Отрезок 1.
Это был отвратный день и даже Джон Кэш со своим персональным Иисусом не мог сделать его лучше. Мой кошелёк был безумно пуст, в бутылке Джека Дэниелса плескалось шоколадное молоко, а в пачке оставалось три сигареты, но это было не так уж и плохо, признаться честно, не по этой причине день был отвратителен в своём самом худшем виде. Моя бейсбольная бита была покрыта коркой засохшей крови, от которой не спасали мокрые салфетки, позаимствованные у красотки с озера. Моя зажигалка в виде револьвера истощилась и больше в ней нет газа, чтобы родить ещё немного того прекрасного пламени, что давало тепло, которое позже с дымом разрушало и источало мои убитые лёгкие. Моё лицо опухло от синяков. Моё тело было покрыто кучей порезов, которые выпячивались на показ сквозь дырки в одежде. Но это всё тоже было не так уж и страшно. Хуже всего дела в этот день были из-за проигрыша в войне, которую я вёл уже несколько месяцев, хотя, кто знает, может одно проигранное сражение было не так уж и опасно для моих… Нет, пожалуй, уже для наших начинаний. Мои войска были разбиты, храбрые воины заливали поражение литрами пива и всего того другого, что можно было достать в этой полупустой, заброшенной квартире, которая находилась в одном из готовящихся к разрушению домов. Все они были психами, наркоманами и первостепенными ублюдками, вроде меня самого, только с одной разницей от обычного общества подобных нам, что населяло землю уже несколько десятков тысяч лет – мы были охотниками на великанов. Вернее, учились ими быть.
Несколько месяцев до этого отвратительного дня, я путешествовал по ночным улицам города, ведомый желанием найти хоть что-то достаточно интересное и имеющее смысл, чтобы этим заняться, а, на худой конец, лезвия ножа одного из рядов бесконечных отрядов забулдыг и гопников, что обитают вокруг нас. Но как-то не везло. Весна, превратившая снежные орнаменты окружающей местности в затопленные картины прямиком из фотоальбомов Атлантиды, существуй они на самом деле. Я был одет в поношенную куртку поверх красной клетчатой рубашки, что была мала мне на несколько размеров, но не выкидывать же её за это? Где-то в бывших странах третьего мира дети шили её, надеясь получить миску риса на ужин или хотя бы на следующий завтрак, так что, стоит отплатить им такой формой благодарности за их труд. Ну и штаны, да, конечно же штаны, прекрасные джинсы от Левисов, что так прекрасно сочетались с ботинками Эко коричневого цвета. Всё во мне было достаточно прекрасно, чтобы пожелать вырезать мои почку, забрать всё из моих карманов и потом сожалеть о содеянном. Но я, видимо, чёртов неудачник, потому что ничего подобного не происходило, я встретил пару знакомых, что заливали похожие на моё желание смысла литрами пива, стрельнул у них сигаретку и вновь отправился на поиски сам не знаю чего, когда голос окликнул меня.
Это было рядом с маленькой лужей, которую по какой-то причине называли озером, мыли в ней велосипеды и, вполне возможно, что и машины, но последним было никак не подъехать. Стаи уток, вечно крякая, бороздили на волнах, выпрашивая еду у пожираемых стрессом мамаш и их детей, не ощутивших ещё всю красоты жизни в сейчас. Вокруг был лес из редких деревьев, да несколько лавочек, которые с завидной частотой пропадали, уходя на металлолом, чтобы пара ублюдков получала возможность купить себе бутылку водки. Именно из этого места меня и окликнула красотка из озера, как сейчас называю её я, а тогда… Тогда, признаться честно, я посчитал её буйно помешанной наркоманкой, что изнасилует меня огурцом, а потом будет облизывать мои заледеневшие соски.
-Милый рыцарь, остановись, послушай меня! – Говорил её голос, выходя изо рта, накрашенного едкой зелёной помадой.
И я остановился.
