Стихи второй сборник

Наступят дни такие, что сил не будет злиться, Когда нас всех накроют чужие времена, Когда встречать нас будут совсем чужие лица, Когда читать мы будем чужие имена.
Тогда слетит молитва, молитва без ответа, Тогда слетит молитва, молитва в никуда, И станет та молитва, как странная комета, Напоминать о прошлом несчетные года.

 
4
Голова моя на плахе, Плаха - девичьи колени. Кровь застыла не от страха -От желаний и томлений.
Занеслась, сверкнув, секира, А секира - милой ласки. Я б отдал за них полмира Палачу в красивой маске.
 
5
Милая, если б ты знала,
Как же я беззащитен.
Крепость последняя пала,
Ласка твоя - щит мой.
Тише шепчитесь, травы, Смолкните, надгробья. Ах, эти песни славы, Полные скрытой скорби.
Ветер застыл в морщинах, Звёздно изрывших прошлое, Чинно лежат причины, Следствия наспех брошены. Ходят мхи под ногами, Маки склонились в печали, Время трезвонит гаммы, Лучше б они молчали.
Солнце у самой дали Свило гнездо под облаком, Сколько мы счастий сдали С боем или по-доброму.
А за спиной всего-то Только кусочек тверди Пало опять «сегодня» Пало багряной смертью.
 
6
Когда я ошибся?
Может, когда упал в первый раз
И ушибся?
А может, вчера,
Сказав, что пора?..
Не знаю,
Но когда-то и где-то
Я ошибся.
Незаметным сквозняком
Вкралась ошибка,
И пошло, и пошло, и пошло
 
7
Оглянулся поздно, стылое далёко Затянуло мглою милые глаза. Вот она печали странной подоплёка, Повернись к истоку, возвратись назад. Собери по каплям молодые годы, Окунись в колодезь позапрошлых дней, Вырви всё былое у самой природы И за все потери рассчитайся с ней. Отложи на завтра то, что происходит, И прикрой легонько в будущее дверь И забудь о том, что время на исходе, И часы по встрече той далёкой сверь.

 
8
Ну что ж, не нам готовят пьедесталы,
Мы незаметно канем в реку лет.
Нас изучать не станут — пролистают;
Что с них возьмешь, мол, не сказавших «нет».
А мы ведь так устали ждать и верить,
Всё понимать и всё-таки молчать.
В молчанье захоронены потери,
Которых никому не сосчитать.
 
9
ВЕСНА
Последний снег, тяжёлый, грузный, Прогалин первых чернота. Грядёт весна, и рвутся узы, И утихает суета.
И вновь надежды, вновь томленье, И ожиданье дивных встреч, И неизбывное стремленье Пределы жизни пересечь.

 
10
Девушка с раскосыми глазами, Отчего задумчива, скажи? Отчего печаль идёт за нами? Ты же не в гареме у раджи. Может быть, тоскуешь ты по дому, Опостылел северный уют. Дни в восточной неге здесь не тонут, И сады зимою не цветут. Девушка, целуя, отвечала: «Ах, зачем по дому тосковать, Дом не там, где началось начало, Дом мой там, где буду умирать». Девушка с раскосыми глазами, Отчего задумчива, скажи? Отчего печаль идёт за нами? Ты же не в гареме у раджи. Может быть, в твоём Индокитае Ласки и нежней и горячей, И, когда целуешь, замирает Звездами осыпанный ручей. Девушка, целуя, отвечала: «Ах, тебя всю жизнь бы целовать, Но любовь - корабль у причала, А корабль должен уплывать».
 
11
Уходит спас, уходит лето, И вслед движение руки. Привычно всё, знакомо это, Но всё равно урок тоски Проходим заново. И снова Птиц провожаем в долгий сон. И рушится души основа, И рвётся снова связь времён. Уходит спас. Уходит лето. И снова тянется рука Благословить на жизнь всё это И не оспаривать века.
 
12
Возьми мои годы и трать их, мой милый, И душу возьми, и её заложи. А встреч узелки, что так память томили, Рукой, не простившейся, мне развяжи.
И пусть облаками бесшумно молитвы Мои обгоняют тебя на пути, И, чтоб не споткнуться, назад не гляди ты, И пусть я привижусь тебе впереди.

 
13
Люби - не рань,
Прими - не веру.
Иди за грань, за представимость,
Забудут — будь,
А вспомнят — встреть их.
Всё - мимолётность,
Всё ведь - мнимость.
Ладонь - в ладонь,
До дна - за здравье,
Беду отринь,
Останься с болью.
Того, кто прав - прости за правость,
Виновных отпусти на волю.
И вновь - за грань, за представимость,
За предначертанную сферу,
Живя, живи не так, как прежде,
Любя не рань, прими на веру.

 
14
В нас птицами дремлют стихи и поэмы. Удачные строки, созвездия рифм, Дремучие ритмы, великие темы, Но всё это в нас охраняет, как риф. Как стены тюрьмы, как литые оковы, Неумолкающая суета, Хранит от полёта заветное слово Эта бессмысленная маета.

 
15
Древнее устрицы ли слово, Веленье, воля, чем моллюск? И утомленный от былого Я за грядущее молюсь. Что мне оно? Я звуком стану. И пленником небытия. И всё равно не перестану Тянуться в будущее я.
 
16
ОСЕНЬ
Клён склонённый обветшалый, Журавлиный долгий клин, Развевает ветер шалый Грусть - задумчивость рябин.
И с судьбой кукушка спорит, И тревогу ворошит, А над чёрным, чёрным полем Ворон важно ворожит.
 
17
В огненном закате денные утраты Плавятся, и пламя навевает грусть. Все мы от рожденья всё же Геростраты, Хоть клянём злодея с детства наизусть. Океан забвенья и совсем не зависть Нас качает утло на своих волнах, Окуная в трепет, опыляя завязь Ясного желанья жить хотя бы в снах, Чтоб присниться внукам или всей планете, И тогда, быть может, возвратится явь. Но из всех безумных самые на свете Океан забвенья проплывают вплавь.
 
18
Что может быть важнее созерцанья, Когда лишь духом проникаешь в суть, Без логики, без слов, без отрицанья, Без суеты, прожорливой, как ртуть. В удобных гнёздах наших с вами смыслов Растут трагедий завтрашних птенцы, Шипы надежд, отточенные мыслью, Вплетаются в терновые венцы, Которыми венчаются деянья. А после всех замысленных кругов Душе приходится за подаяньем Вновь обращаться к сыновьям врагов, Вчерашних слов и прошлых отрицаний, Пытаясь жизнь ушедшую вернуть. Что может быть важнее созерцанья, Когда лишь духом проникаешь в суть.

 
19
Обмерло сердце,
Упало в колодец
Несостоявшихся встреч,
Из-за спины,
Из-за двери прикрытой
Слышу доносится речь.
Слово за слово,
И голос знакомый.
Только ведь речь не о том,
Что бы случилось
И чем всё стало,
Если бы было «потом».
Голос знакомый
Твердит мне, мой милый,
Дом наш останется пуст,
Благословенные встречи
Не сбылись,
Значит, так надо. И пусть
Сердце, стуча,
Не считает потери,
Этих потерь нам не счесть,
Милый, я ангел твой,
Ангел-хранитель,
Милый, благая я весть.
 
20
Гороскоп сулит нам перемены, Черный пёс мой станет талисманом. Руководства мудрого замены Ждём который год уже как манны. Ну, а если не дождёмся смены, Мясом пса кормить я перестану. Не прощу ему такой измены, Да и мясо просто не достану.
 
21
Прошли пятидесятые, история
Шагает без оглядки, ей-то что.
Оглядываюсь и впадаю в горе я,
Прокручивая годы раз по сто.
Не о себе печалюсь я непрошено,
А как ни странно о моей стране.
Казалось, страх сорвался в пропасть прошлого,
И кто стоял, страдая в стороне
Вдруг обрели дар речи, просто ожили.
Конец пятидесятых, только миг.
Распятых погребли всех, как положено,
Отмыв их прежде от следов улик.
Казалось все - нас выбрала история.
Но как привыкли жить мы в стороне.
Упущен миг. И вот впадаю в горе я,
Вдруг вспомнив о несбывшейся стране.

 
22
Небо звёздное, ночное, Ты души моей изнанка, Всё ты знаешь про былое, Без лукавства и обмана. Знаешь ты и всё, что станет, Что стрясётся завтра с нами, Ты хранишь печалей тайну, Навеваемую снами. Ты души моей услада, Лечишь сердце ты больное. Ты души моей прохлада, Небо звездное, ночное. И пускай петух вещает, И пускай уж утро ближе, Сохрани мне обещанья И склонись ко мне ты ниже.

 
23
Мы уходящие не смертью одержимы, Мы уходящие из собственной страны Рассечены, раздвоены, но живы И на себя глядим со стороны. Мы уходящие, как Янусы двулики, И с прошлым тайно мы обручены, Порочны мы, покорны мы и дики И у порога жить обречены. Мы уходящие не смертью ведь едины, А молчаливой общностью вины, Вплетённой в наши поздние седины И в звуки оборвавшейся струны. И потому закат раскаяньем пылает, И ветер встречный заунывно прост, И держит крепко нас вся жизнь былая, Как стерегущий у порога пёс.

 
24
Я впадаю в дикие пророчества,
Как впадает истовый шаман.
Знаю, в этом что-то есть порочное.
Знаю, в этом кроется обман.
Но кому подвластны эти призраки,
Я от них не убегаю прочь,
Хоть страшны мне будущего признаки,
Но рассудком их не превозмочь.
Лишь принять их можно, словно должное
И в слова виденья уложить,
И, постигнув смысл, воскликнуть «боже мой»,
Чтоб и дальше, как жилось, мне жить.

 
25
Мы вскормлены кровью и потом эпохи Прошедшей, но так и оставшейся в нас. Всё те же у нас неподсудные боги, Хоть и меняется иконостас.
Нет, это не просто привычка дурная -Жить так, как велят, почитая приказ, Жить слепо и глухо. Была ли иная Возможность свершиться заложена в нас?
И кто нам ответит, что лучше, что хуже -Быть правым во всём, даже стоя в крови Тобой не спасённых, чьи рухнули души, Или страдать от вселенской любви?
Мы вскормлены страхами нашей эпохи Прошедшей, но так и оставшейся в нас. Всё те же у нас неподсудные боги, Хотя и меняется иконостас.
 
26
Я не хочу быть замыслом другого, Быть объясненным разумом сполна, Заложником всезнающего бога, Хмелеть от чар причинного вина. Душа иль нечто рвётся за пределы Земного притяжения причин И бесконечных споров слова с делом К тому, что есть без власти величин.
 
27
За окном там равнина, и дальше равнина, Неподвластная взгляду, в величье нагом, И душа, что и мыслью одной лишь ранима, Словно ангел парит с перебитым крылом. Поклоненье простору, как первому богу, Принимаем от матери мы с молоком, И науки наук нам понять не помогут, Кем мы были, кто есть и печали о ком. Колыбель нам качает седая равнина, И молчанье её - это песнь о былом, Но душа всё равно хоть и мыслью ранима За пределы спешит с перебитым крылом.

 
28
Какая ночь безудержная, долгая.
И этот висельник фонарь.
И жизнь моя, удавленная догмами.
И потерявший слух звонарь,
Что у перил там в опустелой звоннице.
И утомленный ложью дух.
И этой несмолкающей бессонницы
Ко времени прильнувший слух.
 
29
Сокрыто в разуме безумие, Остановите бег людей, Кричит египетская мумия. Кричит исчезнувший халдей. Кричат великие отступники, Сползая с виселиц, с крестов, Кричат невольные преступники, Облюбовавшие престол. Кричат истошно инквизиторы Из всех веков и всех мастей. Кричат поэты, композиторы Под пытками своих страстей. Кричат в закаты, как в отдушины, Упавшие в рассвет ничком, Кричат ненужные, недужные, Прошедшие всю жизнь бочком. Кричат маститые ученые, В открытиях найдя приют. Кричат их дети, уличенные В том, что они мечи куют, Кричит вдогонку всем история Под неусыпный пляс идей. Ничто не обернется сторицей, Остановите бег людей.
 
30
ЭЗОП
(фантазия)
Толпа ждала.
Многоголосый ропот
С прибоем слился.
Совершался суд.
Толпа людей ждала, когда ж Эзопа
К утёсу,
К месту казни поведут.
Май трепетал на изумрудных листьях,
И голубело небо над землёй.
Толпа от ожиданья стала злиться.
Эзоп и здесь смеялся над толпой.
Но вот промчался вздох, подобно ветру:
«Идёт! Идёт!»
В смятенье прошлых мук,
Свив руки за спиной, навстречу свету
Шагнул Эзоп.
Но все умолкли вдруг:
Он шёл с ухмылкой.
И толпа взревела -
Такого никому нельзя прощать!
В ответ лицо Эзопа просветлело,
Он начал басню молча сочинять.
Он шёл, приговоренный к смертной казни,
Презрев и смерть, и гневную толпу.
 
