Презрительно скривившиеся губы. Губы шевелятся — рядом сидящие переговариваются между собой, но слов больше не слышно, всё перекрывает странный шум.
В комнате ни дверей, ни окон. Воздух поступает через узкую вентиляционную шахту. Вести отсчет времени казалось совершенно невозможно, ощущение реальности было потеряно уже давно. Беспрестанное гудение ламп дневного света сводило с ума. Разбить бы… Но до них нельзя было дотянуться.
Алоис нахмурился. Сердце бешено колотилось в груди. Отчаяние поглощало его. Странный гул начинал сводить его с ума. Не было слышно ни шороха одежды, ни дыхания, окружающих его людей. В этой комнате не существовало времени, более того, комната начинала казаться абсолютно пустой, безлюдной, белой и стерильно чистой.
Алоис попробовал тихо постучать по стене, затем сильнее, еще сильнее, разбивая костяшки пальцев в кровь. Звука так и не последовало.
А старик все продолжал что-то нашептывать. Внезапно он, словно бы услышав стук Алоиса, резко поднял голову. Звук его голоса внезапно прокатился громкой волной по толпе людей и эхом затих вдали. Казалось, спустя вечность, вторя ему, вернулся отклик.
Алоис зажмурился от ужаса, вспоминая их первую встречу. Тогда он долго блуждал по лесу, когда увидел его. Фигура в балахоне сосредоточенно просверливала дырки в стволе дерева и, казалось, больше не обращала ни на что внимания. Подойдя ближе, Алоис разобрал еле-слышный шепот.
— Ты еще не разочаровался в жизни? Эта бесконечная череда предательств, обманов, лжи... Особенно когда предают близкие люди. А близкие люди предают всегда. Все остальное — это не предательство. Так и стоит ли тогда жизнь своей цены?
— О чем вы? — спросил Алоис тогда.
— Следуй за мной, — не просьба или предложение, а утверждение. — Следуй за Саргоном, и я покажу тебе все.
Алоис до сих пор не понимал, что именно он чувствовал тогда. Но сломя голову он бросился на зов. И теперь он сидел в ярко-освещенной комнате, одетый, как и все в белые одежды, и слушал неразборчивый шепот Саргона. Все сидят группками неподалеку друг от друга. Раскачиваясь из стороны в сторону, Саргон бормочет нечто непонятное.
Иногда его голос срывался. Иногда его голос сливался в странный гул, поглощающий их, и тогда Алоис снова начинал стучать. Этот стук словно отрезвлял всех присутствующих. А точнее, он выводил из себя Саргона.
— Ты считаешь себя сильным, раз способен еще соображать? — шелестящий голос проникает в самое сердце Алоиса. — Считаешь, что раз назван в честь воина, то способен противостоять истинному королю?
Алоис промолчал, старательно постукивая по стене.
— Воин возомнил себя героем, спасающим давно погибших. Воин возомнил себя спасателем мертвецов.
Алоис застыл. На его глазах люди, сидящие ровно, падали замертво. Белоснежные одежды постепенно становились ярко-красного цвета. Алоис не выдерживает и бросается вон из комнаты. Но даже в коридоре его преследует шепот.
— Воин возомнил себя героем, спасающим давно погибших. Воин возомнил себя спасателем мертвецов.
Алоис выскочил из здания и выдохнул с облегчением. Черные стены домов начали медленно светлеть. Первые лучи восходящего солнца окрасили улицу в малиновые тона. За спиной Алоиса кто-то заметался. Обернувшись, Алоис увидел, как Саргон забился в угол, словно спасаясь от неминуемой гибели.
Солнце уже взошло полностью, яркий свет бил в глаза. Но лучи не обжигали. Внезапно пейзаж исчез так же резко, как и появился. Стены вновь стали черными. Саргон довольно улыбнулся и, высунувшись из угла, снова зашептал.
— Воин возомнил себя героем, спасающим давно погибших. Воин возомнил себя спасателем мертвецов.
Алоис глубоко вдохнул.
— Признай, ты сделал выбор, — прошелестел Саргон. — Воин сам последовал за королем, обманувшись.
Алоис обреченно уставился на стену. Резкая боль пронзила его грудь, и он ощутил как теплая жидкость пропитала белоснежное одеяние, окрашивая его в кроваво-красные оттенки.
— Воин хотел защитить короля, — прошелестел Саргон. — Вместо этого он пал жертвой короля мертвецов. Глупец воин. Король — молодец.
февраль 2016г.