После раннего завтрака с начальником погранпоста и затянувшегося за ним чаепития Г. Байдуков решил поохотиться на куличков, в большом количестве кормившихся у побережья залива и у мелких луж, оставляемых морским отливом. Подышать морским воздухом, а заодно осмотреть окрестности, поискать площадку для взлёта. На противоположном от места посадки берегу острова Г. Байдуков заприметил довольно ровную и вполне достаточную по протяженности полосу, поросшую травой. Она имела небольшой уклон по направлению к морю, то есть то, что нужно было для разгона тяжёлой машины. Осмотрев площадку, Г. Байдуков дальше не пошёл, повернул назад. В доме, где остановились лётчики, он застал В. Чкалова, оживлённо рассказывающего, как проходил полёт, незнакомому полнолицему человеку, одетому в кожаный реглан.
– Комбриг Кошелев, - представил Чкалов его Байдукову, – поможет нам взлететь. Выровнять и утрамбовать полосу.
Байдуков рассказал о найденной им неподалёку очень подходящей площадке для взлёта. Чкалов предложил сходить и посмотреть.
Справка. После войны 1905 года Южный Сахалин был отторгнут Японией у России. Расстояние от устья Амура, где стала проходить государственная граница, до побережья Сахалина составляет лишь несколько десятков километров. Поэтому по приказу Реввоенсовета России № 007 от 07 марта 1933 года в Николаевске-на-Амуре начал создаваться Нижне-Амурский укреплённый район. Он входил в состав ОКДВА под командованием В. Блюхера.
Задачей укрепрайона являлась защита бассейнов северной части Татарского пролива и Амурского лимана, а также сопредельных территорий от вторжения морских и сухопутных сил противника в глубь Приамурья.
В 1936 году в укрепрайоне продолжалось строительство оборонительных сооружений, шло комплектование и обучение механизированных артиллерийских и пехотных воинских подразделений. Ответственность за сроки создания полноценного боеспособного укрепрайона была возложена на комбрига А. Кошелева.
Армейская и местная пресса регулярно публиковала репортажи с острова Удд с описанием царившей там обстановки. Есть репортажи, героем которых стал комбриг Кошелев. Кроме документальной исторической ценности эти материалы интересны ещё и тем, что написаны с места событий, живо и колоритно. В этой главе я буду приводить краткое изложение сохранившихся репортажей, в ряде случаев – выдержки из них, оставляя стиль и дословные выражения авторов – собственных корреспондентов газеты «Тревога». Вот один из них:
«Пять дней, точнее пять суток, комбриг Кошелев непрерывно работал в частях гарнизона: учил командиров, проверял ход боевой учёбы, давал указания по строительству.
Домой приехал поздно ночью. Выпил стакан крепкого чаю, принял ванну и через пять минут заснул. Казалось, ничто не могло прервать крепкий сон. Но недолгим был сон комбрига. Раздался продолжительный звонок телефона.
– У телефона ответственный дежурный! Срочное донесение от пограничников с острова Лангр. На острове Удд сел АНТ-25.
– Так.
Минутная пауза. Быстро созревает план. Комбриг принял решение.
– Командиру авиазвена Гневышеву немедленно вылететь на остров Удд, связаться с экипажем, узнать, в чём нужна помощь. Емельянову быть готовым в 6.00 двумя катерами идти на Удд. Ждать меня. Прикажите подать машину.
Разрезая утреннюю гладь Амура, набирая скорость, катер комбрига мчит к месту посадки самолёта, навстречу героическому экипажу.
Усталость берёт своё, комбриг засыпает. Толчок, вызванный резкой переменой курса, заставляет вздрогнуть и проснуться. Серые бурлящие воды Татарского пролива мешают, но не могут приостановить стремительный бег катера. Нос зарывается и со свистом прорезает волну. Волны с шумом набегают на катер, бьют в лицо, заливают глаза.
По-молодому заблестели у тов. Кошелева глаза при встрече с Чкаловым, Беляковым и Байдуковым.
– Поздравляю, от души поздравляю с победой. Пройти такую трассу! Да, это по силам только нашим советским лётчикам!
И Кошелев крепко жмёт сильные руки славных лётчиков.
