Колобродин вылез из автобуса, и пошел пешком – дальше машина ехать не могла, Указатель села перекосился, как перекладина на старообрядческом кресте, буквы стерлись, и прочесть название было невозможно. Пройдя еще метров пятьдесят, Колобродин понял, что он уже в населенном пункте. Слева два лихих человека, лет двадцати пяти сбивали замок с магазина. Увесистый штырь с шестерней бухал, то по навесному замку, то по засову. МОлодцы ругались матом, и кого-то собирались убить. Справа у обочины, в луже лежал человек и постанывал. Колобродин подошел к нему.
– Мил человек – это Синетуманово?
– Да, Синетуманово. – Человек, что бы произнести эту фразу, с большим, даже неимоверным для него усилием, приподнялся на локти так, что бы навозно-земляная жижа канавы не попадала ему в рот. Потом снова рухнул в грязь, стеная и пуская пузыри.
– А эти, чего там делают возле магазина?
Ответа от субмарины Колобродин не получил, но «эти» видно обидевшись на пренебрежительный тон пришельца, не завершив налет на сельпо, уже спешили к нему. Один на плече тащил орудие взлома – ось с шестерней весила килограмм пятнадцать. Намерения шедшего в атаку были прозрачны: с шага он решил перейти на галоп, и рубануть с плеча. Если бы задуманный маневр удался и «кавалерист» попал бы точно, как метил, по «тыкве», то Колобродин ушел бы в землю по колено, и так бы и застыл как длинноухий идол с острова Пасхи. Но Пятаков, (а попросту Пятак – так местные называли агрессора), был не только бандитом, но и потомственным алкоголиком, с историей болезни уходящей во времена Ивана Грозного. Поэтому рубануть с плеча не вышло, а тяжелое железо в измученных руках потащило Пятака в сторону, потом назад, и метрах в трех, бедолага упал навзничь, в параллельную канаву, и тут же уснул. Напарник – он же «подельник», видно был немного культурней, потому что на груди у него красовался какой-то орден. К тому же он был на пол стакана трезвей, хотя и на два стакана трусливей. Он все-таки добрел до Колобродина, но, оставшись один, вступать в конфликт не решился. Поразмыслив, он подошел к немногословному, отдыхающему во влаге человеку, и стал мочиться на него, норовя струей попасть за пазуху. Эта водная процедура заняла несколько минут, чем и воспользовался Колобродин – он увеличил дистанцию между снайперски мочившимся орденоносцем и собой, метров на двести.
Был полдень, но деревня была тиха, как перед рассветом, когда вот-вот должен прокричать первый петух.
– Может все в поле, на трудоднях, – думал Колобродин, вспоминая милое советское время, – ну и деревенька, черт бы ее побрал.
Он остановился возле высокого дощатого забора, и огляделся, раздумывая, у кого бы узнать: где здесь дом № 33.
Здесь читателю следует пояснить, что Колобродин приехал в эту деревню на постоянное место жительство, так как был вынужден продать квартиру в большом областном центре за долги. Долг было конечно не такой большой, сколько стоила его трехкомнатная квартира в центре города, но мошенники все устроили так, что возражать было бесполезно.
– Товарищ, – вдруг раздался приглушенный голос откуда-то сверху, – вы кого-то ищете?
Колобродин поднял голову, и увидел в кроне большой, раскидистой тютины худенького пожилого старичка, лет семидесяти. На одной из толстых причудливо изогнутых веток был сооружен настил, на котором стояло кресло старинной работы, обтянутое потертым бархатом бордового цвета, и маленький самодельный столик. Над всем этим сооружением был сделан навес от дождя так, что все это было похоже на большой скворечник.
- Я ищу один дом по улице Гласности, не подскажите? – Все еще озираясь по сторонам, ответил «робинзону» Колобродин.
