Наконец-то, мои более чем полугодичные старания увенчались успехом. Добыл! Сегодня мне в руки попала статья о моем романе «Эхом вдоль дремлющих улиц», напечатанная в луганской газете «21 век» в № 74 от 23 сентября 2009 года. Сколько нервов и времени было затрачено мною для того, чтобы ее заполучить, на телефонные переговоры и многочисленные переписки по электронной почте, об этом сейчас даже не хочется вспоминать. Поскольку не подлежит сие никакому учету. Куда и к кому из земляков я только не обращался за содействием в ее обнаружении. (Сам я по вполне понятным причинам в Луганск попасть не могу). И к сотрудникам названной газеты, и к знакомым луганским журналистам и общественникам, к друзьям и приятелям. Но на все мои просьбы я получал неутешительный ответ. Мол, нигде не можем найти, и, скорее всего, даже не стоит терять время на ее поиски, безсмысленно. Что для меня выглядело довольно таки странным. Ведь чуть более года тому назад ее можно было легко отыскать в интернете. Но с того момента изменились многие обстоятельства. Очень многие. В том числе, существенно усложнилась моя собственная жизнь, и я сам, подобно герою моего романа, стал бомжом, в буквальном смысле этого слова, оставшись без своего собственного жилья, при минимальных возможностях обеспечить себе более менее пристойное существование (какие они могут быть у человека без гражданства?). Заодно, в дополнение к серьезным житейским проблемам, из интернетного информационного пространства исчезли практически все мои статьи, вместо них поисковик выдает скучные справочные материалы, каким-то образом связанные с моим именем. Насколько контролируемо интернет пространство, людям знающим долго объяснять необходимость отсутствует, они в курсе. Во многом эти перемены в моей судьбе напрямую связаны с моей позицией по поводу Гражданской войны на Украине. О которой я не единожды публично заявлял. Естественно, я как был, так и остался противником политики Киевской хунты, затеявшей кровавую карательную операцию на Донбассе, но и не мог уже поддерживать действия, осуществляемые руководством квази-республики ЛНР. Поскольку от идей освобождения русского народа от инородческого ига, и обретения им права на свой голос на своей собственной земле, да и вообще от идеи народовластия (издали мелькнувшей вначале событий), ничего кроме трещоточных пропагандистских лозунгов не осталось. «Русская весна» - к которой призывали луганчан с трибун агитаторы, оказалась откровенной ложью и шарлатанством, сиюмоментно использовавшейся системой, с целью более гарантированного развязывания братоубийственной войны на Украине. Русские должны были начать убивать русских. Что ж, приходится признать, у них, как всегда, все замечательно получилось, и отвечать, по привычке, они ни за что не собираются (да и скорее всего, не будут). Но теперь надобность в идеях «Русской весны» отпала, и все вернулось на круги своя. То есть, практически в то же самое положение, в котором находился наш регион в довоенный период. Даже в кабинетах администрации Луганской псевдо-Народной Республики сидят почти все те же самые чиновники, или, протежируемые местными олигархами, хлопчики та дивчатка. А значит, духовный геноцид русского народонаселения Донбасса будет продолжаться, как и прежде. Только теперь это уже будет происходить после гибели десятков тысяч людей, разрушенных в результате боевых действий заводов и шахт, при массовой безработице и существенно понизившемся качестве жизни простого народа.
Однажды, знакомая Луганская журналистка после беседы со мной о ситуации в сегодняшнем Донбассе, удивленно резюмировала, что в общественно-политическом плане я занимаю довольно странную позицию, ибо я должен поддерживать или Украину, или ЛНР (вместе с ДНР). И говорила она об этом так уверено, что меня, в свою очередь, самого некоторая оторопь взяла от ее удивления. Я обязан подчиняться манипулятивным командам упырей, транслируемым мне из зомбоящика? В ее понимании - и вопросов по этому поводу у меня возникать не должно. Или, или. Любопытная обязанность. Эта нежить нас сначала ободрала до нитки, уничтожила экономику страны, а затем путем нехитрых психо-технологических манипуляций стравила нас между собой и заставила убивать друг друга, что бы избежать ответственности за преступления, совершенные против нашего народа. Но еще больше удивил ее мой ответ, что у русских должны иметься свои национальные интересы, и они в корне расходятся с интересами сил, втравивших нас в сегодняшнюю братоубийственную бойню, какую бы политическую позицию они бы не принимали сегодня для видимости. И эти интересы русского народа обязательно должны сконцентрироваться в форме третьей силы на политической арене нынешней Украины, не позволяя чужакам диктовать нам свою волю. И начинать действовать русскому человеку в этом направлении необходимо уже сегодня, ибо завтра может быть поздно. И начать не так сложно, как кажется. Для этого всего лишь необходимо освободить свое сознание от манипулятивного сора, вкидываемого туда пропагандонами всех мастей, работающих на паразитическую систему, созданную упырями.
