Стоит девушка-подросток перед аналоем. От свечей в церкви жарко-жарко, а невесту озноб берет, голова кружится. Только о том и думает - как бы не упасть. За спиной шепоток ползает:
- Грех-то какой, этакого ребенка замуж выдавать… Сирота, а тетка не хотела лишний рот кормить, девчонка гроши на фабрике зарабатывает.
- За старика выдают! – вдруг жалобно всхлипнула какая-то женщина.
Услышала эти слова невеста и упала без памяти. И уж не помнила, как из церкви домой добралась.
Так начиналась семейная жизнь Евгении Булыгиной. Была она работницей Большой Ярославской Мануфактуры, жила в тесной каморке, где ютились еще три семьи. Как и все женщины на Большой Мануфактуре, плату за труд получала значительно меньшую, чем мужчины. Тянулись дни: тринадцать часов у станка, до нестерпимой боли в спине, а вечером – в каморку, поесть квасу с луком, постирать, починить одежду.
Через год родился ребенок, потом второй, третий. Раньше одна жила, горе мыкала, теперь его втрое больше стало.
И, может быть, еще незаметно для других, но зреет в душе молодой женщины протест и ненависть, просыпается женская гордость и жажда другой жизни, светлой и красивой. Пройдет немного времени, и эти чувства станут оружием в борьбе за мечту.
Рядом уже подрастают девчонки, которые – убей! – не пойдут под венец с нелюбимым. Они смело встанут рядом с братьями и отцами на защиту интересов рабочих и своего женского достоинства…
На столе бутылка, селедка, глиняная чашка с капустой. А разговоры серьезные, интересные. Любит их слушать Марфа. Да много не наслушаешься. Только соберутся в тесной комнатенке люди, Федор, брат, тут же за дверь выпроваживает, в коридор:
- Как пойдет полицейский, - наставляет сестренку, - сразу же стукни ногой. А сама-то не входи, пока не пройдет мимо!
Девчонка нетерпеливо крутит головой, косички-запятые обиженно дергаются:
- Знаю, не первый раз…
А как хочется послушать, о чем сегодня будут говорить. Но сторожить у двери – тоже поручение серьезное. Марфуша знает, как преследуют за политику. На маёвку в 1905 году увязалась за братом. Шла, как на праздник, жадно ловила каждое слово ораторов. И вдруг казаки налетели. Свист нагаек, топот лошадиных копыт, выстрелы. Уже к утру Федора принесли раненого в руку и спину.
Расправа не испугала. Даже она, еще девчонка, Марфа Оладникова, тогда по-настоящему поняла: будет бороться против этих нагаек, против притеснений, не забудет ран брата. Не забудут и другие текстильщики.
1917 год вошел в жизнь каждой работницы мануфактуры, как светлый праздник. Что ни день – удивительная перемена на фабрике. Управляющего Грязнова отправили в тюрьму, а директором назначили рабочего-чесальщика Алексея Синявина. В первый фабрично-заводской комитет выбрали простую ткачиху Евгению Булыгину. Марфе Оладниковой, которая еще в мае вступила в партию, поручили организовать первый детский сад.
Полину Скотникову, чье здоровье было подорвано тревогой за отца, Дмитрия Скотникова, которого не раз арестовывали за революционную деятельность, отправили на лечение в Большие Соли. А в марте 1918 года приняли в партию большевиков. Через год вступила она в часть особого назначения.
Туго перетягивал гимнастерку на стрекозиной талии военный ремень, тяжелая солдатская шинель оттягивала плечи, но руки уже умело держали в руках винтовку. Это было первое дело, которому научила ткачиху революция.
Потом будет еще многое: и грустное, и смешное, например, вот такое.
«Из Совета поступило требование провести инвентаризацию. Тут я давай все проверять. Все на месте оказалось, кроме пресс-папье. По названию предмета я подумала, что это большая, дорогая вещь. И ищу я это пресс-папье в кладовой,на складе, на чердаке – нигде нет. Расстроилась я очень, подошла к счетоводу Шуре и рассказала о случившемся. А она мне: «Полина Дмитриевна, вот оно пресс-папье, у тебя на письменном столе!» много тогда смеялись», - вспоминает П.Д. Сорокина-Скотникова.
