Глава 8
- Центральный, акустику!
- Доложить.
- Горизонт чист.
- Лейтенант к командиру! – Голос старпома не предвещает ничего хорошего.
- Есть! – Диалог по громкой связи окончен.
Старший лейтенант Задов уже третий год служит на многоцелевой АПЛ (атомной подводной лодке), которая входит в состав 4-ой Флотилии, базирующейся в бухте Павловского (Приморский край). Сегодня (03.04.2016 г.) их подводный крейсер (корабль 1-го ранга) должен выполнить учебные стрельбы по групповой надводной цели в заданном квадрате боевой подготовки. В нужном районе они находятся уже больше пяти часов, и тишина. Такое впечатление, что субмарина прибыла не в то место и не в урочное время. Командир и весь экипаж находятся в повышенной боевой готовности по учебной тревоге.
Командир гидроакустической группы (КГАГ) Задов уже в совершенстве владел своей профессией, что неоднократно отмечалось не только флагманским специалистом дивизии, но и в самом штабе КТОФ, так как эта АПЛ была одной из самых современных на флотилии и участвовала практически во всех флотских учениях, за что получила прозвание «велосипед» (соответственно экипаж называли «велосипедистами» - вот такой флотский юмор у моряков). Однако «карась» есть рыба мелкая, которую более крупные особи в лице старших офицеров (командир на борту вообще считается личностью в формате «Царь и Бог») всегда могут «поставить на место» своим авторитетом, часто уязвим. Поэтому для выживания требуется сноровка и умение не только качественно и профессионально выполнять порученное страной и командованием дело, но и принимать универсальные решения для обоснования любых вариантов развития событий.
Прибыв на центральный пост, старлей Задов (экипаж называл его всегда Колюней, но командир, старпом и командир БЧ-7 в обращении могли использовать самые различные обороты речи по праву прямых руководителей) доложил о себе по всей форме, как на плацу. Он не забыл даже одеть ПДУ (портативное дыхательное устройство требовалось иметь всегда при себе, так как подлодка является объектом повышенной опасности), так что к внешнему виду придраться практически не было возможности. Далее последуют не совсем литературные выражения, которые автор решил заменить более или менее соответствующими оборотами речи, пристойными для нашего повествования. Следует понимать, что экипаж подводной лодки хоть и является дружным и монолитным коллективом довольно-таки неглупых (техника-то современная и сложная) молодых людей, но субординацию и здесь никто не отменял. А так как мужчины в самом расцвете своих сил находятся исключительно в моногамном обществе, то и выражения здесь применяются не всегда уставные с большим акцентом на брутальность.
- Пилотка ты с ушами! Мне твой чистый горизонт уже вот где, - командир сделал характерный жест – неужели даже такая примитивная вещь как обнаружение соединения надводных кораблей, которые шумят на половину мирового океана тебе не под силу?
- Товарищ командир, я по этому поводу имею четкое представление, которым могу поделиться….
- Я тебе сейчас такое представление и мнение покажу. Ты себя представил бессмертным хреном что ли, Задов? – по всем признакам командир не шутил, так как в случае простого стеба он, как правило, применял более цветистые выражения, которые офицеры (особенно молодежь) потом долго обсуждали.
Все знали, что командир любит свою Родину, службу, подводный крейсер и экипаж, но общение с подчиненными в таком тоне лишь усиливало сплоченность подобно тому, как перец усиливает остроту вкусовых рецепторов в самых сложных по рецептуре кулинарных блюдах. Кроме того, командир для всех был образцом профессионализма, так как в течение последних двух лет он был удостоен благодарности от командующего флота и являлся лучшим командиром подводного корабля на КТОФ.
Старлей продолжал «обтекать» (ни жив – ни мертв), когда командир потребовал уточнений по ситуации с обнаружением условного противника.
- Ты же из ТОВВМУ, хрен моржовый?! Ладно бы девочки с Невы мне здесь пузыри пускали. Что хотел сказать по гидроакустической картине в заданном квадрате?
Экипаж состоял из офицеров, получивших образование во Владивостоке (ТОВВМУ – Тихоокеанское высшее военно-морское училище (по-старому; ныне академия), и в Питере (пять высших учебных заведений). Соответственно выпускники Владивостока считаются на всем ВМФ, если можно так выразиться, более неприхотливыми и живучими в силу более «жестких» условий обучения.
- Мы еще перед учениями на базе с флагманским рассматривали возможные ситуации по развитию событий. В данном квадрате и в начале весны возможность обнаружения надводных (даже сильно шумящих) целей, приближающихся к нам со стороны открытого океана, может быть затруднена в связи с наличием обширных зон гидроакустической тени. Если бы они подходили со стороны берега, то мы бы их обнаружили сразу (гарантированно за 20-30 миль). А сейчас они могут появиться прямо перед носом (за 50 кабельтовых). Это объективная картина.
- А почему ты вообще никого сейчас не слышишь? Что случилось с транспортами, сейнерами, прочими надводными судами?
