- Один билет до Севастополя, пожалуйста.
- С вас двести восемь гривен. Билет только до Чаплынки. Остальную сумму до Севастополя доплатите водителю, - ответила кассирша центрального вокзала.
Надо было учитывать, что это было сказано на одесском вокзале. Остальной суммой оказалась полная стоимость билета. Взимание денег за проезд «на ту сторону» было организовано на высшем уровне. Желающим попасть в Крым было предложено стать в цепочку и по одному заходить в автобус. Мне пришлось одновременно называть место прибытия, показывать приобретённый в кассе билет и расплачиваться за проезд по территории Крыма. Эту процедуру водитель почему-то называл «регистрацией». По мне, так чистой воды лохотрон. Но возмущаться не было желания, потому что через 12 часов меня ждала встреча с Крымом и роднёй.
В автобусе не было свободных мест, невзирая на то, что высокий сезон уже прошёл.
- Все взяли украинские паспорта?- спросил водитель.
Мы, роясь в сумках, карманах и борсетках, хором ответили, что таки не забыли.
-Ну, тогда поехали.
Всю дорогу от Одессы до Чаплынки я не сомкнула глаз. Первый раз буду пересекать границу: как это будет? А вдруг не пропустят, вдруг у меня с паспортом возникнут проблемы. Одна гнусная страшилка догоняла вторую, пока в полвторого ночи не раздался голос водителя:
- Чаплынка, приехали. Приготовьтесь на выход.
Гляжу в окно. Там посреди трассы лось в камуфляже с автоматом наперевес. У обочины ещё трое таких же лосеподобных существа у костра. Это был первый блокпост. За ним - железобетонные плиты, установленные с обеих сторон однополосной трассы в два ряда, между которыми наш огромный автобус лавировал, лавировал и вылавировал на второй блокпост. Тут мне открылась апокалипсическая картина, достойная пера Босха: две походные военные палатки с флагами крымских татар и карательного батальона «Тернополь», бочки с огнём, неопрятного вида мужики в камуфляже с дикой озабоченностью на неинтеллигентных лицах, не обезображенных интеллектом.
У обочины на жутком ветру стоят пассажиры из автобуса Севастополь – Одесса. Они уже прошли обе таможни и ждут посадки в наш автобус. А нам только предстоит пройти эти круги ада. Выгружаемся. Нам приказывают показывать паспорта в развёрнутом виде представителю карательного батальона. Это был звёздный час аленя с автоматом у железобетонной плиты. Он ссался кипятком в камуфляж от осознания собственной значимости и особой миссии на этом посту в продуваемой всеми ветрами херсонской степи.
Ещё толком не проснувшись, иду вдоль трассы по наспех насыпанной щебёнке – к украинской таможне.
К чести украинских таможенников процедура оформления паспортов и досмотр багажа прошёл быстро, минут за 20. Отлично натренированным глазом таможенники определяли пассажиров, едущих с особой целью – челночной. Украинские таможенники не были бы украинскими таможенниками, если бы с этой блокады не имели свой гешефт. Блокада блокадой, но кушать хочется всегда и не только хлеб с маслом. Этих пассажиров заботливые служители таможни заводили за свою будку, разукрашенную в цвета украинского флага. Через пару минут все выходили довольные, одни – купив себе индульгенцию на проезд, другие – продав метры границы.
Пока таможенник вносил данные моего паспорта в базу, я как могла в свете фонарей сканировала местность. На противоположной стороне трассы красовалась такая же будка и так же выкрашенная в патриотичные цвета. Видимо, она выполняла функции таможни для тех, кто выезжает из Крыма на материк.
Ночь, граница, суровые свидомые на всю голову блокираторы с автоматами. Казалось бы, полный фарш для впечатлений на неделю. Но не для меня. Идти по щебёнке на каблуках было неудобно, и я взяла немного вправо на грунтовку и через пару метров чуть не улетела в блиндаж. Надо сказать, что построен он был основательно: глубокий с бетонированными ступенями. Остальной отрезок пути я проделала по щебёнке, глядя строго себе под ноги. Поэтому к российским погранцам я приплелась последней. Получила от них миграционный талон и наставления заполнить его в автобусе. Здесь, на нейтралке, нас уже ожидал российский автобус. Закидывая сумку в багажное отделение, я услышала последние звуки, доносившиеся с украинской стороны. Это была песня в исполнении Григория Лепса. Какие-то непатриотичные мне попались пограничники. Плевать им на санкции и запреты, когда душа требует Лепса.
