Похотливая дверь
(рассказ)
До некоторых пор в пятиэтажке возле Бии на "Зелёнке", в четвёртом подъезде, жили одни женщины. Всё было тихо и спокойно, пока не умерла восьмидесятилетняя Дарья Тихоновна. Она была доброй и общительной, не жадной. К ней, как к матери, шли все женщины помоложе. Кто за советом, кто перезанять денег. Хотя пенсия у бабушки была не очень большой. После смерти Тихоновны, в её квартире появился племянник, по завещанию получивший её однокомнатную квартиру в наследство. По закону, он в наследование должен был вступить только через полгода. Но у него в руках от тёткиной квартиры были ключи. И он подумал, пока суть, да дело, временно пустить в квартиру кого-нибудь пожить и получит за это деньги, чем квартира будет стоять пустой. Об этом и сообщил ближайшей тёткиной соседке Ларисе, имевшей двадцатилетнюю дочь Ирку, у которой была закадычная подруга Светлана, недавно вышедшая замуж. Молодожёны жили у родителей Светланы на первом этаже и уже мечтали жить отдельно. Лариса сказала, что они люди хорошие, за квартиру будут платить исправно. И Михаил, без долгих разговоров отдал Ларисе ключи. Молодожёны в тот же вечер переехали в его наследованную квартиру. Про квартирантов своих Михаил надолго, будто забыл, надеясь на Ларису. Лишь иногда звонил ей. Надеясь и квартплату за сданное в наём жильё получить через неё.
Но прошло четыре месяца. Лариса Михаилу даже ни разу не позвонила. И Михаил решил сам съездить в бывшую тёткину квартиру. Оказалось, муж Светланы нигде не работал, как и сама Светлана. И денег у них никаких нет. Живут на то, что им дают родители.
"Так, что вы, бесплатно хотите жить?" - возмутился с порога Михаил. В ответ муж Светланы Геннадий заявил: "А что тебе жалко?". После чего Михаил ещё два месяца ждал, когда квартиранты, наконец, заплатят за проживание. Но так и не получил ничего, хотя молодожёны уже устроились на работу. В сердцах велел квартирантам освободить квартиру. Те вновь перешли к родителям. Вознегодовав, будто это не его была квартира, ущемил в чём-то их права, выразив своё недоверие, в их непорядочности и нежелании платить. Лариса тоже, со своей двадцатилетней дочерью Иркой, хмуро стали посматривать на него и не здоровались при встрече. Михаил был в возрасте Ларисы, хотя и женатый. Всё равно Лариса при встрече с ним вначале кокетливо закатывала глаза. А ещё большей страстью воспылала к нему вдруг её дочь. Та, как-то вечером, под предлогом занять у соседа денег, постучалась. Стоя у порога, вожделенно пожирала его глазами. Ей почему-то нравились мужчины постарше. Но он, едва взглянув на неё, всё понял. Лишь усмехнулся, дал требуемые ей пятьдесят рублей. Спокойно закрыл за ней дверь.
Он был женат и убеждён, что не должен изменять жене. Дамы же всего четвёртого подъезда так не считали. И даже были возмущены его невниманием к их особям. А вскоре решились на визуальное знакомство с ним и осмотр его как мужчины. И другая его ближняя соседка Варвара с их этажа. Она велела Ларисе, чтоб та постучалась к нему и попросила соли. Сама же села неподалеку в их коридоре на детский стульчик. Михаил, раздетый по пояс, в одних трусах открыл дверь. Подал Ларисе пакет соли. Не оглядываясь, закрыл дверь. Варвара вовсю разглядывала его, захихикала и сообщила Ларисе: "А у него, это самое "отвес" даже сквозь трусы хорошо виден и, похоже, что надо. Мог бы любой из нас одиночек доставить удовольствие! Ты чего Лариса зеваешь?". Не одобрила она словесно бездействие Ларисы. "Да я не зеваю. Приходила уж к нему в одной сорочке за луком - он даже глазом не повёл", - вздохнула Лариса. "Ну, ничего, мы ещё возьмём его, как рыбу на крючок", - пообещала, хмурясь Варвара. Обе захохотали и разозлились. Но не тут-то было. он не то, что на соседок не обращал внимания. Похоже, вскоре перестал их уважать и узнавать, и тоже не здоровался. Особенно после случая с Ларисиной дочерью Иркой. Девица, он видел, была ленивой. После посещения их квартиры её подружек и друзей, оставивших у дверей на площадке кучу окурков. Лариса заставила подмести их, собрав в мусорное ведро, вынести на мусорку. Ирка подмела окурки, собрав из в совок. Но, оглянувшись, не видит ли кто, открыла дверцу электрощита возле двери, высыпала туда по низу счётчиков и закрыла. Это, подходя, увидел снизу Михаил. И сердито сходу отчитал Ирку. На шум выглянула Лариса. Но вместо того, чтоб осудить некрасивый поступок дочери, наоборот, заступилась за неё. Закричала: "Это скорей ты кидаешь окурки в электрощит!". Ирка же пошла ещё дальше матери, решила отмстить Михаилу за своё унижение и разоблачение. Зная, что у них с матерью из-за неимения в доме мужчины, дверь разболталась и открывалась даже от малейшего движения воздуха (например, открытия соседней двери). Их дверь со скрипом приоткрывалась, образуя между ней и косяком щель.