31
Он подбирал слова к последней басне,
Чтоб скоротать до вечности тропу.
И губы мерно двигались за словом.
За слогом — слог.
«Он сочиняет перед смертью снова!»
И тут раздался крик:
«Как?!» «Сочиняет?!»
И толпа на миг
Растерянно затихла в размышленье:
«С собою басню хочет унести?»
Но вот прошло безмолвия мгновенье,
Толпа вскричала:
«Эй! Эзоп! Прочти!»
«Прочти!» «Прочти!»
Спокойно к месту казни
Шагал он, продолжая сочинять.
Он им отплатит - не услышат басни.
Она идёт с ним вместе умирать.
Всё выше, выше. Ближе край утёса,
И небо ближе. Он взглянул наверх:
«Лиса сказала, утирая слёзы,
Зачем...»
И море поглотило смех.
Толпа качнулась, замерла, умолкла,
Стараясь смысл постигшего постичь.
А волны набегали без умолку,
Стараясь смыть с себя предсмертный клич.
 
32
Спросил зайчишка у осла однажды:
«Что надо сделать мне, чтоб стать отважным?»
Осёл, о камень почесавшись лбом,
Сказал смущённо: «Надо стать ослом».
Скажи, мудрец, но только правду, Сегодня счастлив был иль нет? «Об этом я узнаю завтра», -Таков был мудреца ответ.
 
33
ПЕРПЕТУМ  МОБИЛЕ
Точите топоры,
до срока затаитесь,
и до поры,
пока набат не позовёт,
чтобы отсечь
на плахе королеву
от всех
её величества забот,
чтоб наконец
избавиться от гнева
и впасть в безумство
пляшущих свобод,
поддерживайте
королевства свод.

 
34
ФЛАМЕНКО
Где-то пламенем бьётся фламенко, Где-то пальцы над струнами пляшут, Как фламинго, ступая и корчась Над безоблачной пропастью неба, Что без сил опрокинулось в вечность Исторгаемых пальцами звуков.
Где-то пламенем бьётся фламенко, Где-то криком луна захлебнулась, Где-то слышу спасительно плачет Проходящая ночь под гитару. И мелькают вокруг утешенья, Вспыхнут робко и снова погаснут. Где-то пламенем бьётся фламенко, Где-то танцем мгновения душат, И склонился и кто-то хохочет Надо мной, над ручьём уходящим, И бегу, я бегу без оглядки, Омывая своё отраженье.

 
35
ЛЯ-ГРАНХА
Горы, снежные отроги,
Ветра горного прохлада,
Круговерть крутой дороги
И дворцовая громада.
Сад торжественно-могучий, Необъятный мир секвойи, Мир ветвей - столетий кручи, Ниспаданье синей хвои.
Изваяний белый мрамор,
Пруд, скамья, за ней фонтаны,
Королевы юной драма
И свидетели платаны.
Столько лиц и всё тут пусто, Залы, залы, встречи в залах В них и холодно и грустно, Как на будущих вокзалах.
Королевы увяданье
Вдалеке от стен Мадрида,
Смех и стоны и преданья
Жизни вечная коррида.

 
36
Вечер цвета индиго Был печален и прост. Соловьи пели дико, Где терновник пророс.
И качались уныло Очертанья мимоз, Сердце снова заныло Под мелодию грёз.
 
37
Дожди в Мадриде затяжные Неспешно каплями стучат, Дожди в Мадриде обложные, А мне мерещится Арбат. Не этот ряженый, торговый, А тот, что был когда-то им, И мы с приятелем толковым О смысле жизни говорим, Шагая, нет, паря над всеми, Чуть-чуть касаясь края туч, И воздух был такой весенний, И звон к обедне так тягуч. И где-то в доме рядом пели Простые песни прошлых лет, И мыслей лёгкие метели Кружились и летели вслед. Дожди в Мадриде затяжные, Неспешно каплями стучат, Дожди в Мадриде обложные, А мне мерещится Арбат.

 
38
Зной невозвратности,
о, как он нестерпим.
Я слышу звон
пленён тягучим зноем.
Звенят минуты, дни
в объятиях глухих
давно умерших лет,
звенят, как звук, забывший о струне,
звенят так знойно, безнадёжно,
что впору броситься бежать
от неотвязчивых созвучий
вчерашней жизни, от всего,
что зноем всласть напоено,
отравлено, живёт и дышит.
Зной невозвратности,
о, как он задушевен,
зной невозвратности,
о, как он нестерпим.
 
39
Нас отделяют от всего, что есть, Ограды, сложенные второпях из мыслей, Но в них таится страшной силы месть За виноватость, из которой вышли. Меловый круг, а в центре черный страх И сердца бой - тревожного набата Кривое эхо, а во взгляде прах Раскаянья за что-то, как расплата. Иллюзия - наш княжеский удел, Мелодии зачумленных желаний Стремятся тщетно пересечь предел, Чтоб убежать от жертвенных закланий, Чтоб в беспричинность наконец-то впасть, Чтобы спасти наивную невинность Незнания, и всё же низко пасть, Как ангелы, минуя поле в минах. Нас распирают целые миры, Витающие бесновато снами, И даже если скажут нам «умри», Надежда всё же остается с нами. Магическая страсть, заветный круг, Дремучих мыслей пляски, хороводы, И лепет слов - проворных верных слуг, И неподвижные, как камни, годы. Но всё пройдёт, закончится болезнь, Уймётся бред, останется за кадром И эта неоконченная песнь, Охваченная пламенем заката.

 
40
Качается месяц, печалится месяц.
И праздно и плавно по небу плывет,
А в зале дворцовом под люстрой хрустальной
Играют Рамо и танцуют гавот.
И что это значит, какие страданья
Таит заведённость и строгость пути,
Какие терзанья, какие укоры
Сулит нам беспечность ещё впереди.
Качается месяц, к судьбе пригвождённый,
Покорные звуки твердит клавесин,
Над пропастью ночи кто знает как долгой
Повисла звезда, чей огонь негасим.

 
41
За этой долгой тишиной, Как за моими Кордильерами, И ставшей верною женой С великосветскими манерами, За этой долгой тишиной Лежит страна обетованная, Сплошь заселённая лишь мной, И от того тревожно-странная, Но всё равно она манит Не золотыми лихорадками, Не тайной новых пирамид, Не идеальными порядками, Но безмятежностью добра И не волненьем открывателя Всегда под стуки топора, И не блаженством обывателя, Всё исчерпавшего до дна, Манит души освобождением, Которая всегда одна Всему, что есть даёт рождение, Как в жизни первая весна.
 
42
Отделите понятие от вещи,
Отсеките от смысла слова,
Вы оракулом станете вещим
И сквозь лжи пелену как сова
Вы увидите мира картину.
Всю бессвязную в меру как бред,
Золотую найдя середину,
Вы увидите замысла след,
И себя отраженным стократно
В гранях призрачных чистых идей,
И умерших, бредущих обратно,
И ещё не рожденных людей -
Всё предстанет и вдруг как причуда
В миг исчезнет, чтоб вспыхнуть другим,
Совершится как должное чудо,
И объятый порывом благим
Вы проникните в таинство вещи,
Существующей вечно в себе,
И оракулом станете вещим,
Указуя дорогу толпе.
 
43
И сколько раз на этом свете Живём, мой друг, и я, и ты, Чтоб оставлять надежду детям И умирать под плач мечты, Чтоб неисполненные встречи Как неприкаянные сны Кому-то снились, наши речи Чтоб на заре чужой весны Слетали с уст чужих беспечно И чтобы всё сбылось без нас, Как жаль, что мы с тобой не вечны, Но всё ж прекрасен жизни час.

 
44
Осень падает в закаты, Осень падает ничком Обреченная. В раскаты Слился вдруг заблудший гром, Гром, отбившийся от лета, Гром, стремящийся догнать Убегающий луч света Словно умершую мать Верный сын. И виснут тучи Слеповатой скукой лет, Исключив счастливый случай. На стекле оставив след, Из больничных коридоров Убегают в даль дожди, И заполненная вздором Замирает позади Жизнь. Но вот прошли раскаты, Небо стынущим огнем Вновь зажглось, и вновь в закаты Осень падает ничком.
 
45
Слушая Шнитке
За звуком звук, за нотой нота, Пытает клавиши пианист И вырывает в миг признанья, Как зубы опытный дантист. И обо всём, что в жизни было Зал узнаёт, как будто я, А не натянутые струны Кричат, обиды не тая. И выдают друзей посмертно, Родных, пропавших без вестей, Любимых, заживо сожженных В огне навязчивых страстей. И не уймутся наважденья, Не разомкнётся круг имён, Пока не смолкнет звук последний И не прервётся связь времен.
 
46
Вы как звезда недосягаема
Остались в прошлом навсегда,
Я будучи потомком Каина
Свои счастливые года
Убил мне помнится отчетливо
В слепом неверии пустом,
А впрочем, может быть расчетливо,
Чтоб в этом случае одном
Не повторять, увы, истории
Похожие одна к одной,
Как люстры в милой нам «Астории»,
Где распрощались в час ночной.
Вино стояло недопитое,
И танец мимо нас прошел,
Мешало будущее сытое
И на двоих накрытый стол.
Вы первой встали и с метелями
В миг унеслись куда-то прочь,
Мы не считались ведь с потерями,
Но сбереглась на память ночь,
С её повальными сугробами,
И с волчьим взглядом фонарей,
С её затерянными тропами,
С её приютом без дверей.
 
47
Слушая Баха
Мы исполняем жизни фугу
По нотам записи чужой,
Минут бессмысленную вьюгу,
Её неугомонный вой
Иначим в строй, иначим в звуки,
Ложащиеся строго в лад,
Выстраиваем наши муки
В звучащий мелодично ряд.
И вызывая к смыслу тему,
Мы о себе всю жизнь поём,
Пытаясь доказать теорему,
Что всё же лучше жить вдвоем.
И контрапункт как место встречи
Вплетает в дней живую ткань
Иные голоса и речи,
И милый вздор и даже брань.
Так день за днем и звук за звуком,
Мечтая обрести покой,
Мы исполняем жизни фугу
По нотам записи чужой.
 
48
Я всё ещё живой
труба в слезах
от предвкушенья траурных мелодий
порвались струны
где же Паганини
когда он возвратится
я всё ещё живой
молчанье скрипки
громче всех фанфар -
вы слышите
мелодия звучит
я всё ещё живой
ну где же Паганини
он обещал на память мне сыграть
ещё не сочиненную сонату
я брежу говорят друзья
а кто из вас не бредит этой жизнью
я всё ещё живой
я брежу говорят
как будто бренный бред
не продолженье бранной жизни
как будто бы перебродивший бред
не есть начало постоянства жизни
я всё ещё живой
я жизнями живу
всех на земле рожденных
и тех кому родиться суждено
 
49
где Паганини
где его смычок
срывающий с небес
пронзительные звуки
я весь струна
я всё ещё живой
труба в слезах
от предвкушенья траурных процессий
молчанье скрипки
предвещает смерть
но что такое смерть
как не всё тот же бред
который надо вброд нам перейти
я всё ещё живой
я брежу я живу.
 
50
День, пустота, и снова день,
Всё началось с большого взрыва,
Затем вселенская мигрень —
Итог психического срыва.
Разрыв пространств и стон времен,
Эпилептические ночи,
В чьи судороги мир пленен,
И этих звезд седые клочья.
И снова день и пустота,
И даже нет воспоминаний,
И взорванная в миг мечта,
И бешенная скачка знаний.
 
51
Позадвинуты дни далеко за кулисы Этой странно-пространной сторонней страны, Здесь не ходят ни люди, ни дети, ни крысы, Здесь как будто ни бога нет, ни сатаны. Здесь шуршат змеетошно колесные шины, Здесь сверкают покрытые лаком любви Разноцветно-железные маски-машины, И зарыты дома в зелень донной травы. Здесь свиданья случаются под светофором, Где целуются бамперы страстно и всласть, Здесь не место на улицах разговорам, Здесь отсутствует, страшно подумать, и власть. Ну, а где-то за риджами, за холмогорьем Говорят пораскинулся сказочный рай, Там к успеху бегут, убегая от горя, И потом попадают, конечно же, в рай. А бывают и здесь ветры дуют оттуда, И тогда растуманы на гребни холмов Наползают без спроса, как хворь, как простуда, Или ропщут дожди, проливаясь из снов.

 
52
Нет, это не стихи. Стихи ведь не стихия,
Где познается логикою суть,
Стихи намёк, помощники плохие
Для тех, кого влечёт познанья путь.
Стихи живут в пространстве многомерном,
Чья исповедь рыданьями полна,
Их убивает шаг один неверный
И умной мысли глупая волна.
Стихи ведь вздох признания под пыткой,
Их тайный смысл не ведом палачам,
Стихи едящим вкусно и с избытком
За завтраком, на службе, по ночам.
И музыка в стихах совсем иная.
Не та, что составляется из нот
Прекрасная, но всё-таки земная.
В них музыка шагов на эшафот.