Пройдет еще немного лет, и эта же самая Сорокина, назначенная директором фабрики «Красные ткачи», уверенно возьмет в свои руки управление большим и сложным хозяйством. И будет руководить производством так, что фабрика станет лучшей в Ярославском округе.
В короткие сроки проходили текстильщицы высокую школу партийной работы. И эта школа пробуждала в них лучшие стороны души, раскрывала таланты и силы, неизвестные до той поры и им самим.
«Однажды – было это осенью 1918 года – после доклада на одном из женских собраний объявили, что созывается в Москве I Всероссийский съезд работниц и от фабрики надо послать двадцать делегаток, - вспоминала Е.К. Булыгина. –Ну, думаю, и без меня выберут, а детишки давно одни сидят, как бы не стряслось чего – и к выходу заторопилась. Только слышу мою фамилию называют.
…Съезд открылся в Колонном зале Дома Союзов. Здесь Владимир Ильич Ленин высказал наши думы и мысли. Да, теперь народ будет править в России, но хозяйство расшатано, нужно его поднимать, и без женской помощи не обойтись. И еще запали в сердце слова, что от бесправия, темноты и рабства женщину может освободить только социализм.
А как стали женщины в прениях выступать, вышла на трибуну и я. И откуда храбрость взялась! Долго говорила я, и аплодисменты летели вслед моим словам. А как сказала напоследок: «На призыв товарища Ленина вся ярославская делегация вступает в Коммунистическую партию», - так весь зал поднялся, чтобы приветствовать нас. И мы вступили в партию на первом же партийном собрании. И с того дня принимали каждое поручение как награду».
От той трибуны на съезде начался у ткачихи путь в государственную деятельность. Была она членом ВЦИК, делегатом XV партийного съезда, председателем фабрично-заводского комитета «Красного Перекопа». И до последних дней своей жизни все силы отдавала людям.
Так же и ее подруги. Партия говорила: «надо». И становились ткачихи медицинскими сестрами, ехали на фронты гражданской войны, как Анна Дмитриевна Тараканова. Как Евдокия Ефимовна Чистякова, отправлялись в деревню, чтобы помочь крестьянам организовать первые колхозы.
Но была одна забота, которая прошла через все пятьдесят лет советской жизни, забота, которую поколения женщин бережно передавали друг другу, как эстафету, как светлую традицию. Это забота – о детях.
Первые детский сад и ясли в городе были созданы на Большой мануфактуре… Тут все нужно было начинать сначала. И ломать недоверчивую осторожность родителей, и переделывать громоздкую мебель на удобную – детскую, и вырезать бумажные занавески на окна, и шить куклы. И нужно было учиться играть на рояле, который передали в детский сад, вспоминает Клавдия Артемьевна Пятошина. А самое трудное – питание и дрова. Особенно тяжел был 1922 год. Тогда на фабрику из голодающих поволжских губерний привезли детей – сирот, больных, чуть живых. Открыли для них большой детский дом. И когда становилось особенно туго с питанием, воспитательницы брали сани и шли к рабочим…
Пережили. Но кто мог тогда знать, что двадцать лет спустя снова будут принимать работницы полуживых, изможденных детей. В Ярославль прибыли дети, пережившие блокаду во время Великой Отечественной войны.
«Я работала в палате мальчиков. С ребятами была все время. Мыла, подстригала их, - рассказывает Евдокия Ефимовна Чистякова. – Смены белья не было, поэтому приходилось стирать ночью. За ночь выстиранное высыхало. Вечерами вязала им шапки и рассказывала о том, как придут с войны их родители, как будут они, ребятишки, ходить в школу. А во время ночных бомбежек уносила в подвал спящих малышей».
