- Да посмотри же ты туда! Вот, видишь? – Астрид, сжимавшая голову своей сестры, вертела её в разные стороны.
- Хватит меня крутить! - Мирцелла убрала её руки. – Я всё прекрасно вижу!
- Ты даже не в ту сторону смотришь! – отчаянно произнесла рыжая.
Златовласая отмахнулась и встала на цыпочки, вглядываясь в ряды темных сосен.
Среди непроглядной черни вдруг появилось крошечное ярко – оранжевое зыбкое пятнышко, которое с каждой секундой приближалось ближе и становилось все отчетливее. Вокруг него кучами летали светлячки, создавая своим слабым светло – зеленым светом вокруг некое подобие таинственной ауры. Вскоре пятнышко застыло на расстоянии примерно десяти шагов от ограды и окончательно приобрело четкие очертания и выраженный цвет: в середине это был трепещущий алый с едва заметным оттенком зеленого, переходящий в теплый оранжевый, он, в свою очередь, граничит с многообразием желтых тонов, самый бледный из которых обрамляется тонкой синей полосочкой – каймой. Огонек задержался немного, и отступил назад. Немного погодя, за ним стали появляться сотни таких же трепещущих пятнышек. Они двигались. Казалось, даже танцевали, следуя такту неизвестной человеческому уху мелодии, создавая красочный узор из разноцветных бликов.
Появились лесные дриады. Мирцелла еще никогда не видела существ, похожих на этих – высокие, статные, как молодая осина, прекрасные девы с белой, едва отдающей зеленым кожей, темно – изумрудными глазами и длинными, светлыми, как колосья пшеницы, волосами. Наблюдая за причудливыми танцами Огоньков, дриады сначала тихо хихикали, и их смех был похож на звонкое журчание весеннего ручья, а после достали тонкие деревянные флейты начали играть сами, задавая им ритм.
Такая идиллия продлилась около трех минут. В один миг дриады побледнели, и на их личиках отразился страх и благоговейный ужас; они встрепенулись, как напуганные птицы, побросали флейты и пища разбежались. Огоньки же долго метались в разные стороны, произнося понятные только им звуки, и исчезли гораздо менее шумно, чем лесные девы. Как бабочки, встревоженные появлением огромного паука.
Среди высоких силуэтов хвойных деревьев едва слышно, словно крадущаяся рысь, передвигалась громоздкая фигура. Она сделала еще пару шагов и зацепилась за стоящую рядом елку. Её длинные острые когти оставляли на дереве ужасные глубокие порезы. Существо отдышалось, обнажая пасть, полную кривых зубов – кинжалов, созданных для того, чтобы разрывать жертву на куски. Оно закинуло голову, подставляя свое ужасное, изрезанное шрамами и еще свежими кровоточащими ранами лицо, с трудом пробивающемуся через плотную крону бледному лучику солнца.
Оно наконец свободно. Выбравшись из опутавших его крепких цепей, существо вырвалось из своей тысячелетней тюрьмы, дабы снова начать игру. Начать разрушать.
Но оно ослабело после долгого сна. Следует пока просто держаться в тени, и наблюдать за испуганными людьми, услышавшими тихий роковой шепот надвигающейся Тьмы, восстанавливая от этого утраченные силы.
Существо обернулось, обратив свой единственный глаз, горящий в темноте, как дьявольское пламя, на девушек. Оно улыбнулось и едва слышно прошипело:
«Я жду тебя, огнеглавая»
Мирцелла застыла, завороженно глядя на одинокий желтый огонек.
- Идём. – она сделала пару шагов в сторону ограды. – Я хочу посмотреть поближе.
- Ты с ума сошла! Нам нельзя! – закричала Астрид и изо всех сил дернула сестру за плечи. – Там опасно, нам это тысячекратно объясняли!
- От одного похода нам ничего не станет. – монотонно пролепетала Мирцелла, не отрывая взгляд от мерцающего пятнышка.
- Ты действительно обезумела, сестричка. – Астрид покачала головой, оттаскивая её назад. – А я знала, что эта прогулка не пойдет тебе на пользу.
