Рассказывают, что в ранне-сопливом возрасте я страшно любила выступать на публике (и куда что потом делось?). Старший брат был уже совсем взрослым, учился в первом классе, и у него случались утренники. Это такие совместные с родителями тусовки, приуроченные к важным государственным праздникам, если кто забыл. Мне было три года. К каждому утреннику мама разучивала со мной новое стихотворение и брала меня с собой. Чтобы первоклассники не затоптали, меня «воздвигали» на табурет, и я декламировала. Причем ни про каких-то там идеологически сомнительных качающихся бычков и брошенных заек, а, например, про то, как советские школьники изучают родной язык (мама знала толк в воспитании). А это худо-бедно двадцать с лишним маршаковских строк. Те, кто смотрел «Битву за Севастополь», помните, как у вас разом все волосы встали дыбом, когда девчушка читала симоновскую строфу «Так убей фашиста…»? Вот с такой же подачей и я обращалась к прогрессивному человечеству: «Мир всем народам на свете. Нам не нужна война!». Но, то ли табуретка была низковата, то ли человечество недостаточно прогрессивным, войны, увы, продолжались. Одна из них шла во Вьетнаме и именно в это время, осенью 1960-го, начала входить в самую трагическую фазу.
Но, чтобы разобраться в «как и почему», вернемся к 2-му сентября 1945-го года, когда был подписан Акт о капитуляции Японии, и закончилась Вторая мировая война. В это же день Хо Ши Мин провозгласил независимость Вьетнама. Какая тут связь? Самая прямая. В августе, как и обещал Сталин в Ялте, Россия объявила войну Японии, и та вынуждена была свои войска из оккупированного ею Вьетнама перебросить в Манчжурию. Свято место пусто не бывает: вакуум власти быстренько заполнил Вьетминь, во главе с Хо Ши Мином. Произошла революция, Бао Дай отрекся от престола, провозглашена Демократическая Республика Вьетнам (ДРВ). Но захватить власть всегда проще, чем её удержать. По итогам Потсдамской конференции разоружать Японию во Вьетнаме должны были США и Великобритания. Первые перепоручили северную часть страны Чан Кайши. Великобритания занялась южной, вернув туда французский корпус и, следовательно, прежний колониальный режим, что привело к «Войне Сопротивления», завершившейся в 1954-ом победой Вьетминя.
Женевские соглашения предусматривали полную независимость Вьетнама и проведение всеобщих свободных выборов, до момента которых страну временно по реке Бенхай делили на две половины. Угадайте с полраза, кого это не устроило? США! Выборы они сорвали, своему ставленнику Зьему предложили всяческую помощь и поддержку и общими усилиями в южной части провозгласили Республику Вьетнам (РВ) со столицей в Сайгоне. Зерно следующей войны успешно посеяно. Всходы появились в 1959-ом в виде Вьетконга – Национального фронта освобождения Южного Вьетнама. К этому времени там уже вовсю чувствовалось американское военное присутствие.
В конце 1960-го Джон Кеннеди становится президентом США. В марте следующего года он в два с половиной раза увеличивает количество военных в РВ, но армия Зьема все равно терпит одно поражение за другим, пока в октябре1963-го его ни свергают свои же генералы. А в ноябре убивают Кеннеди, и присягу в качестве президента приносит Линдон Джонсон, подписавший Операционный план, предусматривающий тайные военные операции против ДРВ.
В августе 64-го американцы спровоцировали конфликт в Тонкинском заливе, изобразили из себя невинную пушистость и начали бомбить Вьетнам. Из якобы помощника в борьбе с Вьетконгом Америка превратилась в агрессора.
Формально США защищали Юго-Восточную Азию от «коммунистической заразы». Реально же это было противостоянием Советскому Союзу на периферии. Формально продолжалась, начавшаяся в 1946-ом году холодная война. Реально СССР по просьбе Вьетнама поставлял ему оружие и военных советников, а Штаты бомбили, жгли напалмом, расстреливали мирных людей целыми деревнями. Девять долгих лет. Бесконечная череда военных операций: «Огненное копье I и II», «Этлборо», «Сидар-Фолс», «Джанкши-Сити», высадка на пляже Дананг, битва при Дакто, расправа с крестьянами в Сонгми и т.д. и т.п. За всеми этими экзотическими названиями – два миллиона погибших вьетнамцев.
К чести простых американцев – они бурно и массово выступали против войны. Не хотели воевать и погибать во Вьетнаме. Да кто б их спрашивал? От 40-а до 60-и тысяч военнослужащих сложили там свои головы за интересы сильных мира сего. Еще 303 тысячи получили ранения. Десятки тысяч солдат вернулись домой с искалеченной психикой, более 100 тысяч из них свели счеты с жизнью. Были, разумеется, среди воевавших во Вьетнаме и те, кто позже стали Керри с Маккейнами, – не уверена, что человечество выиграло от этого.
