Моим землякам, принёсшим Великую Победу, посвящаю.
Трудно поднимать эту тему. Вот и отец при жизни говорил, что не надо ерошить прошлое. Он умер в разгар российской вакханалии, в 1993 году, и я всё это время бился сам с собой – писать, не писать? Отец был последним из вернувшихся с войны. Остальные умерли к 1985 г. Жизнь их осталась незафиксированной. Вот и не давало мне покоя то, что я помню о них. Самому уже стало за 60. Кто оставит потомкам память?
В 1960 г. мне было 10лет, и некоторые, вернувшиеся с войны мужики, были живы. И.И. Сафрошкин, В.В. Лаврешин, В.Г. Дегтярёв, в.е. Сафрошкин, Д.Е. Сафрошкин, С.Ф. Корнев, И.Ф. Корнев, А.С. Бессонов, П.А. Корчагин, А.Н. Арсёнов, А.З. Ремизов, В.П. Кретинин, Н.М. Дурманов, Я.Ф. Некрасов, Лёвин М.В, Цветиков В.А. Остальные от ран поумирали. На войну уходили 72 мужика, а вернулись – 30.
В те времена не принято было отмечать День Победы. Признаться, нам и в школе про это не говорили. Мы, например, с удивлением узнали, что Корнев Иван Фёдорович -Герой Советского Союза. Видели его каждый день и не думали. Да он и сам как-то не показывал этого.
В газетах напишут про праздник, и что только благодаря вождям победили, и всё. Мужики собирались 9 мая вечером у кого-нибудь и выпивали. Но выпивали не за Победу, а за тех, кто погиб. 9 мая и праздником не был. В это время посевная шла, и не до праздников было – все работали. Выпьют мужики, и что интересно, про войну никто не вспоминал. Ни хвальбы, ни куража, ни ухарства, ни звона медального. Мрачно посидят, попьют и не пьяные домой разойдутся. Да и потом, при Брежневе, в начале этот праздник не приняли в деревне. Стали собирать мужиков на центральной усадьбе совхоза и упаивали их там до бесчувствия. Тогда как раз и льготы стали ветеранам вводить. Одним словом, в почёт стали возводить мужиков. Помню, как другие, которым не довелось повоевать в силу малолетства, возмущались, что им тоже досталось в тылу, а почёта никакого.
Самой главной льготой стала предоставление ветеранам квартир и автомобилей инвалидам войны. Но квартирная льгота деревенских ветеранов не коснулась. Тогда многие из них в города уехали, где и стали, как тогда говорили, хлопотать себе квартиры. У нас этим случаем воспользовался И.И. Сафрошкин. Но он никогда бы из деревни не уехал – болезни замучили. С войны без руки пришёл, а потом и язва желудка открылась. В городе с женой поселился у дочери, которая сама с семьёй из 5 человек жила в 2-х комнатной квартире. Добился квартиру и умер Иван Иванович далеко не в старческом возрасте. Было ему 66 лет.
Дегтярёв Василий Григорьевич уехал в Заринск. Долго жил в купленном частном доме. А уже в 80-х годах получил от государства «казённую». Он же, когда жил в деревне, получил автомобиль «Запорожец». Но поездить много ему не пришлось, так как, уважив однажды водочку, он подверг автомобиль утоплению в реке. Дальнейшее плохое обращение привело к тому, что через два года машина пришла в негодность.
Герой Советского Союза Корнев Иван Фдорович хорошо воспользовался квартирной льготой. Ему в Ново-Кытманово построили новый дом, первому в деревне провели водопровод. Потом переедет к сыну в Заринск, где получит благоустроенную квартиру.
Отец мне никогда не рассказывал про войну. Да и от других фронтовиков мы тоже не слышали, чтобы они как-то прославлялись через рассказы о войне.. Отец никогда не смотрел фильмы о войне. А один раз сильно расстроился. Это когда уже Брежнева стали восхвалять. До жутких слов дошли его гневные восклицания. «Ишь ты, как весело у них танки бегут.
А где же это им было разбежаться, если кругом ямы, овраги, канавы, ручьи, речки, дома и прочие преграды. Еле-еле ползали. Ты вон сядь в трактор, да попробуй так носиться. Всё новенькое, зеленое носится на экранах. А чего же не говорят, что когда танк выходит из боя, то его сразу мыть надо. Иначе кровь и части человеческого тела к нему так присохнут, что потом от танка такая вонь будет исходить, что рядом стоять было невозможно. Выйдет из боя танк, а за ним кишки человеческие тащатся, в гусеницах головы людские застрялые торчат. А тут зелёненький танк весело по полю бегает. Ты спроси Василия Цветикова, за что он получил две Красных Звезды. Танкистом был». Это был единственный «прорыв» у моего отца, когда он говорил про войну.