 
53
Бабочка ночи накрыла окно
огромными крыльями
по желтому фонарю
на каждом из четырех
крыльев
свирепо вглядывались
в меня они
выискивали виноватого
они выпивали меня
воздух превращался в черную вату
забивал лёгкие
душил
а бабочка смеялась беззвучно
черным смехом
желтая свирепость немигающих фонарей
не оставляла надежды
пока я не вспомнил
что я любил в детстве
ловить бабочек сачком
что я собирал их
что я обожал их
и тогда сачок моих ладоней
опустился на бабочку ночи
и накрыл её
и забилась она
бархатно
под моими ладонями
 
54
и мне стало жаль её
и я разнял створки страсти
бабочка вспорхнула и улетела
оставив висеть за окном
четыре тусклых желтых фонаря.

 
55
Струится струнная соната. Старик Вивальди шлет привет. Легко циркачкой по канату Над пропастью прошедших лет, Когда казалось связи нет, Мелодия ко мне навстречу В слезах от радости спешит И я судьбе уж не перечу, И счастьем призрачным я сыт, И что ещё мне в жизни надо, Когда старинная соната Всю жизнь мою и смерть таит.
 
56
В звучании дождя пророческие ноты В них знак судьбы и тайна бытия Не потому ли нас задумчивости своды Спасают в дождь от нашего житья.
В звучании дождя гармоний неизменность Пред ними никнет мимолётность чувств И распадается
всей нашей жизни бренность На скопище бессмысленных причуд.
В звучании дождя надежд былых продленье Обретших наконец-то свой приют В звучании дождя мелодия смиренья Для нас для всех кто в прошлое уйдут.
 
57
Не надо вопросов, не надо, Какие вопросы, когда Обрушилась наша Гренада, И в дом наш ворвалась беда. Сжимается сердце от боли, В которой увязла душа. Привыкли мы к жизни в неволе, Привыкли мы жить чуть дыша. Привыкли к тому, что так тошно Всю жизнь лицедеями быть, Но что мы всё время о прошлом, Его нам во век не забыть. Пусть рухнула наша Гренада, И пусть разразилась беда, Не надо вопросов, не надо, Давайте шутить, господа.
 
58
Без весел лиловая лодка печали Качалась на волнах мирской суеты, И люди как чайки надрывно кричали, Кружа хороводы в преддверье беды.
Душа порывалась, просилась на пристань Навстречу ветрам из неведомых стран, Во мне как в тюрьме, умирал Монте-Кристо, С собой унося свой нечаянный план.
Побега за грани из долгой неволи Туда, где просторы, где легче дышать, Где мирно пасутся удачи на воле, И жить никому я не буду мешать.
Без весел лиловая лодка печали Качалась на волнах мирской суеты, И люди как чайки надрывно кричали, Кружа хороводы в преддверье беды.

 
59
День как обрыв таинственен и крут, И дление его вот-вот прервётся, И целые миры во мне умрут, Их крик ни в чьей душе не отзовётся.
День - это слово, брошенное в ночь Цыганочкой, гадающей на картах, Которое никак не превозмочь, Как и апрель, идущий вслед за мартом.
День - это гроздь глядящих с грустью глаз Ушедших в невозвратность совершений, День - это радость, брошенная в нас Так, словно мы не люди, а мишени.
День как обрыв таинственен и крут, И дление его вот-вот прервется, И целые миры во мне умрут, Их крик ни в чьей душе не отзовется.

 
60
Кого мы ждём,
Пришествие какое
Придет, оставив
Память о себе,
Мы вовсе не мечтаем
О покое,
Мечтаем только
Об иной судьбе.
Сновидчество Языческая месса Взгляд, уводящий В прошлого тупик Пророчества Потухшей поэтессы, Строкой поймавшей Будущего миг
Кого мы ждем,
Какое же спасенье
Отыщет нас,
Прикованных к векам,
Желанья мчат
Нас всех листвой осенней
К далёким
И печальным берегам. Страдальчество С юродивой усмешкой Под небеса
 
61
Крутых ступенек ряд
И красоты,
Ещё вчера умершей,
Обманчивого
Обаянья яд Кого мы ждём, Пришествие какое Придет спасти нас От самих себя. Мы вовсе не мечтаем О покое, Мечтаем, чтоб Иной была судьба.

 
62
Мне снится геометрия евклидова
С судьбой прямой невозвратимой линии,
А рядом вдруг как будто бы два идола
В кривом пространстве дня парят две пинии.
Две пинии сулят пересечение
Хотя бы там в искомой бесконечности,
И линии две, испытав влечение,
Вдруг сходятся в миг на виду у вечности.

 
63
Струна и ветер стонут
стонут песчаных слёз печальный
шёпот барханов гребни в небе
тонут и затихает мыслей
топот воды жемчужное
виденье из дали в даль полёт
мелодий а ночью летних звезд
паденье и черный креп на
небосводе и снова струн и ветра
стоны в висках стучит верблюжий
топот сердец больных глухие
тоны и чей-то жаркий жаркий
шёпот.
 
64
Кого покинул я беспечно, Какие милые края? Невозвратимо и навечно Отстала молодость моя. И не к видениям, не к грёзам Я мчусь по млечному пути, Лечу в слезах к потухшим звездам, А сердце замерло в груди Не от любви, не от восторга, Оно последний свой удар Давно свершило. А с востока Вздымался свет безумно стар, Вздымалось, огненно скучая, Начало всех земных начал, Младенец-день, беды не чая, Зарю на цыпочках встречал.
 
65
Рожденье - продолжение мистерии,
Но только здесь, в пространствах наших тел,
На поминальных вечерах материи,
В обрядах наших повседневных дел.
Мистерия насущного язычества,
В ней грешный зритель тайною томим,
А магия внушённого владычества
Над бездной пляску затевает с ним.
И нет конца, нет края у мистерии,
К которой дух доверчиво влеком,
И длится драма и печаль материи,
И длится жизнь неудержимым сном.

 
66
И в час иной, и в час назначенный,
Когда меня не будут ждать,
Я возвращусь, переиначенный,
Чтоб все долги свои отдать.
Я кинусь в клинику заклятую,
Чтоб нашу маму там найти
И чтоб её в подушки вмятую
От одиночества спасти.
Войду в дома друзей напрошенным,
Прощенья просто попрошу
И всем, кто стал когда-то брошенным,
Стихи на память напишу.
Я поделюсь со всеми поровну
Последним вздохом и сойду
С невольным облегченьем в сторону,
Но с прошлым счёты я сведу.
 
67
Никому ничего в этой жизни не надо, Только встретить бы завтра зарю, Я иду от зари до зари по канату И поклоны, вихляясь, дарю.
Ну, а публика зрелищу этому рада «Продержись» я себе говорю, Никому ничего в этой жизни не надо, Только встретить бы завтра зарю.

 
68
Всё повторил бы год за годом, Всё повторил бы день за днем, за словом слово и не больше, Когда б родиться дали вновь. Я повторил бы все ошибки, И кто сказал, что есть они. А если даже Есть на свете, И то одна -Вся наша жизнь.
 
69
Вот и всё. Я собрался в дорогу,
Вот, друзья, вам от счастья ключи,
Караван мой стоит у порога,
И погонщик призывно кричит.
Он зовёт. Его голос гортанный -
Это эхо оставшихся лет,
Дней прошедших бредут караваны
В край, откуда возврата уж нет.
Всё — мечты, и надежды, и ласки,
И последнюю в жизни слезу,
И принцессу из старенькой сказки
Я с собою в тот край унесу.
Мы пройдем по пустыням разлуки,
По зыбучим барханам минут,
И безмолвье протянет нам руки,
И в безвестности даст нам приют.
 
70
К гранитной пристани прикован,
Как брошь ненужная к векам,
Стоял корабль на приколе,
Людьми причисленный к богам.
Он был красив и чист, как льдинка
Среди засаленной воды,
Казалось, он сошел с картинки
В наш мир бесцельной суеты.
И все им пылко восторгались,
И всем нам было невдомёк
О том, что он, познавший дали,
Хоть иногда, но плакать мог.
И плакал он не о просторе -
Просторы все избороздил -
Он видел лишь кусочек моря,
Который старику так мил.
Там вдалеке маячил остров,
Необитаемый совсем,
А рядом корабельный остов
На рифы отдохнуть присел.
А мы им пылко восторгались,
И всем нам было невдомек
О том, что он, познавший дали,
Хоть иногда, но плакать мог.
 
71
Граненные кристаллы совести В суженьях вен, артерий и аорт Мучительно накалывали повести На отложеньях страхов и забот. И хордами, и дугами, и точками Раскраивался в прошлом каждый шаг. Металось сердце нервно между строчками, Читало и стучало: «Всё не так».
 
72
Прорицатели смолкли.
И взгляды как блюдца
Вдруг об землю -
И вдребезги.
Вещая тьма
Окружала грядущее.
Смолкли.
Беспечно
Доживала
Последние годы
Земля.
 
73
За тридевять земель не улечу
И в тридесятом царстве я не побываю.
Мне это всё уже не по плечу.
Выносит жизнь мою неумолимо к краю.
Но все равно душа готова в путь, Надежды бродят в зале ожиданья, Не говорю, что быть должно, то будь, И отвергаю я исход гаданья.
Не стану гражданином я страны,
В которой чтут мою навек неповторимость,
Всё так и будет: мы, а там они.
Молчанье правды, лжи привычной зримость.
Но всё равно душа готова в путь, Надежды бродят в зале ожиданья, Не говорю, что быть должно, то будь, И отвергаю я исход гаданья.
И не сорву с извечных тайн покров, Настигнет, захлестнет меня забвенья лава. Тропою выложенных в строчку слов Я не сойду в чертог, где ожидает слава.
Но всё равно душа готова в путь, Надежды бродят в зале ожиданья, Не говорю, что быть должно, то будь, И отвергаю я исход гаданья.

 
74
Мы прощаемся с эпохой, На душе почти надрыв, Кто-то обойдется вздохом, Кто-то обойдет разрыв, Кто-то радостно подскочит К поминальному столу, Кто-то может быть захочет Жить по-прежнему в тылу Неизбывных войн, как в клетке, И искать впотьмах врагов, Кто-то вспомнит тени предков И пройдет без лишних слов. Ну а я крутой эпохе Жизнь свою всю заложил, От того надрыв и вздохи, Я ведь с ней, как все мы, жил.
 
75
ТАНЕЦ
Над головой ладони взвиты, Хлопки как выстрелы нагана, И перестрелка без убитых, Ведется страстная ногами. Изгибы рук, извивы тела, И кажется, она нагая, Но двинулась по сцене смело И вот теперь она другая. Здесь всё изменчиво как в жизни, Здесь всё как будто на дуэли, Но, слава богу, кровь не брызнет, Ведь всё игра на самом деле.

 
76
Ну что ж
Спасибо времени,
Что есть.
И пусть изменчиво оно,
В нём, может, чей-то воли
Месть.
И всё равно,
Я говорю
Ему спасибо
И горю,
Как не стихающий закат,
Всю жизнь,
Что взята напрокат.
 
77
Вскружите голову,
Мечты,
Она так тяжела,
Сотрите прошлого
Следы,
Пушинкой чтоб легла
На черный подиум
Ночи
Седая голова,
Чтоб к новой жизни, как
Ключи
Вновь подобрать слова.
 
78
ПЕСНЯ
Ах, дожди, как долги вы,
Любовь коротка.
Ах, дожди, вы могли бы
Сомкнуть берега.
Ах, дожди помогли бы
Смыть слёзы с лица
И допеть эту песню
Двоим до конца.
 
79
МИМОЛЁТНОСТЬ
Мелькание теней Мерцанья светлячков, Печальных фонарей Косые нимбы, И страстные объятья Ветра вдруг И вновь покой, И тишина вокруг, Мелькание теней, Мерцанья светлячков, Печальных фонарей Косые нимбы.
 
80
В гефсиманском саду соловьи распевали,
Заглушая признания мудрой совы,
В гефсиманском саду в эту ночь подавали
На ладонях пророческих слёзы вдовы.
В гефсиманском саду плыли лунные тени
И тянулись, чернея, к безликим богам,
В гефсиманском саду, наползая на стены,
Собирались на сходку слова по слогам.
В гефсиманском саду ветер с моря послушно
Замирал, припадая к могучим стволам,
В гефсиманском саду было страшно и душно
И невинным мгновеньям, и грешным векам.
В гефсиманском саду соловьи распевали,
Заглушая признания мудрой совы,
В гефсиманском саду в эту ночь подавали
На ладонях пророческих слёзы вдовы.