И есть в истории комбината одна страница, прекрасная в своем драматизме, светлая в высоком душевном порыве тысяч людей. Председателем фабкома в то время работала Надежда Гавриловна Анисимова. Нельзя без волнения слушать ее рассказ:
«Помните, какие морозы были в ту зиму? По ночам воздух сиял и переливался, как жидкий лед. Холодно было в квартирах, голодно. Отцы на фронте, матери на работе. Плохо было детишкам. Нужен интернат – решаем мы на заседании фабкома. Сказать «нужен» легко. А где и на какие средства? Посоветовались, помещение нашли. А деньги? Их надо заработать. Пошла я в бригады. Знал меня весь «Перекоп», долго вместе работали. Приду: «Родные, надо для ребятишек смену отработать…».
Из четырнадцати тысяч рабочих никто не отказался. Да еще как работали! Интернат открыли…
Те, кто в этот день дарил детям свой труд, принадлежали уже к другому поколению. Юность их начиналась в ситцевом платьице и в самодельных парусиновых туфлях на веревочной подошве. Но проходила она под звонкую песню на комсомольском собрании или на воскреснике.
В горячих спорах о самом главном в жизни: дружбе, любви, об уважении к человеку – ломали копья. И самой главной крепостью, которую надо было взять, были знания. Их штурмовали по-разному, но одинаково горячо и самоотверженно. Возник на комбинате кружок «Новый быт», которым руководила ткачиха-комсомолка Мария Шубина. Дважды в неделю собирались ребята и девушки, читали вслух, обсуждали прочитанное, просмотренные кинофильмы, примеряли узнанное к своей жизни.
По числу неграмотных когда-то Закоторосльная часть Ярославля занимала первое место в городе, а Большая Мануфактура и в этом районе держала рекорд. После революции здесь была построена средняя школа, открылись рабфак, школа ФЗУ, техникум, в кружки ликбеза охотно шли даже обремененные большими семьями женщины.
Как и всегда, была борьба за знания, трудная и напряженная, но какая же это была радостная и светлая борьба. Эту радость, как и многие другие, принесла перекопским текстильщицам Советская власть.
В годы Великой Отечественной войны, как раньше их матери, перекопские девчата после работы бежали на курсы медсестер при комбинате. Учились стрелять, ночами шили обмундирование для солдат. И у всех была одна мысль – скорее на фронт, чтобы отдать силы на защиту светлых идеалов своей юности. Трудная их ждала дорога. У прядильщицы Марии Ермолиной прошла она через Северо-Западный и Второй Украинский фронты… День Победы встретила Мария в Будапеште. А оттуда через всю страну – на войну с Японией. Работает сейчас в детских яслях № 20 пожилая медицинская сестра, любимица всех малышей, добрая, мягкая. Поклонитесь ей - перед вами многоопытный боец, спасший множество жизней и не раз рисковавший своей.
А в это время линия фронта проходила и через станки и комплекты оставшихся на комбинате работниц. На комбинате развертывается движение за многостаночное обслуживание. Инициаторами движения были коммунисты. И лучшей молодежной бригаде А. Пелевиной первой в коллективе присваивается звание фронтовой.
«В ноябре 1943 года комбинату «Красный Перекоп» было присуждено первое место во всесоюзном социалистическом соревновании с вручением переходящего Красного знамени Государственного комитета обороны. Торжественно и волнующе проходил ритуал вручения знамени. Пятитысячный митинг работниц состоялся в корпусе механического завода. Курсанты высшего инженерно-технического училища, находившегося в то время в Ярославле, во главе с генералом проносят знамя к трибуне. Преклонил колени директор комбината, целуя край алого полотнища. От имени всего коллектива заверил он уходящих на фронт курсантов, что текстильщицы будут держать это знамя до дня Победы. Женщины со слезами на глазах повторяют эту клятву: хранить знамя и первенство в соревновании до полного разгрома врага», - вспоминает Александра Захаровна Третьякова, тогдашний секретарь парткома комбината, в последнее время перед уходом на пенсию работавшая заместителем председателя облисполкома.
