Она
Июнь. За свои почти тридцать лет Алла впервые попала на рок-концерт на открытом воздухе где-то за городом. Признаться, в тот момент о своём решении она пожалела уже не одну сотню раз: выступления давно закончились, темно, затащившая её сюда подруга Наташа и остальные куда-то подевались, а ей было ни черта не видно (как назло, не стала брать с собой очки). Слава Богу! Нашла общий костёр. Дрожа от холода и голода (шашлыки отведать так и не удалось — надо было меньше танцевать у сцены), с головой укутавшись в свой верный плед, Алла поплелась к огню. Из всех, кто там был, — мужчина среднего роста в советской шинели, с простым, но добрым лицом и чёрной бородой. «Девушка, да ведь вы дрожите вся! Возьми-ка мою шинель, отказов не принимаю. А чтобы наверняка, сейчас костёр разведу побольше. Садись. Есть, может, хочешь? Там у меня каша гречневая с полевой кухни осталась, ешь на здоровье». С голодухи позабыв обо всех правилах приличия, с трудом сдерживая себя, чтоб не побежать до бревна с желанной едой, она, наконец, уселась. Ловко управившись с костром, чьё тепло теперь приятно щекотало её щёки, незнакомец, к удивлению сытой и уже почти отогревшейся Аллы, сел рядом. «Да ведь это с ним я без устали танцевала под песни последней группы», – вспомнила она. С интересом посмотрев на
Аллу, незнакомец вдруг сказал: «Мне кажется, ты любишь стихи». «Очень люблю!» (К чему было лгать? Она просто обожала поэзию). Тогда, улыбнувшись, сосед по бревну вкрадчиво начал:
«Мы снова проживаем у залива,
и проплывают облака над нами,
и современный тарахтит Везувий,
и оседает пыль по переулкам,
и стекла переулков дребезжат.
Когда-нибудь и нас засыпет пе...»
«Алла! Ну куда же ты подевалась! Мы стоим все у палаток, а тебя нет», - из сладкой поэтичной сказки её вытащил голос Наташи,- «Вставай, пошли, нас уже машина ждёт». Рассеянно глядя то на своего спасителя, то на Наташу, она сделала то, на что бы в обычных условиях никогда не пошла, — взяла у него номер телефона.
Разум:
«Подумаешь, прочитал тебе Бродского. Что теперь, свидание ему назначать, что ли? Это ещё не характеризует его как хорошего человека, зато тебя (если ты всё-таки ему позвонишь) покажет как весьма ветреную натуру. СОТРИ ЕГО НОМЕР — от греха подальше, или ты не помнишь?..»
Алла вынуждена признать: в голосе разума была своя истина. Чего только стоит её прошлая попытка построить отношения. Кандидатом на вакантное место её мужчины стал высокий, крепко сложенный брюнет, с которым, ввиду разницы в росте и комплекции, ей очень просто и приятно было чувствовать себя слабой и беззащитной. Спустя две недели прогулок то наедине, то в обществе друзей, после весёлой посиделки, они остались одни в её доме. «Наконец-то можно будет с ним вдоволь наболтаться, лучше его узнать», - предвкушала Алла. Во время беседы, из приличия преодолевая зевоту, навеянную её рассказом про инфернальные образы женщин в романах Достоевского, кандидат абсолютно спокойно сказал: «Слушай…давай на чистоту. Я человек простой, читал мало. Мне это не интересно. Но я вижу, что тебе нравлюсь. Ты тоже мне нравишься...как женщина. Может быть, мы - того, без всяких там обязательств?» В ответ её воспитанный на классической литературе разум искренне оскорбился, а сердце, которое также мгновенно пришло в себя, вовсю молило показать обидчику направление к выходу. Другой случай был больше года назад, и вспоминать его Алле было совсем не приятно... С тем мужчиной у неё за спиной было шесть лет с переменным успехом счастливых отношений и уже два года гражданского брака. На седьмой год на семейном празднике при родителях с обеих сторон он сделал ей предложение. Сделал — и по до сих пор ей не ясным причинам благополучно забыл о нём ровно, как и о походе в ЗАГС вместе с подготовкой к свадьбе. Спустя три месяца со столь знаменательного для неё дня Алла впервые осмелилась поднять эту тему снова — сама. Потому что уже было стыдно и перед его, и перед своими родителями. Потому что было больно, когда её, уже совсем старенькая бабушка при каждой встрече с оживлением мечтала вслух, как от души она погуляет на их свадьбе, как, вопреки уже долго болеющим ногам, вдоволь напляшется и с женихом, и с любимой внучкой... Ответ «Я пока ещё молод, я не готов» пронзил сердце Аллы навылет. Дальше – череда малоприятных, а главное — бессмысленных ссор, после которых в когда-то общей квартире она осталась совсем одна. С окончательным переездом он тянул, как и тогда с женитьбой, а потому последний шаг ей тоже пришлось сделать самой, привезя оставшиеся вещи к дому его опешивших родителей. К удивлению самой Аллы, оказалось, что даже её терпеливо всё сносившее сердце, намучившись, умеет уходить в сторону, уступая место железному голосу спасительного рассудка. «Но ведь это всё в прошлом, я теперь снова хочу любить!» – подумала Алла, уже набирая текст смс-ки.
