Где тот целитель, который вылечит глубокие
нравственные раны, нанесенные многолетним
изгнанием, и когда это изгнание окончится?
А. Некрич. Наказанные народы
Во времена всеобщей лжи говорить
правду — это экстремизм. Дж. Оруэлл
У истоков становления Ингушской республики стояли герои ингушского народа: И. Базоркин, А. Газдиев, Ж. Зязикова, Д. Картоев, Х. Муталиев, Х. Хаматханов и пр. Они, как и представители других репрессированных народов, боролись за возвращение из депортации на Родину: с риском для себя писали обращения в центральные органы власти, добивались приема в них.
Однако возвращение народов - узников сталинизма, на Родину во второй половине 50-х гг. XX в. обернулось для них очередной трагедией, так как на произвол и беззаконие тирании И. Сталина наложился отпечаток половинчатости хрущевской реабилитации. Ни один из репрессированных народов: калмыков, карачаевцев, крымских татар, немцев Поволжья (и прочих регионов), ингушей, чеченцев, не был восстановлен в правах на свои национально-государственные образования в том виде, в котором они были до их депортации в 40-х гг. XX века. В свою очередь, «наказанные народы», не имевшие своих автономий: аккинцы, балкарцы, греки, корейцы, курды, поляки, турки, хемшилы, вернулись в места прежнего проживания лишь частично.
Одной из вех борьбы ингушей за возвращение Пригородного района, незаконно отторгнутого хрущевским режимом при аморальном лоббизме власть имущих Северной Осетии, стал 15-тысячный митинг в Грозном 16 - 19 января 1973 года. Его организаторами, руководителями и авторами, предшествовавшего ему письма «О судьбе ингушского народа» в ЦК КПСС и Президиум ВС СССР, были И. Базоркин, А. Газдиев, Д. Картоев, А. и Б. Костоевы, А. Куштов, С. Плиев и другие (всего 27 человек). Митинг ингушей поддержали чеченцы из Грозного и окрестных сел. Они организовали кормление участников митинга, поддержали их словом и делом. Как пишет Марьям Яндиева «на второй день на площади чеченцев было почти столько же, сколько ингушей». Однако, в конечном счете, митинг был разогнан, а его участников подвергли репрессиям.1
С началом перестройки «наказанные народы» вновь подняли вопрос о полномасштабной реабилитации. Свой вклад в эту парламентскую борьбу внес и ингушский народ, когда его представитель - Х. Фаргиев, с благословения И. Базоркина, впервые за полвека после начала депортаций, 29 мая 1989 г. на Съезде народных депутатов СССР публично - на всю страну, поднял вопросы о реабилитации всех репрессированных народов и, во-вторых, восстановлении Ингушской автономии.2
В последнем вопросе автор опирался на память народа о И. Зязикове и Али Горчханове, загубленных сталинским режимом за отстаивание интересов ингушской автономии. Во-вторых, на борьбу И. Базоркина и его соратников в 50-х - 70-х гг. В-третьих, на опрос, который был проведен среди ингушской части населения Чечено-Ингушетии и Пригородного района в марте 1989 г. Демсоюзом Ингушетии «Нийсхо» (Справедливость) во главе с И. Кодзоевым, со следующей формулировкой «Я – за Ингушскую АССР». Было собрано 62 тыс. 600 подписей. Их вместе с обращением в ЦК КПСС и Верховный Совет СССР доставили в Москву и вручили адресатам в начале апреля 1989 г.3
6 июня 1989 г. М. Дарсигов в Совете Национальностей Верховного Совета СССР повторил запрос о восстановлении ингушской автономии. 14 июля 1989 г. по предложению казахского поэта Олжаса Сулейменова Верховный Совет СССР принял Постановление с поручением рассмотреть и подготовить предложения по «осуждению практики репрессий… народов… и полной их реабилитации».
Результатом деятельности депутатов из числа депортированных народов С. Авторханова, А. Айдамирова, Р. Аушева, М. Дарсигова, Д. Кугультинова, С. Хаджиева, Х. Фаргиева и их сторонников, в том числе А. Сахарова, заместителя председателя Палаты Национальностей Верховного Совета СССР Б. Олейника и О. Сулейменова, стала Декларация Верховного Совета СССР от 14. 11. 1989 г, «О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечению их прав».
