Ни черта не помню
Последнее, что запомнил Игорь перед провалом памяти, это кусочек торта на носке ботинка и мысль: или торт безвкусный, или я пьяный, или Петя – мудак…
Когда память вернулась, Игорь застал себя сидящем в кресле в полутемной комнате. Горел дизайнерский светильник в углу комнаты. Казалось, в комнате, кроме него, никого не было. Однако, это впечатление оказалось ложным. Перед ним на коленях сидела Даша и что-то пыталась сделать с ремнем на его брюках – видимо, она для чего-то пыталась его расстегнуть. Заметив, что Игорь пришел в себя и смотрит на нее, Даша нисколько не смутилась, а только усилила свои попытки справиться с ремнем.
– Что происходит? Даша… – не своим голосом спросил Игорь, еще надеясь, что происходящее является не реальностью, а продолжением пьяного сна.
Даша подняла на него глаза, будто сделанные из фиолетовых стекляшек. В них не было ничего, кроме какого-то тупого пустого выражения.
– Ты же этого хотел? Вы все, скоты, хотите этого…
– Даша, я ничего не хотел… Я просто… Я ничего не помню… Помню торт, ботинок… Ничего не помню…
– Не помнишь, как пялился на меня? Весь вечер пялился. Мой Димочка долго терпел. Ты буквально продырявил мою грудь своими похотливыми пьяными глазенками. Он не выдержал и набросился на тебя. Но я тебя спасла. И тогда…
– Послушай, он имел полное право разобраться со мной по-мужски… или просто уволить…
– Заткнись. Короче, когда я ему запретила тебя бить, он совсем с катушек съехал. Он начал приставать к Насте. Я их застукала в маленькой комнате. Сосались, как подростки в подъезде. При этом муженек ее, этот самчик смазливый, хоть бы что. Сидел спокойно за столом и что-то втирал Вале о каком-то рае и о том, какие оргии устраивали в Древнем Риме. И, знаешь, мне тоже всё стало по барабану. Сколько можно бегать за этим козлом! Я решила дать себя тому, кто действительно меня хочет ¬– тебе, дорогой мой именинничек! Димка, увидев, что я с тобой целуюсь, зачем-то начал оскорблять твою Ирочку. Тебе на это было плевать, но за нее вступился твой усатый друг. Дима его вырубил одним ударом. В общем, там всё весело. Я тебя оттуда увела. Я хочу тебя!
– Да ты бредишь… А где же Костя? Он должен был всех… всех разнять…
– Не знаю, где твой Костя. Они с Настей потом уединились в комнатке и больше их никто не видел.
– Ничего не понимаю… Всё так хорошо начиналось… Пойдем разбираться…
Игорь попытался встать, но выпитое отбросило его обратно на спинку кресла.
– Ты же этого хотел… – прошептала Даша; ей, наконец, удалось справиться с ремнем.
В комнату вошел Дима. Две огромных фиолетовых луны удивленно и глупо уставились на него. Игорь посмотрел на своего начальника и не узнал его. Лицо было его, но глаза… это были совершенно незнакомые глаза уверенного в своей силе умного и хитрого зверя. В них не было ни ревности, ни злобы, а лишь холодное пристальное внимание. Именно так присматриваются хищники к своей добыче или к потенциальному врагу. Дима не сказал ни слова. Из его гортани донесся лишь какой-то отрывистый хриплый звук. Он подошел к уединившимся, чтобы нанести один точно выверенный удар. Но дверь в комнату снова открылась. Существо, возникшее в дверном проеме, показалось Игорю еще страшней. Это был утопленник… Это был Петр. Вся его одежда была мокрая, с нее ручьями стекала вода, лицо было бледное и опухшее, безумный взгляд… Не хватало только водорослей за ухом и рака в петлице…
– Я извиняюсь. Я тут принял душ… – сказал «утопленник». – У меня есть небольшое дельце к этому человеку. Должок надо бы вернуть…
– Сначала надо было отереться, старичок, – сказал «хищник», замахиваясь для удара. Его руку успел перехватить подскочивший Игорь, и в это время последовал удар «утопленника». Дима упал. Даша закричала:
– Вы его убили, подонки!
Небольшой кусок дальнейших событий память Игоря снова не записала.
Запись включилась в следующий момент: Димы в комнате уже не было (по-видимому его тело вытащил Петр). Но по-прежнему была Даша. Она лежала на полу. Было не понятно, спала ли она, или была в обмороке. Ее роскошное вечернее платье задралось настолько, что перед взором именинника открылось нечто совершенно недопустимое для просмотра. У Игоря в голове что-то щелкнуло, после чего он полностью потерял над собой контроль. Он набросился на Дашу с остервенением, на какое не способны иные хищники. Платье было разодрано в клочья. Даша не спала. Или спала с открытыми глазами, в которых застыли фатальность и безразличие…
Петр решил снять мокрую одежду, в которой ему уже становилось не очень комфортно прямо посреди гостиной. Он снял пиджак и брюки, расстегнул сорочку, выжал носки, пощупал трусы – они так же были мокрыми и требовали замены. Когда он снял последнее, в комнату из кухни вошла Ира. Она почему-то была в халатике.