В очерке, посвященном путешествию по Хошимину (бывшему Сайгону) и его окрестностям, глупо было бы претендовать на полноту информации о войне. Заинтересовавшиеся найдут её в сети и в книгах ровно в том количестве, в котором захотят, а мы двинемся, наконец, в путь. Сначала пешком, здесь всё рядом. Главные достопримечательности являются наследием колониальных времен. Например, собор Богоматери – копия Нотр Дам де Пари. Понятно, что и автор француз, и материалы из Франции. Интересно другое: сначала церковь построили из дерева, а термиты взяли её и съели. Нынешняя постройка каменная на стальном остове (на всякий случай).
Или Оперный театр. От европейского не отличить, потому что построен он по проекту французского архитектора Феррета. Очень пострадал во время войны и возрожден на совсем новом уровне: ультрасовременные звук и свет, вращающаяся сцена и еще много новейших технических разработок.
Или Главный почтовый офис – сдержанное, но в то же время великолепное смешение готики и ренессанса. Лично мне он напоминает железнодорожный вокзал начала 20-го века: высоченные потолки в виде арки, кафельный пол, многочисленные внутренние калитки, просторные длинные холлы и центральный зал с красивой мебелью. На стене две карты: карта первых телеграфных линий Вьетнама, по которым сегодня проложены основные почтовые маршруты и карта Сайгона с пригородными районами.
А вот Дворцу Воссоединения не повезло: первоначально это здание тоже строилось французами, и долгие годы служило резиденцией губернатора Кохинхины. В 1945-ом в нём несколько месяцев обитали колонисты из Японии, потом туда снова вернулись французы. Когда Зьем стал президентом, дворец перешел к нему и, возможно, сохранился бы в первозданном виде до наших дней, но из-за мощных бомбардировок 1962-го года часть постройки пострадала так, что восстанавливать было нечего. Здание, по сути, построили заново и в другом стиле. Президенты Южного Вьетнама продолжали его занимать до тех пор, пока 30 апреля 1975-го года огромный танк северо-вьетнамский войск ни снес ворота резиденции, поставив этим точку в затяжной войне между Севером и Югом. Страна воссоединилась, дворец потерял свой президентский статус, но не дух того времени. В нём всё выглядит так же, как в 70-х годах: просторные кабинеты с массивной мебелью, красными ковровыми дорожками и старыми телефонными аппаратами. Есть и ещё один интересный штрих: на крыше здания стоит американский вертолет – символ холодной войны, как и танк советского производства, который будто бы в ответ расположился напротив Дворца Воссоединения.
Пешая прогулка закончена, но не военная тема. От Дворца мы едем в знаменитую Ку Чи – сельскую местность в 70-ти километрах от Сайгона, ставшую жутким геморроем для оккупантов. Я имею в виду туннели Вьетконга. Подземная война в естественных пещерах – явление неновое. Вспомните хотя бы катакомбы Одессы. Подобные прецеденты случались и в Средней Азии, и в Турции, и в Закавказье. Вьетнамцы подошли к вопросу глобальнее: они создали под землей целый город. Жители окрестных деревень вырыли свою часть тоннелей, подвели их к центральной оси, объединив всё в общую систему. В результате на нескольких уровнях расположились жилые помещения, госпитали, склады продуктов и боеприпасов, мастерские по изготовлению снарядов, штабы, кинозалы, подземные колодцы. Общая длина тоннелей приблизительно равна 200 километрам. Верхний слой земли составляет 3-5 метров и способен выдержать пятидесятитонный танк и разрывы снарядов легких орудий и бомб. Отдельные ветки выходят к границе с Камбоджей, и именно таким путем северные вьетнамцы производили доставку оружия и боеприпасов в находящийся под контролем американцев Сайгон.
В 1965-ом 25-я пехотная дивизия США решила раз и навсегда покончить с партизанским сопротивлением и расположилась близ деревни Ку Чи. И сразу же в американском лагере стали происходить что-то непонятное: несмотря на усиленную охрану периметра, по ночам в кустах прямо в центре бивака мелькали ирреальные тени, которые совершали вполне реальные выстрелы и исчезали неизвестно куда. А утром в палатках находили убитых офицеров. Американцы провели масштабную операцию по зачистке окрестностей: снесли джунгли бульдозерами, сожгли напалмом, уничтожили источники воды и пищи. Призраки продолжали появляться. И, несмотря на то, что по случайному стечению обстоятельств дивизия стояла точно над подземным партизанским городом, агрессорам понадобилось четыре месяца, чтобы заподозрить наличие тоннелей. Да что толку?