В процессе ее подготовки Х. Фаргиевым было составлено несколько запросов, подписанных десятками др. депутатов, в их числе Р. Аушевым и М. Дарсиговым.4 Секретариат Верховного Совета, в соответствии с регламентом, распечатывал и распространял их среди депутатов. Это была, помимо других, одна из форм пропаганды за реабилитацию депортированных народов. При принятии Декларации выступили Д. Кугультинов, А. Сахаров, С. Авторханов, М. Дарсигов, Х. Фаргиев и другие. Представление о ее значении дает выдержка из преамбулы Закона «О реабилитации репрессированных народов». Она гласила, что Верховный Совет РСФСР принимает сей закон, «опираясь на международные акты, Декларацию Верховного Совета СССР от 14 ноября 1989 г… и действующее законодательство РСФСР и СССР».
В итоге запросов, поданных Х. Фаргиевым, подкрепленных десятками подписей других депутатов, в том числе и всех чеченцев;5
мощного давления восьмидневного стотысячного митинга ингушей, созванного организацией «Дякасте» (Родина), поддержанного «Нийсхо»;6
ежедневных правительственных телеграмм, ежедневно отправляемых Х. Фаргиевым с митинга в Назрани, от его имени и его резолюцией в адрес Съезда народных депутатов СССР;
выступления на Съезде С. Хаджиева 26 марта 1990 г.
была создана Комиссия Совета Национальностей Верховного Совета СССР во главе с А. Беляковым для рассмотрения ингушского вопроса. Главная роль в ее создании принадлежала, прежде всего ингушскому народу, все остальные задействованные лица выступали от его имени, опираясь только на его волю и непреклонную решимость. В Комиссию, наряду с другими, вошли Председатель Верховного Совета ЧИ АССР Д. Завгаев и депутат М. Дарсигов. В работе Комиссии с правом совещательного голоса участвовали Р. Аушев, Б. Богатырев, И. Костоев и Х. Фаргиев в Москве, Чечено-Ингушетии и Северной Осетии.
Х. Фаргиев подготовил в помощь для Комиссии историко-юридическую справку «Проблемы ингушской автономии». Эта справка вместе с целым рядом документов, собранных им в архивах и сброшюрованных в отдельные книги, была вручена членам Комиссии А. Белякову, А. Акаеву, Ю. Р. Боярсу, М. Ю. Дарсигову, С. Б. Лаврову, Ю. Н. Мариничеву, П. Д. Осипову. Они провели много встреч с ингушским населением Чечено-Ингушетии и Северной Осетии, изучали архивные материалы. Итогом работы Комиссии стало признание необходимости и обоснованности включения Пригородного р-она в границах 1944 г. в состав Чечено-Ингушетии.7
Весомый вклад в вопрос о создании Ингушской республики был внесен Верховным Советом Чечено-Ингушетии во главе с Д. Завгаевым. 30 марта и 12 июня 1990 г. Верховным Советом ЧИР были приняты обращения к Первому съезду народных депутатов и Верховному Совету РСФСР с просьбой ускорить рассмотрение вопроса о восстановлении государственности ингушского народа. Следующий шаг стала Декларация о государственном суверенитете ЧИР от 27. 11. 1990 г. Ее ст. 17 констатировала «справедливость требования ингушского народа о восстановлении государственности и необходимость решения вопроса возврата территорий, отторгнутых в результате сталинских репрессий. Союзный договор будет подписан Чечено-Ингушской Республикой после… возврата отторгнутых территорий Ингушетии».
Указанные Обращения и дополнения в Декларацию о суверенитете ЧИР инициировали 24 ингушских депутатов Верховного Совета ЧИР: Х. Арчаков, А. Албогачиев, С. Беков, Х. Дзейтов, М. Дикажев, М. Зурабов, М. Келигов, И. Кодзоев, Б. Манкиев и другие. В их числе были также А. Алмазов, А-Х. Аушев и Р. Татиев, которые возглавили ингушские районы в итоге кадровой революции, осуществленной Демсоюзом Ингушетии «Нийсхо» в начале 1990 г. Они всегда отстаивали вопросы реабилитации ингушского народа и восстановления его автономии.