- Нет, мы попадем туда! – златовласая отчаянно забрыкалась. – Тем более, ты сможешь провести меня!
Астрид выпустила сестру и удивленно подняла брови, вопросительно молча.
Мирцелла потянула её к границе, схватила её за руку и поднесла ладонь Астрид совсем близко к отравленным шипам.
Кусты роз загадочно зашелестели. Их черные бутоны выпрямились, быстро приближаясь к пальцам девушки. На секунду они замерли, едва касаясь темными холодными шелковистыми лепестками е кожи. Розы покачнулись еще раз, и стали отдаляться от ладони Астрид; кусты зашуршали, их стебли, с обилием колючих шипов, сворачивались в тугие клубки, темно – зеленые листья, покрытые небольшим слоем пыли, пожухли и стали похожи на сухие трубочки. Перед девушкой образовалась узкая извилистая тропинка, ведущая в чащу Леса.
Мирцелла улыбнулась и снова посмотрела на немигающий желтый огонек.
- Ну вот. А теперь идем! – она потянула Астрид за собой.
Девушка с ужасом взглянула на сестру. За последнюю минуту её прекрасное девичье личико исказилось и приобрело жесткие, холодные черты. Она не узнавала ту самую Мирцеллу, которая, будучи маленькой девочкой, боялась даже вслух говорить о Лесе.
Сама того не заметив, Астрид оказалась прямо в гуще сосен. Её сестра преспокойно оглядывалась по сторонам, словно всю жизнь находилась в этом проклятом всеми месте. Огнеглавая, испуганно озиравшаяся, чувствовала, как её тело бьет мелкая дрожь, а обнаженные руки покрываются гусиной кожей. Она словно попала в ледяной капкан, окружавший её со всех сторон.
- Зачем ты привела меня сюда? – отчаянно спросила она у сестры.
Мирцелла, стоявшая напротив нее, остолбенела, пристально глядя куда – то за плечо Астрид.
- Из – за неё. Она попросила. – тихо ответила златовласая.
- Кто она? – тихо спросила Астрид, ощущая чье – то холодное дыхание, вырывающееся из груди отрывистыми хриплыми клоками.
- Та, что стоит за твоей спиной. – прошептала Мирцелла.
Астрид медленно обернулась, и, увидев то, что было позади нее, зажала рот, дабы приглушить громкий отчаянный крик, непроизвольно вырвавшийся из её горла.
Она не могла сказать, что существо было женского пола. Даже по внешним признакам: её лицо было похоже на месиво, расчеркнутое черными, еще кровоточащими линиями, длинные волосы свисали запутанными патлами, место, где предполагаемо должна быть талия, было относительно узким, и все черты этого отвратительного существа можно назвать хрупкими, и даже женственными. Из – за ужасного освещения Астрид видела только один желтый глаз, но предполагала, что второго просто нет.
Существо потянуло к девушке свои иссохшиеся руки и улыбнулось, показывая жуткие кривые зубы. Астрид отступила назад, прижавшись к своей сестре. Она заметила, что вокруг существа постоянно вихрями кружится темная оболочка, напоминающая ауру, которую издали можно было принять за черный нимб и сложенные сзади крылья.
«Это ужасный ангел Ада, который пришел по мою душу. Но я не хочу умирать так рано! Хотя, на все воля Великого Судьи».
Астрид еще крепче сжала Мирцеллу, на глазах которой выступили слезы.
- Она убьет нас, Астрид. – дрожащим голосом проговорила златовласая, всхлипывая. – Но я не хочу, Астрид! Я же так юна!
- Тише, Мирри. – огнеглавая погладила сестру по шелковистым волосам . – Я не дам этому чудовищу сделать тебе больно.
- Мне страшно. – Мирцелла уткнулась рыжей в плечо.
- Не бойся. Я с тобой. – Астрид подняла голову наверх, заметив, как на солнце легла огромная черная тень.
