- Горько, горько! - кричали гости, а Толик нежно целовал Свету, потом чокался, но пил мало, - назавтра предстояло свадебное путешествие в Китай, а еще точнее, в Пекин. Расходы по путевке взяла на себя теща, заведующая отделом в универмаге и без ума любившая единственную дочь. Сначала Толя никуда ехать не хотел, но невеста представила ему длинный список необходимых покупок и сказала, что в Китае все это обойдется в два раза дешевле, включая расходы на дорогу.
Этого хмыря молодожены сразу же заметили. Когда группа уже прошла контроль и в зоне дюти-фри ждала посадки, неугомонный Дима купил бутылку "Столичной", упаковку одноразовых стаканчиков и принялся группу угощать. Естественно, мужики с благодарностью на грудь принимали. Но когда очередь дошла до этого типа, то он поджал губы и пафосно выдал.
- Я, знаете ли, не пью - у меня нарушается микрофлора желудка.
Тут-то у всей группы и возникло стойкое чувство гадливости, ибо наши люди с подозрением относятся к непьющим и, наоборот, свято верят, что водка как раз эту микрофлору радикально улучшает. Кренделя этого звали Александр (можно Алик, или Саша, как кокетливо представлялся хмырь) и проживал он в Таджикистане, хотя и являлся гражданином России. Было Саше под шестьдесят и общество, в силу его болтливости, довольно скоро прознало, что он был несколько раз женат, от разных жен имел кучу детей, которые разбрелись по белу свету и дали жизнь третьему поколению. Кроме того по жизни Александр сочинял песни, был, как сейчас говорят, бардом, и сокрушался, что не захватил гитару с собой. Правда, и без гитары он спел нечто невразумительное, но за ревом самолета ничего не было слышно, а потому выходило, что он своим пением порадовал свою рубашку сомнительной свежести.
В самолете вместе с группой летели китайцы, резким говором перекрикивая рокот двигателей, ковыряя в носу и ушах, дружно жующие и в такт чавкающие, и время от времени неприятно смеющиеся. Сначала было интересно, но потом, когда один из их братии заблевал проход, стало не до смеха и пассажиры с нетерпением стали ждать посадки.
Мы - существа индивидуальные. Нам необходимо свое жизненное пространство в буквальном, физическом смысле слова. Поэтому большинство народа терпеть не может бесконечные давки в общественном транспорте, разные очереди, парады, демонстрации, толкотню на улицах, а подчас и посещение зрелищ, собирающих толпы народа. Китайцы не такие. Самое точное определение - они для нас чужие. Их нашей логикой не понять. Конечно, китайцы тоже в своих поступках руководствуются какой-то логикой, но она у них своя, китайская логика. Они чувствуют отвращение к индивидам. Их девиз - коллектив - это все, индивидуум - ничто. Ясное дело, что обладателями таких качеств легко манипулировать. По большому счету лучшего качества для управления людьми не придумаешь. Тут главное, - чтобы руководитель сам был китайцем, чтобы четко знал, что народ примет, а что нет.
Коллективизм китайцев просто поразил Толино воображение. Светка с матерью два раза уже была в Китае, правда, не в Пекине, а в приграничном Хуньчуне и такими сложными вопросами не интересовалась. Но новоиспеченый супруг приехал в Поднебесную впервые и все для него было интересно. И тот поразительный факт, что отдельно сидящих парочек не было, - все предпочитали сидеть рядышком, вместе вставать в шесть утра и делать зарядку. Никаких жизненных пространств, все - общее. Потом протрезвевшей Дима объяснил ему, что то же относится к ответственности за порученное дело. Конечно, и в Китае своих взяточников хватает. Но вот это чувство коллектизма приводит к сильнейшему возмущению теми, кто, будучи на страже общих интересов, пользуется этим в своих корыстных целях. Неудивительно, что смертный приговор такому зажравшему чинуше - бальзам на душу китайца Цзяна.
Устроившись в гостинице и выслушав культурную программу, группа твердо решила ни в какие парки и монастыри не ехать, а сделать запланированные покупки и с утра принялась за дело. Первым пунктом в списке стояла покупка шубы, а потому Светка потащила мужа по бечисленным лавкам. Увидев одну лавку с надписью "Ваш верный друг Инь Су Бай Хуай очень рад вашему приходу!", молодожены улыбнулись и зашли. Света принялась мужа просвещать.
