Известно, что японские машины - самые надежные в мире. Купив такую машину, даже подержанную, вполне реально ездить на них несколько лет без серьезных поломок даже по нашим бездарным дорогам, просто вовремя проводя нужные по паспорту техобслуживания, например, замену отработанного масла и не забывая время от времени заливать бензин. Конечно, можно ездить и на наших машинах - "Волгах" и "Жигулях", но опытные водители, поездившие на иномарках, никогда больше на машины нашего Автопрома не сядут. Не умеют делать у нас машины, пока не умеют. Танки - умеют, а машины - нет.
Сергей Погорелов родился и вырос в Хабаровске в семье потомственных водителей. Отец Сереги - Игорь Сергеевич всю жизнь проработал таксистом, а в армии был водителем бронетранспортера. По стопам отца пошел и старший брат Андрей, сначала работавший, как и отец, таксистом, а с началом перестройки основавший кооператив по грузовым перевозкам. Дела кооператива шли в гору и старший брат привел в себе и младшего, - сначала дальнобойщиком, а когда это дело стало опасным, то диспетчером. Через несколько месяцев, заработав немного денег, Серега решил купить себе машину. Тогда уже вовсю привозили из Японии купленные по бросовым ценам тамошние машины с правым рулем, но занимались этим делом весьма нечистые на руку дельцы, думающие только о сиюминутной прибыли, а не о реноме своей фирмы. Как только эти хапуги не надували людей - и скручивали счетчик, уменьшая реальный пробег машины в разы, и выдавали битую машину за целую, а иногда даже восстанавливали купленную за гроши машину со свалки. Естественно, такую тачку Сережа не хотел, а мечтал о нормальной машине с пробегом до ста тысяч километров, не побитую и обязательно перламутровую и с прибамбасами - хорошим магнитофоном и красивыми дюралевыми дисками. Ясное дело, желаемую машину можно было купить и в самом городе - предложений было хоть отбавляй. Не доверяя перекупщикам, братья решили купить машину не где-нибудь, а в самой Японии, так сказать, из первых рук.
В крупных приморских городах, наверное, нет человека, не имеющего близких или знакомых моряков. Не был исключением и Игорь Сергеевич, близкий друг которого, Степан Ильич, работал капитаном парохода, как раз и занятого этим доходным промыслом - перевозкой автомобилей из Японии во Владивосток. Игорь Сергеевич позвонил другу и узнал, что тот на неделе отправляется в очередной рейс за машинами. Быстро собравшись и зашив деньги в подкладку пиджака, Серега сел на фирменный поезд "Океан" и на следующий день был во Владивостоке, а еще через день - на палубе паромного корабля, направлявшегося в Иокогаму.
Капитан корабля Степан Ильич был человеком в высшей степени энергичным, коммуникабельным и, как следствие, имел массу знакомых по всему миру вообще и в Иокагаме в частности. Степан Ильич сообщил Сереже любопытную деталь.
- "Тойоты", "Хонды" и прочие "Мицубиши", сделанные для местного потребителя, Серега, лучше, чем сделанные на экспорт. Вообще-то удивляться тут нечему. Если вдуматься, то все логично - лучшее своим, а не чужим. Просто для нас, советских людей, привыкших к тому, что все лучшее - на экспорт, а остатки - своим, да и то по знакомству, все это непонятно.
Завершив неизбежные формальности, капитан позвонил своему знакомому и передал Сергея ему. Фамилия нового знакомого была Цуцуи, но Степан Ильич ласкательно называл его Цуциком. Японцу новое имя нравилось и он подумывал поменять старое имя на это. Цуцик по-русски понимал, но, естественно, говорил с ужасным акцентом. Конечно же, знакомый, к восторгу Сереги, вдоволь покатал его по городу, подробно рассказывая о достопримечательностях. Ясно дело, разговор зашел и о знаменитой Фудзияме.
- Тот мужчина, который не забрался на вершину Фудзи, не может стать настоящим самураем, - сентиментально поведал Сереже Цуцик.
Потом, поразмыслив, добавил:
- Но, дурак тот, кто поднялся на нее дважды. Поэтому самые глупые люди в Японии - это проводники самураев на вершину горы.
Сколько Серега ни старался, он так и не смог понять, где этот гусь шутит, а где говорит серьезно.
С самого начала турист поразился аппетиту японцев. Конечно, внешне все выглядело вполне благопристойно. Тот же Цуцик не спеша умял солидный кусок рыбы с традиционным рисом, потом съел целого жареного цыпленка и запил несколькими чашками супчиков. Куда все это девалось, осталось тайной, поскольку он был худым и поджарым.
Далее Сергей обратил внимание на то странное обстоятельство, что у всех японцев глаза блестели. Потом только он понял, что блестят они элементарно от голода. Да, у сытых японцев они не блестели, но это продолжалось всего несколько минут, а далее среднестатистический японец снова был готов к приему еды. Да и бесконечные телевизоры, расставленные в витринах магазинов, ничего, кроме еды не рекламировали.