Демсоюз Ингушетии «Нийсхо» по предложению активного участника его Политсовета Хаджимурата Костоева, провело масштабную акцию в борьбе за реабилитацию. В июле 1990 г. «Нийсхо» был организован автопоход на восьми «Икарусах» депутатов всех уровней Ингушетии в количестве 384-х человек в Москву. В его подготовке и проведении активное участие приняли главы трех р-онов Ингушетии - А-Х.Аушев, М. Льянов, А. Алмазов, З. Мамилов, Р. Татиев, С. Маштагов. В Москве делегацию посетили Зампредседателя Верховного Совета РСФСР Р. Хасбулатов и Р. Абдулатипов. Так, Хасбулатов заявил: «Сообщаю, что Верховный Совет внес законопроект о реабилитации репрессированных народов в число основных законов, которые будут им приниматься. Его разработкой будет занят ингушский депутат Ибрагим Костоев. Это очень длительный процесс, спокойно уезжайте домой, ваш труд не пропал даром».
В связи с этим автопоходом было принято обращение к М. Горбачеву, отправленное Х. Фаргиевым по правительственной почте. Представителей 384 депутатов-ингушей - Б. Богатырева, М. Дарсигова, И. Костоева, Х. Фаргиева и глав ингушских районов - А-Х. Аушева, М. Льянова, А. Алмазова, принял Б. Ельцин.
С. Бековым - Предсовмина ЧИР, был нанесен «удар» по партийной линии. Он, выступая в секции «Национальная политика КПСС» на XXVII съезде партии 5 июля 1990 г., заявил о необходимости реабилитации репрессированных народов и восстановлении «автономии (ингушей) в ранге автономной республики» с возвращением ему его «исконных территорий с центром в правобережной части г. Орджоникидзе».
Было бы крайней степенью несправедливости и нелепости утверждать, что выступления отдельных деятелей имели большее значение, чем Обращения и Декларация, принятые Верховным Советом - высшим государственным органом ЧИР, и партийный натиск Председателя Совмина ЧРИ С. Бекова.
Но аморально и необъективно не указать на самого главного организатора и двигателя процесса реабилитации - все репрессированные народы. Именно они тогда проводили митинги, демонстрации, пикеты, принимали обращения в органы власти, избирали депутатов, поддерживали движения и организации. Они, стоя на плечах своих народов и от их имени, боролись за реабилитацию. Они, включая и некоторые местные органы власти, в борьбе за реабилитацию опирались на то, что уже было сделано их предшественниками.
Таким образом, это был консолидированный натиск всех «наказанных народов». Поэтому автора крайне коробят верещания некоторых деятелей о своей великой роли, утверждавших о своих бесстрашных врываниях в кабинеты глав СССР и РСФСР. Или они поведали ингушам анекдотическую байку о том, как, отодвинув охрану М. Горбачева, полтора часа (!) в коридоре Дворца Съездов, рассказывали ему о судьбе ингушского народа. Смешно и крайне постыдно... Даже директор, например, ЖКХ, не позволил бы своему трактористу держать себя так в коридоре, а уж глава СССР тем более... Но, к большому сожалению, многие ингуши верили в эти лживые байки. Авторы такого рода утверждений и демагогических баек начисто забыли, что «Я» без народа - это пустое место…8
Последний законодательный акт Верховного Совета СССР по отношению к репрессированным народам - это Постановление от 7 марта 1991 г. «Об отмене законодательных актов в связи с Декларацией Верховного Совета СССР от 14 ноября 1989 года…» Включение этого вопроса в повестку дня очередной сессии Верховного Совета СССР случилось, в том числе, и в итоге подачи 2-х депутатских запросов от 18 и 20 февраля 1991 г., составленных Х. Фаргиевым и подписанных еще 21-м депутатом.
