Комната, напоминавшая то ли мини-библиотеку, то ли кабинет, была освещена лишь тремя свечами. Они стояли в золотом канделябре на письменном столе, около которого устроилась, опершись на столешницу двумя руками, черноволосая девушка и внимательно смотрела на своего собеседника. Он сидел на диване, закинув ногу на ногу, и рассматривал короткий острый кинжал с красным драгоценным камнем в рукоятке. На демонессу он не обращал совершенно никакого внимания.
– Хватит! – не вытерпела Инесса. – Ответь уже что-нибудь!
– Вы не задаёте вопрос – я не даю ответ, – отозвался Грегори, довольно усмехаясь.
– Ты и так прекрасно знаешь, что я хочу спросить! – фыркнула принцесса.
Настроению у неё было не к чёрту. Впрочем, такое часто случалось, когда демонесса встречалась с Грегори, а эти встречи чаще всего проходили по вечерам – к этому времени девушку уже доводили неверные подданные и нерадивые служанки. – О чём ты говорил с моим отцом? Какое задание получил?
– Всё о том же, – улыбнулся демон. – Я не думаю, что моё новое поручение будет интересно вам, принцесса.
– Как ты смеешь перечить мне? – нахмурилась Инесса.
– Я просто отвечаю на ваш вопрос.
– Отвечай конкретно!
– Хорошо, – Грегори выпрямился и посерьёзнел. – Его Величество приказал мне устранить одну ма-а-а-аленькую неполадку на юго-западе страны. Вот и всё.
Демонесса задумалась. На юго-западе обычно строили свои поместья богатейшие демоны государства – графы и князи. Обычно они служили королю опорой, особенно, если дело касалось казны. Правитель же, в свою очередь, прощал им некоторые «грешки». В отношениях «верхушки» общества и короля царила полная гармония.
«И кто же перешёл дорожку отцу? А точнее, дорогому дядюшке», – подумала Инесса.
– Князь Шерльс, – подсказал Грегори. Оказывается, принцесса, сама того не заметив, высказала свои мысли вслух. – Он подозревается в заговоре против короля.
Демон огляделся, будто что-то искал, а потом выразительно посмотрел на свою собеседницу.
– Нас никто не слышит, – кивнула Инесса.
– Но ведь вы понимаете, что это – лишь прикрытие. Я не знаю, что он сделал на самом деле… – сказал демон.
– Зато я знаю, – искривила губы в усмешке девушка. – До дворца действительно дошёл слух о заговоре. Правда, не против Его Величества, а против моего дяди. И будто бы князь Шерльс стоит во главе всего этого…
– Откуда же ваш дядя узнал об этом? – удивился Грегори. – Насколько я знаю, в стране нет тайной «шайки», которая бы подчинялась ему. Я-то знаю их все.
– У дяди, как и у отца, есть свои козыри в колоде, – сказала Инесса, смерив собеседника снисходительным взглядом. – В его колоде лишь «джокеры» и «короли».
Такому «валетику», как ты, и не снились такие возможности, какие есть у них.
– Моя работа уже не устраивает вас? – хмыкнул Грег. – А час назад, когда вы назначили мне встречу в нашем месте, мне так не показалось.
– Пока ты единственный, кому я могу доверять так же, как и себе, – ответила на это демонесса. – Кстати, ты ведь понимаешь, что то, что я рассказала про Шерльса – строжайшая тайна?
– На вашем месте я бы не доверял мне.
– Кому доверять – это моё дело.
– Вы как всегда правы, Ваше Высочество, – улыбнулся Грегори. Спорить с принцессой он не любил – по личному опыту он уже знал, что это не приведёт ни к чему хорошему. – Я так понимаю, это всё, что вы хотели мне сказать.
Инесса промолчала. Демон встал и направился к выходу. Он хотел покинуть эту комнату как можно скорее. Сейчас у него были дела важнее пустых разговоров с принцессой.
– Грегори! – женский голос, вдруг потеплевший, остановил демона.