Погорелов-младший, слушая обширную лекцию Цуцика, с удивлением узнал, как строго в Японии с наркотиками. Там - это не у нас, с какими-то мифическими граммами. Нашли у тебя наркоту - загремишь в тюрьму без разговоров, независимо от вида найденного у тебя зелья и его количества. Вспомнив, что творится на Родине, Сережа тяжело вздохнул. Нам бы их неподкупных полицейских, прокуроров, судей, следователей... Химеры сплошные. Законопослушны они, почище немцев, вот что, да и цыган в Японии нет. Не приживутся в их среде. Не любят японцы чужих, а таких тунеядцев, как цыгане - тем более. Поколениями живут в Японии корейцы, работая на самых грязных работах, как в России азиаты и молдоване, а гражданства не имеют. И сами японцы не прикладывают ни малейших усилий для их интеграции, считая, что раз они не японцы, значит так и надо. Япония для японцев, Китай для китайцев, а Турция для турок. И в мою хату не лезь.И кстати, изумлению Сергея не было предела, когда они то и дело натыкались на кусты марихуаны, которые свободно росли на природе и никого не заботили.
- Господи, доживет ли Россия до этого дня, - с тоской подумал Серега.
На следующий день Цуцик повез его на стоянку, где и продавались машины. Их встретила группа азиатов. Японец разъяснил Сергею, что бизнесом подержанных машин в стране владеют пакистанцы. Эта братия налетела на Серегу и с четырех сторон стала рекламировать свой товар. Очумев от их напора, Погорелов на скорую руку выбрал серебристую "Хонду Аккорд" трехлетней давности и, конечно, с прибамбасами, соблазнившись низкой ценой и малым пробегом. Заплатив пакистанцу наличными, Погорелов вместе с ним направился в морской порт, где на скорую руку оформили коносамент и погрузили машину на корабль. Что и говорить, данное замечательное событие необходимо было отметить, что и предложил Сергей Степану Ильичу и Цуцику. Капитан отказался, сославшось на неотложные дела, а японец отреагировал как-то странно.
- Давай, Сергей, ко мне домой, а по дороге возьмем выпивку.
Вопреки расхожему мнению, Цуцик саке не любил и не пил и любезно согласился с туристом распить смирновку.
Дома Цуцик снял туфли и пригласил Погорелова сесть за низенький столик. Серега повторил действия японца - в свою очередь снял туфли и расставил их рядом с его туфлями. Цуцику это очень понравилось.
- Ты, Сергей, у меня желанный гость и давай за это выпьем.
Выпили по сто грамм. Через несколько минут японец дернулся и завалился на пол. По всему выходило, что Цуцик мервецки пьян. Дивясь происшедшему, Серега аккуратно уложил японца на циновку, подложил под его голову подушку и вышел, захлопнув за собой дверь. Делать было нечего и турист пешком отправился в порт, разглядывая по пути прохожих и магазины, заодно купив подарки родным.
На следующий день за полчаса перед отплытием приехал Цуцик и долго извинялся перед русскими, а на прощание подарил обоим по какой-то безделушке.
Дома Серега первым делом отвез машину в автосервис и с огорчением услышал, что счетчик, как минимум, дважды прокручен, и это означало, что истинный пробег машины не семьдесят тысяч, как уверял хитрый азиат, а все двести семьдесят тысяч километров. Несколько дней он с досадой вспоминал этот случай, а потом забыл.
Месяца через два, возвращаясь с работы, спустило колесо. Сергей припарковал машину у обочины и полез за запаской. Вынимая колесо из чехла, он обратил внимание на свернутую в трубочку серую бумагу. Времени рассмотреть ее не было и Серега сунул ее в карман. Позже, дома он развернул странный свиток и внимательно рассмотрел. На бумаге красовались какие-то каракули и рисунки, явно сделанные рукой ребенка. Сначала он хотел было бумагу выбросить, однако потом подумал, что будет интересно отправить ее в японское консульство. Не откладывая дело в долгий ящик, Сергей написал короткое письмо, вложил найденную бумажку в конверт и на следующий день по дороге на работу опустил в почтовый ящик.
Приблизительно через месяц, субботним утром, в дверь позвонили. Зашедший японец представился консулом и, кланяясь сообщил, что правительство Японии выражает огромную благодарность Погорелову-сан за отправленную бумагу, которая оказалась ничем иным, как драгоценным "Суйбоку-га" - японским рисунком тушью средних веков и которых насчитываются считанные единицы. Правительство, разумеется, осознает, что эта "Суйбоку-га", подаренная Японии Погореловым-саном бесценна, а потому нижайше просит его принять в дар автомашину "Тойоту Ландкрузер". Сперва Серега подумал, что его элементарно дурят, потом, что это - прикол Цуцика. Консул, тем не менее, был настроен серьезно. Повторив в третий раз благодарности, он вытащил из кармана официальное послание правительства и отдельно - сертификат на получение машины, и, пожав всем руки, откланялся.
Серега не верил своей удаче, пока не съездил с братом во Владивосток и получил новенькую машину. На неделе старую машину он продал и послал Цуцику подарок - здоровенную матрешку со вложенной в нее бутылкой водки.