В данных запросах говорилось о необходимости отмены всех указанных законодательных актов и принятии закона о реабилитации наказанных народов. В ходе обсуждения повестки дня сессии, где были рассмотрены и запросы Х. Фаргиева, выступили, в том числе подписавшие их, С. Авторханов, М. Дарсигов, Д. Кугультинов, С. Умалатова, Х. Фаргиев. Верховный Совет СССР отклонил 2-ю часть запросов, а по - первой, включенной в повестку дня сессии, 7 марта 1991 года при активном участии, в том числе и выступлений перечисленных лиц, было принято вышеупомянутое Постановление.
Постановление отменяло все указанные репрессивные правовые акты и рекомендовало Верховным Советам республик СССР разрешить все вопросы национально-государственного устройства, административно-территориального деления, возникшие в результате депортации народов (ст. 4). Таким образом, Постановление стало еще одним правовым обоснованием для принятия закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов».
Кульминационной точкой этой парламентской борьбы стало принятие закона «О реабилитации репрессированных народов» от 26 апреля 1991 г. Большую подготовку, обеспечивавшую прохождение Закона, выступлениями, запросами, пропагандистским натиском провели Первый Зампредседателя Верховного Совета РСФСР Р. Хасбулатов, В. Дорджиев, А. Аслаханов, И. Алероев, А. Арсанов, Б. Богатырев, С. Джамалдинов, И. Костоев, С-Х. Нунуев и др. В свою очередь, Х. Фаргиев передал в Комиссию Совета Национальностей Верховного Совета РСФСР по репрессированным народам объемную папку с архивными материалами о их депортации и организации жизни и контроля за ними в местах выселения: указы Президиума Верховного Совета СССР, постановления ГКО и Совнаркомов СССР и союзных республик, документы НКВД СССР и союзных республик.
Завершающий аккорд парламентской деятельности за восстановление поруганных прав «наказанных народов» - это принятие закона «О реабилитации репрессированных народов». Автором его проекта был мой друг и соратник Ибрагим Костоев. Проекты др. депутатов, Верховный Совет РСФСР не принял к рассмотрению в силу их правовой и политической слабости. И. Костоев также принимал участие в разработке проекта закона «Об образовании Ингушской Республики», принятого 4 июня 1992 г. Указанные факты автор подтверждает как очевидец и участник различных заседаний Съезда и Верховного Совета РСФСР, в том числе и в дни принятия Законов, и архивной выпиской.9
Несомненную роль в принятии указанного закона оказало ходатайство Патриарха Алексия II к Верховному Совету РСФСР. Оно было написано после его посещения ингушской делегацией, в состав которой входили М. Дарсигов, C. С. Кашурко, Б. Аушев, С. Наурбиев, А. Пошев. Также к Верховному Совету РСФСР обратился Д. Лихачев после встречи с делегацией Ингушетии в составе С. Бекова, С. Мамилова, У. Льянова, Мальсагова, Вахаева и Х. Плиева. В день принятия этого закона 26 апреля 1991 г. Борис Ельцин, представляя депутатам обращение Д. Лихачева, сказал: «К нам обращается совесть нации...»
Забегая вперед, надо отметить, что последний фактор о совестливости не имеет ни малейшего отношения к самому Б. Ельцину. Он для народов - узников сталинизма, в особенности для ингушей и чеченцев, стал ярым олицетворением жестокости, двуличия, лживости и вероломства Российского государства.
В конечном счете, реабилитация «наказанных народов», обернулся для них трагедией, а для государства моральным постыдством и политико-правовым позором. В чем заключалась трагедия реабилитации депортированных народов в 1989 - 1992 гг., не изжита поныне?! Одновременно с процессом реабилитации Союзное и Российское государство запустило механизм показательной для всех репрессированных народов этнической расправы, т.е. зачистки Пригородного района и г. Владикавказа от ингушей в октябре - ноябре 1992 г. Ее вершителями стало союзное, российское государства и власть имущие Северной Осетии. Так, государство одно рукой писало акты о реабилитации, а другой - готовило их торпедирование в духе И. Сталина.