– Ну, как у вас? Рассказывайте.
Чкалов ведёт к самолёту, показывает место посадки, рассказывает, как посадил самолёт.
Осмотрели остров, договорились о плане подготовки к взлёту»…
***
В этот же день по распоряжениям Липовского и Кошелева на остров прибыли десятки пограничников и воинов укрепрайона, а также сапёры, техники-строители, геодезисты. Начались работы по выравниванию выбранной Байдуковым площадки для перетаскивания и взлёта АНТ-25.
Вот что писала армейская газета по этому поводу про пограничников острова Лангр. Корреспондент изложил материал в форме рассказа участников события:
«Вечером нас собрал командир Быков и сообщил, что самолёту, севшему на остров Удд, нужна помощь…
– Кто хочет поехать? – спросил он. Все бойцы окружили командира.
– Запишите меня, – просил каждый. Не было ни одного человека, который бы не просил включить его в список. Даже дневальные по казарме обещали несколько месяцев дневалить за того, кто сейчас согласится заменить их.
…Мы пошлём к лётчикам, – сказал Быков, – самых передовых ударников, стахановцев боевой подготовки…
В список вошли пятнадцать человек.
– Вместе с колхозниками и рыбаками мы тащили самолёт на старт. Все дни пребывания на острове Удд работали слаженно и не чувствовали никакой усталости. Мы были бесконечно счастливы, что в эти дни живём вместе с Героями Советского Союза на маленьком острове и что мы помогаем бесстрашным лётчикам скорее подняться в воздух для полёта в Москву, к великому Сталину…».
На следующий день после возвращения из Николаевска-на-Амуре пилоты осмотрели подготовленную для взлёта полосу и остались довольны ею. Было решено поставить самолёт на исходную для взлёта позицию. Чтобы, только прогрев мотор, можно было в любой момент продолжить прерванный полёт.
Самолёт максимально облегчили. Всё лишнее отправили катером в Николаевск-на-Амуре в штаб гарнизона.
Для представления о том, как экипировался самолёт в полёт, перечислю лишь некоторые из выгруженных вещей: резиновые костюмы, шлюпка, аварийный силовой агрегат и аварийная мачта, рюкзаки, пять термосов, мешки с аварийным продовольствием,
лыжи-вездеходы, ящики с запасными частями, ящики с запасными лампами для рации и так далее.
Ни автомашин, ни тракторов на острове не было. Поэтому решили перетаскивать самолёт толпой, с помощью верёвок, привязанных к стойкам отремонтированного шасси.
Собрали весь островной люд, включая женщин с грудными детьми на руках, стариков и инвалидов. Расставили людей вдоль верёвок и по команде: «рраз, ддва, взяли!» – попробовали сдвинуть многотонную машину с места. Она не поддалась. Не сдвинулась ни на сантиметр.
Как рассказывал о воспоминаниях очевидцев и участников тех событий Н. М. Марченко, в помощь «бурлакам-аборигенам» к верёвкам пристегнули имевшихся на острове лошадей. Опять раздалась команда. Потом вторая, третья… Самолёт немного сдвинулся с места, но вновь не пошёл. Словно умышленно встал на тормоза, упёрся, стал зарываться колёсами в рыхлый песок.
Лошадей выпрягли и отогнали подальше от самолёта. Чкалов запустил мотор, надеясь винтом и верёвками с «бурлаками» переместить машину. Мотор взревел, люди рванули верёвки, самолёт прополз пару метров, ещё глубже зарываясь в песок, и окончательно остановился. Экипаж понял, что взлететь с грунтовой полосы не удастся. Если даже самолёт и покатится под гору, он всё равно не наберёт скорость и, вернее всего, опрокинется.
После возвращения в Москву лётчики рассказали С. Орджоникидзе о перетаскивании самолёта и участии в нём коренных жителей-нивхов. Орджоникидзе больше всего поразился тому, что за верёвку тянул самолёт однорукий пожилой
колхозник Пхейм. Своим приказом нарком объявил Пхейму благодарность и наградил ценными подарками.
По воспоминаниям старожилов, самолёт удалось перетащить на исходную позицию только с помощью трактора, доставленного на остров баржей.
