Глава 5
Николай Задов, а в своем кругу (близкие, друзья, коллеги по работе и собутыльники по совместительству) просто Колюня, сегодня проводит свой самый обычный трудовой день на лесопилке в деревне Хамово, что находится в Совковом районе дальневосточной губернии N. Классика жанра не позволяет использовать реальные названия мест, где происходят описываемые события, поэтому все узнаваемые читателями происшествия, места и люди могут в полном смысле считаться случайными совпадениями.
На календаре была среда (30.03.2016 г.) и конец первого весеннего месяца. А это для холостого (разведен уже лет пять как) парня под или за сорок лет (возраст вечной молодости) значило многое: на работе сегодня устраивать «бухинвальд» можно только в самых мизерных количествах, Зинка (подружка для плоти, но не души) придет вечером с ночевкой (график посещений был незыблемым уже месяца три: среда и выходные), денег нет даже на маленькие жизненные радости (до зарплаты еще далеко, а аванс уже приказал долго жить), бригадир - «Горыныч» (Григорьевич по батюшке) - глаз не сведет с их смены, так как он далеко не глупый, и все мотивы работников ему понятны по собственному жизненному опыту.
Диспозиция на взгляд человека неопытного и незнающего всех нюансов местных традиций и норм жизни может показаться достаточно унылой. Но депрессия не для нашего героя, который просто не признает безвыходных ситуаций в силу своего оптимистичного характера и, так необходимой для разрешения любых проблем, практической сметки. В состав смены, в которую входит станочник-распиловщик Задов, также включены его «братья по деревяшкам»: Степан и Семен. Оба товарища состоят с нашим героем в одной «весовой категории» (возраст, семейное положение и уровень духовного развития), а это имеет свои последствия – они категорически любят отдыхать и работать не согласно нормативам, а «по чесноку», что означает не выработку, а «грамотное» обоснование простоев производственного процесса.
В борьбе за «справедливость» этот сплоченный трудовой коллектив проводит большую часть своего рабочего времени, хотя бывают случаи и сверхурочных переработок, что обычно связано с ситуацией проверки уровня квалификации в формате «на слабо» или спора на «пивас». Но это не может расцениваться как рядовое событие или догма – скорее частные случаи. Такое отношение к работе на лесопилке в Хамово может считаться вполне обоснованным даже при рыночных отношениях, так как здесь следует учесть тот факт, что конкурентной борьбы для устройства на местный деревообрабатывающий комбинат (а по-деревенски на лесопилку) попросту нет – большинство работящих мужчин допенсионного возраста уже давно работают вахтовым методом на стройках практически всей страны.
Местное руководство уже смирилось с данной проблемой, что собственно напрямую и отразилось на уровне оплаты труда своих «деревяшечников». Если даже им такой расклад стал казаться обычным делом, то для группировки «Колюня со товарищи» это и подавно стало нормой жизни, которая по их выражению была вовсе не «сахерман».
Итак, Колюня в 07-00 по местному, а значит почти «анти-гринвическому» (+7 со столицей Родины) времени начал принимать «всеми фибрами души» (оригинальное выражение нашего героя) громкие и противные (это важно) сигналы будильника на мобильном телефоне производства начала 2000-х годов. Свирепый тон этого пронизывающего до костного мозга звука сначала разбудил всех соседей (деревенский дом был на две семьи: одна – Колюня, а вторая через не самую толстую стену – пожилая пара), а потом и самого обладателя этого уникального артефакта. Вообще Задов редко использовал эту «почти» современную технику по прямому назначению, так как количество постоянных абонентов в телефонном справочнике равнялось числу, на которое нельзя делить в математике (даже Колюня это помнил из школьной программы). Однако наличие в мобильнике будильника приводило его в неописуемый восторг, так как эта функция, плюс фотоаппарат на 1,4 мегапикселей и встроенный фонарик придавали устройству особую практическую ценность. Колюня всегда хвастался перед своими технически более отсталыми соседями, показывая эту чудо-технику: «Смотрите, древние люди, у меня в одном корпусе три устройства: фонарик, фотик и будильник! А у вас эти предметы не поместятся не то что в карман, а и даже в чемодан». Про то, что это телефон, нашему другу обычно не приходило и в голову.
После пробуждения и осознания своего места во вселенной Клюня встал со своего ложа и поплелся на кухню, где и выпил ковш воды. Жажда его душила по утрам всегда в силу традиции не ложиться спать «насухую», так как здоровье еще позволяло это делать, а кредитная история у бабы Шуры – местной самогонщицы – еще не могла признавать его полным банкротом. Теперь можно было вылить второй ковш на голову, почистить зубы (не обязательно с применением пасты и щетки – можно и пальцем) и хлебануть чайку с бутером. На полноценный завтрак Колюне не хотелось тратить время и продукты, которые с большей пользой можно было использовать для «закуса». В результате такого утреннего моциона наш герой получил заряд бодрости, совершил необходимые гигиенические процедуры и даже позволил своему организму подпитаться калориями.