«А разве бойцы Народного Ополчения ЛНР не за русскую идею воюют»?
Мне так и не удалось объяснить журналистке, что война в формате «совки против бандеровцев», в котором война и планировалась упырями изначально – не является войной за свободу и кровные интересы русского народа, а идет она только лишь против «бандеровцев» (под статус которых политтехнологически подвели всех жителей Украины), и кроме этого, русского в нем и в помине ничего нет.
Ограбленные и обездоленные люди должны были начать убивать друг друга, и они начали, и для системы не суть важно под какими лозунгами это взаимоистребление сегодня происходит.
К прискорбию, приходится констатировать тот факт, что русский народ до сих пор так и не извлек каких-то серьезных уроков из страшнейшей трагедии, произошедшей на нашей земле.
Ладно, вернемся от глобальных проблем к частному случаю.
Как бы там ни было, старая газета лежит сейчас передо мной на письменном столе, и я только что закончил чтение нужной мне статьи. Правда, прочитав ее, я так до конца и понял, что же в ней содержалось невообразимо «военного», что мне с таким остервенелым упорством препятствовали в ее обретении? Быть может, уважаемый читатель, поможет мне в этом разобраться, ознакомившись с ее содержанием? А потом уже и я выскажу кое-какие свои соображения по данному поводу.
Найти потерянное поколение или дауншифтинг по-русски.
Я стараюсь следить за литературными новинками и, если верить недавним исследованиям, читаю много «напряженнее» среднестатистического жителя Украины, т.е. более одной книги в год. Благо, при наличии нескольких вполне приличных книжных магазинов в областном центре, дефицита в литературе не ощущается. Полки ломятся от массы переизданной классики, на удивление быстро появляются свежие, модные произведения европейских и американских авторов. И, конечно же, как «горячие пирожки» многочисленные издательства пекут «литературный ширпотреб» в виде женских романов, авантюрных детективов и прочего незатейливого чтива в мягких обложках.
Избалованность хорошими книгами, любовь к которым формировалась и в советской школе, и в университетских аудиториях перестроечного периода, не позволяет покупать наобум – только по рекомендации хорошо знакомых людей или же полагаясь на собственный опыт и читательскую интуицию.
Правда, иногда хочется совершить открытие.
А это значит, что я снова буду бродить между книжными полками, клевать то на оригинальное название, то на где-то услышанное имя, то на предисловие известного литературоведа, то на лестную оценку, данную книге солидным и уважаемым изданием. Безусловно, у них «там», как и нас «здесь», реклама – двигатель торговли, но когда, к примеру, «Washington Post» или «Times» не скупятся на комплименты, согласитесь, устоять трудно. И не важно, что после, возможно, я буду корить себя за то, что попалась на дешевую уловку.
Чего же, собственно, я ищу для себя в этом книжном разнообразии?
Наверное, хочется удивиться. Прочитать книгу и заново полюбить – как в первый раз - ее героев, автора, да и, желательно, весь мир. А происходит это все реже и реже. Чаще: прочитал и забыл.
Не скрою, с некоторой брезгливостью я отношусь к нынешним «писателям», по мотивам которых еще и снимают «мыльные оперы» и «ментовские сериалы», и поэтому обхожу современников стороной. Но бывают исключения из правил – тот же пронзительно и бесстыдно правдивый Гришковец… Впрочем, этим автором мне придется перечень исключений и ограничить… - как-то больше никто так сильно не задел.