Мне бабушка рассказывала, что когда «стали мужики с войны приходить, то их привечали хорошо. Пить они стали сильно. Причём на войну уходили, не пили, а когда пришли, то как с ума сошли. Месяцами пили. Потом успокаивались и переставали пить». С удовольствием мне отец рассказывал, как он с войны возвращался. Их из Берлина погрузили в эшелон и повезли на Москву. Потом на Сибирь. Везли без остановок. По дороге пили много.
В г. Омске их напоили до бесчуствия. Говорили, мол, попейте на прощанье, а в Новосибирске расстанетесь. Пили так, что очухались только в городе Красноярске. Вот там и узнали, что повезли их воевать с японцами. Оказалось, что в эшелоне везут одних сибиряков и с Дальнего Востока солдат. Отец говорил, что японцы «жидковаты против наших». И им всегда еды не хватало. «Мы их в плен возьмём, а они сразу жрать просят. Один раз машину подорвали и. как оказалось, на ней японцы везли своим еду – пампушки рисовые наподобие мороженого на палочке. Подбегаем к машине, а шофёр японский мёртвый лежит – живот себе распорол, а второй солдат, тоже с распоротым животом, хватает пампушки, которые тут же валяются и ест. Пристрелили его». Ещё он рассказывал, что японцы свои автомобили и танки заправляли денатуратом. И когда стали захватывать японские склады и территории, на которых дислоцировались их воинские части, то обнаруживали огромное количество бочек с денатуратом. Недолго думая, придумали, как его пить без боязни отравиться. Наливали полведра денатурата, а остальное дополняли глиной. Тщательно мешали и оставляли на отстой часа на три. Потом пили.
С японцами воевали легко. Особенно и «не заметили ту войну». С немцами отец отвоевал полностью с 1941 по 1945 г.
После войны уцелевших мужиков стали принимать в партию и назначать на разные руководящие работы. Александра Захаровича Ремизова назначили бригадиром, Ивана Фёдоровича Корнева заведующим МТФ, Арсёнова Александра Никитовича – уполномоченным по налогам (он без руки пришёл с войны), Дурманов стал председателем колхоза «Ленинские Дни». Он офицером вернулся.
Колхоз при нём стал миллионером. В 1956 году был собран рекордный урожай, и председатель колхоза Дурманов был включён в состав районной делегации на поездку в Москву на ВДНХ. На выставке в честь колхоза «Ленинские Дни» была установлена золотая табличка с показателями по урожайности: пшеница – 40 ц. с 1га;рожь – 42 ц. с 1га.
Председатель был награждён орденом Ленина, а 18 человек разными орденами и медалями. Больше такого урожая не то, что в колхозе, в крае не было. Урожай тогда помогал убирать знаменитый комбайнёр Семён Пятница со своей бригадой.
Иван Сафрошкин вернулся без руки. Как только оклемался от госпитальной надоедливости, стал работать шофёром. Он и до войны и в войну шоферил. Конечно, с одной рукой тяжело было. Но приспосабливался. Потом его перевели работать лесничим. Работал лет семь. Посадил сосновую рощу. Она стоит до сих пор. Потом у него открылась язва желудка. Увезли в кытмановскую больницу, где врач В.Н.Дружинин сделал ему операцию. Я хорошо помню то время. Возил ему бульон из кролятины и курятины. Я разводил кроликов, вот и пригодилась моя забава. А когда выздоровел, то пошёл работать заведующим складом в отделении. К тому времени колхоза у нас не стало.
Примерно до 1955 года фронтовики, пришедшие с ранами, ещё как-то держались, а потом стали умирать. Арсёнов А.Н., Коноплёв И.С., Корчагин П.А., Бессонов А.В. Не больше их протянут и другие. Я вот сейчас смотрю на бодреньких ветеранов и вспоминаю наших деревенских. Они уже тогда смотрелись постаревшими и изболевшими. А сегодняшние ветераны прожили с того времени по 50 с лишним лет и смотрятся хорошо. Оделись в офицерскую форму, и не ниже полковника. Конечно, это правильно, что о ветеранах заботятся, но спекуляций стало много. И особенно этим пользуются внуки и правнуки ветеранов. Ну, куда 90-летний дед на машине поедет? Но ему выделяют по программе заботы о ветеранах. Так же и с квартирами.
Мы долго в деревне и не догадывались, что Василий Григорьевич Дегтярёв воевал. Работал учётчиком. Над ним подсмеивались, что мужик, а работает на женской работе. А оказалось, что на войну его взяли в 16 лет. Попал служить в разведроту. Отчаянно парень воевал, что был награждён несколькими орденами и медалями. Про него говорили, что он на войну и с войны незаметно ходил. Вся деревня ахнула, когда из военкомата приехал офицер и вручил ему в деревенском клубе орден, который на войне не был вручён. Тогда-то и узнали, что он несколько раз был ранен. А мы один раз видели его спину – вся изрубцована была. Как будто ему её вспарывали.