Она еще никогда не видела ворон вживую. В Лир, грандиозную столицу Искры, эти птицы никогда не залетали. Более того, их специально отстреливали, только они едва пересекали границу с каким – либо крохотным графством, как Иф. Считалось, что они приносят несчастье, и пожирают живущих в Искре пичужек: воробьев, чижей, синиц, стрижей, свиристелей, соек, иволог, дроздов, пересмешников и многих других. Но Астрид знала, что все это ложь. В детстве она, устав от будничной суеты и вечного нытья и капризов своей младшей сестры, тайком забиралась в библиотеку отца и читала толстые старые тома. Первой осмысленной ею книгой была энциклопедия по орнитологии, написанная некой Р. Виго. Там было множество интересных и не очень статей, одна из которых была именно про ворон, где говорилось, что птицы эти довольно дружелюбные, и пристрастием к каннибализму особо не отличаются. К тексту прилагалась нарисованная от руки картинка, с изображенной на ней представительницей семейства воробьиных: небольшого размера, черной, элегантной, и вполне себе милой.
Но тот ворон, которого Астрид видела сейчас, был совсем другим. Он был воистину огромен, и девушка прикинула, что высотой он был примерно ей по бедра. Его грязно – желтый клюв с темных кончиком был с трещинами и заметными сколами, распушенные перья, торчавшие во все стороны, черные, чередующиеся с сизыми, кое – где слиплись от крови.
Ворон спикировал на существо, надвигающееся на принцесс, вцепился когтями ему в голову, и рывками пытался выклевать единственный глаз. Оно закричало, зажимая свое драгоценное око, и беспомощно било по воздуху руками с острыми ногтями, лишь изредка попадая по намеченной цели; вороньи крылья от каждого точного удара покрывались глубокими ранами, становясь все менее пригодными для полета.
Астрид, пользуясь замешательством и временной слепотой чудовища, крепче схватила сестру и стремительно кинулась к кустам роз. Те снова покорно расступились, и девушки, не оборачиваясь, как можно дальше побежали от Леса.
«Спасибо тебе, Святая монахиня Йерта, Покровительница и Защитница детей, женщин, больных и обездоленных, Спасительница несчастных душ наших, замаливающая грехи человеческие перед гневом Великого Судьи», - отчеканила Астрид у себя в голове.
Бесчисленное количество раз отец, когда она была еще маленькой, водил её во всевозможные храмы и церквушки, священнослужители в которых с неистовым фанатизмом проповедовали культ определенного святого: Брана Путешественника, монахини Йерты, Иоли Первой, мученика Юлиана Августа, Фионы Арвеннской и тысячам других. «Когда–нибудь и ты подберешь себе покровителя», - мягко говорил ей Эйегон.
«Его слова всегда были абсурдом. И я это прекрасно знала. Слишком глупо молить о чем-то фреску. Моя жизнь только в моих руках, а не под пристальным наблюдением несуществующего нарисованного идола»
Примерно к без десяти два принцессы подходили к замку со стороны черного входа.
- Почему ты постоянно молчишь? – тихо спросила Мирцелла, всхлипнув.
Астрид медленно обернулась и пристально взглянула на свою непутевую сестрицу.
- А о чем я должна говорить? – стиснув зубы, сказала она, едва сдерживая кипящий в ней гнев.
- Не знаю. – златовласая пожала плечами. – Но, в любом случае, твое поведение в этой ситуации слишком уж неестественное.
Астрид тяжело выдохнула, сжимая руки в кулачки.
- Меня только что чуть не убило отвратительное существо, и случилось это благодаря замечательному поступку моей родной сестры. Что, по-твоему, я должна делать?
- Я не виновата в этом! Я не хотела, чтобы так получилось…
В нечеловечески изумрудных глазах огнеглавой читалось изумление.
- А кто, в таком случае, лично привел меня на запретную территорию? Не ты ли, случайно?
Мирцелла прикусила нижнюю губу.
- Между прочим, пришли мы к границе только из – за тебя, Астрид!
- На что ты намекаешь? – рыжеволосая прищурилась, медленно наступая на младшую сестру. – Хочешь сказать, я виновата в том, что хотела показать тебе невиданную красоту, которую здесь днем с огнем не сыскать, а ты увидела в темных дебрях Леса лишь того одноглазого монстра?