За хлопотами по перетаскиванию самолёта лётчики не заметили, как закончился день и сгустились сумерки, а на острове стало многолюдно. В течение всего дня сюда прибывали летающие лодки, причаливали к берегу катера. Кто-то из областного и краевого начальства посчитал, что в силу своего положения обязан присутствовать там, где вершится история страны, кто-то примчался из праздного любопытства, а большинство были направлены как специалисты, авось пригодятся. Среди собравшейся разномастной публики выделялись партийные и советские работники и, конечно же, знаменитый авиаконструктор Шавров из Комсомольска-на-Амуре. Это его детище – летающие лодки Ш-3 то и дело садились и взлетали у берега.
От собственных корреспондентов газеты «Тревога»:
«Сегодня был особый наплыв на остров посланцев. На катере из Комсомольска прибыли тт. Кузнецов и Шавров. Из Хабаровска прилетели инженеры Буковцев и
Колчанов. Из Николаевска примчались на самолётах и катерах техники, лётчики, сапёры, связисты, корреспонденты. День был жарким, хотя со стороны Охотского моря не переставая дул порывистый ветер.
К вечеру залив затянуло густым туманом. Вылететь никому было нельзя. Пришлось всем ночевать на острове.
Немного бараков здесь, в рыбацком посёлке. В доме рыбачки Фетиньи Андреевны расположились Чкалов, Байдуков и Беляков. В небольшой комнате директора рыбного завода – тов. Кошелев, секретарь Николаевского обкома ВКП (б) Мякинен, капитан Госбезопасности Липовский. Куда остальным деваться? Предложили контору завода.
– Прекрасно! – Сюда и собрались.
Одиннадцатый час ночи. Вокруг узкого стола сидят Кузнецов, Шавров, Буновцев, Колчанов, техник Гребенников, лётчик Гневышев, врач Мосин, несколько сапёров, корреспонденты московских и хабаровских газет. Единственный фонарь «Летучая мышь»
плохо освещает комнату, бросая большие тени на лица и на свежую, ещё сырую траву, разбросанную по полу. Здесь будем спать. Но спать никому не хочется.
На столе десятка три раскрытых банок мясных консервов. Между ними в
тарелках – сливочное масло, сахар. Из узкого горлышка зелёного чайника струится пар. Всё это доставил сюда заведующий кооперативом, высокий худощавый юноша Олеша.
…За ужином разгорелась оживлённая беседа. О чём можно было говорить здесь, на острове, в такой компании? Всё о том же: о самолёте АНТ-25, о героях.
Тов. Кузнецов, с трудом удерживая на кончике перочинного ножа добрый кусок мяса, высказывал свои соображения по поводу оборудования взлётной площадки и неудавшегося взлёта.
– Может, лучше разобрать самолёт и транспортировать его до места сухопутного аэродрома, – предложил кто-то, обжигая губы о горячий край банки (стаканов было мало, поэтому некоторые пили чай из консервных банок).
– Нет смысла разбирать, – перебил инженер Колчанов, – Площадку здесь оборудуем, сил у нас достаточно. Энергичным движением руки инженер отхватил кусок масла и потом наблюдал, как он таял на толстом ломте горячего, пахнувшего квасом хлеба.
Мнение инженера поддержали другие собеседники. И в самом деле, разве трудности были когда-либо преградой в большевистской борьбе?
В то же время в комнате директора рыбозавода тов. Кошелев заканчивал совещание, на котором присутствовали лётчики АНТ-25. Решался вопрос о взлёте самолёта. Мнение было единодушным, необходимо обратиться к маршалу Блюхеру с предложением – построить на острове взлётную полосу из лесоматериалов. Кошелев подготовил донесение и вызвал лётчика Щербаченко и лейтенанта связи Шиле.
– Товарищ лейтенант! – обратился тов. Кошелев к Шиле, протягивая ему правую руку с пакетом. – В этом пакете донесение маршалу Советского Союза тов. Блюхеру. Он ждёт его у прямого провода. Надо сейчас же вылететь на остров Лангр к пограничникам и передать по радио. Вы полетите с лётчиком тов. Щербаченко.
