Салман карабкался почти на четвереньках. Склон горы был очень крутой, но с вершины открывался чудесный вид на долину. Тяжелый рюкзак с походным мольбертом и красками натирал спину, но желание успеть к рассвету придавало сил для подъема.
В рассветном полусумраке чернели горы покрытые дымкой рваных облаков невесомыми шапками обрамляющих вершины. Черные тени на гранях скал отступали перед лучами восходящего солнца.
С утра и до полудня юноша с вдохновением писал свой новый пейзаж, задуманный в тот самый миг, когда он увидел открывающийся вид с этого горного пика.
Когда урчание в желудке стало настолько невыносимым, что пересилило все прочие желания, художник, вбив в вершину костыль, скинул вниз веревку и ловко стал спускаться вниз.
У подножия горы за редколесьем стояли кругом пять палаток. В центре дымился костер из двух небольших бревен. Такие костры, тлеющие всю ночь обычно делают русские охотники.
Что за гости сюда приехали, интересно? Кто пригласил? Но здесь почти нет дичи. Все знали, что охотится лучше за двурогой горой. Там в лесах много косуль.
Салман уже хотел уходить когда полог одной из палаток откинулся и оттуда вышла девушка неземной красоты. Он скрылась за ближайшим кустом, заставив покрасневшего юношу отвернуться. Но уходить совсем не хотелось. Позабыв обо все на свете он желал увидеть еще раз это чудо.
Девушка вышла из-за куста и присела у костра. Увидев юношу приветливо махнула рукой.
Салман даже не понял, каким образом он вдруг оказался перед девушкой. Ноги сами собой привели его к костру.
Ангел воплоти, сунула ему в руки чайник. Быстрее ветра юноша сбегал к ручью, и лишь обжигающе холодная вода родника привела его в чувство: «Что это за сила так сжимает сердце заставляя биться в бешенном ритме, грудь вздымалась так часто как будто легким больше не хватало воздуха? Я умираю? Нет, я живу, и буду теперь жить дыханием этого чуда».
- Как тебя зовут?
- Салман, проскрежетали онемевшие губы.
- Лейсян. Ангел протянул ему руку.
Юноша не посмел прикоснуться к чуду, а лишь прижав руку к груди, поклонился.
Послышался звук колокольчиков и журчание ручья. О, Аллах! Она смеется. Так вот как звучит божественная музыка.
- Чай будешь пить?
Салман не мог говорить. Язык словно прилип к гортани.
А ты не болтун. Замерев на мгновение, улыбнулась. Взмахнула головой, отчего длинные черные волосы образовали вокруг головы веер.
Ради этой улыбки Салман готов был простоять на этом месте вечность.
Но чай-то с медом пить будешь? Мед очень хороший. Башкирский. С гордостью произнесла девушка, нырнув обратно в палатку.
Из соседней палатки вышел мужчина сорока пяти лет в военной одежде и высоких ботинках на шнуровке. Бросив быстрый настороженный взгляд по сторонам и не обнаружив ничего опасного расслабился.
Здорово джигит. Мужчина протянул руку. Салман осторожно протянул свою с уважением оценив силу пожатия.
- Здесь не будет охоты. Косули за той горой есть.
- Да не охотники мы братишка. Мы этнографы.
- А-а-а. Ученые. С уважением протянул юноша.
Так точно брат. Научная студенческая экспедиция БГУ, из Уфы мы.
- Это где саммит международный был недавно.
- Молодец. В курсе событий. Были, были саммиты, хотя суматоха тогда была, будь здоров.
- А к нам надолго?
- Да на пару недель.
- Это хорошо. Мы гостей любим.
- Здорово, что так все по братски.
- Страна большая и сообща жить легче.
- Да ты философ брат! Учишься?
Глаза Салмана потухли. Нет, не учусь, родителям помогать надо. Но я еще художник. Вот пишу пейзаж. Суетливо скинув рюкзак, достал самодельный мольберт и показал набросок.
- Да у тебя талант братишка. Не бросай, это дело хорошее.
- Посидишь с нами?
- Конечно. Но, нужно сходить домой. Мама волноваться будет.
- Давай братишка заходи. Мы сейчас перекусим и немного поработаем. Найдешь за той рощей, мы недалеко уйдем.
- Я найду. Уже на ходу крикнул юноша спеша домой.
Глава 2
Дома ждал вкусный обед, ласковая улыбка мамы и укоризненный взгляд дяди.
Дядя был старше юноши всего на пять лет, но по местным обычаям человек старше даже на один год, имел возможность пройтись по всем косточкам ближайшего родственника, обучая его правилам жизни.
