Здравствуй Александр Петрович!
Большое спасибо за письмо, за поздравления с Новым 2012 годом и очень большое спасибо за приложение к письму «Родная деревня». Твоя,как назвал ты, небольшая книжка доставила мне истинное наслаждение, ибо действительно испытываешь удовольствие и даже радость со слезами, когда читаешь о давно забытом прошлом, о пережитом довоенном и особенно военном времени. Я несколько раз прочитал этот рассказ. Пытался разобраться и понять, как живут и чем занимаются жители и кто
(где) на какой усадьбе проживает. На нашем боку сейчас никто не проживает. А до войны на нашей стороне было много дворов. Назову их:
Лисовые, Гаврил Матвеев, Петр Павлович, Никишок, Степан Степанович, далее пустырь (одинокий домишко на пустыре был построен Николаем Ивановичем Деменьтешкиным, а Голубок жил на Ларином боку над кручей, так называемая, Игумена гора. Построен домишко где-то, точно не помню, накануне воны.) И далее шли дома:родной дом Марии Ивановны, мать Михаила Никифоровича- Анастасии, затем Игната Кирилловича, наш Копатков, Хунтенков, Деменьтешкин (Федор Иванович,
брат Николай Иванович, из них Федор погиб на войне, а Николай потерял руку. После войны он проживал в Городецком. Он неоднократно бывал у нас и я разговаривал с ним). Далее идут три Лаврушкиных дома: первого
дома я не помню его судьбу, второй- Косоруков, где проживали Валентин с сестрой Алей, а не Катей. Они после эвакуации в Скородумку не вернулись, проживали, по-моему, в деревне Нижнее Карлово. Я у Валентина был и даже ночевал, а Аля умерла к тому времени. Третий Лаврушкин дом, проживал там Дмитрий, жену он взял из Городецкого, у него было две девочки: Рая и Валя. По-моему, после войны он к семье не вернулся, нашел жену новую. Следующий дом Драгунов, а затем Лепилин (так назывался). После войны Драгуны жили в лаврушенском саманном амбаре, или сарае, точню не помню. У Драгун было 7 детей, Ванька- мой ровесник, а мать Арина записала ему 1934-35 год рождения.
За Лепилиным домом внизу проживал Кузя Акахин, за ним еще дом, но я не могу вспомнить, как он назывался по уличному, далее Шамарины, затем Матрена Акахина. (Пронюк жил на Собачевке в последнем доме от Пушинки, справа у речки- я хорошо помню). За Матреной -дом Шлеи и далее Жаворонков дом с богатым садом. Я чуть помню этого маленького мужика. А откуда и как Журавкины там оказались я не помню, не знаю. Вот и все, что мне известно о жителях на нашем боку. А еще ты не упоминаешь в рассказе: стоял за ручьем наверху дом Сикаревых, как бы обособленно, мимо шла дорога с центральной улицы прямо на ваш дом, и после мостика отходила на Ларин бок мимо Морозова дома. Вот и все, что я смог вспомнить и дополнить.
Да, правильно ты пишешь, что железной сталинской рукой была быстрыми темпами воплощена идея коллективизации в жизнь в нашей стране. Мой отец в колхоз не пошел, за что расплатился всем своим хозяйством. Что имел-все отняли: скот( лошадь, корову), постройки сломали и увезли в колхоз. Даже горницу отломали, остался только один каменный выход, который пережил войну и до сих пор стоит…
Все старшие братья были вынуждены уехать в Донбасс (г.Горловка), позже к ним уехала сестра Евдокия. Ты о моей семье мало знаешь, потому что не видел… да и я смутно представляю. Всего у моего отца было 7 сыновей и 2 дочери (Илья умер в детсве, Аня умерла где-то 20 лет). С войны вернулся Иван в 1944 году по ранению, Михаил осенью 1946 года, ему повезло- служил во фронтовой артиллерийской мастерской. На передке не был. Под бомбежками- частенько. А двух старших братьев судьба- без вести пропавшие. Сестра Дуся уехала в Донбасс, там вышла замуж. Теперь её сын Леонид 1937 года рождения живет в Днепропетровске. Он доцент Днепропетровского университета. Ранее, в советское время, проживал в Крыму, работал в Никитском ботаническом саду. Брат Федор у него гостил, а мне не пришлось побывать в Крыму. Из Крыма его отозвали родители- поближе к себе. Вот вкратце и все о моей семье.
Извини меня, что я так пишу… плохо вижу, руки дрожат, да и мозги барахлят. Этот листок пишу третий день, а посему нет четкой последовательности мысли. Если бы я имел нормальный слух, то я бы, наверное, тебе надоел телефонными звонками. Без слуха я телефоном не пользуюсь, он лежит у меня на столе. Если что-то срочное кому мне надо сообщить, то мне по телефону пишут (пишут кратко: приедем завтра, поздравляем, и т.д.), так я общаюсь с детьми и внучкой. Когда здоровья нет, то хвалиться нечем, пожаловаться не на кого, да и зачем… Пока хожу, брожу около дома, почти ничего эту зиму не делаю, с миром общаюсь посредством радио, теле. Никуда не хожу, даже в магазин, не общаюсь с людьми, как в былые времена. Писать заканчиваю. Всем от меня привет передай, кто меня знает и помнит… Будьте все здоровы и счастливы. До свидания.
С уважением. Семен Иванович Павлов.