Это было в три часа ночи 26 июля. Получив задание, лётчик Щербаченко и лейтенант Шиле, пересекая остров, направились к заливу Счастья, где стоял самолёт. Густой туман окутал остров Удд и залив Счастья. На дворе стояла темень, хоть глаза выколи.
– Подниматься опасно. Мы будем рулить по воде, – сказал лётчик Щербаченко. А когда подсчитали, сколько времени уйдёт на рулёжку, решили всё-таки лететь. Лётчик Щербаченко точно высчитал минуты, в которые можно безопасно лететь по курсу на остров Лангр.
– Пойдём вслепую на высоте 200 метров. За это время мы не встретим сопок. Потом сядем и оставшееся расстояние покроем рулёжкой. Донесение таким образом будет доставлено к сроку.
– …Недалеко от острова Лангр лётчик Щербаченко вслепую посадил машину и стал рулить к берегу. Самолёт попал в тину и остановился. Люди попытались оттолкнуться назад, но безрезультатно. Тогда лётчик дал полный газ, чтобы перескочить тину. Но и это не помогло. Самолёт не поддавался ни вперёд, ни назад. А берега не было видно. Густой туман ослеплял глаза.
– Что же делать? – спросил Щербаченко.
-– Я слезу с самолёта и пойду к берегу, – решил лейтенант Шиле. – А вы сидите здесь и ожидайте помощи.
Вытаскивая то одну, то другую ногу из вязкой тины, лейтенант Шиле пробирался к берегу. К счастью, берег был недалеко. Почти рядом была радиостанция погранпоста. Радист быстро передал донесение маршалу, а затем сообщил командиру звена тов. Гневышеву о самолёте Щербаченко.
Утром 26 июля комбригу Кошелеву было доставлено поручение маршала Блюхера – обеспечить под личную ответственность вылет с острова самолёта АНТ-25. Для чего в кратчайшие сроки построить на острове взлётную полосу из лесоматериалов».
Если бы подобный репортаж с места события появился в сегодняшней прессе, он
наверняка наделал бы много шума. И не известно, чем бы закончилась подобная история для комбрига нашего времени. Не думаю, что корреспондент газеты в чём-то сгустил краски. А коль так, то получается, что комбриг послал лётчика Щербаченко и лейтенанта связи Шиле на «русскую рулетку». С той разницей, что при игре в русскую рулетку вращают барабан нагана с одним патроном. Затем подставляют ствол к виску и нажимают курок. Осечка – материальный выигрыш или моральная реабилитация. Выстрел – игрок его уже никогда не услышит. В данном же случае вероятность «выстрела» была почти стопроцентной. Дело в том, что остров Лангр имеет сложную конфигурацию. Его берега во многих местах изрезаны бухтами и заболоченными участками. Взлететь на летающей лодке в кромешной темноте, имея на руках лишь компас и часы, конечно, можно. А вот удачно приводниться рядом с берегом – большой вопрос. Попади самолёт на сушу, отмель или в болото, и от него остались бы только щепки…
Те, кто посылал лётчика с вестовым на задание в четвёртом часу ночи, не могли не понимать этого. Отсюда можно предположить, какая нервозно-патриотическая обстановка царила на острове и что чувствовали лётчики. Беляков сообщил в Москву, что через два- три дня будут готовы вылететь в указанный Сталиным пункт. Чкалов через двое суток после приземления радировал Сталину, что завтра, т.е. 25 июля самолёт вылетает в Хабаровск. А на деле – опять «болтуны, а точнее – «трепачи»?
Лётчики сами были виноваты в сложившейся ситуации, поэтому на них лежала моральная ответственность за ускорение взлёта самолёта. Однако несоизмеримо большая ответственность за возможную задержку самолёта на острове, причём не только моральная, но и служебная, вплоть до уголовной, в одночасье легла на комбрига Кошелева, капитана Госбезопасности Липовского, первого секретаря обкома партии Мякинена, десятки других руководителей и военных, не исключая маршала Блюхера. В этом плане решение комбрига Кошелева послать ночью самолёт на соседний остров можно в какой-то мере понять. Он знал, что нельзя терять ни минуты. Он сам – рабочая «лошадка», за провал сроков с него спросят по - полному, поэтому нужно действовать, действовать, действовать. При этом он сам должен задавать тон в работе. За время строительства на острове взлётной полосы Кошелев не раз будет рисковать собственной жизнью и здоровьем.