Поэтому, когда Михаил в следующий раз входил с подъезда, открыл коридорную дверь, точнее тамбурную в их две квартиры закутке, дверь Ларисы, естественно, как всегда, от движения воздуха слегка приоткрылась. Ирка фурией метнулась навстречу ему, гневно закричала, стоя совершенно голой на пороге: "Ты, что маньяк да? Как только я разденусь, чтобы помыться в ванной, ты тут как тут и подглядываешь, приоткрыв дверь?". Предупредила: "Если ещё раз увижу подобное, пойду в милицию!". Словом, после её крика на весь подъезд, все женщины их дома возненавидели и побаивались его, поверив Ирке.
И заранее осудили его, когда он совсем уж не был виноват ни в чём, а наоборот, узнал вдруг, что жена его оказалось изменяла ему. Он лишь молча скрипнув зубами перешёл в тёткину, после квартирантов, освободившуюся квартиру. Но и там, оказалось, нет ему места. Все женщины возненавидели его и не здоровались. Тоже самое и бывшая квартирантка Светлана гневно сверлила его глазами. И цедила сквозь зубы: "Маньяк грёбаный! А ещё ломался, как сдобный пряник, представлялся святошей! Даже жена не выдержала, сбежала и наставила тебе рога. Так тебе и надо, придурок!".
Михаил молча проходил мимо. Сплетни в доме, притом явно придуманные, его волновали, но он держал себя в руках. Потому, что боль от развода и разрыва с семьёй и женой была ещё сильной и не давала покоя. Хотя и жена уже приходила и просила у него прощения. Обещала, что больше делать так, как раньше, не будет. Но он лишь отмалчивался. И не прощал её. Жил один и по-прежнему не допускал к себе женщин. Теперь не веря им и опасаясь их.
Лишь женщина с пятого этажа не поверившая в сплетни улыбалась ему и по-прежнему здоровалась с ним. Едва услыхав, что Михаил подглядывает за соседками, приоткрыв дверь, вспомнила, как однажды, побывав в гостях у Ларисы, когда они пили чай, кто-то вошёл к соседу, стукнув дверью. Дверь Ларисы от движения воздуха, тотчас скрипнув, приоткрылась. Лариса кинулась к двери. Ей показалось, что кто-то стоит за дверью. Но там никого не было. Вспомнив это, Людмила пришла к Ларисе и указав на дверь, глядя на заволновавшуюся сразу Ирку, сказал: "Лучше вызови слесаря, отремонтируйте дверь, а не объявляйте маньяком соседа". И доказала, что сосед тут ни причём. Так была спасена репутация Михаила. За что он был благодарен ей. А потом, со временем, по достоинству оценил доброту и ум женщины, не побоявшейся пойти против всех женщин их подъезда. А затем и полюбил её. И они поняли, что стали нужны друг другу. Поняли, что искали всю жизнь друг друга и нашли. Были счастливы. А женой Михаил вовсе не сошёлся, хотя она не раз приходила к нему. Теперь была ему дороже Людмила - женщина из двухкомнатной квартиры с пятого этажа Людмила. Он перешёл к ней, по достоинству оценив её сдержанность, ум и порядочность. Она помогла реабилитировать его в глазах соседей и друзей. В том числе и меня, жителя другого подъезда, услыхавшего эту историю, поверившему Михаилу и написавшему этот рассказ.
Эдуард Рыбкин