Знали ли об экстремистской обстановке в Северной Осетии ингушские депутаты? Да. Неоднократно Р. Аушев, Б. Богатырев, М. Дарсигов, И. Костоев и Х. Фаргиев на приемах у руководителей партии и государства СССР и РСФСР, органов безопасности, МВД и Прокуратуры, в депутатских запросах и своих выступлениях били тревогу по поводу провокационно противоправных действий властей Северной Осетии. Они выражались в незаконном введении режима Чрезвычайного положения в Пригородном р-оне, создании гвардии и ополчения за счет бюджета республики, их вооружении из арсеналов РФ и раздувании яро истеричной пропаганды против ингушей. Также они осуществляли различные провокации, нагнетающие напряженность в регионе.
Данный шабаш беззакония с 1989 по 1992 гг. вершил Верховный Совет и Правительство Северной Осетии с откровенного благословения, попустительства и нескрываемой прямой военно-финансовой поддержки союзных и российских властей. Именно поэтому центр был глух к обращениям ингушских депутатов, так как ему было необходимо залить процесс реабилитации кровью с целью его дискредитации и неисполнения.
В марте 1992 г. И. Кодзоев опубликовал в газете «Даймохк» (Отечество, печатном органе «Нийсхо») статью, в которой говорилось о недопустимости веры государству, ведущему Кавказ к крови, а не миру. Х. Фаргиев 25 июля 1992 г., выступая на Чрезвычайном съезде ингушского народа в Назрани, заявил, что государство не собирается исполнять закон «О реабилитации репрессированных народов», и закончил такими словами: «Я предчувствую кровь, которая здесь прольется». Поныне имеются провокаторы и недотепы, которые возводят эти слова предчувствия, созревшие в результате анализа реалий сложившихся в тот период в России, для занесения меня в ранг главного виновника и организатора трагедии этнической расправы над ингушами.
О масштабах этнической бойни, совершенной власть имущими РФ и и двух Осетий можно судить по материалам уголовного дела № 18/92642-92, возбужденного 30 декабря 1992 г. Генпрокуратура РФ в процессе расследования установила, что в Северной Осетии с 30 октября по 6 ноября 1992 г. было «совершено 6000 преступлений, пострадало более 8000 человек… погибли 414 чел., из них осетин 95 чел., ингушей 309 чел. Захвачено в заложники и убито 204 чел., из них 23 осетина и 181 ингуш. Всего… погибли 618 чел., ранено 939 чел., 1200 чел. подверглись незаконному лишению свободы. Уничтожено или повреждено ... 3000 жилых домов, похищено… 1500 единиц автотранспортных средств. Причинённый ущерб составляет свыше 50 млрд. рублей, в том числе ингушскому населению около 38 млрд. рублей».
Далее последовал совершенно неожиданный и постыдный «правовой» кульбит политического, а не юридического содержания: «Уголовное дело № 18/92б42-92 производством прекратить за отсутствием в деянии состава преступления» (08. 02. 1995 г.). Таким образом, Генпрокуратура России признала совершение шести тысяч преступлений, установила широкий круг должностных лиц государства (РФ и Осетии), виновных в нагнетании психоза ненависти к ингушскому народу, подготовке, организации и осуществлении этноцида, но... не нашла в данных деяниях состава преступления…
Это Постановление стало образцом алогичности и правового нигилизма Генпрокуратуры РФ и, стоящего за ней, государства РФ. Поэтому оно достойно занесения в Книгу рекордов Гиннеса за его безнравственность, алогичность и беззаконие. Материалы уголовного дела доказывают вину руководства СССР, РФ и властей Северной Осетии в геноциде ингушей. Российское Государство в лице Генпрокуратуры РФ подтвердило свою ответственность за бойню 1992 г. Поэтому совсем не удивляет прикрытие этого уголовного дела, так как его объективное расследование с неизбежностью привело бы на скамью подсудимых высшие должностные лица бывшего СССР, РФ, Северной и Южной Осетий.
Исходя из всего вышеизложенного, можно сказать, что только винтики и жертвы российско-осетинской государственной пропагандистской машины будут обвинять в бойне 1992 г. представителей ингушского народа, которые при его поддержке и по воле Бога оказались на самом гребне борьбы за реабилитацию. Их вина состояла только в том, что они, как и представители других народов - узников сталинизма, следуя парламентским путем, требовали восстановления справедливости в отношении всех «наказанным народов». Из провокационной деятельности и злокозненного зловония гнусных винтиков и их невежественных жертв вырисовывается одна очень показательная деталь. Их мнения о причинах геноцида ингушей в 1992 году полностью совпадают с измышлениями, которые мутными потоками извергает российско-осетинская агит-машина.
