На работе сердобольные женщины, заботясь о моем здоровье, поставили мне в комнату цветок в коричневом красивом горшке. Большие ярко-зеленые листья были прямо наполнены жаждой жизни и буквально излучали свои фитонциды, как бы обещая непрестанную заботу о благоденствии окружающего пространства и его обитателей. Каждый раз, бросая на него взгляд, я чувствовал его жизненную энергию и сам наполнялся ею.
Но все же за пару дней я привык к его присутствию и уже не смотрел на него поминутно, понимая, что свою функцию он и без моего внимания выполняет.
Через несколько дней каким-то своим боковым зрением я почувствовал, что цветок изменился. Я подошел к нему, посмотрел более внимательно и увидел, что один из листочков цветка пожелтел и уже готов упасть. Я его взял в ладонь, он тут же сам отвалился, и я выбросил его в мусорное ведро.
На следующий день, придя на работу, я сразу же решил проверить, нет ли еще желтеющих листьев, чтобы при необходимости найти для цветка средство от усыхания. Цветок мне нравился, и я хотел его сохранить.
Действительно, я снова увидел пожелтевший листок, мне даже показалось, что он находится точно на том же месте, что и вчерашний. Но потом решил, что это просто моя невнимательность, я ведь точно знал, что вчера желтый листик я сорвал и выбросил. Когда я подставил под листок свою ладонь, он, как и вчера, просто сам упал мне в руку, и я его отправил в мусорное ведро.
В конце рабочего дня перед уходом домой я снова подошел к цветку и внимательно его осмотрел. Но его ярко-зеленые листья и не думали усыхать, они просто наполнены были жизненной силой.
Тем не менее на следующий день, придя на работу, я сразу же подошел к цветку. Предчувствие меня не обмануло. На прежнем месте – теперь я уже был в этом уверен – снова висел желтый листик, и когда я подставил ладонь, он тут же в нее упал. Но я-то знал, что не касался листика.
- Какая-то чертовщина, - подумал я. – И чтобы это могло значить?
Рабочий день начинался, как и обычно: куча бумаг из дирекции, звонки с требованием предоставить еще какие-то бумаги, потом снова звонки с уточнением, какие именно бумаги. Словом, все, как всегда. Появилась секретарша Юлия Сергеевна.
- Андрей Васильевич, в десять сегодня совещание в дирекции.
- Хорошо, Юлия Сергеевна, спасибо.
Прошло минут пять, и секретарша зашла снова.
- Андрей Васильевич, в десять сегодня совещание в дирекции.
Я по инерции ответил:
- Хорошо, Юлия Сергеевна, спасибо.
Секретарша тут же ушла, я только и успел удивиться: никогда раньше она не повторяла дважды одно и то же, знала, что я не забуду.
- Наверное, я уже, по ее понятиям, слишком стар, чтобы запомнить с первого раза, - я решил, что открыл не слишком радостную для себя новость.
Но минут через пять секретарша появилась снова:
- Андрей Васильевич, в десять сегодня совещание в дирекции.
Теперь я успел быстро отреагировать:
- Юлия Сергеевна, вы мне это уже третий раз сообщаете.
Юлия Сергеевна широко открыла глаза:
- Андрей Васильевич, я к вам сегодня захожу первый раз.
От удивления я даже не смог ничего сказать, а секретарша вышла, наверное, решив, что я либо не выспался, либо вчера хорошо перебрал.
Больше ничего необычного в этот день не произошло.
Я никак не связывал поведение секретарши с пожелтевшими листьями цветка, считая, что нас просто замордовали ежедневной непрекращающейся лавиной приказов, распоряжений, инструкций, указаний и еще многих часто не совсем понятных бумаг. Но все же интрига с цветком не выходила у меня из головы. Я теперь совершенно точно был уверен, что пожелтевший листик снова возникал на том же самом месте.
Утром я первым делом подошел к цветку и увидел, что на нем снова желтел листок, правда, уже совсем в другом месте. Решив, что больше я его трогать не буду, весь день занимался своими делами, иногда все же взглядывая на цветок.
Желтый листик виднелся до конца рабочего дня, а перед самым окончанием исчез. Я подошел к цветку – листик лежал на земле внутри горшка.
- Ну, нет, брат, больше я тебя не буду трогать, - решил я.
На следующий день с утра я первым делом подошел к цветку. Оборвавшийся вчера листик так и лежал на земле, но на веточке на его месте висел новый желтый листик.
Интрига продолжалась. Я не выдержал и сказал цветку:
- Не буду я тебя трогать.
К концу рабочего дня второй листик тоже отвалился и лег рядом с первым. Но день прошел совершенно спокойно. А на следующее утро появился третий желтый листик на месте первых двух. К концу дня он тоже упал. Хотя день прошел как обычно, я чувствовал, что должно что-то произойти.
И, действительно, на следующее утро повторилась история с секретаршей. Я подумал, что на этом, как и прошлый раз, все закончится. Но вскоре зашел мой заместитель Сергей Иванович:
- Андрей Васильевич, у нас сразу три человека подали заявления об увольнении, - и называет три фамилии. Молодые ребята, недавно у нас появились.
- Сергей Иванович, хотя это и неприятно, но не смертельно. Они еще не успели стать нормальными специалистами. Давайте искать новых.
Заместитель ушел, но через пять минут появился снова с тем же сообщением, а я, как заведенный, снова повторил свою фразу.
Когда Сергей Иванович зашел третий раз и произнес ту же фразу, я уже был к этому готов
и быстро сказал:
- Сергей Иванович, вы мне это уже третий раз сообщаете.
Заместитель посмотрел на меня удивленно:
- Андрей Васильевич, я к вам сегодня захожу первый раз, - и вышел, по-видимому, обиженный моим восприятием его информации.
Я чувствовал, что все это как-то связано с поведением цветка. Подойдя к нему, я увидел, что цветок прямо лучится жизнелюбием, а все три желтых листика лежат внутри горшка
Зазвонил директорский телефон:
- Андрей Васильевич, я вас жду через час с информацией по поставкам.
- Хорошо, Виктор Иванович, буду.
Еще дважды с интервалом в пять минут звонил мне директор, но я не решился сказать ему, что он повторяется.
У меня уже не было сомнения, что это связано с цветком.
Сославшись на то, что у меня от цветка болит голова, попросил я женщин забрать его из моей комнаты. Убрали цветок в коридор, все прекратилось. Но проходя мимо цветка, я каждый раз с опаской взглядываю на него и невольно обхожу подальше, чтобы случайно не задеть. Кто его знает, какая у него может быть на это реакция.