- Вот смотри, Толенька, этот жулик говорит, что это норка. А теперь давай подуем на мех. Видишь, шкура не видна? Значит, это не норка, а скорее всего кролик.
Уроки матери не прошли даром. Света не только разбиралась в вещах, но и по-восточному торговалась, скидывая цены в разы, а когда пресловутый Инь Су Бай Хуай стал наглеть, пригрозила полицией. Китаец сразу присмирел и молча продал шубку за желанную цену.
Пока жена делала покупки, Толя глазел по сторонам и развлекался тем, что разглядывал витрины с интересными надписями, ориентированными на наших соотечественников, типа:
- Вас обслучит опытная манникюрица и опытная педикюрка.
Толе очень нравилась китайская еда с бесчисленными соусами.
- Смотри, Светка, на каждом шагу туалеты, можно запросто все пробовать...
На неделе список здорово поредел и вечером Толя обратился к невесте.
- Дорогая моя, завтра группа едет к Китайской Стене, давай и мы поедем.
- Толенька, ну что ты там не видел. Ну, стена. Обыкновенная кирпичная стена, только побольше. А нам надо поменять мои сапоги. Правый сапог мне немного жмет.
- Ангел мой, доехать до Пекина и не съездить к Стене - это то же, что поехать летом на море и не искупаться. С утра поедем туда, а когда вернемся, поедим и пойдем за сапогами.
Женщины ужасно не любят, когда последнее слово остается не за ними.
- Хорошо, Толенька, но тогда давай эти сапоги сдадим и купим другие, получше и подороже.
Стена, конечно, была грандиозной, да так, что даже Света забыла про шоппинги и таращилась.
- Это сколько же техники сюда пригнали, чтобы построить такое, а?
- Понадобилось три трактора "Комацу" и семь бульдозеров "Катерпиллер" - с серьезным видом ответил Дима.
Гид вещал, будто Стена - это единственное рукотворное сооружение, которое видно невооруженным глазом из космоса и ссылался на китайских космонавтов.
- Ну, да, всяк кулик свое болото хвалит, - комментировал как всегда нетрезвый Дима, - когда арабы запустят свой спутник, то ихний первый космонавт Али Ахмед Моисеевич скажет, что из космоса видны только пирамиды.
Далее гид с важным видом рассказал, что на стройке погибло несколько миллионов китайцев, которых хоронили под основанием Стены, а императоры очень любили наблюдать за ходом строительства и давать советы древним прорабам и бригадирам.
Естественно, пребывание нашего народа на Стене ярко проявилась на бесчисленных надписях. Помимо тривиальных " Здесь были Юра и Лена", были также иные константации фактов, типа "Стена разлучила Валеру и Земфиру forever" и "Голодяев - дурак". Под шумок Дима написал на стене плохое слово. Толя хотел было тоже что-то нацарапать, но Света вовремя заметила и поползновения эти в корне пресекла.
- Смотри, как гид волком на нас смотрит.
И тут Дима как бы невзначай спросил:
- Интересно, сколько тут ступенек от этого пролета до следующего?
- Ну, типа пятьсот, - откликнулся Толя
- Около семисот, встрял вездесущий болтун Александр.
- А я думаю, что... - тут Дима задумался, - тысяча двести двадцать. Да, именно столько.
- Не может быть!
- А поспорить тебе, Саша, слабо? Ставлю ресторан на всю группу, если тут ступенек от тысяча двухсот до тысяча двухсот пятидесяти. Или струсил, балабон?
Отступать было поздно и болтун согласился. Стали считать. Ступенек оказалось, как Дима вначале и сказал, тысяча двести двадцать. На Александра жалко было смотреть. Он пожелтел, отошел к парапету и часто-часто дышал. Дима был беспощаден.
- Ну, так как, бард, гуляем?
"Бард" печально кивнул.
Вечером вся группа закатила пьянку. Толя со Светой заказали утку по-пекински, впрочем, как и большинство делегации. Только грустный Саша ничего не ел.
- Что, бережешь микрофлору? - подтрунивал Дима.
К концу обеда к нему подсел Толик.
- Как же ты угадал со ступеньками, а?
- Да я в прошлую поездку посчитал, братан.