Данная этническая расправа над ингушским народом вызрела в недрах сталинско-хрущевского беззакония. Современное Российское государство, не исполняя закон «О реабилитации репрессированных народов», взращивает условия для новых кровавых катаклизмов. Неисполнение данного закона, при невозможности отмены «любви к отеческим гробам», является одной из бомб замедленного действия, безнравственно, беззаконно и безмозгло заложенной Российским государством под территориальную целостность страны. Причина указанной потенциальной возможности состоит в том, что патриотизм народов - узников сталинизма, не подчиняется власть имущим и неизбежно сработает в момент перехода количества беззакония, творимого в их отношении, в качество протеста - социального взрыва. Так, в свое время любовь русских к Отечеству сметала иго ряда его оккупантов. Таков закон истории и философии.
Аморальные и безмозглые «обоснования» горе-политиков и экспертов о невозможности проведения полномасштабной реабилитации народов не имеют никакого отношения к таким понятиям как право и мораль. Конституция РФ ни коим образом не предполагает отказа государства РФ от исполнения законов и актов Конституционного суда, исходя из учета сложившихся реалий сталинско-хрущевского беззакония, государственного грабежа, политической конъюнктуры и прихотей власть предержащих.
Напротив, Конституция России закрепляет норму, обязывающую «органы государственной власти, должностных лиц соблюдать Конституцию и законы» (ч. 2 ст. 15). Эта правовая норма является одной из составных частей «основ конституционного строя». Ее неисполнение законом РФ «О противодействии экстремистской деятельности» (ст. 1, ч.1) расценивается как экстремистская деятельность. Таким образом, РФ в лице власть имущих безмозгло не устраняет, а, напротив, закрепляет сталинско-хрущевский произвол и безнравственность в отношении репрессированных народов.
Российское государство продемонстрировало всему миру свой отказ от «учета сложившихся реалий» передачи Н. Хрущевым Крыма Украине. Но оно в то же время силой оружия (1992 г.), мощью аппарата и загулом пропаганды, оправдывающей отказ от исполнения Закона, давит на «наказанные народы», требуя, чтобы они навек смирились с незаконной передачей кликой Н. Хрущева их исконных земель другим этносам.
Государство РФ, не исполняя данный Закон, подрывает единое правовое пространство страны и выступает не в качестве его охранителя и защитника, а диверсанта-подрывника… Это не злопыщущие измышления автора, а вывод, следующий из Конституции РФ. Россия - (!) правовое государство (ст. 1, ч.1). Его основной признак - верховенство закона, а не пожелания и прихоти власть имущих. А закон РФ «О реабилитации репрессированных народов» тем более подлежит безусловному исполнению, ибо Конституционный Суд РФ 1 декабря 2005 г. признал его соответствующим Конституции. Его решение «окончательно и обжалованию не подлежит». Де-факто государство вопреки как Конституции РФ, так и решению Конституционного Суда РФ отказывается от исполнения данного Закона.
Во-вторых, исходя из конституционных позиций заявления госдеятелей федерального и регионального уровня о невозможности исполнения данного закона расцениваются в качестве «пропаганды … агитации, возбуждающей … национальную или религиозную ненависть и вражду» (ч. 2, ст. 29). В-третьих, государство наотрез отказывается исполнять свою «обязанность по защите прав и свобод человека и гражданина» (ст. 2), из которых и состоят народы - узники сталинизма.
Стоит еще раз отметить, что ни Конституция РФ, ни один правовой акт РФ не имеет юридической нормы, допускающей отказ должностных лиц страны от исполнения законов, и уж тем более публичных призывов к их неисполнению. Правовые нормы запрета подобных отклонений заложены самим Российским государством в Конституцию РФ и закон РФ «О противодействии экстремистской деятельности» (ст. 1, ч.1).