Так оно и было, вплоть до вчерашнего дня…Но взгляд скользнул по «неформатно» длинному названию, и остановился: «Эхом вдоль дремлющих улиц» Д.Н.Юдкин.
Что-то в этом было бесхитростное, «домотканое». И автор – здешний, луганский, и небольшое – местное опять же, издательство, и скромный тираж. И история, которая уже с первой страницы, захватывала и читалась на ура.
«….. Лицо спящего испещрено глубокими морщинами, выдублено ветрами, имело бурый цвет. Самое значительное место на лице занимал хрящеватый крупный нос, смотревшийся так, как будто он неоднократно побывал в дискуссионных спорах авангардно экспериментирующих ваятелей-подмастерьев, где его нещадно ломали, переламывали, лепили, перелепливали – причем всяк новатор на свой вкус… Носу часто доставалось, хотя его обладатель не увлекался боксом или каким-либо другим видом единоборств, даже в очень в юном возрасте. Ему вообще с детства претило насилие, но ныне он к нему привык. Он привык к насилию за годы скитаний по бескрайним просторам бывшего Советского Союза, потом обзываемого труднопроизносимым, плевательным словом «эСэНГэ»
Обладатель достопримечательного носа и главный герой этой книги – бомж (есть от чего воротить нос изысканной публике), со всеми вытекающими сюжетными последствиями. Т.е. совершенно не элегантными подробностями жизни «на дне»: изнуряющей голодухой, беспробудным пьянством, звериной борьбой за вдох, за кров, за глоток и кусок.
…Да, в главном герое Иване Крепилине, или «Сивом» - много животного, но есть в нем и то, что делает его человеком, - принципы, убеждения, вера, поиск смысла и предназначения. А все это делает его реальным и зримым, объемным и типичным образом и – живым человеком. Которому, по необъяснимым причинам, начинаешь сразу и однозначно сочувствовать – т.е. чувствовать вместе с ним.
Книга написана простым, порой даже разговорным языком. Будь по-другому, она бы однозначно потеряла удивительный «эффект присутствия», который позволяет читателю буквально сопровождать героя на каждом его шагу. Хотя рука опытного редактора, конечно бы, не помешала.
Судя по тому, что в выходных данных значится: «издание второе, дополненное», автор и сам чувствовал необходимость в совершенствовании и доработке.
- Придумывать ничего не пришлось, все – из жизни, - признался он, когда по моей просьбе, мы встретились. – Писать я начал давно и исключительно для себя, - дневники, заметки, фрагменты разговоров.
Сам не бомжевал, но вспомните, какими были перестроечные 90-е, когда по уровню жизни – учителя от бомжа было не отличить.
Если судить по атмосфере, которую воссоздает книга, память у Дмитрия Юдкина, действительно, хорошая.
Он относится к тому потерянному поколению 40-летних, по-советски благополучная и предсказуемая судьба которых рассыпалась вместе с «великим» Советским Союзом. Неплохой ученик, овладевший нужной рабочей специальностью, спортсмен и книгочей, он после армии чувствовал ту же растерянность, что и тысячи его сверстников, многие из которых так и не смогли ее преодолеть. Тогда Дмитрий сформировал в себе принципы и жизненный подход, которыми позже и наделил своего героя.
- В Крепилине много личного, моего, - говорит автор.
- И в нем, - добавлю я, много общего от тех людей, которые на сломе истории потеряли и себя, и свою страну.
- Не секрет, что многие люди моего возраста не чувствуют себя гражданами Украины, - объясняет Дмитрий.
Я не признаюсь, что слышать это утверждение, мягко говоря, весьма досадно, ведь мои взгляды формировались в совершенно иной среде Киевского национального университета, а украинские корни и студенческий максимализм тех же 90-х подталкивал к активным действиям за независимость страны. Дмитрий же – выходец из российского казачества, житель Станицы Луганской, и этим многое сказано. В его романе такая русская «наследственность» проявляется в двух моментах.
Первый – однозначно положительный. Речь героев изобилует характерными, «станичными» словами и выражениями, придающими книге особый колорит, а в героях – чувствуется особый стержень.