Молодой человек обернулся. Инесса сидела на диване и смотрела на него. На её губах играла улыбка, глаза потеряли холодный блеск. Но Грегори знал, что всё это – искусно сделанная маска. Инесса была мастером по их созданию.
– У меня тоже есть для тебя одно деликатное дело.
Уже, было, взявшийся за ручку двери демон направился обратно – медленно, не сводя глаз с демонессы. Он пытался прочитать её мысли, узнать, что она чувствует на самом деле. Хотя ему её чувства были и не нужны – выполнять приказы принцессы он мог бы и без этого. Но ради интереса Грег пытался хотя бы ненадолго сорвать с девушки её маску.
Инесса закинула ногу на ногу и оперлась на коленку локтем, положив подбородок на ладонь.
– Мне нужно, чтобы ты аккуратненько одному существу… – принцесса выразительно черкнула острым чёрным ногтем по горлу.
– Кто? – поинтересовался демон.
– Милена Поднебесная – наш милый, маленький, свергнутый ангелочек, – ответила Инесса и, заметив перемены в лице собеседника, хищно улыбнулась. – Что-то не так?
– Нет, – покачал головой Грегори. – Просто несколько недель назад вы говорили совсем иначе.
– Все меняется быстро, – заметила девушка и задумалась. – Теперь её лучше устранить. А то мой дорогой братец начал забывать, на чьей он стороне.
– Как вам будет угодно, Ваше Высочество, – кивнул демон. – Но вы говорили, что она нужна вам, как ключ к Раю. Ваше мнение успело измениться?
Инесса засомневалось:
– Да, кроме этой дурочки в этом деле нам никто помочь не сможет... Но если погибнет принцесса, то Стражи зашевелятся.
– А между ними есть связь?
– Чёрт их знает.
Девушка вдруг поняла, что дала маху. Она долгое время не обращала внимания на ангельскую девчонку, а ведь именно вокруг Милены должны собираться те ангелы, что упали на землю. Именно маленькая принцесса – тот оберегаемый хрустальный кубок, над которым должны трястись земные крылатые. Если, конечно, они вдруг не вылетели из-под уютных крыльев королевской династии. Но этого быть не может, ангелы – народ преданный.
– С другой стороны, проблема с короной в Раю будет раз и навсегда решена, – рассуждал Грегори, заставляя демонессу сомневаться.
– Убийство Поднебесной будет слишком рискованным шагом, – произнесла Инесса, последние несколько минут и не слушавшая собеседника. – Подождём. А вообще, знаешь, спроси у брата.
– А как же я? Вы больше не доверяете мне? – прищурился Грегори. Он знал ответ, но любил частенько задавать этот вопрос.
– Он редко ошибается, в отличие от тебя, – улыбнулась демонесса. – На этом пока остановимся. Перерезать ангелу глотку ты всегда успеешь.
Грегори одобрительно хмыкнул.
– Я свободен?
– А ты торопишься?
– Не особо…
– Останься со мной. Никуда пещера от тебя не денется…
***
Это был среднестатистический школьный день. Не происходило абсолютно ничего интересного. Только Лен, провалявшийся с болезнью дома около недели, получил первую в этом году двойку, а Алиса не пришла в школу – тоже слегла с температурой. Кира даже не пытался скрыть скуку, которая буквально накрывает его с головой на уроках. Почему-то он не позволил другим ученикам сесть на освободившийся рядом с ним стул. Но такой расклад меня вполне устраивал, ведь теперь ему не с кем будет поговорить, а, следовательно, мне не будут мешать разговоры за спиной.
День выдался пасмурным. Когда мы с Леном вышли из школы, было около двух часов дня, но серое небо заставляло думать, что уже наступил вечер. После того, как у меня появился кулон-сердце, я избегала разговоров с Леном, а когда разговор касался демонов и кулона, резко меняла тему. Это ангел, конечно, заметил, но не спешил начинать разговор. Целую неделю мы играли «в полумолчанку», но длиться вечно это не могло.
– Меня тоже что-то беспокоит, – признался Тален. – Я не знаю, что именно. Просто такое чувство… Будто что-то происходит.
– Шестое чувство, – подсказала я.