Зачерпнув горячую похлебку и торопливо засунув ложку в рот, Салман чуть не подавился, поймав долгий и укоризненный взгляд Мухаммада.
«Ну что пять занимался своей мазней?» - печально покачав головой, произнес дядя.
Быстро сглотнув и дернув кадыком, обжигая горло горячим бульоном, Салман скрипнул зубами от негодования на такой отзыв о его любимом занятии, но сделав над собой усилие и крепко зажмурив глаза, он вполне обыденным голосом ответил: «Да, дядя, я занимался творчеством, запечатлев для будущих поколений мой родной край».
- Какие красивые слова ты говоришь, дорогой племянник, а вот дела твои мне совсем не нравятся. Ну что это за дело для жителя гор - мазать краской холсты? Ты же не житель с плоской равнины, а горец! Твой прадед был родственником одного из ближайших соратников самого Шамиля, а ты чем занимаешься?
- Дядя, да каким соратником уважаемого Шамиля был старый Али? Да он же коз пас в это время и была его заслуга лишь в том, что его козы пошли на похлебку воинам Шамиля, а дядя, насколько я знаю, пытался увести часть стада в укромное место, за что и получил двадцать плетей от настоящих помощников величайшего сына Ичкерии.
- Умный, да! Историю знаешь, Да. Что же ты только плохое помнишь, а ничего хорошего тебе на ум не приходит. Тьфу на тебя.
С досады от правдивых слов племянника дядя оттолкнул от себя тарелку с похлебкой и быстрым шагом вышел из дома, разгневанно ударяя руками по полам длинного халата.
Мама укоризненно посмотрела на сына и, мягко погладив его, тихо прошептала: «Ну что ты все время дразнишь дядю. Он ничего плохого тебе не желает, а искренне тебя любит и хочет видеть тебя на хорошем месте, где ты будешь хоть что-то зарабатывать. Джафар ведь приглашал к себе на работу в магазин, чем тебе там плохо?»
- Ага, таскать весь день кули с его крупами за копейки! Больше мне делать нечего!
- Сынок, но ведь больше ты ничего не делаешь!
- Мама я занимаюсь творчеством и скоро стану очень знаменитым, прославлю наш род и заработаю кучу денег, продав новый пейзаж который я уже начал писать, Видела бы ты какой он чудесный, ты бы не говорила таких слов.
- Ладно, сынок, делай как знаешь, но дядю все-таки не задирай, а прислушайся к его словам, иногда он говорит очень правильно.
- Хорошо, мама, вот закончу пейзаж выставлю на продажу в интернете и пойду к Джафару, заработаю что-нибудь тебе на обнову, твой халат совсем износился.
Мама опять мягко пригладила волосы сына и вышла в другою комнату.
Опустошив тарелку и засунув половину лепешки за пазуху, Салман направился к выходу, когда негромкий оклик матери заставил его остановиться на пороге.
- Сынок возьми узелок со стола, там еда для Мусы, он не может прийти, он к охотникам загонщиком нанялся.
- Знаю я его загонную работу тихо прошептал Салман, но подчинился матери и, взяв узелок, громко спросил:
- Где я его найду?
- Он говорил, что будет в пещере за двурогой скалой.
- Хорошо, мама, отнесу, не беспокойся.
- Храни тебя Аллах, дорогой мой.
Глава 3
Салман почти бежал, спеша выполнить задание мамы и быстрее вернуться в лагерь.
Подойдя к темному отверстию пещеры, не стал заходить внутрь, так как боялся летучих мышей постоянных обитателей этого места, встав у входа, сложив руки рупором, громко и протяжно крикнул в темноту: «Му-у-са-а-а».
В туже секунду из темноты, словно призрак, вышел здоровенный парень двадцати двух лет и молниеносно вытянув руку сжал пальцами губы кричавшего.
- Тихо, болван, что ты орешь на всю округу.
Салман молча протянул брату узелок с едой.
Нахмуренное лицо брата расплылось в довольной улыбке: «Слава Аллаху мама не забыла про меня, чую запах мяса. Спасибо, брат, ты настоящий друг. У меня от голода желудок прилип к позвоночнику. Ты иди, давай, а то сейчас Гази придет, тебя увидит, ругаться будет и мне попадет.
- А что тут у вас за дела, Опять контрабанда?
- Э-э. Брат. Зачем тебе это знать. Сам знаешь, меньше знаешь, дольше живешь. Иди лучше, картины свои рисуй, а у меня тут дел без тебя полно.