- Именно из-за нее мы были на волоске от гибели! Я клянусь, Астрид, в здравом уме я бы никогда не подвергла тебя такой опасности! – заверещала златовласая, хватаясь за руку старшей сестры.
«Бедная, бедная моя Мирри. С каждым днем ты становишься все более похожей на тех пустоголовых юных графинь и инфант, которые только и могут, что галдеть без умолку как сороки, о платьях и заграничных принцах. Ты так сильно изменилась, что перестала замечать красоту природы. Скоро ты станешь одной из тысяч таких же девушек, не умевших отличать синицу от свиристеля.
Как же мне жаль тебя»
Астрид многозначно посмотрела на сестру, обняла её, и после они обе поднялись по лестнице в замок.
В просторном холле Мирцелле стало плохо. Она отправилась в свою комнату. Огнеглавая, тем временем, немного задержалась, заглядевшись на портреты ушедших из жизни бывших правителей Искры.
- Рассматриваешь портреты своих великих предков, девочка моя? – прозвучал мягкий голос Эйегона за её плечами. – Перед тобой на полотне – твой венценосный прапрапрадед, король Арагон IV Храбрый.
Астрид с недоверием взглянула на худое, вытянутое и бледное лицо мужчины, типичное для флегматика.
- Как – то он не особо пышет смелостью. – усмехнулась она.
- Храбрость по–разному проявляется.
Астрид перевела взгляд на свою прапрабабушку, Юнону IX, затем перескочила через несколько портретов, и увидела еще чистую стену, предназначенную для Эйегона, Первого Этого Имени, её, и потомков великого рода правителей Искры.
- Когда ты встанешь на престол, твой портрет тоже будет висеть в этой галерее. – отец легонько поцеловал её в макушку. – Я уверен, твой красивый профиль навсегда останется в истории.
Астрид немного покраснела.
- Спасибо. – смущенно пробормотала она. – Глубоко надеюсь, что буду хорошей королевой, а не тенью за спиной моего… будущего мужа.
Эйегон вздохнул.
- Нам нужно серьезно поговорить. Идем со мной. – он медленно побрел в один из залов.
Астрид поморщилась, и с неохотой пошла за ним.
Замужество. Не сказать, что это слово особо пугало её, но, в любом случае, радости приносило мало. На данном моменте жизни, когда ей всего-то исполнилось двадцать годков, Астрид меньше всего желала сидеть, как узница, в четырех стенах, опутанная узами «приятного семейного быта». Нет, ей, как практически любой женщине, возможно, хотелось бы иметь детей, но никак не сейчас, ибо сейчас она, словно вольная птица, мечтает путешествовать по миру, увидеть новые земли, прочитать все интересные книги, в общем, полноценно жить, не имея тягостных грузов за спиной.
Они вошли в просторную комнату. Эйегон подошел к дубовую столу, отодвинул два стула, и сел на один из них. Астрид, решив особо не мешкать, последовала его примеру.
- Что ты сегодня утром делала вместе с Мирцеллой? – устало спросил король.
«Начал издалека. Как же он тактичен. Впрочем, как всегда».
- Мы прогуливались около восточной границы с Лесом. – спокойно сказала она.
«Не стоит рассказывать ему о том, что случилось утром. Лишний кипиш подниму. Есть вещи, которые ему лучше не знать».
- Что вы там делали? – Его Величество нахмурил брови.
- Ходили.
- Я же тысячу раз вас предупреждал, чтобы вашей ноги там не было! – он вздохнул. – Сколько раз можно повторять, Лес – это огромная черная клоака, в которой собрана вся гниль и отбросы культурного общества. И такая воспитанная девушка, как ты, не должна и близко туда подходить, и тянуть туда свою сестру. Понятно?
- Отец, вы хотели поговорить со мной именно об этом? Я уже выучила ваши нравственные уроки, и лишняя познавательная беседа будет ни к чему.
- Когда тебя коронуют, то придется умерить свой пыл. – он смерил дочь строгим взглядом. – Тебе нужен тот, кто смягчит твою излишнюю вспыльчивость.
