Когда бузатера успокоили, на сцену вынесли вертикальный деревянный ящик. Скрипнула дверца. На первые ряды пахнуло нафталином. Внутри рундука висела паутина.
Следом появился иллюзионист.
Халат цвета мокрого бордо был украшен по краям новогодней бижутерией. Блестели галоши с загнутыми носами. Уши факира прятались в чалме с павлиньими перьями.
– Мне нужна ассистентка,– пролепетал фокусник детским голоском. В свете прожекторов пылающий наряд переливался всеми цветами радуги.
– А хрен с маслом тебе не нужен? – донеслось из зала.
Не реагируя на реплики, факир намотал паутину на волшебную палочку и незаметно вытер ее о халат. Разгневанный паучок брезгливо смотрел из влажной подмышки.
Зал притих. С задних рядов послышалось хлопанье кресел. Сотни глаз впились в бесстрашного парня, тянувшего к сундуку свою упитанную подругу.
– Коля, я сама,– пухлые щеки дивчины горели румянцем. По округлым ягодицам билась толстая русая коса. Длинное платье скрывало старые потрепанные босоножки.
Втиснувшись в «шкаф» девушка закрыла нижнюю половинку двери. Верхнюю часть с усилием прижал циркач. Погас свет. Нарастающая барабанная дробь усиливала напряженность затаившегося зала.
Вцепившись в ручку кресла первого ряда, скрипел зубами бледный мужик. Заплакал придавленный декорацией музыкант. Прожекторы осветили зловещую фигуру колдуна.
Солнечным лучом сверкнула длинная сабля. Со свистом резанув в воздухе букву «Z», иллюзионист безжалостно воткнул клинок в ящик, пробив его насквозь.
На задах кто-то упал. Бледные лица зрителей застыли гипсовыми слепками. Захныкали дети. Раздался голос мальчика:
– Мам, почему маленький дядя смог проткнуть большую тётю, а наш папа тебя – нет?
– Потому что у дяди вон какой кинжал, крепкий и длинный а у папы …
Раненый трубач дотянулся до инструмента. Взревели трубы. Даже барабанщик, помогая взять оркестру верхнее ля, дудел вытянутыми губами, как пароход.
Факир, будто заведенный, принялся всаживать в дверь меч за мечом.
Обескураженные горожане, прикрыв руками рты, жаждали крови. По деревянному полу, словно отрубленная голова, покатилась пустая бутылка.
– Наташа,– шевелил синими губами парень ассистентки. Ему, лежавшему в проходе, две барышни делали искусственное дыхание. Ребра пострадавшего прогибались под тяжестью женских тел.
Когда звук медных тарелок затих. Маг открыл дверцу волшебного пенала. Зал встал. На грядушки кресел залезли самые нетерпеливые. Облегченное «ах» эхом пронеслось под сводами старого здания. Ящик был пуст.
Шквал аплодисментов застал чубатую самку врасплох. Труженица «Голубиной рапсодии» от неожиданности снесла под потолком два яйца и барельеф ангелочка.
– Вот кобель,– жаловалась окружающим целая и невредимая Наталья,– ушла на пять минут, а он уже с какими-то бл…дями.