Грубовато хлопнув брата по плечу, он одновременно придал ему ускорение, направляя юношу в сторону гор подальше от входа в пещеру.
- Не задавай больше вопросов
Салман душой уже был в лагере и бегом помчался в сторону палаток. Он почти добежал до лагеря когда возникший перед ним словно из воздуха Гази напугал так сильно, что юноша упал от неожиданности назад и, перебирая руками и ногами, быстро отполз от страшного человека.
Невысокий мускулистый мужчина с коротко стриженными волосами недобро ухмыльнулся, наслаждаясь эффектом своего неожиданного появления и, похоже, смакуя страх внушенный юноше.
- Что ты так торопишься, дорогой наш художник. Когда покажешь свой шедевр? Не меня ли ты там рисуешь в образе черта?
«Не-ет, - почти проблеял насмерть испуганный юноша, - что-ты, что-ты. Я людей вообще не пишу, а только природу».
- Пишу, надо же какие слова ты знаешь, Салманчик, дорогой ты мой.
Сделав стремительный рывок, он в доли секунды оказался перед запуганным юношей и, крепко взяв его за ворот халата, поднял его на ноги.
- Что ты ползаешь как червяк! Ты же горец! Здесь что делаешь?
- С гор иду, домой. Пейзаж рисовал.
- Иди, иди, художник. Процедил Гази, словно выплевывая последнее слово.
Глава 4
Дойдя до места Салман оцепенел. Палатки исчезли. Даже бревна костра куда-то подевались, словно все что он видел утром пригрезилось во сне.
Издав стон отчаяния от потери, юноша упал на колени и руками стал ощупывать траву. Нет. Не пригрезилось. Вот зола присыпанная землей и пожухлой травой. Вот дырки от колышек палаток. Здесь были палатки, на этом месте, точно были, не приснилось. Он говорил, что будут в той роще. Юноша обегал все ближайшие подлески, руками ворошил тропу, ища любые следы. Нет, здесь никого не было. Вот здесь лиса копала мышиную норку, здесь заяц сидел, а вот людей здесь не было, очень давно не было.
Нет, не могли они так быстро уйти. Чай пить только собирались. А вдруг беда случилась.
Гази! Что здесь делал этот подлый контрабандист? Муса говорит загонщиком устроился, а зачем тогда шума боится? Загонщик как раз шуметь должен.
Задыхаясь от быстрого подъема, вернулся к пещере и сразу без раздумий нырнул внутрь.
Когда глаза привыкли, Салман разглядел в глуби пещеры около десятка напуганных юношей и девушек и ангел был среди них.
У входа стоял Муса. В его руках был автомат.
«Брат, - тихо прошептал Салман, - во что ты впутался?»
«Не бойся, брат, - также тихо ответил Муса. - Это очень прибыльное дело. Еще два три таких дела и я открою свой магазин. Может, даже уеду в Грозный, там дела быстрее делаются».
- О чем ты говоришь, брат. Эти люди похищены, я это и без твоих слов вижу.
- Да какая тебе разница, что это за люди. Это просто бизнес такой новый у шефа. Этих людей завтра заберут, и никто о них больше никогда не вспомнит, если ты не будишь болтать лишнего.
- Брат это не просто люди. Это студенты этнографы из Уфы. Их скоро искать будут. Тебя посадят и не будет у тебя никакого бизнеса в Грозном.
Глаза Мусы расширились от удивления.
- Откуда ты все это знаешь?
- Утром видел их в лагерь, разговаривал с человеком. Где мужчина, взрослый, в военной одежде?
- Не знаю брат. Я с утра здесь их ждал. Привели этих заморышей, мужчины не было. Гази сказал, что нужно просто сутки их посторожить и все, заплатит он мне за это тысячу зеленых.
«Тысячу, - охнул удивленный Салман, - это сколько всего можно будет купить, колледж художественный окончить, да наверное столько же еще и останется.»
«Да, важно и со значением произнес Муса. - Теперь моя жизнь очень круто изменится».
- Смотри как-бы, она круто не закончилась.
«Это почему?» - Удивился Муса.
- Раз тебе пообещали за такую простую работы такие большие деньги, значит сам Гази получит в сто раз больше. Он всегда был очень скуп.
«Это да, - настороженно произнес Муса. - И что?»
- А то, что ради безопасности он может запросто тебя пристрелить, просто так на всякий случай, вдруг где-то что-то ляпнешь, а так и спокойнее и на тысячу зеленых ему больше достанется. Ты что не знаешь Гази? Этот урод жадный до крайности и за тысячу он не только меня с тобой, а всю нашу деревню спалит, и перережет всех ее жителей и скот в придачу».