Кретинин Владимир Фёдорович и мой отец с войны друзьями были. Воевали вместе. Им повезло: не ранило ни того, ни другого. Пришёл с войны, отгулял своё и сел на трактор. Ни дня, ни ночи у него не было. Пахал, сеял, боронил, сено заготавливал. Тихий, скромный, спокойный человек. А в 1968 году после работы сидел на крылечке, к нему подошёл с ружьём Косачёв Санька и со словами «Што собаку распустил, она моего гуся гоняла» выстрелил в него. Умер дядя Володя на месте. А ведь за войну имел орден, медали «За отвагу» и «За боевые заслуги».
Уже во взрослой жизни стал думать, ну как могло такое произойти, что малограмотный народ в войну становился связистами, танкистами, лётчиками. Коммунистическая пропаганда говорила, что такое было возможным только при советской власти. Да ни это здесь сыграло роль. Смекалистым русский мужик оказался. Вот и всё объяснение. В справочном материале, например, об И.Ф. Корневе пишут, что он при форсировании Днепра много раз переплывал реку, чтобы восстановить разорванные провода. Врут безбожно. Сам он говорит, что «уж и не помню, как меня туда вынесло. Ребят всех на плоту побило, а я за бревно ухватился, так и выбросило меня на берег. Наладил связь, благо провод не перебило, и стал передавать данные. За это и Героя дали». А после войны с ним оказия вышла вот какая. Решили его председателем колхоза определить. Герой всё же. Да его председательство едва тюрьмой не закончилось. Мужики сено наметали без утрамбовки, а дожди промочили стога. Вот они и сгнили. Спасло его только звание Героя Советского Союза.
Вообще в нашей деревне весёлый народ был. Как-то не видно было, чтобы кто-то грустил. От взрослых и нам – пацанам передавалось настроение. Не помню, чтобы кто-то из фронтовиков жаловался на судьбу или ругался с кем. Видно, война показала, что есть более важные вещи в жизни, чем размениваться на ругань и жалобы. Они просто радовались, что остались живыми. Сафрошкин Василий Егорович отвоевал достойно. Ордена, медали и ранения отметили его фронтовой путь. Никогда и ни при каких обстоятельствах не терял чувства юмора. Приврать любил за милую душу. Твардовский с таких солдат, как Василий Егорович, наверное, писал образ Василия Тёркина. Коней любил дядя Вася страшно как.
Воробьёв Филарет Иванович. До войны окончил курсы счетоводов. По тем временам это была завидная должность. Проработал два года, и началась война. Успел жениться на Ремизовой Полине. Филарет был призван на фронт в числе первых. Ему повезло. Попал служить в финансовый отдел армии. Всю войну прошёл без осложнений. За службу стал капитаном. После войны его оставили служить в Германии. Вызвал к себе жену с детьми. В деревню они уже не вернутся. После окончания службы (по хрущёвскому сокращению) приехали в Тюмень, где и стали жить. Приезжали иной раз в отпуск в Ново-Кытманово. Умер и похоронен в Тюмени. К сожалению, родственников по линии Филарета Ивановича найти не удалось.
Погибшие на войне новокытмановцы
1.Арсёнов Семён Никитович
2.Большанин Александр Павлович
3.Бороздин Максим Севостьянович
4.Бороздин Николай Михайлович
5.Буймов Ефим Ильич
6.Васёв Михаил Степанович
7.Гнетнев Иван Евдокимович
8.Гнетнев Иван Иванович
9.Городилов Дмитрий Фёдорович
10.Жуков Александр Яковлевич
11.Жуков Анатолий Яковлевич
12. Жуков Пётр Николаевич
13. Жуков Семён Николаевич
14 Жуков Фёдор Яковлевич
15.Зарчиков Алексей Иванович
16.Зарчиков Иван Иванович
17.Иванов Дмитрий Иванович
18.Иванов Михаил Дмитриевич
19.Казаков Сергей Ефимович
20.Кащеев Михаил Кузьмич
21.Киселёв Иван Степанович
22.Киселёв Степан Сергеевич
23.Кретинин Сергей Никитович
24.Лебедев Ефим Николаевич
25.Ляхов Александр Дмитриевич
26.Машкин Пётр Иванович
27.Некрасов Яков Петрович
28.Орехов Василий Егорович
29.Петроченко Иван Емельянович
30.Радченко Михаил Васильевич
31.Рыбаков Николай Константинович
32.Сафрошкин Николай Иванович
33.Сафрошкин Семён Егорович
34.Ситников Трофим Семёнович
35.Сериков Михаил
36.Терехов Григорий Иванович
37.Третьяков Иван Антонович
38.Трефелов Семён Кузьмич
39.Трефелов Трифон Кузьмич
40.Фаустов Иван Фёдорович
41.Харламов Фёдор Егорович
42.Шевелёв Степан Петрович
Теперь смотрю на каждую из этих фамилий и вспоминаю их родственников. И ведь каждая фамилия – это история. Вот Киселёв Степан Сергеевич и Киселёв Иван Степанович – отец и сын. Оба погибли. Пётр – сын, по малолетству не был призван на фронт. В конце 50-х он женится на Арсёновой Нине, у которой отец – Семён Никитович – тоже погиб. Уедут они жить в Новокузнецк. Вроде наладится у них жизнь. Дети народятся. А Петра в шахте завалило. Запила Нина Семёновна. Дети под старость от неё отказались. Лет 75 ей было, когда привезли они её в деревню и бросили. Поселилась она в заброшенном домишке бабки Зимихи. Да сгорела избёнка. Едва посельщицу живой вытащили. Куда деваться? Пристроили её местные власти в дом престарелых. Там и померла Нина Семёновна.