 
81
Исчезли острова,
где в прошлом обитала
Моя душа
и где любовь жила,
Исчезли,
и туман их очерки
устало укрыл.
И снова грусть
навязчиво мила
В груди нашла
приют.
Что ж, нам даны
потери,
Но и дано в мгновенье
постигать
Далёкий смысл
задуманных
мистерий
И снова жить,
и снова умирать.
 
82
Луной облитый город, как каменный погост, стоит безмолвно в серебристой скорби. Прикованный к опорам с рекой сроднился мост. Уходим по нему мы, спины сгорбив.
 
83
В глазах смиренье и печаль, Все скорби прошлых поколений, И неба синяя эмаль, И вечер, вянущий от лени. На пальце черный скарабей, Знак исполнений неизбежных, И эта тишина с полей, И аромат фиалок нежных. В словах загадочная дрожь И отзвук дальнего прибоя. Как этот вечер был хорош. На всей земле нас было двое.
 
84
Вот тишина, упавшая с небес,
а вот сады с ладонь,
В них простота чудес.
В причудах крыш
узоры облаков.
И странная река
без берегов.
 
85
СЛОВА
(триптих)
1 Молчанье слов -молчанье вчерашних смыслов. Молчанье настроений -молчанье напрасных мелодий. Молчанье души -молчанье пленённого неба. Молчанье взглядов -молчанье зеркала, потерявшего очарование собственной мнимости. Молчанье губ -молчанье очерков сосен, разминувшихся с ветром.
2 В этом зале напрасных шагов слова не звучали.
В этом храме напрасных вздохов слова не поют.
 
86
В этом доме напрасных молений слова не кричат. В этом капище скопище слов. В этом требище правит судьба, принимая напрасные жертвы.
И ложится молчание слов на ладони угрюмого камня.
3
Слова распались, как распадается стая перелётных птиц, застигнутая эхом выстрела.
Слова распались, как распадается облако на не отличимые друг от друга капли дождя.
 
87
Слова распались,
как распадается
гармония аккорда
в звучании расстроенных
уставших струн.
Кто соберёт слова,
кто нанижет их
на нить мотива,
кто услышит
мелодию напрасных слов.

 
88
Кончается эпоха,
а точнее эра.
Слова-то как звучат,
Как выстрелы в висок.
И хорошо ли это или плохо,
И низок век или высок,
Кто знает наперёд,
И есть ли мера,
А может быть всему
Отпущен срок.
Кончается эпоха -
Наша,
С ней и мы.
На подиуме плаха -
Наша.
Что ж, уйми
и страх, и слёзы, и тревогу
Пред тем, что предстоит другим,
За них присядем на дорогу
И как отцы благословим,
А взглядами друг другу скажем,
Нет, не завидуем мы им.
 
89
тридцать семь
день в день
час в час
я падаю наземь
спустя
в траву
в двуличие полдня
в щебет мгновений
ловя глоток поцелуя
тридцать семь
как на страже
стоят
день в день
час в час
выводят меня
из заточенья
спустя
на прогулку
в парк
в примятость травы
в распавшийся щебет птиц
уличён
в нерасставании
встречу
мечу
на стене
подпираемой плачем
 
90
тридцать семь день в день час в час встреча там где нас нет.

 
91
Стороной
строения Флоренции,
Мимо
ренессанс восторгов.
Я перехожу вброд
свой собственный
бред,
И это для окружающей
среды
наименьший
вред.
Стороной
отроги Гималайские,
Мимо
Ниагары рыдания,
Я перехожу вброд
свою собственную
напасть,
И это для окружающей среды
лучше, чем сжигающая её
чья-то страсть.
Стороной
старина и прошлые странности,
Мимо
намеки истории,
Я перехожу вброд
свою собственную
 
92
жизнь,
И это для окружающей
среды
лучше, чем победителям
служить.

 
93
Хищные челюсти кастаньет Щёлкают хрипло без устали, Это не руки, а тысячи лет Пляшут и пляшут грустные. Падает в душу, как в бездну, печаль И не находит пристанища, Струнам гитары красавицу жаль, Что с ней случится, что станется. Это не танец божественных рук, Плакальщиц это рыдания, Это не сердца бешеный стук, Пламени это страдания.

 
94
Грустная, милая, странная речь, Чьи это губы шепчут, Просят мелодию речи сберечь, Чтоб умирать было легче. Грустная, милая, странная ночь, Кто приглашает на танец, Просит молчание сна превозмочь, Завтра нас может не станет. Грустная, милая, странная дрожь, Чьи это стрелы запели, Чей это нежно-заточенный нож Ходит по струнам недели. Грустная, милая, странная мысль Просится скорбно на волю, Что за бездонная млечная высь В нас отзывается болью.
 
95
Незвана, незвана,
Всё было так странно,
Был вечер бродячий,
Был синий фокстрот,
Был ветер обманный,
Светильник жеманный
И тень, уходящая за поворот.
И были свиданья,
И были скитанья,
И были страданья
Над морем разлук,
И были закаты,
И были мы рады
Печальным аккордам
Танцующих рук.
 
96
СОНЕТ
Когда стреноженный любовью Уйдешь ты вновь на эшафот, Не поведя и даже бровью, Танцуя ветреный гавот, Когда как жертвоприношенья Ты бросишь на любви алтарь Своей седой души движенья, Тогда взметнётся ввысь как встарь Костер кому-то нужной страсти, И ты окажешься во власти Очарования огня, Как мотылёк открытый настежь Для одного всего лишь дня.

 
97
Неотделимый от России Куда бегу, куда лечу? Попроще что-нибудь спросите, Вопрос задайте по плечу. Неотделимый от России Жизнь проживаю как в бреду, Люблю всё то, что так красиво, Но неотвязно жду беду. Неотделимый от России Зло отделяю от добра И знаю, если не по силам, Не обойтись без топора.
 
98
 
Гряди, гряди, моя последняя любовь,
Смахни морщин разметанные пряди
С натруженных от размышлений лбов,
Пускай пройдет вся жизнь как на параде
Под марш «Прощание славянки» предо мной.
И наконец последним шагом вступит
В Россию новую и ставшую иной
Без заклинателей, толкущих судьбы в ступе,
Без умников, безумствующих всласть,
Без тысяч нас, молчаньем упоенных,
Готовых в пропасти предательства п,опасть,
Без диких орд коленопреклонённых,
Без всех напастей, падавших с небес,
Без сжатых губ, без свихнутых советов,
Без тех, которых вдруг попутал бес,
Без тиражируемых в миг наветов.
Гряди, гряди, моя последняя любовь,
Впусти в Россию новую, иную,
С последним шагом упаду я вновь,

И обрету покой я, скорбь минуя.
 
99
 
Это небо как ласковый омут,
Это небо и мучит, и манит,
В этом небе вся жизнь наша тонет,
Но и веришь - оно не обманет.
Где любовь, упоительный призрак,
Где жрецы, что служили обману,
Где случайностей праздных капризы -
Всё исчезло подобно туману.
Время - дым, время — облако грусти,
А слова - перелётные птицы,
Задыхается прошлое в устье,
Безысходно стремясь возвратиться,
Бьётся прошлое в устье предсердий,
Упираясь в крутые уроки,
Ну, а в роли сестёр милосердии
Рукописные нервные строки.
Всё исполнено вещей печалью,
Отыграли симфонию в зале,
И аллегро звучало в начале
И адажио было в финале.
Это небо как ласковый омут,
Это небо и мучит и манит,
В этом небе вся жизнь наша тонет,

Но и веришь - оно не обманет.
 
100
Когда б не будущее зрело,
Не нарождалось дивно в нас,
Тогда давно б увяло тело,
И пыл желаний поугас,
Когда бы звёзды не кружили
В ночных тревожных небесах,
Когда бы знаки там не жили
О предстоящих чудесах,
Тогда бы сердце зароптало
Под спудом смутных прошлых лет,
Оно бы биться перестало
В бою за будущий сонет.
 
101
Край снега, край белого бега, Побега из синей печали, Побега из черного века Под сломанными мечами. Перебегает дорогу застенчивая вьюга, и жмётся к порогу вьюга так, словно ищет друга. Край снега, край белого бега, Побега из синей печали, Побега из черного века, Под сломанными мечами.

 
102
РОМАНС-5
Устроим невстречу,
Устроим разлуку,
Когда лишь полшага
До встречи с тобой.
Отпрянем и чувствам
Окажем услугу,
И добрую шутку
Сыграем с судьбой,
Всё будет как было -
И небо над нами,
И очерк печалей
Седых облаков,
И почерк асфальтовый
Между домами,
И зоркие звезды
На страже веков.
Всё будет как было -
И сердца биенье,
И звуки чарующей
Музыки слов,
И жизнь, что мелькает,
Проносится мимо,
Сплетая венок
Из несбывшихся снов.
Устроим невстречу,
 
103
Устроим разлуку, Когда лишь полшага До встречи с тобой, Отпрянем и чувствам Окажем услугу, И добрую шутку Сыграем с судьбой.

 
104
РОМАНС-2
Уходят дамы с кавалерами
За безымянные холмы,
Их пары служат нами примерами,
Но всё сидим за стойкой мы.
Уходят встречи пилигримами, Как всё, что есть, в урочный час, Прощанья выглядят игривыми И даже праздником подчас.
Уходят страсти опустелые Во тьму от праздной полутьмы, Как обещания бестелые Уходят дни, а следом мы.
 
105
РОМАНОМ
Никто не знает ни пророчица, Ни звезд пленительный узор, Никто не знает, чем закончится Случайных взглядов разговор.
Под черным бархатом незнания Накинутом на эту ночь Приходят прежние признания, Пытаясь тщетно нам помочь.

 
106
РОМАНС-3
Сплетаются звёзды
В признанья пророков,
Свиваются призраки
Будущих дней
В немыслимый танец
Извечных пороков
Похожий на скачку
Безумных коней.
Несутся они,
Чтобы сбыться и скинуть
Без умысла злого
Своих седоков,
И нам остаётся
И сбыться и сгинуть
Под лепет напевный
Пророческих снов.

 
107
И вновь я свободен
И снова продолжу свой путь
Легко и беспечно,
И вновь примерещится суть
За звонкой завесой,
Что соткана мною из слов,
За ломким рисунком
Моих неопознанных снов,
За пегой печалью
Осенней листвы за окном,
За пологом неба,
Объятым закатным огнём.
И вновь я свободен
И снова продолжу свой путь
Легко и беспечно,
И вновь примерещится суть.
 
108
ВИДЕО Н-2
Когда-то в далёком, незыблемом прошлом, И где-то за вечностью прожитых лет Был остров чудесный на землю заброшен Быть может с орбит обреченных планет. На острове жили и люди и звери, Гуляли, дружили без всяких забот, Не знали, что значит закрытые двери, И танец любили старинный гавот. На острове жили и звери и люди, Делить не умея на добрых и злых, Не верили сказкам, в которых есть судьи, И странным рассказам о войнах былых. Питались улыбками, солнечным светом И вздохами ветра из давних времен, К вопросу всегда подходили с ответом, Но знали — на острове есть Видеон. Он был расположен вблизи у причалов, Колоннами белыми весь окаймлен, А купол стрела золотая венчала, У входа был вечный костер разожжён. И знали те люди, и знали те звери, Что каждый в свой час посетит Видеон, И знали за каждым захлопнутся двери На остров не будет никто возвращён. Но небо блистало, и солнце светило,
 
109
И море лениво качало лучи, На острове жили все дружно и мило, Храня, не теряя от счастья ключи. Когда-то в далёком незыблемом прошлом, И где-то за вечностью прожитых лет, Был остров чудесный на землю заброшен, Быть может с орбит обреченных планет.

 
110
Ты откинула прядь со лба, Посмотрела куда-то в сторону И сказала тихо «судьба, Я обязана этим ворону, Что в окно постучал вчера». Багровело заката зарево. Были летние вечера. Было кроткое, краткое марево. А потом зажглись фонари. Мы не виделись с той поры.
 
111
Как прошлое - недосягаема,
Как будущее - не моя.
Две жизни не пересекаемо
Несутся в разные края.
И столько грусти в звездной млечности,
Так безысходен лунный свет,
И мне не хватит целой вечности,
Чтобы услышать твой ответ.

 
112
Фонари под кнутом непутёвого ветра Всё несутся, сбиваясь на глупый галоп, Так проскачут всю ночь до последнего метра Между крыш, между стен, между черных
колонн, Чтоб погаснуть без сил перед солнечным утром И от бешенной скачки себя остудить, Чтобы день весь качаться бесцельно и утло И надеяться снова на ночь впереди.
 
