-что. При нём Мишкина ни разу никуда не звонила, и ей никто не звонил. Ни она любимому мужу, ни ей любящий муж.
И второе. Сергей вполне мог сам отвезти молодую жену в часть либо попросить сделать это любого из своих многочисленных коллег и друзей.
А то обстоятельство, что Мишкина, имея в областном центре молодого мужа, ночевала сначала на вокзале, а потом у работницы военкомата, вообще не поддавалось никакому разумному объяснению.
Мысленные размышления Максима прервал приход в кабинет командира части молодого лейтенанта.
-Товарищ командир! Сегодня у студентов стрельбы.
-Понятно, организуйте, - произнёс Брусиловский, читая какой-то документ.
Лейтенант замялся.
-Что такое? – спросил командир части.
-А эту, новенькую, Мишкину, брать? – спросил лейтенант и покраснел. Присутствие Мишкиной уже создавало проблемы всем.
Брусиловский резко поднял голову, посмотрел почему-то на Максима и сказал лейтенанту:
- Берите. Мы тоже поедем. На стрельбы.
Перед стрельбами было построение. Построились не сразу. Ждали, когда Мишкина определится, где ей стоять. Она долго примерялась по росту, поочерёдно раздвигая построившихся в шеренгу красавиц в форме, пока не нашла своё место. В конце шеренги. Странно, но все студентки подобрались, как на подбор, выше среднего и высокого роста. Средний рост Мишкиной позволил ей занять место только в конце шеренги.
Брусиловский дождался, пока хихикающая шеренга успокоится, прошёлся вдоль строя бравых красавиц в летней полевой форме и остановился напротив Мишкиной.
Свободные бриджи, балахонистая футболка, легкомысленная панамка с изображением божьих коровок и летние кроссовки значительно изменили облик бойца Мишкиной.
-Что опять? – недовольным голосом пробурчала Мищкина, не выдержав пристального взгляда командира части.
Молодые лейтенанты стояли в сторонке, и по их улыбающимся лицам было заметно, что они одобряют наряд Мишкиной. В отличие от командира части.
-Что другое есть из одежды? – спросил Брусиловский.
Мишкина задумалась. Ровно на пару мгновений.
-Сарафан, летний, с вот таким вырезом и такой длины.
Показанный руками вырез сарафана и его длина командиру части не понравились.
-Не пойдёт. Что ещё?
-Ещё шорты. Вот такие. – Мишкина показала, «какие» у неё шорты.
Глаза Брусиловского засверкали, как запрещающий знак светофора.
Через пару минут студентки со смехом загрузились в бортовую машину, куда под шумок забрались и два самых удачливых лейтенанта. Прочие офицеры загрузились в машину командира части. Максим пожалел, что не забрался следом за лейтенантами. Согласен был ехать стоя.
На полигоне Мишкину не допустили к стрельбе из автомата.
-У нас столько «Скорых» не хватит вывозить цели твоей стрельбы, - очень предусмотрительно сказал мудрый командир части.
Поэтому Мишкина полчаса посидела, а, точнее, подремала в прохладном салоне машины командира части, куда её по просьбе Брусиловского препроводил Максим, получивший команду «Глаз с неё не сводить».
Он и не сводил с неё глаз. В его мысленных рассуждениях произошёл раскол. Жениться на вдове ветеринара, это одно. А вот жениться на вдове Серёги Литвинова – это совсем не порядочно. Конечно, это была ирония. Грустная ирония.
Потом стреляли из пистолета. Сначала всем напомнили теорию. Основополагающими моментами в этом меморандуме было: не направлять оружие в сторону людей, как передёргивать затвор, как целиться, и, конечно же, как стрелять.
Теорию Мишкиной преподавал Максим. Брусиловский приказал. Мишкина послушно кивала головой в панамке, подтверждая усвоение теоретических навыков. Потом наступила практика.
Попытки Мишкиной направить оружие на всех присутствующих Максим пресёк сразу, встав рядом с «оторвой» и даже слегка приобняв её. Исключительно в целях обеспечения безопасности окружающих.
Передёрнуть затвор Мишкина не смогла ни с первой попытки, ни со второй. Она жалобно посмотрела в глаза Максиму, бдительно державшему её в «служебных объятиях», и горестно произнесла:
-Извините, но мне сил не хватает.
Максим оглянулся. Никто в их сторону не смотрел. На позиции стояли несколько студенток, справиться с оружием им помогали молодые лейтенанты. Командир части, отойдя в сторону, разговаривал с кем-то по телефону. Не занятые стрельбой студентки собрались в кучку, и что-то горячо обсуждали.
Быстро передёрнув затвор, Максим сунул пистолет в руку Мишкиной, стиснул её ладонь с пистолетом своей ладонью и шепнул ей в ухо:
-Нажимай. На курок.
Мишкина последовательно совершила ряд действий. Сначала отвернула голову в сторону. Потом закрыла оба глаза. И лишь затем нажала на курок. Судя по направлению ствола, пули надлежало искать в соседней области или на территории сопредельного государства. Но никак не в мишени.
Патроны закончились. Мишкина открыла глаза, повернула голову в сторону Максима и восхищённо спросила:
-Попала?
Испуганно оглянувшись, Максим достал из кармана патроны, зарядил пистолет Мишкиной и, ещё раз оглянувшись, произвёл выстрелы, после чего бодрым голосом доложил:
-Рядовой Мишкина стрельбу закончила!
Мишкина одарила его очаровательной улыбкой и собралась бежать смотреть свою мишень, хотя вокруг оглушительно палили из пистолетов. Максим применил переданные ему командиром части правомочия относительно Мишкиной и, очень деликатно ухватив её за руку, удержал рядом.
Потом пошли смотреть мишени. Две из них оказались чистыми. В остальных тоже было мало хорошего. Больше всего попаданий было в мишень Мишкиной. Три – в десятку, одно на границе девятки и восьмёрки, остальные в девятку. Брусиловский смотрел на мишень минуты три. Смотрел и молчал. Потом отозвал Мишкину в сторону.
-У тебя сколько диоптрий в очках?
-Минус два, - быстро доложила Мишкина и покраснела. Даже соврать не смогла.
Брусиловский снял с её лица очки и примерил. Болезненно моргая глазами, он вернул ей очки, сказав:
-Да здесь минус шесть, не меньше!
-Да Вы что, Алексей Викторович, - возмутилась Мишкина. – Если бы здесь было столько минусов, стёкла были бы толщиной с лупу! А у меня стёклышки тоненькие.
В словах Мишкиной, на первый взгляд, содержалась убедительная логика.
-Смотри, - вдруг быстро произнёс Брусиловский, обращаясь к Мишкиной, - видишь, на той берёзе две вороны сидят?
-Вижу, - произнесла Мишкина, глядя в сторону берёзы, чуть сощурившись.
Максим посмотрел туда же. Ворон на берёзе не было. Берёза была, а ворон на ней не было. И какие вороны могли сидеть около полигона во время стрельб.
-Молодец, - поощрительно сказал командир части и очень легонько похлопал Мишкину по плечу. Потом посмотрел на Максима и сказал тому: - Разберёмся потом.
Перед строем Мишкиной объявили благодарность за хорошую стрельбу. От радости она стала кланяться налево и направо и приготовилась раздавать автографы.
Продолжение следует
Далее http://www.proza.ru/2016/04/04/919