Второй – это явный «русский национализм», который приветствовать лично я никак не могу. Конечно, автор изображает радикальную полуподпольную группировку последователей известного русского национал-патриота Баркашова, к которой с собственными целями примыкает Сивый, в довольно в скептической манере. Но все же, неизбывная тоска по «великой» России сквозит и в словах главного героя, и в размышлениях автора, более того – просматривается агрессивная позиция, что, по-моему, некорректно в отношении других народов. Ну, есть определенное чувство «превосходства» у россиян над другими нациями. Что тут поделаешь… И Юдкин не смог изжить этого «кровного» стереотипа. И хотя он пишет, что Крепилин – «за здоровое чувство национального сознания», и «не любить свой народ – противоестественно, антиприродно», есть в книге пассажи, не делающие чести представителю «великой славянской нации».
Это собственно, отдельная линия повествования, которая уводит автора к «черносотенцам» и Аллену Даллесу, и дальше – к актуальному украинскому вопросу «насчет НАТО», и прочим нынешним политическим проблемам. То ли в силу небольшого писательского опыта (по сути, это первая заметная книга автора), то ли из-за отсутствия специальных знаний, получаемых, как правило, в литературных институтах, в последней части Юдкин переходит от художественного произведения к публицистике. Перегружает рассуждения главного героя, строго говоря, ненужным фактажом. И получается, что читателю, интересующемуся названными вопросами, он объясняет очевидное, а «неофитов» грузит трудноусвояемой информацией. Т.е. портит общее впечатление от литературного, в целом, произведения.
Впрочем, автор имеет право на собственное мнение. Но так же и читатель волен с ним не соглашаться. Собственно, чем вызваны наши идейные и «этнические» разногласия, я мотивировала выше. В остальном - сюжет развивается достаточно динамично, он сдобрен неожиданными поворотами, интересными, неоднозначными персонажами, напряжением конфликта, и вместе с тем – он достаточно реалистичен. Хотя не без налета романтики и тонкого лиризма. Из бесспорных вещей Дмитрий сумел передать настроения простого человека, и битого, и обласканного жизнью, - его сомнения, его поиски справедливости и опоры, его любовь и веру.
Эта книга о нашем поколении, которому пришлось делать сложный выбор: или цепляться за уходящее прошлое и умирать вместе с ним, или, преодолев себя, встраиваться в новую модель отношений, искать в ней свое место и бороться за будущее. Или «зависнуть» в безвременье, в безнадеге и безответственности – перед собой, прежде всего, перед родными и друзьями, перед семьей и перед страной. Что, собственно, и происходило с главным героем, ставшим «эхом вдоль дремлющих улиц».
И еще: луганский писатель, быть может, сам того не подозревая, своим повествованием призвал нас отказаться от социальных стереотипов. И взглянуть на людей, которые оказались на дне общества, по-другому, увидеть за лохмотьями и голодными глазами чью-то изломанную судьбу или добровольный уход из плена меркантильности и снобизма. Задуматься, какие обстоятельства и убеждения заставили отказаться от обычного «благопристойного существования».
Имеет право на жизнь и еще одна версия. По своей натуре, мы славяне, уж очень падки «до крайностей». Сейчас в более развитых странах набирает обороты такое движение, как «дауншифтинг», проще говоря, добровольный отказ от забот и благ цивилизаций. А на нашей территории он уже давно принял весьма экзотические формы… стоит ли объяснять, что отказ от «благ» для украинца оборачивается статусом – «без определенного места жительства»…
Словом, можно разделять или не соглашаться с позицией автора. Главное, что эта книга заставляет думать и чувствовать. Так что рекомендую.
Софья Бессонова.
«Дауншифтинг» - движение, возникшее в странах Запада на рубеже XX-XXI веков. Протест против идеалов общества потребления. Сознательный отказ от пропагандируемых материальных ценностей, карьеры, должностей, внешнего комфорта в пользу внутреннего развития, гармонии и покоя.