«Я как понял, их в Иран отправят. В публичный дом, или на органы? - Понизив голос, произнес Салман. - Даже в темноте было видно как сильно расширились узкие глаза брата чьи белки засверкали в темноте как фонари.»
- Ну ты и провидец. Брат. А я все думаю, куда он их повезет. Ну конечно в Иран, может и на органы, в публичном доме много не заплатят, а вот за органы платят больше деньги.
- Аллах покарает его за жадность и черную душу. Брат, что ты будешь теперь делать?
- Да теперь уже не знаю. Куда не поверни, одна смерть, глядит на меня своим недобрым взглядом.
- А ты тоже не дурак, брат. Но выход есть.
- Какой?
Салман замялся
- Только один. Бежать.
- А вдруг Гази не обманывает и заплатит тысячу зеленых? Это какие деньжищи-то!
- Брат среди них есть девушка которую я полюбил с первого взгляда. Я ради нее готов отдать все на свете. Отпусти их брат, а деньги мы по другому заработаем.
- Да когда ты все успел-то брат? Узнал все про них, женщину себе нашел. А таким простаком всегда прикидывался.
- Что ты решил брат?
- Гази убьет меня и тебя за это предательство. Ты же знаешь, он из под земли достанет.
- Это не предательство. Ты поможешь хорошим людям, спасешь любимую женщину брата и накажешь преступника.
- Это точно твоя любимая?
- Я что похож на слепца?
- Убьет ведь. Деньги то какие!
- Тебе деньги дороже или брат твой?
- Прямо сейчас бежать?
- Ну, давай подождем Гази, может у него будут другие предложения.
- Муса передернул головой, словно увидел перед собой гадюку.
- Не знаю что делать брат.
- А о матери ты подумал, что с ней будет когда Гази тебя убьет за эту тысячу.
- Да почему обязательно убьет?
- А когда все махинации Гази узнают все, как мать будет смотреть в глаза людям?
- Брат, что делать?
- Бежать.
- Гази найдет нас. Удавит голыми руками.
- Нет, брат, есть одно место, откуда он нас, точно не достанет.
- Это ты про ад?
Муса передернул затвор автомата.
- Нет, твой шеф очень хороший воин, и ты можешь промазать, а вот он никогда не промахивается. Нужно его упрятать в тюрьму.
«И как это сделать?» - скептически хмыкнул Муса.
- Да запросто, вон, сколько свидетелей его темных дел.
- Нам за это почет и уважение, а отродье Иблиса, этого падшего мы моментально упрячем за решетку.
- Очень у тебя все просто получается. Хотя конечно, если до нашего президента дойдет такая информация, он Гази не в тюрьму посадит, а голыми руками порвет. Это выход брат.
- Брат, нам главное живыми из этой передряги выйти. Нужно поговорить с ребятами. Только давай я говорить буду. Я им все сейчас подробно разъясню, и про тебя расскажу, что Гази тебя запутал.
«Да, да брат. Хорошо», - радостно произнес заметно повеселевший Муса.
Салман подошел к запуганным подросткам, объяснил суть своего плана.
Настороженно следя за речью парня, ребята поняли, о чем идет речь, переглянулись и дружно закивали головами, соглашаясь с планом побега.
Глава 5
Первым вышел Муса. Настороженно оглядев окрестности, кивнул брату и, пройдя до деревьев, встал на страже, водя дулом автомата из стороны в сторону.
Салман, повел ребят, беспрерывно вертя головой во все стороны, понимая, что если Гази рядом, это будет последнее, что он увидит в соей жизни. Осознавая все это, вдруг поразился своей храбрости. Не веря тому, что это он идет, как пастух, ведя за собой стадо заблудших овец. Он решился на самый отчаянный в его жизни шаг, ввергая себя то ли в приключение, а то ли в смертельную игру.
Когда последний подросток скрылся в лесной чаще, Муса, с тревогой оглядев все вокруг, бесшумно зашагал вслед.
Лейсан сразу подошла к нему и молча взяла его за руку.
- Где мужчина?
В глазах любимой появились слезы отчего сердце влюбленного заныло от боли.
- Они его сразу убили. Даже не спросили ничего. Просто убили и все.
- Они заплатят за свое черное дело. Обещаю.
Любимая смотрела на него совсем по-особенному. Видела в нем героя, понимая, что спасая их, он рискует своей жизнью, но не боится, а идет прямо навстречу смертельной опасности. Это окрылило, юноша перестал беспрерывно озираться в страхе, а гордо распрямил плечи и, прищурив глаза, поверх голов оглядел местность, уже совсем по-другому, словно он стал выше ростом.