Репрессированные народы не в состоянии забыть кровавые вехи лишений своей депортации также, как и русские не забывали и не прощали злодеяний нацистского зверья на оккупированных землях России. Отличие заключается в том, что нацистские нелюди понесли возмездие, которое им вместе с русскими воздавали и представители репрессированных народов, пока сталинизм не погнал их с фронта в депортацию.
Неисполнение упомянутого закона - это государственное напоминание «наказанным народам» о геноциде 40-х гг., половинчатости реабилитации 50-х гг. и этнической расправе над ингушами в 1992 г. Эти факты они воспринимают как предостережение государства о возможности проведения таких репрессий в настоящем и будущем. Их примером являются «правовые» акты органов власти Северной Осетии, которые противоречат федеральному законодательству. Они незаконно ограничили права на возвращение ингушей – беженцев от геноцида, в места их прежнего проживания. Также они ущемляют права и свободы ингушей, проживающих в Пригородном районе в расистско-нацистском духе. А, якобы, демократически-правовое государство РФ безмолвствует, потакая осетинским власть имущим - подрывникам единого правового поля страны.
Образец надругательства и унижения национального достоинства и чести ингушей - это, замурованная в бетон, твердыня государственного экстремизма, возведенная российско-осетинскими властями на границе между Ингушетией и Северной Осетией. Речь идет о Черменском посте, на котором уже более 25 лет в нарушение Конституции РФ разнузданно попирается право ингушей «на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства» (ст. 27). Там ежедневно протекает открытое экстремистское насаждение государством «ненависти либо вражды, (и) унижения достоинства человека ... по признакам… национальности… отношения к религии» (УК РФ, ст. 282, ч. 1).
Такая безрадостно горькая картина предстает взору репрессированных народов. Что делать?! И какая польза будет от предпринятых действий?! Вот два глобальных вопроса, стоящие сегодня перед ними. Писать обращения, как показала практика прошедших двух десятилетий, совершенно бесполезно, но тем не менее их следует писать. Во-вторых, парламентская борьба и судебные иски. Оптимальным вариантом, по представлению автора, стала б деятельность депутатов всех уровней из числа «наказанных народов». Избрание достойных депутатов всецело зависит от преданности репрессированных народов Господу, их честности, воли, решимости, принципиальности, патриотизма и служения истине, а не лжи и наживе…
Хамзат Фаргиев,
участник Политсовета ДСИ «Нийсхо»,
экс-депутат Верховного Совета СССР
3 июня 2015, в редакции 15 августа 2023 г.
http://www.proza.ru/2016/03/27/2291
Примечания
1. М. Д. Яндиева. Общегражданский митинг ингушей 1973 года.
2. И. Базоркин в 1989 – 1990 гг., пока позволяло здоровье, принимал активное участие в работе «Нийсхо», бывал на заседаниях штаба и различных мероприятиях, участвовал в обсуждении документов, внося в них отпечаток своего разума и духа. Для нийсхой он был моральным и политическим авторитетом.
3. В делегацию, направленную в Москву входили: Руслан Х. Аушев, С-С. Ахильгов, Аза Базоркина, Дугурхан Кодзоева, А. Котиев, Магомед-Сали Плиев, Ваха Хамхоев, Мусса Яндиев.
Сбор этих подписей в Малгобекском районе проводили друзья и соратники автора, в их числе ныне покойные: мой ученик Муса Гелисханов, Магомед Хадисович и Магомед Курейшович Дзейтовы, Мурад Нашхоев, Мурад (Ахмед) Льянов, Мовлат-Гирей Цечоев, Муса Цечоев, Ахмед Цицкиев, Тагир Эгиев (Дала гешт долда царна!);
и здравствующие: Ахмед Албогачиев, Султан Батыров, Алаудин Богатырев, Берснако Газиков, Шарпудин Коригов, Руслан Ужахов, Мусса Хамчиев, Борис Харсиев, Лида - супруга моего друга Мусы Цечоева, и Х. Фаргиев. Всего было собрано 8 тыс. подписей.