– Ой, извините! – сказала Ира и попятилась назад.
– С-стоять! Ни с места! – прохрипел Петр.
– С-стою, стою… Что вы тут…хотите…
– Где Игорь?
– С-спит… то есть, не спит… Он с Дашей… Он ее… Они…
– Понятно. Где остальные?
– Я была на кухне. Там ваша Валя спит на стуле. Костю с Настей я давно не видела…
Тут Ира громко икнула и, смутившись, прикрыла рот рукой.
– Да ты не волнуйся. Всё хорошо будет, – сказал Петр, без малейшего стеснения деловито почесав свои мужские особенности. – Короче, с-слушай с-сюда. Так будет, как я скажу. Игорь тебя не любит. Ему на тебя плевать с высокой колокольни. Сама всё слышала в подъезде. А мне ты нравишься. Такая баба пропадает! Теперь я тебя буду дрючить. Давай, подходи, не бойся. Пока все там спят…
– Что?! – Ирина выпучила глаза и попятилась. Петр настиг ее в одно мгновение, свалил на пол. Она хотела крикнуть, но он с силой сжал ее рот рукой и горячо прошептал:
– Такая баба пропадает! Ягодка со сливками! Что тебе этот оболтус? Небось, он тебя ни разу по-человечески и не трахнул…
Петр задрал Ирин халатик и обнаружил, что ему предстоит еще бой с нижним бельем…
– Что вы делаете? У вас же жена…
– От нее не убудет.
– Он же ваш друг! Я не хочу! Я заявлю в полицию! Я… я…
Но было уже поздно. Ирина почувствовала в себе мощный и напористый "отбойный молоток" Петра, и в голове ее, как заевшая пластинка, прокручивалась одна и та же фраза: " Достань, покажи всем, что у тебя есть! И помни: наслаждения плотской любви – это единственное, что может хоть в какой-то мере приглушить человеческую тоску… "
Друзья встретились за столом на кухне. Петр сидел совершенно голый, Игорь – в носках и в галстуке. За столом так же сидела Ирина в слегка разорванном халате. Дремавшая тут же на стуле Валентина куда-то исчезла.
Петр разлил что-то по рюмкам и сказал:
– За тебя, д-друг! Я тебя никому в обиду не дам. Я их всех тут… построю… Да, Ириш? Как Дашуля? Жива? Правильно ты всё сделал! Не хрена ей было с такими сиськами приходить!
¬– А что, она должна была их отстегнуть и дома оставить? – икнув, спросила Ирина, для которой всё происходящее потеряло всякий смысл и казалось просто сном.
– Меня теперь уволят, – пробубнил Игорь.
– Пусть только попробует! Я ему еще разок двину! – ответил Петр.
– А вообще, где они все?
– А хрен их знает. Должно быть, где-то спят. Или пьют… без нас. Давай еще по одной, раз такое дело…
В дверях неожиданно появилась Даша, кое-как завернутая в маленькое полотенце для рук. Видно было, что она плакала, но теперь лицо ее было совершенно спокойно и светилось какой-то фантастической улыбкой. Игорь заметил, что ее глаза сильно уменьшились и потускнели.
– Я потеряла контактные линзы. Куда-то смыла, – сказала Даша.
– Хорошо, остальное на месте, – заметил Игорь, глянув на Дашину плохо прикрытую грудь.
– Плесните вина, что ли, – попросила она.
– Да пожалуйста. Где Дима?
– Он мне мстит. С Настей. Можете зайти в маленькую комнатку, посмотреть. Красивое зрелище. Я даже на айфон немного поснимала.
– Пойдем, Игорек, посмотрим, – тут же предложил Петр, вставая, но, перехватив укоризненный взгляд новоиспеченной любовницы, сел на место.
"Ну вот, султан, то тебя одна ограничивала. Теперь две будут," – подумал Игорь не без ехидства.
– Что будем делать теперь? – спросила Даша. – Как дальше жить?
– Дружить домами и семьями, – ответил Петр, пялясь на Дашину полностью открывшуюся грудь.
– Прекрасная мысль! Давайте начнем прямо сейчас. Кто еще хочет меня? Давайте, налетайте! Трахайте, все, кому не лень! – Даша вульгарно раздвинула ноги, обнажив лоно и, качнувшись на стуле, чуть с него не свалилась.
К ней подбежала Ира и запричитала:
– Дашуль, успокойся! Меня тоже сегодня изнаси… точнее… ну, в общем, всё хорошо будет. Ты не беспокойся. Все просто перепились и… словно свихнулись.
– Слушай, Игорек, пойдем, покурим. А то от этих баб уже тошнит.
– Ты бы хоть трусы одел, султан.
– Выдай – одену. Мое всё мокрое.
– Кстати, а где твоя Валя? Уж не с Костей ли она? А то ведь как-то всё странно получается после того приворотного зелья…
– Что-о-!? – прорычал Петр и бросился вон из кухни.
Игорь налил себе еще какого-то пойла, выпил, закурил прямо на кухне, и на этом моменте его память снова взяла таймаут.