Крошечные дыры, в которые с трудом мог протиснуться щуплый вьетнамец, были столь тщательно замаскированы дерном и листьями, что найти вход американцам удавалась только, например, преследуя вьетконговца. А что дальше? Лезть туда? Пробовали. Создали даже целое подразделение «тоннельных крыс» – мелкорослых отчаянных солдат, оснащенных налобными фонарями, проволочными телефонами, пистолетами и ножами. Вьетконг встретил их очень радушно: скорпионовыми растяжками, сторожевыми змеями, засадами с удушением, минными колодцами и прочим креативом. Вылезть оттуда живыми удалось лишь половине «крыс». Тогда решили использовать немецких овчарок, обученных по запаху находить скрытые входы и партизан. Вьетконг стал использовать перец, чтобы сбить их со следа, а партизаны начали мыться американским мылом, чтобы вызвать у собак ассоциацию друга. К тому же собаки не были способны определить ловушки и гибли в таком количестве, что дрессировщики отказались посылать их тоннели. Затея бесславно провалилась.
Пытались «выкуривать» партизан ядовитыми газами, а те заваливали отравленную часть тоннеля и забывали о ней, прорывая со временем новое ответвление. Распыляли янки и химические дефолианты, а затем поджигали высохшую растительность бензином и напалмом. Однако взаимодействие высокой температуры и влажного воздуха привело к тропическим ливням, погасившим пожары.
В то время как на земле американцев на каждом шагу подстерегали жуткие замаскированные ловушки, лишавшие их ног и прочих нужных частей тела, а часто и жизни, под землёю шла полноценная жизнь. Там рождались дети, лечили больных и раненных, готовили еду, проводили тактические совещания. Оттуда велась разведка, планировались диверсии в Сайгоне и по всему Югу.
В 1969-ом году, изможденные американцы, которых ослабляли внутренние антимилитаристские настроения и осуждение общественности, так и не сломив Сопротивления, начали выводить свои войска из Вьетнама. Последняя боевая часть покинула страну в августе 72-го, а в октябре того же года США в одностороннем порядке вышли из войны. Через два с половиной года Север и Юг воссоединились и начали строить мирную жизнь. А тоннели Ку Чи открыли для туристов: расширили некоторые «норы» настолько, чтобы там мог пролезть европеец, подземные сооружения открыли так, чтобы любой мог осмотреть их сверху.
Вот, например, госпиталь. Его стены затянуты американскими парашютами, чтобы не осыпалась земля, и в помещение не проникали живущие в почве микроорганизмы, вызывающие невыносимый зуд. Освещение обеспечивалось велосипедным генератором: пока хирург оперирует, несколько человек по очереди крутят педали. Или вот подземная кухня Дьенбьенфу: дым рассеивается с помощью нескольких дымоходов, которые отводятся в отдаленные кусты и маскируются под термитники. Или вот фабрика оружия: неразорвавшиеся американские бомбы распиливаются ручной пилой и из них изготавливаются мины. Тут швейная мастерская, где женщины шьют обмундирование для вьетконговцев. Здесь из шин делают обувь. А в угнанном у американцев и закопанном танке М48 партизаны устроили штаб. В танке работала радиосвязь и было электричество. Короче, коль жизнь на поверхности стала чрезвычайно опасна, вьетконговцы устроили её под землей. И таким образом выстояли. И победили.
Есть в этом музее и «галерея» ловушек. Гид показал и рассказал, как они действуют. Выбраться из любой из них целым и невредимым – невозможно. И вообще, все эти металлические колья, вращающиеся и выдвигающиеся штыри производят столь устрашающее зрелище, что начинаешь понимать, почему выжившие американские солдаты спивались, впадали в депрессию, лишали себя жизни. А с другой стороны, кодекс Александра Невского «кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет!» никто не отменял.
Экскурсия по Ку Чи была долгой и насыщенной. Мы смотрели, трогали, щупали, искали входы в «норы» и, сплющившись, спускались в них. Обливались адреналиновым потом в тесных даже для моих 55-и кг тоннелях, ели партизанскую пищу. Стороной обошли только тир, где можно было пострелять из настоящего боевого оружия, настоящими боевыми патронами. Почему-то рука не поднялась. Даже по обычным черным кружкам бумажных мишеней.
На обратном пути все молчали. Переваривали впечатления. Думали. Войны, даже столетние, обязательно заканчиваются миром. Но какова же всякий раз цена этого мира?!
Нашей младшей внучке недавно исполнилось три года: «Нам не нужна война!»