113
Ночи,
Синие притворы.
Звёзды замерли,
Как своры
Перед гоном,
Ждут, когда же
Грянет рог,
Чтобы, как ветер,
Вдруг взметнуться
В путь свой млечный.
Как обманчиво
Он светел,
Укрывая свой порок.
Всюду тени,
Тени, тени,
Как злорадны
Их усмешки,
Словно мы
В руках их пешки,
И вползают в спящий дом,
И кружатся, и колдуют,
И гнездо свивают в нём.
Ночи,
Синие притворы
Раскрывают настежь
Створы.
 
114
Струны времени звучат,
И со струн слетают звуки
И уносятся в пространство
С ними радости и муки
В череду застывших странствий.
Струны времени звучат.
Кто на них играет гаммы,
В гаммах слышится предвестье
Неминуемости драмы
Отголоском чьей-то мести.
Струны времени звучат,
И со струн слова слетают
И уносятся в беспечность,
С ними дни и годы тают,
Превращаясь снова в вечность.

 
115
Что мне печали звезд и неба,
Что мне задумчивость лесов,
Их ясный смысл, их вечность мне бы
И равновесие весов,
На чашах чьих лежат их души
Равно полны добром и злом,
Что мне судьба небесной стужи
И лепет моря о своём.
Им не дано познать всю горесть
Моих печалей и тревог,
У них совсем иная повесть
Иных негаданных дорог.

 
116
ПЕСНЯ
Я знаю всё, и даже то, что сбудется, Мне поднесут букет живых цикут, И всё, что было стает и забудется, Всё, кроме может нескольких минут.
Я знаю всё, куда качнётся маятник, Который был когда-то заведён, Что наконец сработает, измаявшись, Курок, который кем-то был взведен.
Я знаю всё, и да простит всевышний мне, Что без него все тайны я постиг, Что в этом мире люди просто лишние, Как и вот этот мой печальный стих.

 
117
Однажды, однажды, Всё только однажды, И вечер вчерашний, И встреча, которая нам Суждена,
Однажды, однажды, Всё только однажды, И ветер прощанья, И повесть, которая мной Сожжена.
Однажды, однажды, Всё только однажды, И горечь рожденья, И ласка, как танец Слепого огня, Однажды, однажды, Всё только однажды, И песня молчанья, И утро, что сбудется, но Без меня.

 
118
Пришла зима, горят дома В закатный час в лучах холодных, А дамы здесь, а дамы там Снуют в манто, в нарядах модных. За ратью крыш на гребнях гор Уже снега, уже морозно, Студенты здесь, студенты там Глядят в учебники серьёзно. Пройдет зима, придёт весна А с ней, как водится, надежда, И обновится вновь душа, А с ней и модная одежда.
 
119
ПЕСНЯ
Синегривый конь, синегривый Унеси меня, унеси, Разудалый мой, конь игривый, От напастей всех упаси. Унеси меня ты за море, Унеси меня поскорей, Ты за черное, ты за горе От разлучницы от моей. Так лети же, конь легкокрылый, Ветер шалый ты обгони, Чтобы тучи нас не накрыли, Чтобы были мы одни. Синегривый конь, синегривый, Унеси меня, унеси, Разудалый мой, конь игривый, От напастей всех упаси.

 
120
Странница, бредущая по свету, Ты моя заветная избранница, Ты поверь печальному сонету, Не тревожься о беду пораниться. Ты моя не венчанная осень, Облаков безудержных страдание, Сновидений вещих оправдание, Странница, которую уносит Ветер необъявленных потерь За порог в распахнутую дверь.
 
121
Небо падает, Небо кружится, Надвигается как рок, Всё потеряно, Пусто в тереме, Ничего я не сберёг. Только славные, Только милые Накопил слова я впрок. Небо падает, Небо кружится, Надвигается как рок.
 
122
Перевод из Ав.Исаакяна Увяла жизнь моя, Увяла,
Как пышный сад Осенним днём, И песня замерла В груди,
Как волн томленье Подо льдом, Как бег ручья На полпути.
 
123
Чужая речь, чужие поцелуи,
Чужие взгляды полные любви,
И силуэты пинии и туи,
И Дон Кихот, и каменные львы,
И эти нерастраченные тучи —
Всё навевает мне чужие сны,
И слышу шорох лёгких звёзд падучих,
И аромат промчавшейся весны.

 
124
Стихи знакомые до боли Осколками былых надежд, Иль беглецами из неволи В обрывках каторжных одежд, Как озаренья в полумраке Бесперебойной суеты, Как дрозд, летающий во фраке В предчувствии чужой беды, Стихи не ставшие моими, Стихи, как ветра круговерть, Промчались безымянно мимо, Опережая жизнь и смерть.
 
125
Безгрешное небо
разве оно может быть
не голубым
Обрушивается
молчание
Осыпается
бархан
Язык присох к нёбу
Где слова
Где слово
Расплавленное олово молчания
застывает
обретая причудливые очертания
И проплывает облаками
недосказанность
Безгрешное небо
зеркало души
таящее по ту сторону наивности
недосягаемую мнимость
нашего существования
Море молчания
смирило мир.

 
126
Эти ночи вброд, Эти ночи вбред, Стали дивными Стали дикими, Эти ночи ветрах, Эти ночи впрах, Стали прошлыми, Стали бликами.
 
127
Странная птица над нами летела, Словно вещунья кричала она, Клёкотом грозным пронзала пределы, Зной пробуждая от летнего сна. Что же пророчила странная птица, Может, привиделось ей с высоты, Что предстоит нам с тобою проститься, Что не спасёмся ни я и ни ты Марево зыбилось над травостоем, Ветер в терновнике душном скучал, Призраком птица исчезла в просторе, Мы возвращались к напевам начал.

 
128
Качается маятник, кем-то взведенный,
качается ночью и днём,
И щёлкает следом,
бичуя пространство,
послушной рукой,
метроном.
Всему отмеряет,
считая все вздохи,
судьбою назначенный срок,
То сердце наполнит
слепой добротою,
то камнем забросит
в порок.
Качается маятник,
что ожидает,
когда совершит поворот,
Качает то к жизни,
качает то к смерти
то взмоет стрелой,
то замрёт.
Качается маятник,
кем-то взведённый,
качается ночью и днём,
И щелкает мерно,
бичуя пространство
послушной рукой,
метроном.
 
129
Миры теснятся, а душа томима От этой привокзальной тесноты, Дыханьем душным проплывают мимо Придушенные теснотой мечты. Пространств восторг переполняет грани, Миры теснятся, преломляясь в нас В укоры тех, кто лег на поле брани, В печали тех, кто был рождён хоть раз.

 
130
Было белое всё
Было чёрное всё
И дорога была
Между ними
И упёрлась она
В серый камень-падун
Что никто никогда
Не поднимет
А под камнем она
А под камнем судьба
А кругом только поле
Да поле
Справа белая даль
Слева черная даль
А под камнем зарытая
Доля.
 
131
Забрось подальше кастаньеты, В ладоши хлопать перестань, Давай же купим два билета И улетим с тобой за грань Ночей, зовущих к танцу властно, От жалоб плачущих гитар, От страсти, отданной напрасно, Ты оглянись, я стал уж стар. Забрось подальше кастаньеты, В ладоши хлопать перестань, И как тогда в то наше лето Такой же любящей ты стань.
 
132
УЛИЧНАЯ ЗАРИСОВКА
Стоит она. Колен короче Юбчонка плотная на ней. Чернее самой темной ночи И жарче самых знойных дней Глаза. Над ними две загадки -Бровей два знака. Вкус вина Впитался в губы. Взгляды кратки Как в пустоту летят в меня, Летят как в прошлое. И стонут Гитары струны. Тонок стан. И потянуло так к притону, Как будто жизнь есть только там.

 
133
Над чувством бренность ведь не властна,
В костре закатов прошлых дней
Нет, не сгорает наша страстность
И всё, что было вместе с ней.
Волненье прежнее тревожит
И вызывает сердца бой,
И час, что был когда-то прожит,
Не исчезает сам собой.
Всё оставляет след живучий
На двух скрижалях наших рук,
Что было должное и случай,
Что было пережито вдруг.

 
134
Прошла пора любить, Прошла пора встречаться, Желаний прежних нить Уж рвётся навсегда, И скоро не найдем Для встречи даже часа, И вновь нас поглотит Глухая суета. Но может быть потом Раскаяньем палимы Мы вспомним дни любви, Как сказочную быль, И вскинутся они, И пронесутся мимо, И стихнут до поры, Как после ветра пыль.
 
135
За далёкие заставы Залетела грусть моя, Что за строгие уставы, Что за странные края. Здесь растёт один багульник, В нежно-розовых слезах, Здесь не бродит богохульник, Праздник ищущий в словах. Горы тут - немые стоны, Небо — синяя печаль, Камни - времени иконы, И на всём любви печать. Сон иль явь, а может, это Знаки тайного письма. Вестью с тамошнего света Поражен был я весьма.
 
136
В жилах его текла не кровь -
Печаль,
Как кровь горяча.
Летело бледному вслед -
Дурак,
Как сжатый кулак.
Он молчал и молчал, как кричал
Ни о чем,
Не знал, что почем.
И летело бледному вслед -
Больной,
Он шёл как сквозь строй.
Взгляд его глаз таил не свет -
А боль,
Чернее, чем смоль.
И летело бледному вслед -
Уйди,
Значит, прочь с пути.
Но однажды сказал - мне жаль
Вас всех,
Тем совершил грех.
Полетело бледному вслед -
Не сметь,
Приговор на смерть.

 
137
ПЕСНЯ
Наши любимые - наши пороки,
В этом не наша вина,
Наши стремления - наши дороги,
Только вот жизнь ведь одна.
Сколько захочется - столько не сможется,
Как не старайся, мой друг,
Счастье не сдвоится, счастье не сложится,
Долги дороги разлук.
Ночи холодные, ночи недужные,
Дни, уходящие прочь,
Мы и томимые, мы и ненужные,
Кто же нам сможет помочь.
Слово извечное, слово повторится,
Только не будет уж нас,
Кто нам воздаст за терпение сторицей,
Кто возвратит нам хоть час.
Время беспечное, время и праздное,
Времени всё ни по чем,
Время одно, и у каждого разное,
Не разобраться нам в нём.
Двери помазаны, двери помечены,
Что же, Вершитель, спеши,
Так и уйдем от тоски не излечены
Мы без спасенья души.
Наши любимые - наши пороки,
В этом не наша вина,
Наши стремления - наши дороги,
Только вот жизнь ведь одна.
 
138
Треножник алтарный, святое кадило, Свечей полыханье и горестный ладан, И росписей древних безумное диво, И радости рая и ужасы ада, И волны молитвы то сверху, то снизу, То ангельский голос, то глас оглашенный, И купол высокий над лепкой карниза В качании чинном частица вселенной, Резные ворота, ступени к покою, Распятое тело и отблески плача, И чудится - всё это было с тобою, И именно так и никак не иначе.

 
139
Свет погас, затихла песня, И сверчок умолк в углу, А за домом ладный месяц Разгулялся по селу. Женихом, красавцем жгучим Во дворы заходит он, И невестам, счастье ждущим, Навевает вещий сон. Все желанья им исполнит И исчезнет. А с зарей Ведь никто его не вспомнит, Так и сгинет за горой.
 
140
Я слышу гимны медных труб,
Я слышу песни палачей,
Что превращают тело в труп
Под звон застолий и речей.
Я слышу стук тугих литавр
В честь новоявленных вождей,
Что вновь предложат смерть как дар
Толпе потерянных людей.
Я слышу, слышу скрип колёс
Слепой истории страны,
Которой в жертву я принёс
И жизнь свою и даже сны.
 
141
Тишина. Покой. Полдневный жар. За оградой дремлет медресе. Солнце жалит тысячами жал. Отражаясь в голубой красе Над землей парящих куполов. Дремлет, взвившись к небу, минарет. Сколько мимо пронеслось ветров, унося с собой печали лет И гортанный муэдзинов крик. Тишина. Покой. Мечеть пуста. И, сомкнув прохладные уста, Замер без движения родник.

 
142
Спадает пелена с предутреннего неба,
Теряют звезды свой привычный блеск,
Чуть дышит в полутьме у стен ночная нега,
И только черен одинокий лес.
Уж в проблеск фонарей виднеется мне всполье,
Вот-вот и закричат горласто петухи.
И кажется, есть грань — здесь тьма,
там свет и воля, Там благости покой, а здесь одни грехи.
 
143
Не обещай, простись притворно И за собою дверь прикрой, Смирись, прими судьбу покорно, Хотя так хочется порой стать на дыбы, стать Дон Кихотом, Сорваться с приданных опор, Смотреть на жизнь, как на охоту, И жить всему наперекор.
 
144
Не знали и люди,
Не знали и боги,
И всё, что творится,
Творится не так,
И сходятся к бездне Земные дороги И всякий родившийся Сущий пустяк.
Растеряны люди,
Растеряны боги,
А впрочем нам нечего
В жизни терять.
Хоть слово венчало Начало дороги, Ошибку творенья Ведь нам покорять.
 