- Заходите в калитку, я подскажу и расскажу... Старичок потянул за какую-то веревочку, калитка и открылась. -
- Прошу вас! - Многозначительно произнес владелец старинного кресла, видимо гордясь своим дистанционным устройством.
- Поднимайтесь на мой капитанский мостик, отсюда далеко видать.
И Колобродин полез вверх по лестнице, длинна которой была метров шесть. Скворечник был довольно прочно сооружен – настил из толстых досок; а что бы случайно не свалиться на колючие кусты крыжовника и малины, из жердей было сделано надежное ограждение. В глубине навеса Колобродин заметил двуствольное ружье и, глядя на налетчиков, которые маячили на пригорке возле сельпо, подумал: совсем не лишняя эта легкая артиллерия.
- Давайте знакомиться, Гиталов Александр Петрович.
- Колобродин Олег Юрьевич.
- Вот и славно, а теперь присядьте и отдохните, ведь вам пришлось спасаться бегством, - продолжал Петрович, - Я видел все, даже не вооружившись вот этим. И Гиталов извлек откуда-то из глубины скворечника, старинной работы, бронзовую подзорную трубу.
- Но как же так? – Вдруг оживился Колобродин – они грабят магазин среди бела дня и не милиции ни людей.
- А все просто в магазине ничего нет кроме крыс, все украли два дня назад.
- Ну, все равно, где же милиция?
- Милиция, - усмехнулся Гиталов – они то все и украли, теперь пьют третий день в доме Копейкиной – это наша заведующая сельпо. Она как получает товар, бандиты в форме уже наготове: надо все сбыть погулять, а потом надо же кого-то сажать... Слава богу, что искать долго не приходиться: во-о-он, целых три кандидата на срок, но, как правило, небольшой. Кандидаты не должны отсутствовать слишком долго
– товар то Копейкина получает каждый месяц, соображай.
Колобродин подумал: рассказывает первому встречному, а вдруг стукач или мент попадётся?
- Ты что думаешь, что я зря на этом дереве сижу? - рассмеялся Гиталов, потрясая в воздухе подзорной трубой, - ты как из автобуса выскочил, мне сразу понятно стало, кто ты такой. И дом по улице Гласности - номер тридцать три ищешь – ты же не первый квартиру в городе потерял, скажи спасибо, что живой.
- Ну, ты дедуль, прямо аббат Фариа!
- Не такой я уж и старый, мне всего то шестьдесят восемь, а знаю об этой дыре и побольше, чем твой Фариа, и тебе советую больше слушать и на ус мотать, если выжить хочешь.
- Извините, Петрович, - смутившись, перешел на вы Колобродин.
- Ладно, пойдем, сядем, да по стопочке самогону... Как ты употребляешь такой продукт, он, между прочем, почище любой магазинной водки будет.
- Не откажусь, - после таких приключений расслабится, не помешает, - согласился Колобродин, ища в кармане пачку сигарет.
Когда по телу разлилась приятная истома от, действительно, мастерски приготовленного напитка и целебного салата из крапивы и одуванчиков, разговор продолжился.
- Ты, кажется, спросил: где же наши доблестные блюстители порядка? Так я могу прямо сейчас показать тебе ихние пьяные рожи..., не сходя с этого места.
И Гиталов ловко примостил свою антикварную трубу на ограждающий скворечник парапет, навел резкость, и закрепив специальным винтовым устройством, предложил Колобродину взглянуть.
- Это двор Копейкиной, уже нализались, - вокруг бани голые бегают, это им на неделю хватит развлекаться.
Колобродин прильнул к окуляру, и увидел раскрасневшихся голых блюстителей в фуражках, стоящих на вытяжке, и отдающих честь, такому же голому работнику торговли женского пола.
Копейкина свою честь, видно отдала еще в начальной школе; поэтому стояла на коленях, и принимала парад, махая ладошками, как капризная девчонка, старалась не промахиваться мимо, тоже стоявших, и тоже навытяжку, мужских членов...
Продолжение следует Ю. Макс.