Полагаю, причина создаваемых мне трудностей в получении этой статьи, в первую очередь, заключается в том, что печаталась эта статья за несколько лет до начала Гражданской войны на Украине. И некоторым из сегодняшних луганских леволюцьонеров не совсем приятно вспоминать те, совсем недавние, времена по одной немаловажной причине. Ведь это сегодня они голосят о Москве Третьем Риме, о православии, о Святой Руси, а в те дни они трудолюбиво «працювалы» в сфере деруссификации нашего региона, уничтожения духовного и культурного наследия русского народа. Получая премии, медали, повышения в должности, и не испытывая при этом никаких угрызений совести. Да и как им вспоминать о тех днях на фоне сегодняшних патриотических поездок в Москву, и позирования на центральных российских телеканалах. Я давно скептически (обойдемся сегодня мягкими выражениями) относился к итогам, так называемой, «Русской весне» на Донбассе. Причина для скепсиса вполне очевидна. Повторюсь, хотя я уже называл ее выше. Те же самые чиновники, которые участвовали в духовном геноциде русского народа, занимают те же самые кабинеты, какие они занимали до войны. Это те же самые люди, которые с побелевшими от ненависти глазами шипели мне в лицо: «Какой еще русский народ? Мы на Украине жывэмо»! Те же самые, которых приводило в ярость любое напоминание, что Луганск – является неотъемлемой частью Русского мира. И делалось это всегда с непревзойденно пафосным и убежденным видом. С каким сегодня они глаголят о своей любви к матушке России. Естественно, православные люди, могут меня поправить, что жизнь, бывает, меняет людей и не так, даже куда более радикальным образом. Согласен. Однако не бывает каких-либо серьезных изменений в сознании человека и в мотивации его поступков без осознания им своих прежних греховных ошибок (в этом случае речь идет о преступлениях), и глубокого душевного раскаяния за их совершение. Не бывает. Господь никому еще не предоставлял такой возможности. А мы так и не дождались от этой публики покаяния за предательство интересов своего собственного народа и многолетнюю подрывную деятельность направленную ему во вред. Значит, лукавые перевертыши очередной раз вовремя сменили личину, а нутром остались теми же самыми.
Кстати, о хамелеонистых повадках подобной публики в своем романе «Эхом вдоль дремлющих улиц» я упоминал тоже.
Если вернуться непосредственно к самой статье, то я думаю, не стоит разбирать ее всю досконально, хочется остановиться на наиболее важных, на мой взгляд, моментах из нее.
Рецензируя роман «Эхом вдоль дремлющих улиц», журналистка выдвинула предположение, что «автор, быть может, сам того не подозревая, своим повествованием призвал нас отказаться от социальных стереотипов». Почему же не подозревая? Это и являлось одной из основных целей написания мной названного произведения. Об этом в своем романе, я не то чтобы говорил, кричал во весь голос. Я хотел докричаться до людей, что во имя сохранения в истории нашего народа, русские люди должны духовно отрезветь и наотрез отречься от навязываемых нам либераст-дрессировщиками ценностей общества потреблятства. Иначе нас уничтожат, сотрут с лица земли, как не бывши. Свои соображения на данную тему я воспроизводил и в художественной форме, показывая их читателю через перипетии жизни героев своего романа, а кое-где, для усиления эффекта, использовав (в достаточно умеренной мере) публицистические приемы. И, конечно же, в романе я высказал свои собственные жизненные убеждения. Сам я давно уже вышел из системы, не признаю ее лживых и лукавых законов, а только лишь сосуществую с нею, порой настолько далеко, как будто в параллельных мирах, не принимая ее ни душой, ни сердцем, ни разумом.
Поэтому и в своем романе я описал жизнь, какой я ее вижу своими глазами, а не в том виде, в каком ее нам преподносят журчания теледикторов с экранов зомбоящика, пытаясь добиться художественным словом изображения живой, реальной жизни, а не показывать ее читателю в состоянии «такположенности». Что считал своим полным правом, как автор романа. Ведь под текстом произведения стоит моя подпись, а не Ивана Сидорова и не Аркадия Либермана. Хотя я, признаюсь, и в самом деле, не заканчивал литературный институт. А набрался наглости написать книгу, которую при мизерном тираже прочитали тысячи людей. Еще то безобразие! Но если еще учесть, что вдобавок я не имею каких-то влиятельных родственников, ни надлежащих связей в соответствующих кругах, так это вообще форменный безпредел и нарушение всех ее канонов. Шучу, конечно. Но в каждой шутке, как известно, есть доля шутки. Система подобных вещей не приветствует. Но я оказался неучтенным фактором. Не принимаю я распоряжения системы по поводу того, кто есть кто, и кто чем должен заниматься. У меня на этот счет имеется свое собственное мнение. Что касается публицистических приемов, использованных мною в романе (еще раз подчеркиваю, в моем романе), то они достаточно органично вписываются в общую канву повествования, и позволили мне более верно донести свои мысли. О чем свидетельствуют многочисленные встречи с читателями. К тому же, названный момент стал одним из ключевых в моем романе. Именно в нем я пытался докричаться до русских людей в полный голос, что так дальше нам жить нельзя, что если будем продолжать жить в таком теплохладном состоянии, упыри благополучно подведут нас к краю пропасти. К сожалению, сегодняшние события на Украине только подтверждают мои опасения. Из-за нашего равнодушия к судьбе своего народа, сегодня они уже перешли к нашему открытому уничтожению.