В этот же период в г. Малгобеке была основана общественно-политическая организация «Союз содействия перестройке» районного масштаба во главе с Мовлат-Гиреем Цечоевым. В ее состав входили: А. Албогачиев, С. Батыров, А. Богатырев, Б. Газиков, М. Гелисханов, М.К. и М.Х. Дзейтовы, Ш. Коригов, М. Льянов, М. Нашхоев, Р. Ужахов, М. Хамчиев, Б. Харсиев, А. Цицкиев, Т. Эгиев и Х. Фаргиев. Эта организация сыграла ведущую роль в выдвижении и регистрации Х. Фаргиева кандидатом в народные депутаты СССР с подачи чеченца Махарадзина Котиева.
4. Копии запросов, в том числе по поводу создания Комиссии по ингушскому вопросу, датированные июнем 1989 - мартом 1990 гг., подготовленные автором, подписанные большим числом депутатов, хранятся в его архиве.
5. Вопрос о восстановлении Ингушской автономии, поднятый автором 29. 05. 89 г. был встречен в штыки чеченскими депутатами. Особенно тяжелые споры по этому поводу у автора были с Супьяном Авторхановым, Саламбеком Хаджиевым и Махмудом Эсамбаевым. Однако впоследствии все запросы и начинания, касающиеся этого вопроса всеми чеченцами до единого поддерживались.
6. «Дякасте» (Отечество) – общ.-политическая организация. Ее создали Нурдин Кодзоев, Якуб Медов, Ваха Хамхоев и Мусса Яндиев, ранее входившие в число основателей «Нийсхо».
7. Одна из книг-папок называлась: «Исторические документы, относящиеся к вопросу об установлении границ между Ингушской, Северо-Осетинской и Чеченской Автономными Областями (по материалам ЦГАОР СССР и другим документам), Москва, 1990 год». Ознакомиться с ней можно по сл. ссылке: https://yadi.sk/i/gyomtwVOASLuPA
Указанная справка опубликована на сайте Проза.ру. См. по сл. ссылке:
http://www.proza.ru/2016/05/22/60
8. Национальные движения и организации: балкарцев — «Тёре»; карачаевцев — «Джамагат»; калмыков — Народный фронт Калмыкии; немцев Поволжья — «Возрождение»; движения аккинцев, крымских татар и чеченцев; ингушей – «Дякасте», «Нийсхо», Оргкомитет (Народный Совет Ингушетии).
Установлением связей с другими «наказанными народами», организацией их Конфедерации и Съездов, политическими «баталиями» в Ингушетии занимались нийсхой — друзья и соратники автора. Из них — ныне покойные: Ахмед Аушев, Мухьамед Я. Газдиев, Исса Дашлакиев, М. К. и М. Х. Дзейтовы, Муса Долгиев, Алихан Евлоев, Зяуддин Имагожев, Мухарбек Калиматов, Исса Э. Кодзоев, Беслан Котиков, М. Льянов, Магомед Мальсагов, БIази Тепсуркиев, Магомед Тимурзиев, Муса Цечоев;
и здравствующие: С. Батыров, М. Беков, А. Богатырев, И. А. Кодзоев, Ибрагим Костоев, Хаджимурат Костоев, Закрий Мамилов, Аюп Муталиев, Хасан Оздоев, Исса Н. Оздоев, Али Тангиев, Макшарип (Руслан) Тебоев, Башир Тимурзиев, Р. Ужахов, Ваха Фаргиев, Муса Хадзиев, Исса Ханиев, Юни Цалоев, А. Цицкиев и Х. Фаргиев. Мустафа Беков – основатель и главный режиссер Ингушского театра, занимался также и координацией взаимодействия с движениями Прибалтийских стран, Грузии и Армении.
9. Решение Комиссии Совета Национальностей ВС РСФСР по национально-государственному устройству и межнациональным отношениям за подписью ее Председателя Сыроватко В. Г.: «В соответствии с Постановлением Съезда народных депутатов РСФСР от 21. 06. 1990 года «О подготовке и рассмотрении проектов законов РСФСР», направляется проект закона РСФСР «О реабилитации репрессированных народов», подготовленный членом Верховного Совета РСФСР Костоевым И. Ю. и доктором юридических наук Коваленко А. И.» (Гос. архив РФ, фонд р 10026, опись 4, дело 961).
+++
Картина крымскотатарского живописца Рустема Эминова «Черный рассвет и Поезда смерти».