145
Вслед за мелодией беззвучной
На волнах трепетных гармоний
Слова являются, слетая
Как брызги с пенных облаков,
И опускаются беспечно
Как быть должно на лист бумаги,
И вьются в строки, льются в смыслы,
И наступает на душе
Пора печальных равновесий.

 
146
Вы потеряли отчество с отечеством
И обрели добротную усталость,
Вам кажется вы скинули младенчество,
Избавили от страхов вашу старость.
Вы потеряли отчество с отечеством,
И обрели желанное признанье,
Вы стали ценной частью человечества,
А не частицей в пятилетнем плане.
Вы потеряли отчество с отечеством,
Вы обрели все мыслимые блага,
Но в гильдии научного купечества
Вам недосуг хоть чуточку поплакать.
Вы потеряли отчество с отечеством,
А вместе с ним вы потеряли право,
Присвоенное именитым жречеством,
Советовать налево и направо.
Вы потеряли отчество с отечеством,
Зовётесь совершенно вы иначе,
Что ж, будьте ценной частью человечества,
Живите и желаю вам удачи.

 
147
В разрывы лет уходят поколенья,
Из рук которых выскользнула нить,
И вслед летит им камнепад забвенья,
Чтоб неудачи все похоронить.
Кто вспомнит роз подаренных дыханье
И поцелуев нежных аромат,
Кто вспомнит душ затравленных скитанья
И дулом говорящий автомат,
Когда бесшумно очередь навылет
Сгибает стать в навязчивый поклон
И спрашиваешь скорбно «это ты ли?»
И спрашиваешь «может это сон?»
Кто вспомнит песен милые мотивы,
Звучанья слов в сплетениях бесед,
Кто вспомнит голос обещаний льстивый
И боль несостоявшихся побед.
В разрывы лет уходят поколенья,
Из рук которых выскользнула нить,
И вслед летит им камнепад забвенья,
Чтоб неудачи все похоронить.

 
148
В моей душе, как в опустелом храме, Покинутом и брошенном людьми, Хранящем тайну происшедшей драмы Под бархатным покровом полутьмы, Звучит и гулко и тревожно фуга, Бегущая, как слёзы по щекам, Навстречу тени умершего друга, Бегущая к далеким берегам, Где есть покой, где полные колосья Колышутся беспечно на ветру В моей душе звучит многоголосье, С которым я родился и умру.
 
149
Красное небо
чёрное небыль Завтра придут холода
Белая небыль
синее небо Значит нас минет беда.
Ветер колючий
горестный случай Завтра нагрянет гроза
Радостный случай
ветер везучий Значит нас минет беда.
 
150
Помутившийся хрусталик от тоски
Тени смыслов
Плач
Сквозящие виски
Кем мы стали
Кем мы были
Кто нас ждёт
Клич сквозь смуту лицезренья
Предстает
Вспышкой
Знаком
Приглашением в полёт
Хворой радости одышкой
И зовет
Чья-то смутная рука
На века
 
151
Гаданьем пророчицы престарелой К кресту исполнения я пригвождён, Глазами слепыми в воду смотрела, Сообщая бесстрастно к чему я рождён. И так защемило, так захотелось Былое неведенье вновь обрести, Но поздно - стрела уже полетела, И я у неё как мишень на пути.

 
152
Стараньями сторонних сил Или судьбы лихой от бога Огонь борьбы нас поглотил, А на душе опять тревога. И, может, вправду в наши дни Века грядущие творятся. Но что, скажите, мне они, Ведь жизни наши век не длятся.
 
153
Когда-нибудь, когда-нибудь Придёт прекрасный день, Когда постигну жизни суть И потеряю тень. Скажу я пусть, скажу я пусть Стоит у горла ком, И всё течет по жилам грусть, Но только об ином. А солнца луч, а солнца свет Пронзит тогда насквозь, И буду жить без счета лет Со временем я врозь. Когда-нибудь, когда-нибудь Придёт прекрасный миг. И я пойму, что жизни суть Нечаянно постиг.

 
154
Биения сердца, как вёсел удары, Навстречу теченью которым грести. А мимо проносятся звуки гитары, И девичий смех, и мужское «прости». Биения сердца - призывы к спасенью, И в каждом биении слышится «808» А мимо проносится ветер осенний, Бродяжный, бездомный, как брошенный пёс. В биении сердца - гармонии фуги, Бегущей по клавишам лестницы вниз. А мимо проносятся зычные звуки На ярмарке случая выигравших приз.

 
155
ЧЕРНЫЙ БЛЮЗ
черный блюз утопающих в неге умирающих звезд черный блюз открывающих веки летаргических грёз. Фонарей прозрачные тени И прохлады вечерней шёлк, Истомленный знойной ленью Ветер по миру шёл. Расставания профиль гордый, Утешенья призрачных муз, Разделен судьбой на аккорды Плыл над крышами блюз. черный блюз утопающих в неге умирающих звёзд черный блюз открывающих веки летаргических грёз.
 
156
ОСЕННИЕ ОПЫТЫ-1
Эта боль - награда,
Эта боль за то,
что есть,
Или месть,
Или - за решимость
взять и просто так шагнуть
из беспечной вечности в жизнь.
И стать, и быть,
И быть болью скоротечной,
И выть,
И выть впрок,
Или это порок - быть,
После вечности - срок.
Но она ведь мать,
Но она ведь вечность
примет родное дитя,
примет блудного сына,
которому невыносимо.
Или он ей чужой?
Видишь небо,
Видишь луна,
Видишь, ночь выпита до дна,
Видишь падают навзничь звезды,
Видишь тени уходящего сына
Мерещатся слепому саду,
Как тайные сны.
 
157
Или это боль,
Или это боль остается,
Когда некому уже быть.
И качается маятник печали,
И кончается терпение,
И кончается у вечности.
И снова - не быть.
И снова - не выть.
Видишь тишину облаков,
Видишь тишину ветра,
Нет, это молчание.
Это молчание
того, кто придёт,
того кто предаст.
Это — боль,
Это - доля.
Видишь очарование невыносимости
и эту зависть вечности к детям,
Или это сомкнутые губы наказания
за решимость быть другим,
Быть без неё.
Качается маятник печали.
Это боль-награда.
Эта боль - навсегда.
ОСЕННИЕ ОПЫТЫ-2
Кто ведает, Кто скажет «Я»? Пора вязать
 
158
из тленных брёвен
нетленные кресты,
чтоб окунать
в неверие персты,
И в путь, и в путь.
ТриОн, триМы, триЯ.
И слышу «будь»,
И слышу «будь».
Чьё сердце
предрекает суть?
Она приходит без причин,
без видимых причин,
Не в рубище смиренья,
Не в платье подвенечном.
Она придёт одета в ветер,
В восторги почерневших грёз,
И в россыпь искр кристаллов соли,
Оставшихся от давних слёз.
Кто ведает,
Кто скажет «Я»?
Кто воздерзнет,
в саду друзей остаться одиноким,
и не сказать ни «да» ни «нет»,
и пасть
Кто ведает,
Кто скажет «Я»,
Не возомнив, и не вкушая
власть
Пусть остановит
 
159
сердце мне,
сказавший «да».
Пусть веки смежит мне,
сказавший «нет».
Кто ведает,
Кто скажет «Я»
и не убьёт,
Скажите, кто,
и перст в него вонзите,
как в зеркало,
как в глубь того,
что там за зеркалом творится,
как в мнимости пленительных
пространств, пленивших отражения мои, И я смирюсь, И я склонюсь. Кто ведает, Кто скажет «Я». Пора вязать из тленных бревен нетленные кресты, чтоб окунать в неверие персты. Кто промолчит За ним, за ним, И в путь
 
160
ОСЕННИЕ ОПЫТЫ-3
Осень,
Осень глаз моих,
Осень ласк моих,
осень несмолкающих признаний.
Где простор привычки
жить и жить,
где игра прозрачных клятв,
где прибой напрасных
поклонений
там на берегу
незрячей вечности,
где страна
всех странствующих строк.
Распадается на замёрзшие позы
танец чувств,
и вянет та лоза,
что дарила нам
прикосновений гроздья.
Гнездовья опустели до поры, над в черное одетым полем по-вдовьи ветер воет, топоры напоминают, что по чьей-то воле к нам приближается зима.
И снова слышу
замиранье.
Осень,
осень глаз моих,
осень ласк моих,
осень несмолкающих признаний.
 
161
ОСЕННИЕ ОПЫТЫ-4
Холодных встреч
безумный блеск
безумный блеск
кошачьих глаз
из бреда в речь
молчанье вброд
и снова в бред
и снова там
творится всё
таится жизнь
в туннелях сна.
Холодных встреч
туманный звон
обманный звон
без звонаря
июль в январь
дожди в снега
в бега полёт
прощанья рук
и вдруг в разрыв
и вдруг в обрыв
ладони навзничь на столе.
Холодных встреч
безумный взгляд
безумный взгляд
кривых зеркал
за ними ряд
за ними день
 
162
и снова день всё тот же день мигрень любви а где-то ночь чужая ночь черна печалями навзрыд такая ночь такая ночь готовит странникам приют.
ОСЕННИЕ ОПЫТЫ-5
День как день,
А ночь как плаха,
Звёзд заботливый конвой,
День и ночь,
Луна седая
Свахой сводит
День и ночь.
День как тень,
А ночь как пряха,
Под личиною луны
Негасимая лучина
Своды завтрашних удач
Освещает.
Прочь и прочь
Плач ручья.
Над куполами
 
163
Опрометчивых примет Ветер меч занёс и скачет. День как день, а ночь как плаха, Сваха - сводница луна. Своды - с плеч. Пришла расплата. Звезд заботливый конвой Умирать ручей торопит. И спешит, бежит ручей.
ОСЕННИЕ ОПЫТЫ-6
Золото, золото,
золото
Молотом, молотом,
молотом
туч
с берёзовых
круч.
Дождь,
калиновый
костёр
негасим,
капель частых
канитель
над ним,
отчего печаль,
отчего,
лета
 
164
мне не жаль,
отчего
куст калины
яр
за окном,
это божий
дар,
об одном
песнь моя
и тоска
об одном,
чтобы милая
была
и мой дом.
Золото, золото,
золото
молотом, молотом,
молотом
туч
с берёзовых
круч.
Кто соберёт слова,
Что брошены на ветер,
И дай им бог сгореть
Как эти вот дрова,
чтоб дать тепло,
чтоб стал наш вечер светел,
и чтобы ты во всём была права.
Смыслы там
 
165
позади,
смыслы смолкли,
когда замерла песнь журавлей.
Золото, золото,
золото
Молотом, молотом,
молотом
туч
с берёзовых
круч.
ОСЕННИЕ ОПЫТЫ-7
Местами горит ошалело рябина -
последняя страсть.
Моя тень
бродит среди деревьев
там, где качалась
шумливая осина,
где радовалась солнцу
певучая берёза,
где томилась
дремливая верба.
Позабытые всеми,
потерявшие имена,
потерявшие лица,
безымянные, безликие,
покинутые любованием
они ушли от преследующей скорби,
они отказались от предложенной печали,
 
166
они не стали молиться
и мольбами мостить
дорогу в прошлое,
прошлое всё сбылось,
разве они — не прошлое.
Что толку молить небо о себе,
ставших такими, какие есть,
да и у неба свои заботы.
Они выбрали молчание,
в нём - будущее,
они выбрали задумчивость,
в ней - начало пути,
а всё остальное зависит ли от них.
Местами горит ошалело рябина -
последняя страсть.
Моя тень
бродит среди деревьев.

 
167
ТАНК А-Х А Й К У–Т А Н К А
1
Стих щебет птиц, Раскрыл объятья вечер, И ветер как дитя Уснул в них безмятежно, Забыв свои забавы.
4
Так просто всё - день и ночь, Ясность дня и очевидность ночи. Но мне милей вечер. В сумерках бабочки ловят удачу. И редкий прохожий спешит домой.
5
Ручей-повеса,
Он изменяет всем,
И мысли без хлопот
Уносит и уносит.
Где остановит он свой бег?
6
Треснула ветка,
Вспорхнула испуганная сорока.
И вновь тишина.
Дорожка, посыпанная галькой,
Готова нарушить её.
 
168
7
Стремительны стрижи, И моему взгляду не уловить Их взлёта и паденья. Но они ведь успевают Ещё и песенку пропеть.
9
И вновь непогода, Снова тучи собираются с востока, Кто-то их пригласил на званный дождь. Что ж, мостовая будет довольна, Она засияет от счастья.
10
Мой стол, моё кресло,
Солнце в окне напротив,
И что ещё надо.
Разве минуты выбирают хозяина,
Разве можно приручить мгновения.
11
Раннее утро, воскресенье.
На улицах пустынно
Только дворники да я.
Они собирают мусор,
А я собираю вчерашние мысли.
 