– Да-да, именно оно. Мил, как думаешь, что?
– Не знаю.
Разговор явно не клеился. Мы думали об одном и том же, но высказать свои мысли не могли. Непонятная тревога, страх съедали изнутри, но чем они вызваны по-прежнему было неясно.
– Эх, был бы здесь кто-то, кто мог бы все объяснить… А вдруг где-то недалеко, может даже в нашем городе, есть Предсказатели? Они бы нам помогли… – мечтательно заметил Тален.
– Может, твоя мама знает?
– Даже если знает – не скажет. Начнется: это опасно, не надо туда соваться, никто не должен знать, что Мила – ангел. Ты её знаешь.
Я лишь вздохнула. Сколько раз повторялись наши с Леном попытки поговорить с Мелисой об ангелах, поселившихся на земле, но она упорно молчала и повторяла, что искать их будет слишком опасно.
– У меня уже пухнет голова от всего этого, – простонал Тален. – Одни вопросы и дурные предчувствия, хватит! Айда в магазин, мама тут составила списочек.
Мы поспешили в ближайший супермаркет, быстро купили всё, что просила купить тётя Мелиса, а ещё и ведёрко мороженного с варёной сгущёнкой, и вновь вышли на улицу.
Я поежилась. После тёплого воздуха помещения, свежий воздух улицы показался даже холодным.
– Ничего, вот придём, как хлебнём чайка, и ты моментально согреешься! – приговаривал Тален, раскачивая пакеты с покупками в такт шагам. – Правда, с мятой закончился, но ничего, заварим свеженький!
Домой спешили запоздавшие школьники, взрослые торопились вернуться на работу с обеда. Тучи собирались в большие компании, готовясь начать любимое соревнование: кто больше людей намочит.
– Я не хочу попасть под дождь, – сказал Тален, ускоряя шаг. – Пойдем побыстрее.
Я знала, о чём он думал сейчас. «Вот бы полететь сейчас». Я знала, что ангел порой нарушал установленное матерью правило и, если был один, поднимался высоко-высоко в облака, где люди не смогли бы его заметить. Он редко говорил мне об этом, и я была ему благодарна. Я рвалась в небо и черной завистью завидовала птицам, которые могли взлететь ввысь в любое время и Лену, который изредка, но мог размять крылья.
Городские улицы были почти пустыми и почти тихими.
– Слышишь? – я вцепилась в руку Талена.
Он слегка нахмурился и напрягся, прислушиваясь к доносящимся издалека звукам.
– Да, кто-то играет на соседней улице. Что-то знакомое…
– Такая музыка играла... у нас во дворце? – голос предательский дрогнул.
– Точно! – воскликнул Тален так, будто был просто приятно удивлен и не более, будто бы это играла не музыка ангелов. – Пойдем, посмотрим, кто это играет.
Он потянул меня за руку в ту сторону, откуда доносились такие дорогие сердцу звуки. На широкой улице, по обеим сторонам которой расположились магазины с разноцветными, яркими вывесками, было больше людей, чем на любой другой. Все они столпились у двухэтажного здания из серого кирпича. За их спинами ничего не было видно.
– Пробьемся, – заверил меня Лен и принялся расталкивать прохожих, ежесекундно извиняясь.
Когда он протиснулся в самый центр, Тален отошёл в сторону, чтобы я тоже смогла увидеть источник музыки, которая здесь стала ещё громче и ещё красивее. На круглом «пятачке» асфальта, у стены одного из магазинов, стояли двое, по видимому, брат и сестра. Юноша с пепельно-серыми, мелко вьющимися волосами держал в руках скрипку и смычок. Он играл с закрытыми глазами, нисколько не робея перед прохожими. Он производил необъяснимое впечатление: загадочный молодой человек, красивый, словно ангел, он пока всем своим видом показывал, что ему всё равно, что ему плевать на всех, кто здесь стоит, и это отношение к зрителям почему-то не отталкивала. Его хотелось слушать, на него хотелось смотреть, им хотелось восхищаться, а скрипач будто играл на нервах – то улыбался, то отворачивался, то небрежно кивал головой, от чего его вьющиеся волосы чуть подрагивали.