На ней было белое платье, кроссовки конверс синего цвета с белой звездой, зелёная помада и румяна. Ветер колыхал её оранжевые волосы, что были недостаточно коротко стрижены. В руке она держала бейсбольную биту, стоя на гладкой поверхности воды, вглядываясь в мои глаза, сильнее зажигая своим дыханием огонёк самокрутки у себя в зубах. В другой руке, выплёвывая хриплые звуки, играл бумбокс миниатюрных размеров, видимо, чтобы не утопить её нахрен в воде этого озера своей тяжестью. Ещё у неё были глаза зелёного цвета.
-Ты хочешь убивать великанов? –Она спрашивала меня, покачивая бумбоксом у себя за спиной, откуда звучал злополучный Джон Кэш, не способный найти себе могилу.
И я хотел, в тот миг я хотел убивать великанов всем своим сердцем, прямо тут, прямо сейчас, рвать их голыми руками, лишь чтобы ответить утвердительно на её вопрос, показать себя героев, рыцарем, которого она искала.
А потом моё зрение стало туманится, подводить меня, но я пытался схватиться за картинку вновь, сфокусироваться, сохранить себя там, кто знает, может и вышло, не угоди мне в лицо чей-то локоть с криками: «Грёбанные наркоманы уже везде». А я всего лишь хотел спать, устав от ночи блужданий, трясясь в метро, по направлению к своей работе, что могла бы быть несколько лучше, не будь её вообще.
Мой сон закончился, не успев подойти к своему прекрасному финалу, когда я смог бы продолжить разглядывать далее все выпуклости тела красотки из озера, жёсткий голос без эмоций сообщил название станции, которая была моей, и я вышел, ведомый потоком людей, ступая с ними в такт, направляясь на работу.
Мне больше 20-ти. Я неудачник. Я работаю официантом в баре, который посещают группки по 4-е человека, обычно с татуировками и заказывающие водки и: «Закусона хорошего». У меня нет айфона, айпада, айпода и всего другой ай, только потёртая моторола без камера, да с тетрисом внутри. Я живу в двухкомнатной квартире, что снимаю почти на все получаемые деньги, а на оставшуюся сумму покупаю себе еды, которую не всегда удаётся приготовить, проще украсть на работе какие-нибудь чесночные гренки, чтобы завалить бурчащий от голода желудок. Иногда я балую себя плюшком того или иного запрещённого вещества, что продаются где угодно, лишь бы было 100 метров до ближайшего отделения, где с этим могут принять. Ну и вот как-то так.
Но после сна в метро я мечтал убивать великанов, правда, для начала надо было разобраться с одной проблемой – у меня закончилась работа. Да, в прямом смысле, её больше нет – кто ночью сжёг наш милый бар, пока я бродил на своих двоих в паре часов езды на всех видах транспорта отсюда. Пылающие, обуглившееся останки некогда не милого моей душе заведения согревали идей того, что сегодня я смогу поспать днём.
Наш бармен заметил меня, стоя возле оцепления всего этого ужаса, подвалил по быстрому, сказал, что дела наши плохи, денег за проработанные полмесяца не выплатят, но он предлагает пойти выжрать бутылку виски, которую украл в прошлый день своей работы. Отказываться не хотелось, но пришлось, и он ушёл, печально качаю головой. А мне оставалось лишь пиная кусок асфальта направится в сторону метро, когда какой-то чёрт вручил мне в руки листовку, местный бар «Старина Билли-Джек» искал себе сотрудников, видать грёбанная судьба мечтала, чтобы я оставался всё тем же ублюдошным официантом всю свою жизнь, ну и ладно.
Я направился по адресу, чтобы лишний раз не играть с ней в накажи этого засранца, что не слушает твоих приказов. Да, может показаться странным, но судьба странная штука, когда она подкидывает вам дохлую лошадь – лучше сделайте что-нибудь с этим трупом – например – укутайтесь в его кишках или в следующий раз будет стоять -60, и вам подкинут труп дохлого хомяка, которым вы максимум сможете согреть свой стояк, если к тому времени член не отвалится сам собой и не уползёт на поиски более тёплых мест.
Я не мог противиться ничему, что нисходило до меня, странный обычай веры в карму, оставшийся с тех самых моментов, когда будучи в матке своей маман я радовался каждому куску яблока, что ей удавалось съесть в неделю. Времена были голодными, а сейчас, вроде бы, всё поменялось, но голод остался, правда, совсем другой, теперь нам нужны вовсе не яблоки, а то, что мы продали за них.