Все два километра нейтралки я старательно заполняла миграционный талон. Получилось довольно коряво. Ну, как смогла. Мы на коленях писать не обучены.
Автобус остановился, опять надо выгружать багаж для досмотра уже на российской стороне. В отличие от украинской таможни здесь было всё основательно, солидно и продумано, начиная от внушительных размеров вывески, где красовалось название «ДАПП Перекоп», заканчивая принципиальностью и неуступчивостью российских таможенников.
Вытаскиваю свой багаж и иду со всеми пассажирами по асфальтированной дорожке, с обеих сторон обнесённой сеткой – рабицей. Слева – поле, справа – на рабицу наброшена маскировочная сетка, за которой ничего не разглядеть, прямо – здание таможни. Свою очередь для досмотра пришлось ждать около полутора часов. За это время наблюдала, как мимо меня раза три пассажиры с нашего автобуса проносили коробки и сумки. У всех троих было одно выражение лица с явными признаками недоумения и злости. Это были контрабандисты поневоле, не владеющие информацией. Везли родственникам «голодающего» Крыма всякие вкусняшки – домашнюю птицу, свининку, сало, яйца, молочку. При входе в здание таможни висел огромных размеров информационный стенд, где можно было ознакомиться со списком запрещённых к провозу продуктов питания. За время ожидания я изучила этот список вдоль и поперёк, тем более, он был не слишком длинным. На территорию России запрещено ввозить сырое мясо, рыбу, молоко, яйца, цветы, картофель. Я везла гостинец – трёхлитровый баллон мёда. Не найдя в перечне мёд, вздохнула с облегчением.
Одной из последних захожу на таможенный досмотр. Там три девицы при погонах по-взрослому шмонают сумки пассажиров. Как мне показалось, даже с излишним усердием. Неуступчивые и несговорчивые российские таможенники, если у кого находили запрещённые к провозу товары, отправляли владельца самолично выбросить свою контрабанду в мини крематорий. Наши граждане умеют и любят упаковывать багаж. А что касаемо упаковки продуктов, так это просто искусство. И всё это на таможне разворачивалось: скотч, пищевая плёнка, бумага, полиэтиленовые пакеты. Поэтому очередь продвигалась медленно. У двух хитрых пассажиров, посетивших по приглашению украинских таможенников обратную сторону их будки, российская таможня не пропустила багаж. И никакие просьбы, уговоры и мольбы не тронули сердца российских таможенников. Девчата стояли как скалы на страже российской границы.
Мою полупустую сумку досматривать было неинтересно. Поэтому я даже не успела испугаться, как процесс исследования моего багажа был закончен. Можно садиться в автобус. Ради интереса посмотрела на мобильный телефон. Связь пока ещё была. Но недолго.
Опять в дорогу. После ночного приключения проваливаюсь в утренний сон. Самый сладкий, самый крепкий. Первый сон за два года моего отсутствия на Родине. Не доезжая до Симферополя, продираю глаза и вижу перед собой лето. Летнее солнце слепит в глаза, за окном летняя зелёная листва без намёка осенней позолоты. В Симферополе всё - так же безобразно, не признавая правил дорожного движения, снуют автомобили. Из нового – только российские флаги и троллейбусы.
Снова за окном мелькают деревья, горы, щиты с патриотической рекламой, указатели с названиями знакомых населённых пунктов, заправки. Мысленно делю указанную стоимость бензина на три. Получается в Крыму бензин дешевле, чем на Украине. Не зря, пока не было блокады, водители из херсонского Каланчака ездили заправляться на Перекоп и Армянск.
Автобус вырулил на серпантин. Мемориал «Сапун-гора», Триумфальная арка. Всё, добралась. Здравствуй, мой город, любимый всеми богами.
октябрь 2015 г.