169
34
Повсюду слова,
Весь мир состоит из слов,
Даже молчание.
И разве пустота
Не заполнена словами.
35
Полночь, тени, гул, Город, затерянный в темноте, Небо ночи у ног. Прохожие топчут небо, Друг другу они мерещатся.
36
Спрашиваю я себя, Любуясь осенью, Плачут ли деревья По опадающим листьям? Но так и не нахожу ответа.
41
Открыта дверь,
За ней наш старый двор.
Но где оно,
Где дерево миндальное в цвету,
Где голос матери, зовущий нас...
 
170
48
Письмо к другу
Идёт так долго,
Что снег успевает растаять.
Ещё дольше идёт письмо друга.
Голова моя стала белее снега.
50
Колос склонился
Под грузом раздумий.
Но ведь всё ещё впереди.
Сколько зёрен - столько рождений,
Сколько слов - столько дорог.
52
Вечер тих и пуст. Кто скажет, где мой дом. Небо ушло в ночь. Мы одни, она говорит, Мой дом в её сердце.
57
Синее небо
Тает беспечно. Месяц
Прощается с ночью.
Я никуда не спешу,
День всё равно пройдет мимо.
 
171
62
Как стремительна,
Как нетерпелива река,
Она бежит
На свидание с морем,
Она еще с ним не знакома.
64
Пришли холода. Мы стали другими. Сердце стучит едва. Слёзы к щекам примёрзли, Что говорить о словах.
66
И может быть, только
Колючий куст шиповника
Не забудет меня,
Или вот эта одинокая ель,
Возле которой я вспоминал друзей.
67
Сколько озёр на свете,
Но одно я вижу в снах.
Помнит ли оно
Мой детский крик
От прикосновений к его прохладе?
 
172
68
Пора прощаний,
Остались встречи там,
Где снова мирно
Цветёт застенчивый миндаль,
Но кажется, что жизнь вся впереди.
70
Утро кончается, Месяц спешит покинуть Уставшую ночь.
75
Журавли пролетели,
Курлыкая прощально.
Глядя им в след,
Я подумал, как хорошо,
Что однажды приходит осень.
81
Слышны голоса, А на душе молчанье Вечерней росы.
98
Как много друзей, Когда уходишь из жизни. Ещё больше слёз.
 
173
99
Всё, что я могу -Наполнить чашу жизни Видениями.
105
Порыв вздоха
Обнажая смех,
Срывает с губ вчерашний плач.
115
Это не слёзы,
Это на твоих щеках
Роса печали.
119
В горах выпал снег, Холодный ветер подул. Молчанье твоё Не растаяло на губах, Когда я уходил.
126
О чем непогода,
О ком на сердце печаль -
Не знаю, не знаю.
Или кому-то я должен
Доброе слово вернуть.
 
174
127
Правда мгновенья Бабочкой нервной кружит Над соцветьями слов.
132
Душа не спешит, Для неё всё впереди. И слава богу.
137
Ты уехал,
Полжизни увёз с собой. Когда возвратишься, Сложатся половинки, Арифметика проста.
141
Стою я у окна,
Могу стоять всю жизнь
И слушать песнь дождя.
146
Вижу навстречу
С котомкой полной болячек
Близится старость.
Болячки подарит,
А память отнимет.
 
175
151
Аллея ведёт
В сад разбросанных камней.
Я свой среди них.
166
Ковш медведицы Вот-вот зачерпнёт волну И утонет в озере.
167
Дождь. В конуре Собака лежит. Довольна. Где же мой зонт?
165
Зелёный чай.
В нем аромат пророчеств
И прошлого настой.
175
Потерял себя
Во вчерашнем тумане.
Солнце, возвратись.
178
Ну вот я здесь -И сосен ряд густой Задумчиво глядит, И сакура вот-вот Стихами зацветёт.
 
176
182
Ну что же, время, Сегодня ты явилось В плаще, что сшит из серебристых струй Вчерашнего дождя.
195
Фигурка в тюрбане, Как она потешна. И вдруг я воскликнул -Она же похожа на меня. Редкая удача.
199
Молодой орех
Оставил следы на пальцах,
Надолго ли
200
Пушинка кружит,
То сблизится с землей,
То снова взмоет.
201
Забросил сети слов -Ловлю мгновения. Охочусь я на время.
 
177
202
Капля дождя Долго скатывается По стеклу окна. Я успеваю прожить Целую жизнь.
216
Друзья уходят, Когда приходит непогода. В саду теней тогда Брожу и словно чётки Слова перебираю.
220
Ива склонилась, Ветви окунула в ручей, Смывает печали.

 
178
Храни огонь,
Храни, весталка,
В нём жизнь и смерть,
В нём смех и плач,
Измена в нём,
И в нём удача,
И время,
Мчащееся вскачь.
Храни огонь,
Храни, весталка,
И да хранит тебя
Твой бог,
Пусть пляшет,
Корчась в муках, пламя,
Как недосказанный
Порок.
 
179
Привиделся как-то
мне странный сон,
На нежной зелёной
лужайке
Двуногий с копытцами
пляшет смех
В полоску, расклёшенной
майке.
Кидая коленца,
пляшет с душой,
Прыжки шутовские
капризны,
Но странно, у смеха
нету лица,
А взгляды его
так серьёзны,
Что впору проснуться,
сон отогнать,
Но где там,
на той же лужайке
Двуногий с копытцами
пляшет смех
В полоску, расклёшенной
майке.
 
180
Под шорохи опавшей хвои,
Под сень ветвистых сосен
Ступает осень.
Когда-то двое
Пришли сюда на встречу,
И много лет, и много зим и вёсен
Прошло,
Пока вот эта осень
Вдруг ожила
Под шорохи опавшей хвои,
В тени ветвистых сосен.
 
181
У осени свои причуды,
То солнце лето возвратит.
И совершит тем самым чудо,
То робкий снег припорошит
Уже пожухлые лужайки,
Но лишь на час.
И вновь напомнят птичьи стайки,
Летящие на юг дугой
Зовёт всех осень на покой.
 
182
О, господи, не говорю
«прости»,
За что прощать.
О, господи, не говорю
«прошу»,
О чём просить.
О, господи, не исповедуй,
Пусть я останусь
Для тебя иным,
Пусть я останусь
Земной печалью
Твоей, о господи, улыбки.
 
183
РОМАНС
Когда-то невстречи, Когда-то печали, Когда-то улыбок Последний виток, Сегодня меж нами Невольные речи И кстати тобой Оброненный платок. Мурашки по коже -Как всё повторимо, Сюжет неизменен, Исход предрешён, И выбор всё тот же И случай всё строже, Ноктюрн предзакатный Мотива лишён. Когда-то невстречи, Когда-то печали, Когда-то улыбок Последний виток, Сегодня меж нами Невольные речи И кстати тобой Оброненный платок.

 
184
Кипарисовые всхлипы, И заигрыванье пиний, И кокетство старой липы Под платком небесным синим. Целомудрие природы, Или это лик иллюзий, Или крик последней моды У моей беспечной музы.
 
185
РОМАНС
Город, стены, тополя, Вдаль уносится аллея, И мерещатся поля, И привиделся, алея, Ускользающий закат, И, как в тот прозрачный вечер, Неизбежный час расплат Вновь нашёл и лёг на плечи. И склонились над столом Словно два крыла, две тени Пели песни за углом, Вечер млел, томясь от лени.

 
186
Через ступени
Вниз и вниз,
И все стремительнее шаг.
За мною гонится
Каприз
Быть первым -
Мой несносный
Враг.
 
187
О чём печаль твоя, о чём, В пустой печали нету прока, На время в жизнь ты вовлечён, Рождён на свет, и слава богу. Подневно жить - не крест, а долг, Кому - не знаю, и не важно, В конце концов, не в этом толк, Важней ложиться спать  бесстрашно, Ведь каждый раз, впадая в сон, Мы репетируем, поверьте, Под сладкой дрёмы перезвон Последний акт со сценой смерти. О чем печаль твоя, о чём, В пустой печали нету прока, И вся вина твоя лишь в том, Что ты рождён по воле бога.

 
188
Нарушен лад,
Гармоний прежних нет,
И срублен сад -
Аллюзий  бледный след,
Как млечный путь,
Таит вчерашний свет.
Чтоб не вспугнуть
Иллюзий череду,
И ветер стих.
И только как в бреду
И как в стихах чужих
Слова бегут
Потоком скорбным  прочь
Безмолвные, как взгляд,
Кому уж не помочь,
И горькие, как яд,
Испитые до дна
Из черной чаши дня.
 
189
Ни весна, ни зима, А всего лишь март, Что может свести Погоду с ума, Отстала зима, Но ветер свистит, Ни зима, ни весна, А всего лишь март.
 
190
Когда умолкли соловьи
И наступило лето,
Из зноем пышущей травы
Воспетые поэтом
Полезли все, кому не лень -
И звонких мух армада,
Шмелей, что вьются целый день,
И слепней рой над стадом,
Но я люблю со всем зверьём
Такое наше лето,
Знак исполнений вижу в нём,
Поклон ему за это.
 
191
Мне небеса диктуют волю, А звёзды - поднебесный путь, Я не ропщу, приемлю долю, А с ней единственную суть. И всё, что делаем с гордыней Казалось бы наперекор, Считая «Я» своей твердыней, Всё это лишь потешный спор, Хитро сплетённая изнанка Непререкаемых небес, А в своеволии - приманка, Чтоб подогреть наш интерес.

 
192
В просвет ветвей
приветливых берёз
Я вижу небо дня,
склонённого к закату,
И задаю себе бессмысленный
вопрос,
Что значит жизнь, в которую
я врос,
И нахожу в молчании отраду.
 
193
НАПЛЫВ-1
Обрети пространство
Странствий
По стране
Мыслей,
Странных,
Пространных,
Кратких,
Кратных,
Отстранённых,
Пристрастных,
Не умолкающих,
Как биение сердца,
Не умолкающих
И после,
Когда смолкнет
Колокол прощаний.
Солнце сквозит
Сквозь грани
Пространства,
Пронизывает
Его пустоту.
Или это храм.
Или это алтарь,
А на нём
Скарабей
Излучает
Свет скорби.
 
194
Или это
Два полушария
Мозга
Готовые к прыжку,
Готовые покинуть
Участь
Быть.
Обрети пространство
Странствий
По стране
Мыслей
Или это всего лишь
Вселенная
Стянутая в ничто...
НАПЛЫВ-2
Играет танго,
Танцверанда,
Объявлен танец
Белый,
Как халат врача,
Или это танка
Ступает по
Лесенке
Пятистишья,
Ступает
Одетое в кимоно.
Я отворяю веки
С трудом,
 
195
Или это ворота
В замок души,
А за ними ров,
А за ними мост,
Вздыбленный
Как крик
Объявлен танец
Белый.
Под тусклым светом
Желтых фонарей
Ко мне подходит тень,
Вся в белом,
Протягивает
След руки,
С вчерашних пальцев
Слетают перстни,
Я ловлю их
И вижу на ладони
Только блики
Жёлтых фонарей.
Играют танго.
Мы танцуем
Танец ? призрак.
Я приглашён.
Я обожжён
Холодным шёлком
Вздоха,
Обвившимся вокруг,
Как кимоно.
 
196
Всего лишь шесть
Ступенек,
Пять шагов,
Рукой подать
До осаждённых
В замке слов.
Но вздыблен мост
Мольбой.
Оркестр играет
Танго.
Танцплощадка.
Объявлен белый
Танец,
Объявлен танец -
Призрак,
Но ведь мелодия
Звучит,
Под тусклым светом
Жёлтых фонарей
Протянут след руки,
Он отворяет веки
С трудом,
Или ворота
В замок необъявленной души,
А дальше ров,
И вздыбленные половины
Казненного моста.
Пять шагов
По мосткам мелодии,
 
197
Пять ступенек По склону рва. Играет танго. Или это танка, Лесенка пятистишья, Обвитая кимоно Вздоха.
НАПЛЫВ-3
Я стою у окна
И кричу,
Кричу
Пролетающей мимо
Птице,
Кричу не слова,
А себя,
Кричу, как будто
Озвучил молчанье
В тональности
Си-минор.
Я стою у окна
И кричу,
Кричу
Пролетающей мимо
Птице.
И слышу в ответ
Её клёкот,
И следом птица
Взмывает выше,
 
198
Туда,
Где небо синее?,
Синее? во сто крат.
Или это был сон.
Но я стою у окна.
Но я стоял у окна.
Да эта было,
И окно, и небо,
И облака,
Рождающие мечты,
А потом и вечер
С воспоминаниями
Цвета
Индиго.
Но может птица
Залетела из сна,
Может вырвалась она
Из вязкого пространства
Сна
И залетела к нам,
Обретя свободу быть.
НАПАЫВ-4
Страна, бегущая от нас,
Страна цветения,
Когда
Как белый сон,
Как звук,
Обретший цвет
 
199
За горизонт того, что есть,
Плывет украшенный цветами
Сад.
В нём яблони кричат,
В нём белая гроза бушует,
Но завтра стихнет крик,
И опадёт гроза.
А следом,
Следом розовое сновидение,
Как облако в закат,
Вишневый сад
Прощальным словом
Проплывет,
Нет, прозвучит
И тоже стихнет
До поры,
До следующей поры,
Страна, бегущая от нас.
Или все это
Я и Ты,
И не цветение садов,
А взгляд твой
Возвращается,
Чтобы мелькнуть,
Как скорый поезд
И кануть в тишине,
Казалось бы упавшей
С голубых небес
На серую платформу.
 
