Было лето, стоял знойный день. Послали мое отделение за песком на карьер, который находился на берегу Южного Буга, около села Себино, что возле Новой Одессы. Мы до этого не раз были в этом селе, помогали колхозникам в вишневых садах.
Я, и мои солдаты выскочили из машины, она пошла вперед. Мы миновали пешком дома с плоскими черепичными крышами, уже повернули было к берегу реки, манившему искупаться, как вдруг меня остановила песенка, исполняемая нежным и чистым голосом. Невидимая за кое-как сложенным каменным забором, пела девушка, прищелкивая в такт мелодии пальцами:
Быть может, ты забыла,
Мой номер телефона?
Быть может, ты смеешься,
Над верностью моей?
Но я не понимаю,
Зачем ты сердита,
Ну, перестань смеяться,
И позвони скорей…
Это же песня Полада!
В ту пору Полад Бюль-Бюль Оглы (ныне посол республики Азербайджан в РФ) был на зените своей творческой славы, его песни были известны во всех уголках Союза. Особенно молодежь сильно любила его, песни его были на всех устах, если кто помнит.
Услышав песню земляка, остановился, изумленно прислушался. Поспешно передал сумку свою Бондаренко Мише:
- Спускайся к берегу, я потом приду.
Очаровательный голосок заставил меня подойти поближе к забору. У колодца во дворе стояла поющая девушка с золотистыми косами, лет 15-16-ти. Я, затаив дыхание, посмотрел. Честно говоря, нигде, никогда не встречал такую красивую девушку. Алого цвета, как лапки куропаток, порхающих среди мшистых скал, были ее щеки, пару кос, чтобы они не мешали стирать, девушка заправила за пояс. Тонкая одежда намокнув, облепила ее стройные бедра и ноги.
Я, восхищенно замер, глядя на поющую девушку. Ни скрипа, ни шороха не раздалось – но увидел, какое-то странное ощущение заставило девушку вздрогнуть. Наверное, ей показалось, что чей-то чужой взгляд бродит по ее телу, пронизывает насквозь.
Обернулась она к калитке и замерла, увидев меня - незнакомого парня в солдатской форме. "Что делать-то сейчас? Как и что спросить?"
Она подошла медленными шагами. Хотела что-то спросить, но почему-то не решалась, видно было.
В эту минуту я, словно забыл и о себе, и обо всем на свете. Весь мир для меня теперь сосредоточился в паре зеленых глаз, похожих на глаза наших джейранов на Кавказких оазисах, в нежных щеках, напоминающих лепестки дикой розы, растущий у нас на Талышских горах, в алых губках, цветом соперничающих с кораллами на девичьей шее.
Она почувствовав во мне нечто необычное, растерялась под моим взглядом, невольным движением высвободила из-под пояса длинные косы, помедлила еще, ожидая, когда пришелец, наконец, нарушит молчание, и не выдержав, заговорила сама:
- Здрасьте?
- Девушка, не дашь ли мне глотка воды?
Встревоженное сердце успокоилось, красавица справилась с волнением, улыбнулась:
- Почему же не дам? - Вернулась к колодцу, наполнила большую стеклянную кружку и поднесла мне.
- Пей на здоровье!
Я выпил, и по всему телу разлилась прохлада:
- Чудесная вода! Будто родниковая. Как тебя зовут?
- Света.
- И чудесное имя…
Она, ничего не ответив, удалялась.
«Ты станешь моей царицей, иначе этот просторный мир будет тесным для меня, иначе я не смогу жить в нем…», - точно, как выражаются обычно в восточных стихах, долго смотря за уходящей девушкой, повторял я раз за разом.
И повернувшись, ушел. К этому времени ребята уже погрузили автомашину песком. Мы заняли места на кузове, на прохладном мокром песке.
Вдруг, вижу, бежит Света. Я в тот же момент спрыгнул с машины, стоял перед ней. Никак не ожидал: она быстрым образом три раза поцеловала меня в губы, и протянула клочочек бумаги:
- Мой номер телефона… Позвони!
Когда машина тронулась с места, ее уже не было...
Зимой 23 февраля 19…. года в том же селе Себино, состоялась наша встреча с сельчанами по случаю праздника Советской Армии.
Началась встреча с выступлением солдатского хора, в составе пел и я:
"Над тобою шумят, как знамена,
Годы наших великих побед!
Солнцем светлых боев одаренный,
Весь твой путь в наших песнях воспет!.."
Несокрушимая, родная армия, и так дальше...