Девушка была так же красива, как и её спутник. Невероятно длинные волосы, светло-серые, будто серебристые, волнами спадали с плеч. Они развевались на ветру, и девушка плавно покачивалась под красивую мелодию. Девушка играла на флейте, но в отличии от скрипача, смотрела на зрителей приветливым взглядом голубых глаз. Её лицо и манеры были приятнее, чем у юноши, и это, видимо, заметила не только я. Тален смотрел на неё широко распахнутыми глазами, не моргая.
«Как ещё рот не раскрыл», – недовольно подумала я и пихнула друга в бок, оторвавшись от созерцания юноши-скрипача с пепельными волосами.
– Чего? – буркнул Лен, будто выйдя из оцепенения.
– Ничего. Хватит пялиться.
Ангел хмыкнул:
– А сама-а-а-то! Я ж видел, как ты смотрела на этого скрипача. Что, понравился парниша?
– Не парниша, а музыка, которую он играет! – возразила я.
– Ну да, конечно, – продолжал язвить Тален, но вдруг смолк.
По коже пробежали мурашки. Музыкант заиграли новую мелодию. Эту музыку мы оба знали с самого раннего детства – это «Колыбельная облаков». Её пели нам родители каждый день перед сном, когда мы были маленькими.
– Колыбельная, – Тален улыбнулся, а у меня в носу защипало. – Мне нравилось, когда мама и Её Величество Амелия пели её вместе.
По щекам побежали слёзы. От приятных воспоминаний неприятно закололо в груди. Я и раньше вспоминала голос мамы и даже научилась сдерживать свои эмоции, но сейчас, когда я вживую слышу мелодию детства, это сделать невозможно.
– А ещё было здорово, когда они уходили, думая, что мы уже уснули, а мы… – наконец, Лен заметил слёзы на моих щеках. Он вытер их и снова повернулся к музыкантам, больше не вымолвив ни слова.
С неба упали холодные капли. Одна, два, три… Начался мелкий дождик, словно его просеивали сквозь сито. Ни музыканты, ни мы с Леном не шелохнулись. Дождь не причинит много вреда, а мы, возможно, больше никогда не услышим этой мелодии. Голоса флейты и скрипки переплелись с эхом дождя. Сотканная из них музыка пробирала до глубины души. Я никогда не забуду эту «Колыбельную».
Музыканты опустили музыкальные инструменты и поклонились. Перед ними не было шапки или коробки, как у обычных бродящих музыкантов. Они играли для души и для публики. Мы с Леном и несколько оставшихся мокнуть под дождём прохожих зааплодировали. Постепенно аплодисменты стихали, и я не заметила, как от толпы остались только мы двое.
– А вы, я вижу, настоящие ценители искусства? – застегивая футляр со скрипкой, спросил у нас юноша. Голос у него оказался очень красивый, бархатный. От него вдруг стало очень тепло.
– Мы просто любим красивую музыку, – ответил Тален. – Кто композитор?
– Имя его неизвестно, мы просто нашли листы с нотами, – сказала девушка тихим, но немного хрипловатым, будто прокуренным голосом. – А вы знаете, кто это написал?
Лен резко сжал мою руку, заставив молчать и покачал головой.
– Жаль, а хотелось бы узнать, – вздохнула девушка, поминутно строя глазки. Она вдруг совсем перестала мне нравиться. – Уверена, у этого композитора есть ещё много замечательной музыки.
– Я раньше не видел вас здесь. Вы откуда-то приехали?
– Да, можно сказать и так…
Пока Лен вел «светскую» беседу с флейтисткой, я была поглощена лишь одной мыслью: «Кто они». Я не встречала на земле таких красивых людей, которые сразу располагали к себе, очаровывали, заставляли собой восхищаться и любоваться собой.