Отправив Щербаченко с Шиле к пограничникам на остров Лангр с донесением Блюхеру, комбриг Кошелев не сомневался в том, что маршал одобрит план строительства взлётной полосы. Альтернативы этому решению просто не существовало. О разборке самолёта на части для вывозки на баржах в Николаевск-на-Амуре Москва не захочет даже слушать. Ведь в таком случае явно будут смазаны в глазах народа и мировой общественности все результаты перелёта. А этого Сталин никогда не допустит, чего бы и сколько бы ни стоили усилия и затраты по подъёму самолёта с острова в воздух. Тем более, что страна уже несколько суток, не догадываясь о событиях на острове Удд, ликовала по поводу героических свершений экипажа АНТ-25. В адрес героев шёл нескончаемый поток телеграмм, писем, газеты страны публиковали сотни приветственных корреспонденций и заметок. Экипаж поздравляли с успешным завершением исторического полёта и установлением мирового рекорда дальности учёные, артисты, военные, металлурги, колхозники, спортсмены, писатели, коллеги, всех и не перечислить…
Туман на острове рассеялся до предрассветной дымки, небо начало светлеть, когда Кошелев закончил совещание. Договорились, что для взлёта АНТ-25 построят настил. Как запросили лётчики - 50 метров шириной и 500 метров длиной. В основание настила
уложат вплотную друг к другу круглые брёвна. Брёвна соединят между собой металлическими скобами, а сверху брёвна покроют пиломатериалом. Распределили обязанности. Подсчитали потребность в технике, материалах, людях.
Оказалось, что по самым скромным подсчётам для строительства задуманной
взлётной полосы потребуется около 15 тысяч кубометров лесоматериалов. Огромное количество автомашин, подъёмных механизмов, пароходов и барж для доставки лесоматериалов на остров. Где взять без промедления такое фантастическое количество круглого леса и досок? Этот вопрос поручили решать Липовскому. В его ведении находились многие учреждения Дальлага, где заключённые занимались заготовкой леса. Следовательно, он может «зарубить» все плановые отгрузки леса по области, в приказном порядке мобилизовать в Николаевске-на-Амуре нужную технику, направить на погрузку и доставку на остров Удд все имеющиеся в городском порту подходящие для этих целей пароходы и баржи.
Кошелев должен был организовать разгрузку пароходов и барж, доставку лесоматериалов к месту строительства на острове и организовать работу строительных бригад численностью в несколько сот человек.
От маршала Блюхера в Николаевск-на-Амуре прилетел заместитель начальника политуправления армии Вайнерос.
Комбриг Кошелев непосредственно руководил строительством полосы и неотлучно находился на острове. На первых порах связь острова с материком осуществлялась только через пограничников острова Лангр. Страдала оперативность, К тому же организация строительства требовала объединения и координации работы многих не только областных, но и краевых организаций и ведомств. Вайнерос и занялся решением всех этих проблем, находясь в Николаевске-на-Амуре.
С раннего утра 26 июля самолёты-амфибии поднимались один за другим у острова Удд и брали курс на остров Лангр. Лётчики доставляли пограничникам сообщения Кошелева и Липовского для передачи на Большую землю. На следующий день на остров начали прибывать на баржах тракторы, автомобили, бочки с горючим, недалеко от предполагаемой стройки начал расти палаточный город. На острове стало шумно, впервые за своё существование он осветился электрическим светом. Впервые в жизни местные нивхи увидели кино.
Подготовка к началу строительства заняла три дня. Первые самоходные баржи с лесом подошли к острову 29 июля. Через четверо суток взлётная полоса была готова. Она могла быть построена ещё раньше, но, как рассказывал Н. М. Марченко, Чкалов посчитал, что одного слоя досок на брёвнах будет недостаточно. Доски могут не выдержать нагрузку самолёта и проломиться. Решено было укладывать на настил второй слой досок.