Правду говоря, голоса, стоявших в двух рядах на сцене небольшого сельского клуба, я уже не слышал, а сам кричал со всей своей силой, до разрыва гортани… И это, как ни странно, понравился всем, в первую очередь лейтенанту Канюку, руководителю нашего самодеятельного ансамбля.
Кстати, он и сам любил громко говорить, и мой голос не раз ценил, всегда поставил в образец меня и за то, что однажды в карауле, видя, что идет не смена, а какой-то призрак, я сильно кричал выше возможного: «Стой! Кто идет!» И этот призрак, оказывается был лейтенант Канюк - начальник караула! Потом он признался лично мне: «Хоть ты пулю послал, не боялся бы, а вот от крика твоего мурашки по спине бежали!»
После выступления солдатского хора, я спел еще «Позвони, скорей!», по настоянию лейтенанта, знавшего, что я прекрасно пою эту песню. Долго аплодировали меня присутствующие в зале, особенно девушки, сидевшие на первых рядах. Если бы микрофон не умолк в середине песни, была бы еще ох, какая прелесть, супер!
А потом вижу на четвертом ряду та же почти знакомая прекрасная девушка, то сидит, то поднимается, и удивительными глазами смотрит на меня, и руки ее висят в воздухе, танцует на месте, прищелкивает в такт мелодии.
Я в тот момент чуть с ума не сошел. Будто попал в красивый, глубокий сон. Будто она приснилась мне, теперь с круглым лицом и золотистыми бровями. Она такая красавица, словно лебедь озерной глади. Призывно машет, подняв белые ручонки. и плавно уносится куда-то!
Я долго не мог понять, куда исчезла река с прекрасной девушкой, у которой глаза как зеленые звезды, у которой шелковые золотистые чубы торчавшие из под платка. Я ловко спрыгнул со сцены, микрофон в руке шагал к четвертому ряду. Вдруг остановился, почувствовав на спине настороженный взгляд лейтенанта и услышал его шепот: "А ну-ка назад! Что ты делаешь?"
Я чуточку повернулся, но продолжал петь:
-Ах, эта девушка,
Меня с ума свела,
Разбила сердце мне,
Покой взяла!
"Любимая! Вдохновение мое! Ты мне всей жизни дороже, всех сокровищ земных милее. Пусть я простой солдат, ты была бы со мной, ничего бы не искал на дороге земной. Я сто лет проживу с тобой вместе, и когда умереть надо будет и мне, в живой глубине твоих глаз лучше утону..." - прошептал действительно, как сумасшедший, не отведя от глаз девушки свои глаза я.
От крика лейтенанта в правую уху пришел в себя:
-Я тебе дам покоя!
После встречи сразу покинули клуб, погрузились в машину. На улице стоял жуткий мороз, слышалась песня девчат:
I шумить, i гуде,
Дрiбен дощик иде.
А хто же мене, молодую,
Додомоньку поведе?!
А на следующий день получаю письмо: «Хорошо выступал, солдат. Давай встретимся. Жду».
Да куда? Надо до воскресенья подождать, чтобы получить увольнительную записочку. И еще, стоим на «Готовности №1». Но я, так как был командиром отделения, имел шанс выйти из расположения дивизиона.
Ну, ты считай по-своему, а посмотри, вышестоящий как считает! Через несколько дней дивизион подняли по тревоге. Свернули все за одну ночь и уехали ровно на 2 месяца на полигон.
Прошли эти месяцы быстротечно. Когда вернулся с полигона в день своего рождения, увидел в ящике тумбочки бандероль. Открыл с трепетом. Там в свёртке лежала белая рубашка-вышива, а в ней письмо от неё: «Извини, я вышла замуж. Еду в Одессу. Надеюсь, в этой рубашке я тебя увижу через много-много лет, а как мне хотелось бы увидеть именно сегодня! До побачення! Извини! Позвони! Светлана...».
«Позвони? Куда еще звонить? На все добре. Спасiбi тобi, мое солнечко, за щире словечко! А як кохати треба!" - шептал неволею, и пораженный, бросился на выход.
Как ни странно, и сейчас до меня иногда доносится откуда-то, из далеких даль:
"Быть может, ты забыла,
Мой номер телефона..."
Хотя, теперь у каждого есть свой номер телефона, и не каждому дозволено дозвониться до этого номера.
И почему-то до сих пор храню ту рубашку, и впервые увидел себя в ней недавно на своей днюхе - 19 мая...
Вот такая история моей первой чудной мальчишеской любви…
PS:
...И впервые после долгих лет я ее случайно увидел на мониторе компьютера. Она смотрела на меня удивительными глазами и мило шептала:
- Позвони, я всю жизнь буду ждать...
,