Этот робкий и восхищенный взгляд карих глаз придал ему силы и озарил его каким-то особенным состоянием, как будто кто-то сверху дал ему второе дыхание, усилив все его мышцы и чувства. Салман ясно понял, вот женщина, с которой он хотел бы прожить всю свою жизнь, понимая, что только рядом с ней он будет всегда самым сильным и отважным.
Юноша теперь понял, как это взлетают на крыльях любви. Он почти физически ощутил эти крылья, за своей спиной поднимающие его душу над пиками окрестных гор. Вот за что нужно бороться, за что можно умереть и ради чего на самом деле живут люди. Ему хотелось громко кричать о своей любви так сильно, насколько хватит мочи, так что бы эхо многократно прокатилось по скалам, устремляясь прямо в небеса.
Глава 6
Гази торопился, нужно срочно вывозить эту группу, пока их еще кто-то не увидел. Братьев придется убрать. Ему понравилось видеть его ошарашенное лицо при его неожиданном и эффектном появлении.
Он всегда наслаждался страхом людей. Это словно питало его кровь. Иногда он думал, а может и правда как люди говорят, что его мать путалась с самим Иблисом. Он знал как его называют за спиной, но это не расстраивало его, а наоборот он гордился этим ужасом, который внушал окружающим людям.
Нужно быстро и тихо доставить груз до границы. Аванс уже на счету и нужно приложить все силы для получения расчета. Он даже рефлекторно похлопывал себя по карманам, словно долгожданная сумма уже получена.
Еще совсем немного. Машина подготовлена, номера установлены, осталось лишь по-тихому провести группу через этот лес и все деньги считай уже в его кармане.
Подойдя к пещере, он оглянулся вокруг и не заходя внутрь вполголоса произнес: «Муса».
В ответ ни звука.
Настороженно окинув быстрым взглядом окрестности, закрыл глаза, постояв так с минуту, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте, молча достал из-за спины пистолет и мягко передернул затвор. Не открывая глаз, присел на корточки и, молниеносно перекатившись внутрь, упал плашмя, водя пистолетом из стороны в сторону.
Пусто.
Полежав еще с минуту мягко встал и, выглянув наружу опять вернулся в пещеру, присев на корточки у стены, зажмурил глаза, напряженно думая, что же такое могло произойти, что Муса неожиданно пропал вместе с группой подростков.
Приняв решение, быстро набрал номер на мобильнике.
Илькам. Они пропали. Нет, я не имею представления, где они. Муса тоже пропал. Может этот шакал предал меня, а может за нами следили. Нет, я не имею понятия, кто бы это мог быть. Машина должна все проверить на дороге. Придется подключить Загира. Да, понимаю, лишние расходы, но только всадники могут быстро прочесать лес, думаю, найти беглецов будет нетрудно, если они идут одни. Здесь обычно малолюдно и чужих заметят сразу.
Я пойду по следу. Нужен будет человек с собакой. Найди кого угодно и за любые деньги. Уберем потом и человека и собаку.
Выслушав ответ, криво усмехнулся.
«Ну, если ты такой жалостливый, собаку усыновишь потом», - недобро пошутил Гази. Глаза его злобно сверкнули. Он не любил мягкотелость в людях.
Подойдя к дереву, у которого в последний раз стоял Муса, он пощупал кору и, проведя ладонью по траве, пошел вслед ушедшим.
Глава 7
«Ты кто, Ангел?», - Спросил юноша после долгой и мучительной борьбы с самим собой, решившись на прямой разговор.
Небесное создание запрокинула голову и звонко засмеялась. Черные волосы разлетелись в стороны.
«О, Аллах…», - вдруг вспомнил бога Салман обычно не упоминавший творца в отличие от своих родственников.
Опять эта божественная музыка. Поразился юноша.
- Ты из Уфы?
- Да.
- Значит ты из Башкирии.
- Правильно нужно говорить Башкортостан.
Юноша вежливо кивнул головой
- Я запомню...
- Тогда ты татарка или башкирка, так?
- Ага, башкирка. А ты чеченец?
- Да. Но мы себя по-другому называем. Нохчиймохкой - так называют себя живущие наверху. Горцы, а народ внутренней части называется - чехаранах.
- Я запомню, хотя слова трудные, потом повторишь еще, тогда точно запомню.
«Но, правда это не используется, мы единый народ, это так, с научной точки зрения, - важно произнес юноша и, расправив плечи, гордо произнес, - Я горец!»