200
НАПЛЫВ-5
Ветер с севера.
Пронизывающий
Как взгляд
Дознавателя
Твоих проступков,
Холодный,
Как молчание
Любимой,
Нескончаемый,
Как ожидание
Встречи.
Что сулит она,
Что обещает,
В словах разлуку,
Во взглядах примирение,
Или не будет встречи,
Пройдет она
Так незаметно,
Как будто бы
Никто ее не ждал?
Что предстоит,
Что сбудется,
Что нет?
Но что гадать,
Краплёная монета
Брошена.
А впрочем
Ветер с севера,
 
201
Стремительный, Как мысль, Студёный, Как вчерашняя Печаль.
НАПЛЫВ-6
Белый вечер
в стон,
Или это
белое облако,
Только немое,
Как взгляд.
(Облако не туча,
чтобы греметь,
Облако всего лишь
предтеча,
предтуча).
Ночь отодвинута
в никуда,
Ночь вычеркнута
из календаря,
Как вычёркивается
любовь из сердца.
Белый вечер
в стон.
О чем?
О сумерках,
впадающих в душу,
 
202
О первой звезде
как всегда вдруг,
О небе цвета индиго,
цвета ожиданий.
Белый вечер
в стон
о потерянной ночи.
Или это
стон
ни о чем.

 
203
Белый ветер В преддверии ночи Продлевает Томление дня, Ночь стремительней Стала, короче, Впереди её ждёт Западня.
 
204
Уходящие в свет, Уходящие в тьму, Поделила судьба, Кто куда, что кому, Что же делать тому, Кто ни в свет, ни во тьму, Уповать на себя, Выбирать самому, Все желанья избыв, То ли свет, то ли тьму, Всё, что было, любя, Всё что будет, забыв.
 
205
Я слышу колокольный звон,
Спешит он вдаль,
Летит он в жаль,
А может это странный сон,
Всего лишь сон,
Не жизни звон,
Не жизни той, что за окном
Уходит прочь за часом час,
Не той, что в случае одном
На этот свет рождает нас.
Я слышу колокольный звон.

 
206
В звучаньях слов и в алгебре их смыслов лишь отзвук чувств которым суждено едва родившись умереть без скорби но всё-таки успеть привычными словами напрасно очертить свой поминальный вздох.

 
207
Снова падают рассветы На ладони, на сухие, Снова падают ответы На вопросы, на лихие. Вот и все. Костер взметнулся, Свет и тень, огонь и холод. Я один к костру вернулся, И ни стар я, и ни молод. Снова падают рассветы На ладони, на сухие, Снова падают ответы На вопросы, на лихие.
 
208
Страдательный залог,
Того он ловит в сети
Наивных встреч
И пламенных речей,
Кого крестом нечаянно отметит,
Крестом любви печальной и ничьей.
А за окном весна
И милая свобода,
И обязательной
Сирени цвет,
И следом возвращается, как мода,
Желание вдруг складывать сонет.
Страдательный залог,
Грамматика признаний,
Кому, за что
Мы отдаёмся впрок?
Страдательный залог, верша играет с нами,
Ну, а над ним - подумать страшно - бог.

 
209
Безответное утро, мечтательный свод, Ни следа и ни тени от чёрных чернил, Бестолковая мудрость, раскаяний сброд, Почернели морщины от чёрных чернил. Безответное утро, мечтательный свод, Ни следа и ни тени от чёрных чернил, Безголосою сутрой слова мои вброд Переходят молчание чёрных чернил.
 
210
Строка, как бабочка летает, Поди поймай её в сачок, Уж ночь прошла, уже светает, А я брожу всё между строк.
 
211
Клавир несравненного Баха. Наводит желанный порядок, Он словно искусная пряха Узоры прядет ряд за рядом.
 
212
Цветопечали Печали бытия цвета индиго. Печаль напрасных слов цвета розы дикой. Печаль сбывшихся встреч цвета зари алой. Печаль уходящего дня цвета воды талой. Печали пространств цвета белой эмали. Печаль вещих снов цвета калёной стали. Печаль далёких игр цвета спелого манго, Печаль счастливой любви цвета первого танго.
 
213
Скоро год или век, Скоро  жизнь или миг От прощальной руки, Всё промчалось, как бег, Промелькнуло, как крик От последней строки. Но теперь, но теперь Под осенний обман Засыпающих слов Отворилась вдруг дверь, И ворвался орган Прошлогодних ветров Скоро год или век, Скоро жизнь или миг От прощальной руки, Всё промчалось, как бег, Промелькнуло, как крик От последней строки.
 
214
Отведать славу, как халву,
И в сторону - как будто не был,
Отринуть прежнюю хвалу
И превратиться просто в небыль,
Но нет азартнее игры,
Чем быть повсюду на виду,
Стоять на кончике иглы
В сомнамбулическом бреду,
И подпевать себе хвалу,
Вкушая славу, как халву.
 
215
этот дождь -
я склоняюсь пред ним,
эта дрожь
синих капель на стёклах,
письмена
на мгновенья -
и стёрты,
пелена -
а за ней наши дни.
этот дождь -
заунывный напев,
эта дрожь,
что озвучена в ноты,
вплетена
в неподвижные своды
тишины,
дождь её мне
напел.

 
216
ни звука, ни строки.
и даже ветер
иссяк,
слетел с листвы
и пал к моим ногам.
и даже дождь,
мой верный дождь
наперекор закону
тяготенья
остановился,
зависли капли
надо мной,
как будто бы устали
вести мгновеньям счёт.
ни звука, ни строки.
но кто об этом знает.

 
217
ставни наотмашь, вдребезги стекла -пронзительно. это не буря, это не шторм -простительно. крики навзрыд, лезвия слёз – решительно. это не страсти, это любовь -мстительно.

 
218
Под разбитое танго  реки Ориноко
Я прощался до завтра с капризной судьбой,
А безликой луны одинокое око
Безуспешно манило меня за собой.
Под разбитое танго чужой Аргентины
Я прощался со всем, чему быть суждено,
А вчерашние встречи плели паутину,
Наполняли снотворным сухое вино.
Под разбитое танго беспутного ветра
С берегов, где никто возвращений не ждёт,
И с улыбкой под шляпой из чёрного фетра
Я молился за тех, кто меня обойдет.
Под разбитое танго  реки Ориноко
Я прощался до завтра с капризной судьбой,
А безликой луны одинокое око
Безуспешно манило меня за собой.

 
219
Нет, господа, не крест мы свой несём,
Нет, господа судьба у нас иная,
Распяты мы
между добром и злом,
В растерянности
бога поминая.

 
220
Струна натянута тревожно, Надеждой сбыться скреплена, И мнится ей, что все ей можно, Вот только смертна ведь она.
 
221
Что же, дождь ты нам пророчишь,
Шепчешь что, шумишь о чем,
Что печальны твои очи
По ночам и даже днём.
Ну а может ты вплетаешь
Нити струй в сказанья туч,
Ведь не зря же ты слетаешь
С их строптивых чёрных круч.
Или, дождь летишь, не зная,
Что со встречей ты умрёшь,
И, покорно умирая,
Колыбельную поёшь.
Что же, дождь, ты нам пророчишь,
Шепчешь что, шумишь о чем,
Что печальны твои очи
По ночам и даже днём.

 
222
Переплетённая с грядущим Желтеет в ритмах танго грусть, Я в этом танце вновь ведущий, На суд веду былого груз. Кто пригласил меня на танец, Сомкнув шагов напрасных след? Когда мелодии не станет? И кто погасит в зале свет? Так круг за кругом. Только странно, Я всё равно ведь ухожу, И знаю, поздно или рано Я слова больше не  скажу.
 
223
Чёрный след
Чёрной ночи
На бледном снегу,
Пережить эту ночь
Я уже не смогу.
Разомкнулись слова,
И сказала она,
Что ж, прощай,
Поживу я одна.
И ушла в эту ночь,
Прочь к тому,
Что нельзя превозмочь.

 
224
Под шум дождя,
под бормотанья громовые,
под вспышки молний
рождается во мне
мелодия стиха,
как беглый раб
И все же вольный,
впадая в лад с грозой,
я отрешаюсь от греха
Под шум дождя,
в миг молниеносных озарений
рождается во мне
гармоний ряд иных,
Как те миры из снов,
лишённые желаний,
Пространств,   времён
протяжных и простых,
И вот тогда я вижу, слышу стих,
лишённый слов,
как те миры из снов.
 
225
Громады тополей,
что небо подпирают,
И свет луны,
сквозящий меж ветвей,
А зрячий дух
летит беззвучно к краю,
Оставив позади
безликий мир теней.
Там впереди
за гранью представленья
Гармония
немыслимых пространств,
Там нет страстей,
Нет времени, нет тленья,
там нет родных и
ненавистных стран
Там сердца гроздь
не разметать на части,
Там впереди
молчанья облаков,
А позади
израненное счастье
И мнимая печаль
напрасных слов.
Громады тополей,
что небо подпирают,
И свет луны,
 
226
сквозящий меж ветвей, А зрячий дух летит беззвучно к краю, Оставив позади безликий мир теней.

 
227
О чём жалеть,
О чём гадать нам с вами,
Как будто нам
Подвластны времена,
Нам кажется,
Мы властны над словами,
Но нет, слова ведь
Те же семена.
Взойдут они
Спустя и дни, и годы,
Взойдут
В непредсказуемый завет,
И может быть
Послушные народы
Восстанут вдруг,
Восстанут нам в ответ.
О чем жалеть,
О чем гадать нам с вами
 
228
Тревога слияний, Тревога делений, Тревога прощаний, Тревога и встреч, Тревога - струна Что звенит, Не смолкая, Тревоге поручено Нас уберечь.

 
229
ТАНК А-Х А Й К У–Т А Н К А
222
Ветер подул в спину,
Пришло время собирать ответы
На вопросы, которые не задавал.
226
Мысли заблудились, Оттого голова болит. Обращусь к Басе.
234
Где моё небо, Кто его украл, Не облака ли?
235
Птица замерла в небе, Остановила мгновение. Если бы я был птицей
237
Чем заполнено
Молчание между ударами сердца?
Разве не ожиданием
 
230
240
Без болезни
Разве познаешь радость
Возвращения к жизни.
243
Мне тишина милей, Не тишина ли однажды Спасёт мир?
245
Я едва не упал, Сходя с сугроба. Удачный день.
248
Весенний ветер Танцует танго. В геометрии танца Строгая мелодия Прошлых лет.
249
Барабаны бьют, Танка танцует танго, Я - дирижер.
 
231
254
Кучевые облака. Их очерки рождают Вчерашние мечты.
255
Взгляд затуманился.
Облако зацепилось за ресницы
Или воспоминания?
260
Тишина души -Отраженье тишины ночи, А может - наоборот.
261
Отчего хайку, Отчего не танка? Не знаю, не знаю.
262
Я сказал другу,
Запиши мелодию молчания,
Он напел её.
265
Меняю цвет чернил,
То чёрный он, то красный,
А настроение всё тоже.
 
232
270
Утро. Муравьи спят. Люди трудятся кто где. Только я сижу у окна. Сторожу солнце. Тяжелая работа.
282
Дух и слова
Сплелись в звучащую струну.
Вот вам и я.
283
Я устаю от возвращений.
И я смолчал,
Когда меня окликнул кто-то.
293
Впереди - дела, Впереди - время, Позади - не знаю. Да и кто скажет, Что ждет нас позади.
295
Промчались строки, Унёс их ветер суеты. Достанутся другому.
 
233
307
Дождь прошел, Смыл слёзы. И горя нет.
319
Солнце и я Просыпаемся вместе. Старость.
 
234
Колокола молчат,
Что значило бы это,
Слова звучат
Едва в полутонах,
Акаций лепестки
Кружат в предверьи лета
И небо голубеет
В полуснах.
Колокола молчат
Молчанием восторга,
Глаза людей
С чего-то так добры,
Прохладный синий вечер
Близится с востока,
Свиданиям распахнуты дворы.
Колокола молчат,
Что значило бы это,
Слова звучат
Едва в полутонах,
Акаций лепестки
Кружат в предверьи лета
И небо голубеет
В полуснах.