Но занятая собственными мыслями, я не могла не заметить, как оценивающе смотрит на меня юноша-скрипач. Под взглядом этих холодных голубых глаз становилось не по себе, но я не подавала виду и спокойно терпела этот взгляд. В конце концов, мне это надоело, и я подняла голову на скрипача. Наши взгляды встретились, и, к моему удивлению, он не отвел свой. Вдруг приятная внешность, бархатный голос – всё это забылось. Я видела только ледяные глаза незнакомца, которые пронизывали насквозь. Хотелось отвернуться – настолько неприятным был этот взгляд. Но я продолжала смотреть на него, не желая сдаваться первой.
– Белоснежка и Принц, – смеясь, представилась девушка, когда Тален спросил имена музыкантов. – Так нас называют в тех городах, куда мы приезжаем.
Дождь усилился, угрожая превратиться в настоящий ливень. Лен раскрыл большой черный зонтик с белыми силуэтами птиц - мой подарок к новому учебному году.
– У вас нет зонта? Может, вас довести до дома? – из вежливости предложил Лен, хотя, как мне показалось, не особо горел желанием провожать музыкантов.
– Нет, спасибо, – усмехнувшись и отведя от меня взгляд, ответил Принц. – Нам совсем недалеко идти. И на вашем месте, я бы сам поспешил вернуться домой. Иначе, вы промокнете.
Тален кивнул на прощание, Белоснежка махнула ему рукой и мило улыбнулась мне. Я буркнула «до встречи», и мы с Леном быстрым шагом пошли к углу улицы. Разговор с бродячими музыкантами оставил неприятный осадок на душе, хотя «Колыбельная облаков» все ещё играла в голове.
– Странные они какие-то, – заметила я, когда мы отошли на приличное расстояние.
– Мне тоже так показалось.
– Как думаешь, они люди?
Тален вздохнул и нахмурился. Вид у него был крайне задумчивый.
– Сложно, Мил. На людей они не похожи. Ты видела их взгляды? Так только ангелы могут смотреть. Или демоны.
– Ну, или Лёвка, – хмыкнула я, пытаясь разрядить обстановку. Но лицо юноши не просветлело.
– Ну, или он. Но я не чувствую их ауры. Совсем не чувствую, понимаешь?
– Её нет?
Лен покачал головой.
– Но разве такое вообще возможно?
– Да. Если это очень сильные ангелы или очень сильные демоны, которые способны прятать свою сущность даже на духовном уровне. Или демоны, которые вообще ауру потеряли… Что было бы очень нежелательно для нас с тобой.
Я поежилась.
– Очень нежелательно, – повторила я, вспоминая рассказы Лена о потерявших духовное «я» демонах. Аура тускнеет с каждым совершенным преступлением, при чем преступлением самым страшным, чаще всего убийством. А если у демона нет ауры, значит он – жестокий, беспощадный убийца...
– Выбрось из головы, – посоветовал Тален. – Вот придём, хлебнем с тобой чаёчка с мятой…
Но музыка в моей голове заглушала голос друга. Мелодия становилась все громче, громче и громче…
***
Я очнулась на асфальте, до нитки промокшая и промёрзшая до костей. Голова болела, а небо, на которое я смотрела, плыло, то и дело «скатываясь» влево или вправо. Я хотела подняться, но сил не было.
– Мил, – тихо прохрипело где-то рядом со мной, и в поле зрения появилось немного расплывчатый коричнево-белый силуэт Талена. – Милка, ты как? Ну, вставай, я помогу.
Но он и сам, кажется, с трудом поднялся. Простояв на ногах полминуты, ангел рухнул на колени.
– Давай руку.
Каждое слово отдавалось в голове жуткой болью, но я, переборов себя, протянула руку другу и с его помощью села на мокрый, ледяной асфальт.
– Что случилось? – я приложила грязную ладонь ко лбу, придерживая голову.
– Не знаю… Ой, подожди минутку. Ничего не соображаю.
Какое-то время мы просидели в тишине. Картинка перед глазами постепенно прояснилась, голова, наконец, перестала болеть.
– Вот же ж… Чёрт… – Тален тоже приходил в себя. – Так, подъем. Нужно как можно скорее добраться до дома.
Ангел поднялся и помог подняться мне. Он твёрдо стоял на ногах, в то время как я будто стояла на вате и, кажется, пошатывалась.