- Товарищ командир, я по команде старпома снял их с доклада в центральный. Веду в пассивном режиме. Всего таких целей пять, все одиночные и идут постоянными курсами на удалении 20 – 40 миль от нас.
- Старпом, этот нехороший человек говорит правду? – командир сделал вид, что смягчился, но гидроакустик Задов был все еще настороже.
- Так точно, товарищ командир. Пока вы в гальюн отлучались, я решил снять их с доклада, что бы не путались под ногами. Задолбал он своими речами по пять минут через каждые десять.
- Ладно, хрен с вами, коллектив единомышленников. Задов, помни, что дежурство по кораблю по приходу в базу еще вакантно. А я склонен думать, что мои нервы стоят и предстоящего нового года так же.
- Товарищ командир, я уже два новых года отметил в комфортных условиях подводной лодки, можно уже и изменить эту традицию?! - Колюня не выдержал от одной мысли о предстоящих испытаниях, чем вызвал новую серию гнева командира.
- Слушай, говнюк мелкотравчатый! Я знаю, зачем назвали гидроакустиков «глазами и ушами подлодки», тем более что это было во времена, когда все их данные уточнялись оптическим образом по перископу. Но твои-то органы зрения и слуха, глухомань ты слепошарая, уж точно не отличаются особой чуткостью.
Этот разговор бы мог продолжиться еще долго на страх Задова и потеху всем присутствующим в ЦП, как вдруг по громкой связи раздался робкий голос из гидроакустической рубки: «Центральный, акустику! Цель надводная групповая…».
Командир срочно отпустил старлея Задова на свой боевой пост для проверки доклада молодого инженера группы (ИГАГ-1), который остался в рубке за старшего.
Конечно же, цель была своевременно обнаружена и условно уничтожена, за что весь экипаж и командир лично получили благодарности от командования флота за успешные действия в сложных гидроакустических условиях. Командир после сигнала об окончании учебной тревоги даже заглянул в рубку акустиков и сказал Задову слова, которые можно в полной мере считать похвалой: «Под моим чутким руководством, Задов, ты даже можешь стать человеком».
После перехода на обычное расписание суток в море (вахты по четыре часа через восемь, т. е. в три боевые смены) наш герой отправился в свою каюту (на шесть офицеров, кровати в три яруса) для отдыха. В связи с учебной тревогой старлею осталось отдыхать часа полтора – не больше. Быстро раздевшись и закрыв глаза, Колюня погрузился в негу и воспоминания минувшего вечера перед выходом в море.
Картина маслом: он и его дружок - старлей Иванов (в миру Иван, с ударением на первый слог), который пришел на лодку в один год с Колюней – пошли развеяться в ресторан «Дельфин» перед походом. Как и всегда в этом заведении был аншлаг, а особенно по причине пятницы. Оценив обстановку, которую можно лаконично назвать «три звезды на корзину яиц» (да поймет понимающий, о чем идет речь), сослуживцы заняли столик перед танцполом и начали более детально исследовать обстановку. После возлияний, что для тела, и взаимных излияний, что от души, старшие лейтенанты принялись атаковать соседний столик с двумя девицами, которые по понятным причинам являлись объектом домогательства со стороны многих соискателей приключений на предстоящую ночь.
Как это уже было много раз, наши подводники достойно выдержали плотную конкурентную борьбу в условиях отдельно взятого ресторана, что привело их в компании вышеозначенных девиц в гости к Ивану (ударение на первый слог), так как он ближе проживал. Теперь эта группа людей в состоянии подшофе разделилась попарно в соответствии с квартирными условиями (служебная однушка = комната + кухня ). Колюня на правах гостя расстелил широкий матрас на полу кухни и отдался на волю судьбе. А судьба однозначно расценила эту диспозицию: три подхода к снаряду по часу и полчаса на перекур. После окончания третьей серии фильма под названием «Любовь подводника перед боевым выходом в море» Колюня вырубился до обеда следующего дня, благо был выходной.
Подводник Задов улыбнулся, погружаясь в глубокий сон, а не соленое и холодное Японское море. Да воплотится в жизнь первый тост всех подводников мира про равенство количества всплытий количеству погружений субмарин. Далее был подъем, умывание (5 мин. максимум), прием пищи в кают компании офицеров, где командир даже ни разу не вспомнил про существование нашего героя. Он только о чем-то оживленно говорил с командиром БЧ-5 (механиком, главным «маслопупом»; все остальные, кроме БЧ-5, называются на АПЛ «люксами»). После приема пищи была вахта и обычный распорядок дня, в котором наиболее значимым событием можно считать малую уборку. Колюня, кроме прочего, был еще командиром 2-го (жилого) отсека, так что в его распоряжении был гальюн и душевая, а это много (очень много) в условиях ограниченной подачи пресной воды. Сутки завершились всплытием на сеанс связи (глубина погружения 10 м), на котором командир получил приказ возвращаться в базу. Узнав об этих новостях, старший лейтенант Задов начал планировать свой предстоящий досуг на берегу, в котором важное место будет занимать тема «лямур-тужур», но это уже другая история….