- А у нас тоже горы есть. Не меньше ваших. У нас тоже есть горные башкиры и равнинные, но так-то тоже не используется, лишь с научной точки зрения.
«Так выходит мы оба горцы?» - Удивленно произнес Салман. «Теперь да…», - тихо произнесла девушка и пристально взглянула на сразу смутившегося юношу.
- Я тебя люблю. Вдруг брякнул Салман и даже от неожиданности такого заявления застыл с открытым ртом.
- Я тебя тоже. Тихо ответила девушка.
«О-о-о», - только и смог произнести потрясенный юноша.
«Мы в беде», - серьезно произнес юноша, ловя взгляд ее карих глаз.
«Я знаю…», - печально произнесла девушка.
Глава 8
Заметив в просветах между деревьями всадников, Муса понял, что просто так уйти уже не получится.
Нужно спасти брата, да и эти бедолаги при таком раскладе, считай, пропали. Автомат был только у него, и других вариантов не было.
Проводив взглядом бегущих подростков Муса присел за ближайшим деревом. Подняв лицо вверх не увидел неба. Высоко вздымались кроны многовековых деревьев протягивающих пальцы своих ветвей высоко вверх и раскачиваясь по ветру словно призывали Всевышнего обратить свой взор на кратко живущих. Интересно, а что видели за свою долгую жизнь эти могучие деревья. В многоголосом шелесте листьев слышался невнятный шепот: - «Спаси их, спаси их».
Кивнув головой Муса тихо прошептал: «Спасу». Дрожь от страха за свою жизнь пробежала по всему телу. Вздрогнув плечами человек преодолел животный ужас неминуемой смерти ведущий его душу в небытие. Крепко сжал в руках оружие, сощурил глаза прицеливаясь в первого всадника. Рука дрожала от напряжения и ствол автомата мотало во все стороны. Присев на одно колено прижал к теплому шершавому стволу руку державшую цевье. Ствол перестал плясать, перед глазами в полукруге мушки появилось четкое очертание темного всадника в тени листвы похожего на кентавра с автоматом в руках.
Палец словно сам собой нажал курок и короткая очередь пронзила кентавра насквозь разделяя единое существо на две части. Всадник исчез в тени листвы, а конь продолжал вой бег.
С обеих сторон полетели щепки от соседних деревьев. Два всадника открыли беспорядочный огонь по невидимому стрелку. Упав на землю поймал в прицел второго. Меткая очередь смахнула всадника с коня словно его и не было никогда.
Неожиданно жуткий удар в левое плечо перевернул Мусу несколько раз по своей оси. Плечо пробрала жутка боль, словно в рану налили кипящий свинец. Левая рука онемела. Лежа на спине загребая правым локтем и отталкиваясь ногами раненый попытался отползти в кусты, но было поздно. Темный всадник уже стоял перед ним, его глаза пылали лютой злобой.
Человек в черной папахе наклонился, опираясь левой рукой на луку седла сверля взглядом свою жертву: - «Ну, что герой. Болит? Куда я попал? В плечо. Метил в голову. Старею. Вот так всегда оканчивается жизнь молодых недоумков. Стрелять из-за угла легко, а вот когда ты видишь глаза своего врага страх парализует и слабаки всегда умирают даже держа оружие в руках. Ты плохой воин. Пока ты жив, то должен сражаться, даже зубами, а ты лежишь раненый всего лишь в плечо. А стонешь так, словно тебе перебили все ноги и руки. Тьфу на тебя. Жалко тратить пулю на такую размазню, да времени нет. Вскинув автомат, всадник выстрелил прямо в грудь лежавшему.
Всхлипнув Салман запрокинул голову. Холод пронзил грудь словно острый кинжал пробил его тело. Прошла вечность, прежде чем раненный смог открыть глаза. Вдалеке в просветах между деревьями чернела тень удаляющегося всадника. Нашарив лежавший справа автомат, повернулся набок. Уперев приклад в предплечье, поставил оружие на магазин и поймал мушкой темный силуэт. Длинная очередь опустошила магазин. Тень исчезла. Высохшие губы умирающего почти беззвучно прошептали:
«Я сделал все что мог. Брат. Дальше сам».
Глава 9
Лесан дернула руку Салмана: «Слышишь? Где-то стреляют»!
Салман не останавливаясь оглянулся, перехватив руку девушки потянул ее за собой. Быстрее. Это брат стреляет. Дает нам время уйти подальше.
- А как же твой брат?
- Муса уйдет. Постреляет и скроется. Он здесь каждый куст знает.
- Нужно выйти к дороге. Там можно будет дать знать о том, что здесь творится. Я думаю, никто нам в помощи не откажет. Горцы как одна семья.