Нашёл я документ о Степане Киселёве. Да только не принёс он радости: «В именном списке безвозвратных потерь 132-го стрелкового полка 27-й стрелковой дивизии (ЦАМО, ф. 58, оп. 818883, д. 610) записан Киселев Степан Сергеевич – «красноармеец, стрелок, место рождения – Алтайский край, Кытмановский район, то же село, призван Кытмановским РВК, когда и по какой причине выбыл – убит в бою 7.09.1941, похоронен – КФССР, тракт Кочкома-Ругозеро» - под номером 354 на стр. 51 донесения. В Книге Памяти Алтайского края т. 3, Кытмановский район, Кытмановский с/с, стр. 574: «Киселев Степан Сергеевич, род. 1903, русский. Призв. 1941, рядовой. Погиб в бою 17.09.1941. Похор. Карело-Финская ССР». По финским источникам, Киселев Степан Сергеевич, род. 1903, Алтайский край, Кытмановский район, д. Ново-Кытманово, попал в плен 18.09.1941, погиб в плену 2.03.1942 – «общая слабость». Место захоронения (по-фински – «hautauspaikka»): «Военная губерния Pera-Pohjolan (Перя-Похьёла), военный округ Kemin (Кеми), Kemin, братская могила в Ajosaaren (Айосаари)». Имя увековечено в 1987 г. на Мемориале в с. Ругозеро Муезерского района Карело-Финской АССР».
Или Фаустов Иван Антонович. Ушёл на фронт, оставив двоих сыновей и двух дочерей. Погиб. Сыновья у него физически очень сильные были. Да только одного из них – Виктора - не уберегла сила. Вёз на лошади для плетня чащу. При выезде из Грязнушки решил помочь лошади в гору. Дорога шла в гору это бы ещё ничего, она ещё и с уклоном была. Встал Виктор под уклон, подпёр плечом воз и понукнул лошадь. И уже почти что выехали, а воз-то и опрокинулся. Да прямо на парня. Придавило его сразу на смерть.
У Радченко Михаила Васильевича был брат, который работал у нас ветеринаром. У него была дочь, которая потом работала диктором алтайского телевидения.
Жуковых пятеро погибло. А ведь эта фамилия первопоселённая в нашей деревне. С 1780 года они идут в Ново-Кытманово. Отцы с сыновьями погибли: Зарчиковы, Ивановы, Киселёвы. Трое сыновей погибли у Жукова Якова, у Жукова Николая – двое, Трефеловы, Сафрошкины братовья тоже там остались. А один из Сафрошкиных в плен попал. Его из лагеря фрау немецкая взяла к себе в услужение. Да и женила на себе. В конце войны, когда наши брали Берлин, они уехали в Австралию. Там развели хозяйство большое. Он приезжал в деревню как иностранец. Его сын от новой жены сейчас живёт в Америке.
Думаю, что не ошибусь, если скажу, что никто из вдов повторно замуж не вышел. Хотя нет, вышла Большанина Аграфена, но её по новой фамилии никто не называл. Так и звали – «Большаниха». А мужа её - Алексея Бессонова – звали «Большанин». То ли устои верности были крепки, то ли мужиков не было, но факт такой имел место.
Я теперь по возрасту давно пережил возраст мужиков, когда они вернулись с войны. Но чувствую я себя перед ними ребёнком. И это, наверное, и есть память, мерилом которой остаётся совесть наших отцов, передавших её нам.