Путь от дома до лесопилки занимал у Николая Задова минут десять, что для деревенских масштабов считалось немалыми расстоянием и испытанием. Прибыв в контору и встретив своих корешей и сменщиков, он как настоящий мастер своего дела поинтересовался у бригадира нормами выработки на сегодняшнюю смену и прикинул своим мозговым калькулятором, в какое реальное количество времени это ему с дружбанами обойдется. Произведя вычисления, он кивнул головой в знак согласия (это относилось к Степану и Семену, а вовсе не Горыночу, с которым еще предстоял разговор на тему: «Ничего себе лес растет!») и пошел в производственный цех на свое рабочее место. Здесь все по-быстрому облачились в рабочие портки и, не торопясь, принялись обсуждать местные новости дня минувшего и планы на день текущий.
- Видели Нинку вчерась? – спросил Семен у товарищей.
- Что-то без изменений у нее все было! – ответил Степан и вопросительно взглянул на Колюню.
- Весло в уключину! - Колюня никогда не забывал про то, что срочную службу в течение трех лет тянул на КТОФе (Краснознаменном Тихоокеанском флоте) – Эта красивая и добрая женщина опять фигурой кильватерный след оставляла?
- И не говори. Я никак не пойму – она мне маячит или через меня заход на кого-то из вас хочет сделать? – Семен криво ухмылялся.
- Не, Нинка не будет со мной галсы лавировать! – твердо заявил Степан – Эта «красивая и добрая» женщина на меня в обиде за новый год. Я тогдась ей в пивас водки плесканул, и она по этой причине в огородах праздничную речь Президента опротестовывала.
- Да, ты настоящий знаток бабской натуры, Степнутый! – Колюня живописно представил Нинку в этот эпический момент и громко засмеялся, что дружно поддержал и Семен.
- Сема, ты-то что ржешь? Тебе тетя Нина тоже свою красоту не подарила на 23-е февраля, помнится! – Степан пытался ретироваться за свой промах в новогоднюю ночь и нивелировать ее катастрофические последствия.
Нинка нравилась всей деревне (мужской половине), так как отличалась бойкой натурой, женственной фигурой, открытым и симпатичным лицом. Наша троица, «дабы не ссориться из-за бабских прелестей» (выражение Степанутого), по очереди пыталась «окучивать» молодую вдовушку (муж исчез без следа пару лет назад). Очередность была определена путем жеребьевки. Процедура напоминала увиденную по телевизору в «Спортлото», хотя и имела свои нюансы (тянули спички).
- Колюня, а как у тебя с Нинкой? Уже пора как-то проявить свою заинтересованность, мы помним все о сроках и регламенте, - Степан посмотрел на Сему и подмигнул ему незаметно.
- А с Зинкой спалиться не боишься? – энергично спросил Семен, поддерживая необходимый градус рассматриваемой темы.
- Вы за меня не бойтесь, бродяги! Ваш лозунг из совкового прошлого про пролетариев всех стран лучше вспомните! – ответил Колюня, плотоядно ухмыляясь ясно каким мыслям, посвященным интимным фрагментам из своей жизни.
За этими разговорами и застал всю троицу их бригадир, после чего на полном серьезе призвал «заняться тунеядцев полезным делом» (оборот речи из его лексикона был традиционным). В связи с такой нешуточной заинтересованность начальства своими персонами наши герои попытались поиметь с этого хоть какой-нибудь бонус.
- Горыныч, ты на самом деле такой озабоченный планом и неверующий в наши способности или просто проверяешь крепость наших нервов? – Колюня не любил, когда его торопят и подгоняют без нужды.
- Задов, ты своим прощелыгам должен тонус задавать, а не митинги на рабочем месте устраивать! У меня есть премиальный фонд, из которого вы бы могли что-нибудь и поиметь при желании….
- Нет, хитрый бригадир, мы тебя видим насквозь. Тебе не провести нас такой заманухой. Премии у нас только администрация получает, так как им нужней по определению, - Колюня о жизни в деревне и на лесопилке знал все, что и выразил в своем кратком протесте с несправедливым устройством жизни на дальневосточной земле (про другую жизнь он ничего не знал по собственному опыту, а идеологическую агитацию по СМИ не принимал всерьез, начиная еще с совковой юности).
- Короче так! Будете сегодня на работе сидеть, пока не сделаете все по моей разнарядке. Это важно для нашей организации! В противном случае у меня есть право на санкции, и не только в устной форме. Ясно?
- Что-то про устную форму не уловили, - Колюня выражал глас народа.