- А эти, которые за нами гонятся, не горцы?
- Нет. Это нелюди. Такие твари есть везде. Гореть им в темной преисподней Иблиса. Там им самое место.
- Давай-ка вот в эту сторону пойдем. Там дорога идет, она потом на федеральную трассу выходит. Машины здесь редко бывают, будем надеяться на помощь Аллаха.
- На Бога надейся, да сам не плошай.
- Знаю, знаю, но теперь и Его помощь нужна.
- А вдруг ЭТИ на машинах там нас ищут?
- Все может быть.
- Вы с ребятами вот в этом кустарнике прячьтесь, а я на разведку пойду. Здесь метров триста до дороги осталось. Вам лучше затаиться. Стрелять перестали, а хорошо это или плохо я не знаю.
Салман проследил, как группа подростков укрылась в кустах и направился в сторону дороги.
Подняв голову вверх никогда не просивший помощи у Всевышнего паренек горячо взмолился:
«О, Аллах. Помоги, пожалуйста. Здесь нехорошее дело твориться, и один я не справлюсь».
Выйдя на дорогу Салман простоял недолго. Первая же встречная машина сразу остановилась перед ним. Худой и жилистый долговязый парень с бегающими глазами, который вышел из машины был ему знаком, он видел его с Гази, но имя не знал. Контрабандист тоже его узнал: «Ты же брат Мусы! Не знаешь, куда он пропал? Если увидишь, скажи, что Гази с него шкуру сдерет, если этот болван сегодня не объявится».
Салман торопливо боясь, что его не дослушают, стал врать. Врал он убедительно без пауз на ходу придумывая события, словно пересказывая заранее заученный текст внутренне удивляясь, откуда берутся слова в его голове и тому, что он нисколько не боится возможных последствий вранья:
«Брат не болван, а верный Гази человек. Он увел за собой федералов которые вышли на след Гази. Не знаю, что у вас за дела, но за брата я жизнь отдам. Я на ногах еле стою, запыхался весь. В пяти километрах отсюда в роще сидит дюжина подростков. Брат сказал, что это нелегалы которых переправляют за рубеж. Мне плевать на бизнес Гази, но отказать в помощи брату я не могу».
- Покажешь место, где это роща.
- Покажу, но я идти совсем не могу. Метрах в ста от дороги они сидят. Поехали быстрей пока не разбежались. Водитель слушавший разговор быстро развернул машину и закричал: «Макхал, не тяни время быстро оба в машину. Если не успеем, Гази нам головы свернет».
С каждым мигом отдаляющим врага от любимой сердце влюбленного билось чаще. Машина на мчалась в сторону гор. Посчитав, что они отъехали достаточно Салман махнул рукой в сторону ближайших деревьев: «Вон туда нужно идти, они там».
Макхал недоверчиво сверкнул глазами: «С нами пойдешь».
- Да конечно. Легко согласился Салман и кряхтя неспеша вылез из машины. Машину не глушите, здесь рядом они.
Водитель в нетерпении тоже выскочил наружу: «Где они, где»?
Салман уверенно махнул в сторону дальних деревьев. Да вон там они сидят. Только у меня ноги не идут совсем. Вы вперед идите, а я за вами.
Макхал подхватил его за плечо, помогая идти и пройдя метров десять возмущенно произнес: «Слушай ты такой худой, а по весу под центнер тянешь. Ногами передвигай чаще. Илькам разозлится».
Салман сокрушенно покачал головой, но ходу не прибавил: «Да устал я, говорю, бегом пять километров пробежал, ты бы на моем месте вообще идти не смог. Чего спешить они рядом совсем».
Вдалеке послышался злой голос водителя: «Макхал где провалился! Я тебе сейчас голову оторву».
Макхал испуганно втянул голову в плечи и отпустив руку Салмана побежал в сторону криков водителя. На ходу с раздражением крикнув обессилено упавшему Салману: «Не сиди, иди за нами».
Салман встав на ноги и ободряюще махнув рукой Макхалу дождался пока тот не скроется в густой листве кустарника. Увидев, что симулировать больше не надо, словно ветер помчался в сторону машины.
Запрыгнув на водительское кресло Уазика с удовлетворением произнес: «Не заглушили, торопились твари». Развернув машину в обратную сторону надавил на педаль газа до отказа.
Глава 10
Ребята стали волноваться и Лейсан тоже уже не могла сидеть на одном месте. Пригибаясь словно под обстрелом подростки перебегая от дерева к дереву дошли до дороги. Очень скоро послышался звук мотора. Вылетевший из-за поворота Уазик остановился прямо напротив Лейсан.