– Тебе нехорошо? – забеспокоился Лен. – Обопрись на меня. Кажется, на тебя заклинание (или что там это было?) подействовало сильнее.
– Почему?
– Наверное, потому что ты слабее меня и физически, и духовно, – Лен пожал плечами. Его голос звучал спокойно и уверенно, а я говорила тихо, еле слышно. – Так. Ну и свиньи же мы с тобой.
Я опустила голову. Головокружение больше не появлялось, и я смогла рассмотреть себя. Джинсы, рубашка, сапоги – всё было заляпано грязью и насквозь вымокло, а сейчас коричневая жижа медленно стекала по мне, неприятно щекоча тело.
– Сколько мы провалялись?
– Думаю, около получаса. Странно, что нас с тобой никто не растолкал… Хотя шёл дождь, люди не выходят на улицу в такую погоду, – говорил Тален, подбирая уцелевшие от бездомных животных продукты и складывая их в грязные пакеты. – Да, неприятная ситуация…
– Ты так спокоен, – усмехнулась я. – Давай помогу.
– Нет, не нужно. Стой и приходи в себя.
– Ладно, – покорно кивнула я. Сейчас мне и правда не хотелось ходить и вообще совершать какие-либо движения. – Как думаешь, что случилось?
– Не знаю… Но думаю, что это дело рук музыкантов. Уж больно странное совпадение: встреча с ними, а потом обморок на полчаса.
– Это всё музыка, да? Она так громко играла. Я помню её, а потом – пропасть. Она играла даже слишком громко…
– Мы обсудим это в чистоте, тепле и уюте, – перебил меня Лен. – Нужно быстрее добраться до дома. Не дай Небеса, заболеем.
Ангел, собрав продукты, осмотрел меня и вздохнул.
– Мил, не против нарушить правила? По воздуху мы быстрее доберёмся. Я тебя понесу.
– Не получится, – покачала головой я. – Крылья намокнут, и мы упадём.
– Точно, – Лен поник.
– Идём пешком. В конце концов, тут не так уж и далеко, – я сделала несколько шагов к другу и поняла, что уже в состоянии передвигаться самостоятельно. – А если продолжим стоять здесь, то промокнем ещё больше. Хотя куда ещё больше, я не знаю.
– Хорошо, идём.
Тален подобрал валяющийся у кустов зонт с одной переломанной спицей и вручил его мне. Зонт, конечно, тоже был грязный, но хотя бы спасал от пронзающих капель дождя. Лен поудобнее перехватил пакеты, у одного из которых порвалась ручка, и мы пошли домой настолько быстро, насколько это было возможно.
***
– А теперь рассказывайте, – потребовала тётя Мелисса.
Мы, уже чистые и полностью пришедшие в себя, сидели на кухне и грелись горячим чаем с малиной и мёдом, а тётя Мелиса, до ужаса недовольная, смотрела на нас строго и требовательно.
– Понимаешь, мама, – начал Лен. – Мы преспокойненько шли себе из магазина. И представляешь: какой-то идиот на машине, проезжает мимо нас (а дождь тогда уже шел, и образовались лужи), обрызгивает нас с ног до головы и уезжает!
– Допустим, – кажется, тётя Мелиса и не думала верить сыну. – А что с продуктами?
– Эм, ну… Я нёс пакеты, споткнулся и упал.
– «Споткнулся и упал», – передразнила женщина. – Что ж ты так неаккуратно?
– На девчонку засмотрелся, – хмыкнула я, за что получила тычок в бок.
– Ах, на девчо-о-онку. Ну это он может, – улыбнулась Мелиса.
– Что?! – возмутился ангел. – Так вот какого ты обо мне мнения? Что я из-за любой «куклы» могу с ног свалиться…
Я пихнула его ногой под столом. Сейчас нужно отвлечь тётю Мелису, чтобы про случившееся она не вспоминала.
И нам это удалось. Не знаю, поверила ли в нашу легенду тётя Мелиса или только сделала вид, но она больше не говорила с нами на эту тему. Чтобы не рисковать, мы быстро допили чай и разошлись по комнатам, якобы делать уроки.