Мои мысли плыли от усталости, уходя в иллюзорные символы быстрого сна, пока я закрывал веки, чтобы моргнуть, пробуждало лишь обжигающее пламя сигареты, которое уже пожирало фильтр и за ним намеревалось сожрать мои пальцы и губы. Мне виделись чудовища на месте офицеров полиции; бесформенные тени на месте граждан вроде меня; стаи ворон, что пожирают глаза детей, да слышались вопли экстаза из проносящих рядом гробов на колёсах. В общем, обычный такой день в этом городе, ничего нового, но спать хотелось жуть, от чего эти иллюзии казались более реальным, чем они были на самом деле. Я был рад, когда добрался до убежища света с потрёпанной деревянной вывеской вверху, что не смогла бы привлечь всех тех мотыльков, что ищут, где бы нажраться в достаточной мере, чтобы заткнуть в самую глубину своих задниц собственные души. Мысли подсказывали, что, возможно, мне придётся обслуживать старичков, что будут покупать тут чашку чая раз в месяц, тратя большую часть своей пенсии, чтобы хоть раз побаловать свои желудки не только budja lebac, а вернее плесневелым хлебом.
Бар был вроде бы открыт, я вошёл внутрь, но никого не встретил там, темноватое помещение, в котором источником света был лишь луч от двери, которую я отварил, да мигающие огоньки на пинбольном автомате с космонавтом.
-Чего тебе? – Окликнул моё внимание и мой разум грубоватый голос некой тучи журналов и газет, что лежал на одном из диванов у стола, подобно одному из бомжей, что пытаются дожить до утра на лавочках в парке.
Честно, я не знал, что ответить, голос был похож на те, что мне приходилось слышать, когда принимал заказы на прошлом своём месте работы, обычно от таких не ждёшь доброты, чаевых и целых конечностей.
-Работы. – Промямлил я, немного тихо, признаю.
-Чо? Не слышу нихрена. – Видимо это было не совсем тихо, раз вызвало такое сердитое требование повторить погромче, желательно чётко, обоснованно и по понятиям.
-Работы. По объявлению.
Куча опять завертелась, попадала на пол и из неё поднялся коротко постриженный парень на пару лет постарше меня, во всяком случае, так казалось мне, но в такой полутьме трудно определить возраст явно недавно пьяной небритой морды, что, моргая, пыталась меня разглядеть. На нём была лишь зелёная рубашка, настолько мятая, что сотня утюгов не смогла бы уже никогда разгладить все получившиеся волны тканей. Может, где-то были ещё и штаны, но их разглядеть мне не удалось.
-Эм… - Он очень внимательно оглядывал меня, явно борясь, с чувством похожим на моё, что всё это чёртовы глупые иллюзии недосыпа и пора уже начать что-то принимать. – Официантом работать будешь?
-Да, у меня есть опыт работы, медиц… - Я начал, по привычке, честно перечислять все свои немногочисленные достоинства, надеясь выиграть какой-нибудь конкурс вроде прибавки к обычной зарплате, кто знает, может владелец надеется принимать у себя англоязычных стариков и старух, которым нужен будет официант со свободным владением парочкой предложений на их языке.
-Плевать, в 21 приходи, будет испытательный срок, зарплата серая, все дела. – Он вновь откинулся, давая понять, что разговор закончен, а дальнейшая моя судьба его мало волнует.
Я закрыл дверь и ушёл, надеясь, что не вернусь сюда уже никогда, но, всегда случается такая хрень, что надежды твои не оправдываются.
Перелопатив интернет в поисках работы и не найдя ничего хорошего, что позволило бы мне помыслить хоть о какой-то творческой деятельности. Которая недоступна обычному официанту с оплатой в 20 тысяч рублёвых монет. Я допил остатки чего-то, что плескалось в чёрной бутылке, докурил последнюю сигарету и дал себе обещание, что схожу посмотреть, а если не подойдёт – пойду в макдональдс, там всегда нужны неудачники вроде меня, чтобы давать людям то, что они любят.