- Можно и финансовые регуляторы применить, - Горыныч начинал выходить из своего обычного пофигистического состояния, что никому не было выгодно, включая и Колюню.
- Ладно, иди чайку забацай, а мы мышцами в совокупности с интеллектом поиграем, - поставил точку в этом уже надоевшем разговоре наш герой.
После первого трудового рывка (а всего их могло быть не больше двух за смену) наша троица сделала перерыв на обед. Ели, принесенную из дома, еду, которая выкладывалась на общий стол. Горыныч принес чаю и разогрел в микроволновке котлеты от Степанутого.
- Откель такой шик? – поинтересовался Семен у Степана, намекая на домашние котлеты и то обстоятельство, что Степанутый с кухней не дружил, зато имел «золотые» руки, что было востребовано в определенных кругах.
- Баба Нина дала за то, что я ей забор починил. Скоро крышу нужно будет перекрыть у Пупкиных, так что я с голоду не помру, в отличие от некоторых, - намекнул наш котлетный барон на Сему.
- Не-а, у меня тоже голодуха не предвидится. Я думаю, что натуральный обмен не только ты освоил. Мы живем в деревне, а это кладезь домашней и, замечу, экологически чистой пищи от натурального хозяйства. Меня курс доллара и стоимость нефти мало колышут, пока деревня дышит.
- Вот как?! - Колюня заинтересовался личной жизнью товарища, - Что за цыпа появилась в наших пенатах?
- Да Наташка собирается приехать к Коровкиным. Так что меня просили по хозяйству помочь и комнату для нее отремонтировать. Я про сильные руки и домашнюю пищу говорю, а не твою схему, - намекая на неромантический вид отношений Колюни с Зинкой, ответил Семен и слегка смутился.
Вообще, если говорить о наших тружениках лесопилки в контексте с женским вопросом, то расклад получался следующий: Колюня – любимчик слабого пола, Степан – под самогон тоже ничего, а вот Сема – это тупик в эволюции брутальных самцов. Такое положение вещей было принято всеми по умолчанию, хотя Сема по известным причинам нет-нет да и пытался оспорить, пользуясь нешуточным дефицитом мужчин в деревне.
Конец трудового дня наши «деревяшечники» отметили дружным воплем: «По домам или как всегда?!», - что при отсутствии возражений всех заинтересованных сторон подразумевало поход к бабе Шуре-самогонщице. Однако Колюня во время вспомнил про свою зазнобу и, виновато улыбнувшись, дал заднюю: «Мужики, у меня сегодня «бабье логово», прошу понять и простить», - вторая часть фразы от Михаила Галустяна из популярного юмористического сериала растопила жесткие сердца собутыльников, которые попрощались с товарищем и, обнявшись, направились в известном направлении. Наш же герой проделал знакомый маршрут домой, нигде не отвлекаясь даже на оценку фигур встречающихся по пути молодых девушек, что были не прочь с ним пофлиртовать.
А дома уже ждала Зинка и разогретый ужин. Эта часть вечернего моциона особенно нравилась Колюне. В этот момент он даже думал, что девица (лет 30-ти от роду) могла бы стать неплохой женой и домохозяйкой. Но вот наступает вторая фаза вечера, которую Колюня называет: «Все хорошее в этой жизни когда-то заканчивается! Или, как всегда – за все нужно платить сполна!». Тут уже речь идет о близких отношениях, в которых мужчина должен вернуть женщине свой долг за быт. Конечно же, Колюня тоже испытывал влечение к своей подруге, но тот цинизм, с которым осуществлялась взаимовыгодная сделка, зачастую ставил его в тупик. По всем жизненным приметам наш герой расценивал отношения «мужчина-женщина» в формате: «Свободных тетенек в мире больше, а значит им нужно сильнее»,- но он не учел тот факт, что женская эмансипация решила эту проблему и нашла эффективное противоядие в понятном виде. Речь идет о том, что слабый пол отыскал сильный аргумент или болевые точки, способные переломить ситуацию в их пользу, – одинокие мужчины, как правило, испытывают острую нехватку в домашнем уюте и комфорте.
Во тут (быт, как по Маяковскому) наши Казановы и попадают в паучью сеть хитрых «бабцов». Колюне нравилась Зинаида (так и на «вы» он называл ее в минуты своего особого негодования), но ему нравились и другие особи женского пола, которых он насчитал в уме намедни в количестве дюжины. И это только в своей деревне, а ведь есть еще и районный центр, где он бывает не реже раза в месяц. Как смириться с такой арифметикой?! Не думайте, что это риторический вопрос. Колюня занялся разгадкой этой тайны и, можно не сомневаться в его всесторонних способностях, потому что он непременно найдет ее.
День подошел к концу, как и наш рассказ о жизни этого незаурядного человека – Колюни Задова.