Мне учёба в голову не лезла совсем. Я сидела за столом, глядя на стену, но перед глазами у меня проплывали события сегодняшнего дня. Белоснежка и Принц, музыка, всё громче, громче… Что случилось после того, как музыка оглушила меня, я вспомнить так и не смогла. В памяти сразу появлялась расплывчатая картинка неба – это было первое, что я увидела, очнувшись и открыв глаза.
Не знаю, сколько я просидела в своей комнате молча, только вечер наступил очень скоро то ли из-за того, что день начал убавляться, то ли из-за туч казалось, что уже темнее. Усталость и переживания дня навалились на плечи тяжелыми глыбами, начало клонить в сон.
Я переоделась в пижаму, легла в постель и отвернулась к стене. По телу разлилась свинцовая усталость. Лежать, не шелохнувшись, было, наверное, моим главным желанием с того момента, как я пришла домой.
Вдруг сон сняло, как рукой. Мысленно прокручивая в голове произошедшее, я вдруг вспомнила об одной вещи. Помимо головокружения и слабости, я чувствовала что-то другое. Отвратительное, ужасное ощущение, будто пока я была без сознания кто-то обшарил все мои карманы, осмотрел руки и ноги. Но если это был вор, воспользовавшийся нашей беззащитностью, то почему он ничего не забрал?
Я вскочила с кровати, проверила сумку. Всё на месте. В джинсах и рубашке, которые сейчас были в стирке, вообще ничего не было. Так что они искали?
Я вернулась в постель. Может, кулон, подаренный Кирой, который сейчас лежал под подушкой? Но это значит, что музыканты действительно не были людьми. В том, что «отключили» нас именно они, у меня уже не оставалось сомнений.
Как только я закрыла глаза, надеясь уснуть, в комнату вошёл Лен.
– Не спишь ещё?
– Нет, ещё нет, – я подняла подушку и села, натянув на себя одеяло. Видимо, разговор предстоит долгий.
– Я хотел обсудить сегодняшнее происшествие. Мать смотрит телевизор и не помешает, – Тален сел на край кровати и опёрся на спину. – Знаешь, я тут подумал-поразмыслил. Всё дело в музыке.
– Кажется, мы это уже решили, – заметила я.
– Я прочел пару старых учебников из той школы. Мне кажется, что это одно из заклинаний усыпления, управления сознанием и гипноза. Музыка воздействовала на наше сознание и чем громче она становилась, тем меньше подчинялся нам наш разум.
– И раз музыка была той же, что играли уличные музыканты, то нет сомнений – заклятье наложили они.
– Судя по последствиям заклятья, заклинание имеет тёмную природу, значит…
– Это были демоны! И теперь ясно, что они искали! Это был кулон Киры!
Я испуганно прикрыла рот ладонью.
– Да знал я, что ты его оставила, – Лен скрестил руки на груди. – Он у тебя под подушкой. Стоит помнить, что я – ангел, который чувствует присутствие магии.
– Отлично. Надеюсь, ты не будешь уговаривать меня его выбросить. Или… – я полезла под подушку, но нащупав холодный кулон-сердечко, успокоилась.
– Да не выкинул я его! – ангел, кажется, терял терпение. – Я не буду уговаривать тебя выбросить его, но знай, что из-за него у нас буду проблемы.
– Если он так нужен демонам, значит, в нём хранится что-то важное, – заметила я и тихо добавила. – Мне кажется, это что-то связано с Раем.
– С чего ты взяла?
– Я чувствую. Ведь Кира отдал его мне – принцессе ангелов, а не кому-то другому.
– Может, он просто хотел покончить с тобой раз и навсегда? Эти демоны с легкостью бы прикончили нас, – недобро усмехнулся Тален.
– Убить меня мог и среднестатистический демон, зачем так заморачиваться? Слушай… – я достала из-под подушки кулон. – Давай откроем его!
– Но…
Тален опоздал. Я мысленно произнесла «откройся». Сердце распалось на две половинки, и из него вырвался белый свет…