Чтобы представить напряжённую обстановку на острове Удд в дни строительства взлётной полосы, а также организацию огромного объёма работ, лучше всего вновь обратиться к газетным публикациям, подготовленным журналистами на месте событий.
От собственных корреспондентов газеты «Тревога»:
«Комбриг Кошелев оперативно руководит всей работой на острове, подготавливая взлёт героев.
В шторм пароходы не подходят к берегу. Комбриг идёт к пароходам на катере. Катер с трудом пробился через огромные ревущие волны к пароходам, но не может подойти к их борту. Команды Кошелева тонут в шуме Охотского моря. Не удалось передать распоряжение капитану парохода.
Вернулись на остров. Комбриг переоделся в сухое.
Вновь катер борется с бушующим морем. Ночью подошли к пароходам. Шторм усилился, не видно в 5-10 метрах. К берегу идти невозможно. Комбриг приказывает отдать якорь и встать на ночёвку.
Встали на якорь. Заглушили мотор. Все мокрые. Посинели руки от холода. Комбриг сигнальным флагом обернул грудь и горло. Спустились в машинное отделение, чтобы хоть чуть согреться от остывающего мотора.
Утром, едва показался берег, катер подошёл к острову».
***
«Квартира директора рыбозавода, где остановился комбриг Кошелев, была превращена в штаб боевого участка.
Приходят инженеры, техники, командиры, делают расчёты. Кошелев внимательно выслушивает, принимает решение. Быстроходные катера и самолёты доставляют на остров продукты, срочно потребовавшиеся материалы.
Днём и ночью одинаковое напряжение в работе. Когда комбриг видит, что работа идёт успешно, он выкраивает 2-3 часа на сон. И так все десять дней пребывания на острове Удд».
***
«Какую ночь уже не спит тов. Кошелев, какие сутки не смыкает глаз Яманов? Много дней бойцы и командиры Николаевского-на-Амуре гарнизона несут материнскую заботу о героическом экипаже АНТ-25. Лётчики звена, которым командует тов. Гневышев, по несколько раз в день, несмотря на туман и дождь, прилетают на остров Удд и обратно. На бортах самолётов они привозят свежие овощи и газеты, доставляют продукты питания для участников большого беспосадочного перелёта. Ни одна телеграмма экипажу и от экипажа АНТ-25 не задерживается. Вся их корреспонденция доставляется вовремя любыми средствами».
***
« И вот уже площадка почти готова. На участке командира погранохраны Быкова забиты последние гвозди. Ещё несколько досок на соседнем участке, который Быков взял на буксир, и АНТ-25 может встать на помост.
– В два дня распилено полторы тысячи кубометров леса. На строительство взлётной полосы потребовалось около 12 тысяч кубометров лесоматериалов. Это более 150 железнодорожных вагонов.
– Доски погружены на баржи и переброшены по морю – 150 километров в шторм».
***
Посмотрев своими глазами, что такое остров Удд и где на нём в считанные дни была построена полукилометровая взлётная полоса для АНТ-25, я более всего удивился тому, как люди, по сути, без всяких механизмов выгружали прямо в море баржи с лесом и пиломатериалом. Из-за отмели, уходящей далеко в море, баржи не могли подходить
близко к берегу. Поэтому, несмотря на то, что около берега были сооружены мостки и, чтобы брёвна не уносило в море, акватория выгрузки была обнесена сетями, людям всё равно приходилось заходить в ледяную воду по пояс, баграми вылавливать брёвна и доски и вручную подгонять их к берегу. Поэтому, как бы восторженно корреспонденты ни описывали в то время строительство взлётной полосы, это была адская работа, которая не могла не стоить здоровья сотням направленных на стройку пограничников и бойцов РККА.
Во время пребывания на острове и в Николаевске-на-Амуре мне неоднократно говорили мнение местных руководителей, которые считают, что на острове Чкалов
должен стоять не только памятник экипажу АНТ-25, но и не менее достойный памятник тем, кто его спас и в считанные дни обеспечил взлёт самолёта.
Справка. Температура воды у поверхности Охотского моря в августе составляет в пределах шести, в сентябре – десяти градусов по Цельсию.