«Уже теплее»
- Так речь идет о выборе мне пассии? – огнеглавая подняла брови.
- Как же ты проницательна. – угрюмо проговорил Эйегон.
- Вы составили мне список предполагаемых женихов, дабы создать хоть какую-то иллюзию выбора?
- Сейчас же прекрати язвить. Ты разговариваешь не только с отцом, но и со здравствующим королем Искры.
Астрид потупила взгляд.
- Если вы уже договорились о моем замужестве с графом Роббом, то хочу заранее известить вас, что я категорически против.
Эйегон бессильно опустил голову.
- Чем он тебе так не угодил? Вполне благовоспитанный юноша.
Астрид зажмурилась и откинулась на спинку стула, стараясь представить в голове внешность юного графа, которая была гораздо приятнее, чем облик ужасного монстра, устойчиво державшийся в её рыжекудрой голове.
Робб был приятным молодым человеком двадцати двух лет, довольно высокого роста, атлетического телосложения. Как и все жители южной части Искры, он был в меру смуглый, светловолосый и сероглазый. Нежная, почти девичья кожа, тонкие черты лица, только – только начавшие пробиваться светлые усики, чувственные пухлые губы – всё это делало Робба самым настоящим клише, или типичным героем какого-нибудь дешевого женского романа, а внешняя слащавость и излишняя самовлюбленность характеризовала его, как избалованного мальчика, росшего исключительно в женском кругу.
- Робб меня раздражает. – наконец сказала она, открывая глаза. – Он напыщенный, как молодой индюк, привыкший к особенному вниманию среди юных девушек. А еще он неграмотный трус, не имеющий ни капли мужественности.
Эйегон покачал головой.
- Ты слишком требовательна. Я мог подобрать тебе и более худшие кандидатуры.
- Это не лучший аргумент, Ваше Величество. Если впоследствии моего с ним брака укрепить связи с тем крохотным графством, как бишь его… да, точно, Райн, вы можете выдать замуж за Робба Мирцеллу. И она будет рада, и результаты останутся прежними.
- Хочешь поторговаться со мной? – Эйегон нахмурился. – Знаешь ли, девочка моя, чаще всего между королем и королевой существуют сугубо официальные отношения. Им не дано выбирать, кто им больше симпатизирует. В конце концов, с годами, может быть, чувства вспыхнут. Стерпится – слюбится, как говорится.
- С вами и матушкой тоже так было? – без стеснения спросила принцесса.
- Возможно. По крайней мере, она мне долго не нравилась.
- Все же я считаю, что это нечестно. Браки по расчету причиняют боль обоим супругам.
Эйегон усмехнулся.
- Глупышка. Неужели ты сама не понимаешь, что я пытаюсь сделать все, чтобы ты была счастлива?
- Если бы вы действительно этого хотели, то дали бы мне право выбирать самой. – Астрид встала и поставила стул на место. – Я больше не хочу говорить об этом, отец. Лучше посмотрите в окно, и увидите, как прекрасен сегодняшний день: солнце, небо, деревья, цветы. Любуйтесь этим, и перестаньте решать мою судьбу. Она только в моих руках.
Астрид быстро вышла из комнаты, собираясь навестить младшую сестру.
Только открыв дверь, она увидела Мирцеллу, лежащую на кровати. Бледный цвет её кожи практически сливался с белым покрывалом, а щеки пылали неестественным алым цветом. На груди девушки лежала мурлыкающая Гортензия.
- Астрид, наверное, я умираю – тихо прошептала Мирцелла.
- Совсем с ума сошла! – огнеглавая села рядом с сестрой. – Нечего тебе умирать.
- Если что, купи мне красивый черный катафалк. И венок сплети. Из фиалок. – младшая закрыла глаза.
- Даже не вздумай! Значит, ты будешь отдыхать всю оставшуюся бесконечность, а мне на земле без тебя маяться Нет, деточка, так не пойдет!
- Ладно, ладно, я еще подумаю. – Мирцелла слабо улыбнулась.
Рыжеволосая потрогала рукой её горячий лоб.
