Не нам судить историю прошедших дней и дел,
Когда Миндовг женою Довмонта овладел,
Призвав ее оплакивать сестры уход,
Он думал, воспротивится Довмонт.
Но тот, сдержал своих эмоций пыл,
И сделал вид, что короля простил.
Он не спешил, познав стратегию войны,
Ведь силы слишком были не равны.
Он в гневе весь пылал, но сразу мстить не стал.
Он отомстил, когда Миндовг не ждал.
И вот Довмонт к жене своей приходит,
Она сказала: «День ненастный входит!
Был муж король, а ты Нальшанский князь,
Судьбу свою теперь ты будешь клясть!
Придет Войшелк и побежишь бегом
И позабудешь, где твой отчий дом».
Он прокричал, что пролетят года,
А сказанного ей, он не забудет
И с женщиной, уж больше никогда,
Свой бренный путь делить не будет!
(Быть может, вы поймете сами
Какую она рану нанесла,
Задев его достоинство словами,
Как сильно кровоточила она).
А ангел в небе крест чертил из облаков.
Он прокричал: "Довмонт, иди во Псков!
Твоя непобедимость в тебе самом заключена".
В Литовии тогда царила междоусобная война.
С Довмонтом, род его принял крещение Христово
И очень скоро Псков узнал, его надежно слово.
Он уходил в поход и приходил с полоном
И северные рубежи закрыл от ворога заслоном.
И стоило врагу вдруг появиться,
Он, показав на купола, где пролетали птицы,
Того, кто может меч держать, призвал на бой
И защитить Дом Троицы Святой!
Был человек он доблести и чести безупречной,
Хотело вече, чтоб он в Пскове княжил вечно.
Так враг его боялся и такая шла молва,
Что разрешались миром многие дела.
Вот, раз, в беседе, Дмитрий князь, заметил
Как быстро подрастают дети,
Вот и Мария чистая душа,
Как дивно стала хороша.
Взяв сына на руки, Довмонт шептал.
- Прости Господь, что на судьбу роптал!
Вам летописец скажет просто:
«Их было три по девяносто".
Из тысячи врагов прогнулся фронт!
Уверенно и твердо, сквозь века, идет Довмонт!