Но вот стройка завершена, путь в небо открыт. Краевая газета «Тихоокеанская звезда» (№184, от 11 августа 1936 года) пишет:
«…Сооружена взлётная полоса длиной 400 метров, шириной 50 метров.
АНТ – 25 опробует полосу. Чкалов идёт впереди самолёта с огромным поленом в руках – он подставляет его под край колеса, когда надо изменить направление. Байдуков часто выглядывает из кабины, кепчонка его повёрнута задом наперёд, и сейчас он похож на лихого мотоциклиста.
– Товарищ Чкалов, может быть удленить площадку? – спрашивает инженер после пробы.
– Не надо.
– Ну хоть метров на пятьдесят. На запас. Времени до завтрашнего утра много.
– Не надо, трёхсот хватит для взлёта, и так сто метров на запас. Взлетим.
При разговоре присутствовал нивх Потак. Он слушает инженера, слушает лётчика и неожиданно высказывает своё мнение:
– Однако взлетит…
Он видел самолёт впервые, взлёт он не видел никогда. На чём основана его уверенность?
– Чкалов говорит взлетим, значит взлетит, – объясняет Потак».
В те дни репортажи с острова Удд не сходили со страниц местной и краевой прессы. Во многих из них были опубликованы восторженные отзывы экипажа о пребывании на затерянном в Охотском море клочке суши:
«Край, о котором герои говорят с особенной нежностью и теплотой, встретил их на острове гостеприимно и пышно. Чкалов, Байдуков и Беляков впервые повидались здесь с теми, кто строит край и бережёт его…»
«…Ещё трогательнее дружба, которая завязалась с первого же дня между героями и пограничниками, краснофлотцами и бойцами. Чкалов и его товарищи очень высоко ценили качества этих железных, таких же бесстрашных крепких людей. Экипаж АНТ-25 был восхищён перелётом пограничных самолётов на остров в страшную непогоду,
сильный туман – тогда капитан Государственной Безопасности Липовский летел сюда, чтобы сообщить радостную весть о награждении экипажа АНТ-25. Герои изумлялись выносливости, смелости и неутомимости пограничников, несущих морской дозор в самых тяжёлых условиях Севера».
«Покидая остров, Чкалов крепко обнял и расцеловал Липовского. Сотни бойцов стояли по обе стороны площадки. Они видели это трогательное прощание, и, вероятно, каждый из них думал о том, что большие сильные руки, которые пожимает Чкалов, – это руки ОКДВА, рукопожатие – ей, славным пограничникам».
Утром 2 августа АНТ-25, пробежав по чёрной, прямой линии взлёта, поднялся над островком. Бойцы и островитяне махали вслед краснокрылому орлу руками, вверх полетели фуражки.
– Да здравствует великий Сталин! – вырвалось единодушно у сотен людей, приковавших свои глаза к величественному полёту АНТ-25.
Самолёт улетел. Экипаж, переживший трагедию, в одночасье стал героическим и направился с приютившего его острова к вершинам небывалой всенародной славы. Хотя сами лётчики, по понятным причинам, не считали экспедицию на Дальний Восток главным делом своей жизни. Они откровенно писали об этом в первых вариантах изданных мемуаров. Так, А. Беляков рассказывал, что в северном маршруте они «видели генеральную репетицию к основной нашей цели – полёту через Арктику»…
Это был первый советский трансарктический перелёт. Его результаты не стали рекордными, поэтому ещё в дни нахождения экипажа В. Чкалова на острове Удд полёт обозначили обновлённым названием: круговой – «по Сталинскому маршруту».
В Хабаровске, где лётчики по настоянию врачей проходили перед возвращением
в Москву медицинскую реабилитацию, АНТ-25 ещё раз перекрасили. С обеих сторон фюзеляжа художники крупными красными буквами нанесли слова «Сталинский маршрут». На киле самолёта уточнили трассу Сталинского маршрута: Москва – Земля Фр.-Иосифа – Петропавловск – Николаевск – Хабаровск – Чита – Красноярск – Омск – Москва. Остров Удд в Сталинском маршруте не значится. Не значится он и в Указе ЦИК Союза ССР «О награждении участников подготовки и организации беспосадочного перелёта АНТ-25 Москва – Николаевск-на-Амуре».