- Тебе кошка не мешает?
- Не трогай Гортензию, она меня лечит. Её сюда Мими посадила.
- Мими? – удивилась Астрид. – Она уже выздоровела?
- Нет, но возится со мной. Даже врача позвала. – Мирцелла зевнула.
- Я думаю, что это та лесная тварь тебя заразила. Мало ли, какие у них там инфекции.
- Хватит об этом. – младшая нахмурилась. – Я уже давно чувствовала себя больной.
Входная дверь распахнулась, и в комнату влетела раскрасневшаяся мадам Мими в ночной сорочке и халате.
- Доктор пришел! – радостно воскликнула она.
Немного погодя в помещение зашел долговязый щуплый мужчина в белом халате. Он на удивление быстро осмотрел Мирцеллу, и примерно пять минут сидел, уткнувшись носом в толстую тетрадь.
- Что вы там смотрите? – нервно спросила Мими. – Вы можете сказать, что с ней, доктор?
- Она больна. – пробурчал мужчина, не убирая тетрадь.
- А если быть точнее? – Астрид наклонила голову.
- Сильно больна. Даже очень сильно. – сказал врач, делая пометки в тетради.
- Издеваетесь? – Мими подошла к мужчине.
- Понимаете, в моей практике еще ни разу… - начал он, поправляя очки.
- Да мне какое дело! – она схватила его за воротник и поволокла в коридор. – Нет, это безобразие какое-то! В стране достойных врачей с образованием не осталось, есть лишь одни псевдо-лекари – шарлатаны, как ты, которые и двух слов связать не могут! – Мими захлопнула дверь.
Из холла слышался приглушенный скандал.
- Мими почти не изменилась. – проговорила Астрид.
Мирцелла вздохнула и покачала головой.
Спустя пару минут Мими снова вошла в комнату.
- Ничего, девочки, мы сами справимся. – сказала она, присаживаясь на кровать Астрид.
- С Мирри все будет хорошо? – спросила рыжеволосая.
- Конечно. Мы вылечим её, и она будет как новенькая. – Мими погладила белую кошку.
- Тот камушек, что я дала утром, у тебя? – шепотом спросила Астрид, поворачиваясь к Мирцелле.
Та вытянула на влажной ладони темно – синий овал.
- Наклонись ко мне, Астрид. – проговорила младшая.
Рыжеволосая нагнулась.
- Астрид, она хотела убить тебя. Именно тебя. Она говорила, что ты – помеха в начатых ею планах. И назвала тебя огнеглавой.
- Кто «она»?
- Та тварь из Леса. Её зовут Тьма. Ты поняла, что она имела ввиду?
Астрид огляделась, и увидев пристальный взгляд Мими, сказала еще тише.
- Нет, но попробую сегодня узнать. – она чмокнула сестру в лоб и удалилась из комнаты.
Поднявшись на третий этаж, огнеглавая пришла в огромную библиотеку отца. Побродив среди высоких стеллажей, заполненных книгами, Астрид нашла нужный том и с трудом вытащила его, стараясь не задеть другие рукописные издания, соседствующие с ним. Зажав в руках заветную книгу, она села на первое же кресло и открыла форзац.
«Писали вручную. Очень редкое издание этого бестиария, где собраны описания всех мифических тварей, обитающих в наших землях. Говорят, это единственный сохранившийся экземпляр».
Она без труда отыскала страницу с буквой «Т». Одной из последних была нужная ей статья. Там было написано всего пару строк:
«Бойтесь люди, бойтесь надвигающейся Тьмы, прячьтесь по чердакам и подвалам, дрожите от одного имени её. Если встретитесь с ней, то не ждите пощады; она уничтожит вас и вашу семью, а перед смертью вырвет ваше еще бьющееся сердце. Никогда не смотрите в её глаза, там только холод, смерть и безграничная ненависть.
Даже не пытайтесь сопротивляться её силе, ибо от нее нет спасения».
Дочитав, Астрид побледнела.
«Что все это значит?»
А за окном послышались стуки первых капель дождя, падающих на сырую землю.