Что же стало в итоге с романом? Затоптали его тогда в Луганске благополучно в пыль, под припевочку: «Ми на Украини живэмо». Помимо русского взгляда на нашу действительность, служек системы в романе «Эхом вдоль дремлющих улиц», естественно, сильно взволновал вызов их жизненным принципам, основанным на полнейшей беспринципности и двурушничестве. Этого, конечно, они простить не могли. Поэтому вопрос о его стойком замалчивании ими был предрешен наперед. Затоптали. И остались довольны собой. Наверняка, рассчитывая, что затоптав мою книгу, сломали меня навсегда. И как писателя, и как человека. Убедив меня на собственном примере, что система окружена такой несокрушимо непробиваемой стеной, что не стоит даже и пытаться вырваться за установленные ею пределы, чтобы жить своим правом и волей. Только не учли, христопродацы, того обстоятельства, что ваш покорный слуга много лет пребывает вне ее лживых и лукавых законов, не воспринимая их даже на слух. И книга жива (несмотря на все их топтальщеские старания), и я остался самим собой. Работаю, пишу, во всем полагаюсь на волю Божию.
Кое-кто из числа луганских леволюцьонеров взял моду пугать меня в соцсетях, не нравятся им, болезным, мой взгляд на происходящее в Луганской псевдо-Народной Республике. Не то, что надо, видите ли, говорю, не то, что надо пишу. И рекомендуют, в каком виде все должно выглядеть, сообразуясь с «сегодняшними историческими реалиями». Впечатление будто леволюцьонеры белены объелись, думая, что их мнение каким-то образом может повлиять на мое поведение, на мои политические взгляды и пристрастия. К счастью, я нахожусь не в Луганской оченьНародной Республике, где за невнимательность к рекомендациям подобных леволюцьонеров человека можно запросто в подвал закинуть и вволю там издеваться над строптивцем. Поэтому зря стараетесь, ребятки. Помимо того, что прислушаться я могу только к мнению уважаемых мною людей (а вы к их категории не относитесь явно), в природе вещей существует еще один очень важный аспект. Это для вас война началась, когда из кабинетов областной курии вам команду о разворачивании на Луганщине знамен «русской весны» прокукарекали, для меня она идет уже много лет. И чем только за эти годы меня не пугали. И смертью, и тюремными нарами. Всяко бывало и не единожды. Настолько часто, я давно уже привык жить каждый день, как последний. Между прочим, очень хорошая привычка для человека, желающего чего-то достичь в духовном плане. За это своим врагам я даже очень благодарен. Стимулируют, не позволяют расслабиться и впасть в благодушие.
А сегодня у меня, действительно, хорошее настроение. Может быть, читателю и покажется повод для этого слишком малозначительным и не слишком впечатляющим по своим результатам. Но лично для меня это стало моей очередной маленькой победой над системой. Не пущали, не дозволяли, а все одно - добыл. Ведь как бы там ни было, я был на этой земле, и что-то в своей жизни сделал не только лично для себя, но и для людей своего народа. Были мои книги, был совершенно уникальный в своем роде опыт создания в нашем регионе внесистемной общественной организации, Литературно-Исторического Клуба «РусичЪ», была борьба за правду и справедливость, были и есть в моей жизни настоящие друзья и верные в делах соратники. Доброго здравия и Божиего благословения живым, и вечная память положившим живот за други своя!
Дмитрий Юдкин