О чудо! Из машины вышел Салман.
Ноги сами собой вынесли девушку на дорогу. Влюбленные обнялись.
Ребята выскочили на дорогу.
Салман с трудом оторвался от любимой и махнул рукой: «Быстро в машину».
Перегруженный Уазик с трудом преодолевал очередной подъем дороги, когда в зеркало дальнего вида Салман разглядел вдали джип знакомого цвета. Такая машина в районе была только у Гази.
На очередном повороте Салман остановил машину и высадил всех подростков. Договорились, что они будут идти вдоль дороги, прячась за деревьями, в сторону федеральной трассы, а он уведет Гази в сторону болот.
Лейсан плакала так, словно они расставались навсегда. Салман с улыбкой сказал: «Не плачь любимая, разлучить нас уже невозможно, ни на этом, ни на том свете».
Ребята скрылись в лесу, а уазик натужно урча двигателем, уводил джип в сторону болот. Когда джип стал настигать, уазик свернул в лес. Подпрыгивая на кочках Салман взлетал до потолка, цепко держась за руль.
Тест на проходимость показал, что уазик нисколько не уступает хваленому джипу. Но пришел момент, когда машина увязла в болоте окончательно. Бросив машину Салман кинулся вглубь топи прыгая с кочки на кочку.
Глава 11
Гази понял, что его предали свои же люди. Но кто? Неужели эти подонки решили его переиграть? Тупицы. Да, Илькам мог сговориться с посредником, но у них не было таких связей за кордоном и даже если бы они прошли границу их бы всех повязали. А как все хорошо шло. Когда узнал, что здесь будет работать студенческая этнографическая экспедиция из Уфы план возник сразу, на подсознании, рефлекторно. Уже было несколько рискованных но очень прибыльных операций с одиночными поставками в Иран. За молодые органы платили очень большие деньги. А здесь сразу десять душ. Можно было сразу уйти на отдых. Купить гостиницу или ресторан в Турции и зажить по-человечески. А эти твари лишили его такой мастерски подготовленной операции!
Но Муса, куда он делся? Этот болван туповат, но договориться с Илькамом не мог, так как они как-то повздорили и лишь его воля удерживала их от открытого конфликта. Хотя, возможно они притворялись? Черт. Вполне возможно!
А этот слизняк, бумагомаратель, тупой брат Мусы. Что-то часто стал путаться под ногами. Нет ли здесь подвоха? Нет, этот пачкун подобно овце безобиден до безобразия.
Машина Илькама не отвечала на вызов по рации. Значит все-таки он. Куда делись три всадника? Двое из них болваны, но Загир крепкий воин и просто так пропасть не мог. Неужели и с ними Илькам договорился? Нет, так не бывает.
Что там на дороге. Уаз Илькама? Догоню, сверну голову сразу.
Когда УАЗ Илькама свернул в лес Гази завыл от ярости. Все верно. Подлые предатели. Всех нужно убить!
Погоня по кустам завершилась, когда буксующий УАЗ провалился в болоте. Но вот наконец-то! Гази от ярости уже забыл про подростков. Желание увидеть гнусные глаза предателя затмило все остальное. Хотелось лишь одного, добраться до горла этой твари. Нет, он не будет стрелять или резать. Он задушит подонка собственными руками, наслаждаясь угасающими глазами и чувствуя последний вздох подлого предателя.
Ага, скачет как горный козел по кочкам. Нет, не уйдешь!
Гази ослепленный яростью схватил за шиворот бегущего и развернул в свою сторону. Увиденное настолько поразило, что он разжал пальцы отпустив упавшего на колени усталого брата Мусы.
- Пачкун! Что ты здесь делаешь? Болван!
Не произнося ни слова Салман с силой вогнал в колено изумленного преследователя намертво зажатую в руках отвертку.
Скривившись от острой боли озверевший от ярости Гази обеими руками схватил за горло заморыша подняв так высоко, что ноги парня болтались на уровне его колен. Гази в гневе онемел, прожигая ненавистным взглядом безумного юнца. От ярости и всплеска адреналина боль в колене ушла на второй план.
- Ты! Ты! Ты! Кричал Гази не находя от лютой ненависти других слов.
- Да. Я. Я. Хрипел полузадушенный юноша раз, за разом втыкая в грудь врага намертво зажатую в окостеневших пальцах отвертку, найденную в бардачке машины.
Вертолет МЧС нашел их в первый же день пролета. Они лежали уже окоченевшие, замершие навечно в смертельной схватке добра и зла.