Он
«Вот это да! Та самая забавная девчушка с концерта!»- искренне удивился Влад, увидев её смс. «Так стеснялась даже глаза на меня поднять там, у костра. Так трогательно улыбалась одними уголками губ, когда я читал ей стих, а тут — набралась смелости, написала: «Привет любителям Бродского! Не желаешь ли встретиться в четверг?» Что ей ответить?»
Разум:
«Конечно, нет. Как божий день видно, - она легкомысленна! Разве ты не помнишь, что было в прошлый раз?..»
Влад помнил...Помнил, как сейчас. Всё было банально, старо, как мир, и оттого особенно пошло и больно: его неожиданное возвращение со службы, а в квартире - она и какой-то знакомый, которого Влад пару раз видел рядом с ней на фотографиях «вконтакте». Догонять не стала. Всё, что сказала перед разводом: «Прости, зла не держи, я нашла своего человека, желаю тебе того же». Сердце долго не хотело во всё это верить. Потому что жили, как казалось ему, мирно и дружно. Потому что он хотел от неё детей: сначала сына, а потом, если она тоже захочет, можно и дочку с чудесными голубыми глазами жены... Все женщины после неё казались Владу: то слишком умными, то пустыми, то слишком болтливыми, то чересчур молчаливыми, не в меру упитанными, либо нездорово анорексичными. Одним словом, эти бедняги попросту были не ею. «Легкомысленная та барышня, значит? Вот и отлично. Не всё ж вам, бабам, от нормальных мужиков гулять», - зло подумал он и вывел на дисплее телефона: «Привет. Конечно! Буду только рад встретиться. Жду в 7 на Красной площади».
Она
Алла впервые, уже не помня, за сколько месяцев, улыбалась собственному отражению в зеркале: замшевая юбка любимого тёмно-синего цвета, раскинутые по плечам локоны, та самая кофта в цыганском стиле, приносящая ей удачу, новые туфли с ремешками, изящно оплетающими щиколотки. «Вот как увидит меня в этом, а не в его же шинели да длиннющем пледе. Как не устоит!» - только подумала, раздался сигнал смс. Конечно же, от него: «Не держи на меня зла, встретиться не смогу».
Разум:
«Так, оставить! Плакать мы не будем, - нейтрально-доброжелательно ответим и завтра в этом же пойдём гулять. Не пропадать же такому прикиду!»
Он
Влад положил телефон и, выпив очередной стакан вина, отвернулся на другой бок, заснув тяжёлым сном не только от работы уставшего человека.
Сердце:
«Правильно. Всё правильно, что отказался! Лучше всё и не начинать. Зачем обижать ещё одну девочку, не она же однажды вдребезги меня разбила...».
Она
«Когда ничего ни от кого не ждёшь - так даже лучше», – убеждала себя Алла уже третий день подряд. «И хорошо, что он отказался от встречи. Попался бы снова какой-нибудь проходимец, жди от него беды, а потом-плакать, нервы тратить. Зато сейчас я сама себе барыня, а будь у меня мужчина, в которого была б влюблена, сломя голову побежала бы после работы домой - готовить к его приходу что-нибудь эдакое. Пустое это всё, мне не нужное. Пойду-ка лучше в город, почитаю стихи на фонтане у площади».
Он
«А, может, зря я тогда отказался?» – третий день думал Влад, – «Всего-то одна встреча, одна, ничего не значащая беседа. Ну не влюблюсь же я в неё с первого взгляда, ей-богу!»
Они
Встретились случайно. Она - сидела с неизменной книгой стихов и имела настолько сосредоточенно-забавный вид, что он просто не смог не подойти. «Странно, вроде с работы, уставший, как волк, а увидел её улыбку (как тогда у костра, одними уголками губ) и готов сворачивать горы». «Странно, вроде я на него была зла, а увидела – и в душе ликую, как школьница, влюбившаяся в учителя». «Я зря тогда отменил встречу. Может, позволишь сегодня искупить вину?» – неловко пожав её руку, спросил Влад. «До чего просящие у него глаза, как тут отказаться?!» За четыре часа прогулки выяснилось, что они читали одни и те же книги, любят одни и те же стихи, кафешкам и общепринятому городскому отдыху с удовольствием предпочтут выезд на природу в палатках, вместо того, чтобы заказать роллы или пиццу – лучше сами сделают солянку (обязательно из трёх видов мяса) или запечённую скумбрию с лимоном. Оба мечтают завести собаку и просто обожают песни Александра Башлачёва. По пути домой недовольный таксист стал невольным свидетелем того, как эти двое наперебой рассказывали друг другу истории, и оба искренне хохотали даже над самыми неудачными из них. Едва переступив порог дома, Алла услышала в трубке его взволнованный голос: «Всё хорошо? Как ты добралась? Таксист и с тобой был всё таким же суровым?» В ответ она говорила что-то невпопад, – разум отказывался думать. Только два сердца ещё долго не могли заснуть, учащённо стуча и по очереди произнося имена друг друга.