И держали свое слово самоотверженно. За годы войны десять раз завоевыл комбинат первенство во всесоюзном соревновании текстильщиков. Работали на предприятии, каждый день ставя трудовые рекорды, ехали в брейтовские леса заготовлять топливо для комбината, трудились в подсобном хозяйстве, выращивая продукты для рабочих столовых и детских учреждений и, готовясь к дню победы, украшали Волжскую набережную. Недаром побывавший в то время на комбинате Михаил Иванович Калинин с восхищением отзывался о ярославских женщинах:
- А какой народ! Да разве мы не победим с таким народом! Обязательно победим!
Партком и первичные парторганизации «Красного Перекопа» в это время возглавляли одни женщины. Женщины составляли главную силу на производстве. И чтобы назвать лучших из них, пришлось бы перечислить тысячи фамилий. Врученный в 1947 году комбинату орден Ленина был высокой наградой женскому мужеству и трудолюбию.
Новый период в истории комбината. Не меньше, чем прошлые годы, богат он событиями, и события эти – радость и счастье.
В 1958 году, когда по всей стране развернулось соревнование за коммунистический труд, коллектив комплекта, который я возглавляла, взял новые обязательства, - рассказывает Валентина Сергеевна Калачева. – Упорной была борьба, росла производительность труда, сокращался брак, крепла взаимопомощь, забота об общем деле. В январе 1960 года нам было присвоено звание «Бригада коммунистического труда».
В 1962 году избрали меня депутатом Верховного Совета СССР. Это большое доверие расценила я как высокое доверие коллективу, в котором работаю. В первое время я очень боялась, что не справлюсь с такой почетной обязанностью. Первый прием провела робко, волновалась, что не так скажу, неправильно мысли свои выражу: я ведь представитель нашей государственной власти. Много радости и забот принесла мне депутатская деятельность. Я радовалась вместе с другими, когда удавалось решить тот или иной вопрос».
До вершин государственной деятельности поднялись красноперекопские текстильщицы. Им стало под силу управлять государством. Теперь и другие вершины зовут на штурм, на штурм космоса. И вот… «под прозрачным шлемом марсианки светятся знакомые черты…».
Так много сказано, так много спето про первую в мире женщину-космонавта, что право же, лучше не скажешь. Добавить разве, что шестого марта был у нашей землячки, бывшей текстильщицы «Красного Перекопа» Валентины Владимировны Николаевой-Терешковой день рождения и партком комбината послал ей теплое поздравление. Да еще повторить слова поэта-земляка о нашей Чайке:
Экзамен верности держала,
Его не вправе плохо сдать:
Из них. Подруг в косынках алых –
Любая Чайкой может стать!
Я мерю ваше поколенье
Твоею, Валя, высотой,
Твоим гореньем и пареньем,
Твоей мечтой, твоей звездой.
Среди других славных традиций комбината эта, пожалуй, самая молодая, но и самая удивительная: девчата пробуют свои крылья под облаками, и ромашки-парашюты бережно приносят их на землю. И среди этих девчат есть одна, совсем обычная на вид, тоненькая, как тростинка, с гибкими легкими пальцами тростильщицы. Но когда наденет Вера Заграничная комбинезон и шлем парашютистки, становится вдруг чем-то неуловимо схожа с Чайкой. Сто тридцать прыжков на счету у Веры. Хороший старт в двадцать лет! А кроме того, у нее звание ударника коммунистического труда, она возглавляет молодежную бригаду, учится на первом курсе текстильного института. И, наконец, главное событие в жизни девушки – Вера Заграничная была делегатом XV съезда комсомола.
Неторопливо проходят перекопские девчата вдоль машин, проходят гордо, как королевы. Веретена поют для них свою песню. Из легких пушинок хлопка сплетают девчата тонкие серебряные нити. И у каждой из девчат светлая и счастливая судьба. Ради них вступали в революционную борьбу старшие. За них сражались на фронтах Отечественной войны отцы. Их славу до самых звезд подняла Чайка.
Комбинат «Красный Перекоп»
Северный рабочий, 1967 г.