У Барсукова в книжном шкафу, среди памятных. как сейчас модно выражаться, артефактов заметно выделялась фигурка смешного гномика, искусно вырезанная из темного дерева. Каждый, впервые посещавший квартиру Барсукова, обращал внимание на странную фигурку и интересовался, откуда хозяин взял такую прелесть. Барсуков с удовольствием объяснял.
Некрасов весь испереживался. Он с нетерпением ждал конца этого чертова лета. А детдомовцы не переживали. Они радовались жизни и желали, чтобы лето не кончалось.
Некрасов был директором. В эту должность он заступил недавно, и нынешний выезд детдома из Риги на дачу был для него в новинку.
Дача детдома располагалась в сорока километрах от Риги в бывшем имении какого-то барона. Двухэтажный особняк стоял на крутом берегу Гауи, окруженный соснами и дубами. Берег реки густо зарос кустами красной смородины, от непомерного поедания ягод которой у детей трескались языки. В лесах было полно черники и маслят. Вдоль реки тянулись песчаные пляжи.
Но эти благодати не радовали Некрасова, а наоборот. Дело в том, что все эти благодати притягивали детей и они в свободное от мероприятий время, как тараканы, расползались по окрестностям в поисках приключений. Известно: кто ищет приключений, тот их обязательно найдет.
Так несколько пацанов сварили на костре в унесенной с кухни кастрюле густой грибной суп, Что они насобирали в лесу и положили в кастрюлю было не известно, но явно, что-то ядовитое. Хорошо еще, что отделались банальным поносом.
Мальчуган из младшей группы обнаружил пещеру в речном скалистом склоне. Для изучения пещеры срочно была организована экспедиция. Исследователи, вооружившись электрическим фонариком, один за другим полезли в пещеру, где обитала змея, которая и ужалила одного из них. Пришлось вызывать скорую помощь.
А однажды старшие устроили соревнование: кто быстрее всех переплывет Гаую. Мероприятие рисковое, поскольку пловцы они были никудышные. Один из них стал тонуть. Вытащили бедолагу, конечно. Еле откачали.
И так почти каждый день. То одно, то другое. Сюрприз за сюрпризом. А ведь случись что-нибудь с любым воспитанником, директору ох как не поздоровится. Вот директор и переживал, и нервничал. Но больше всего его нервировала тяга пацанов к разным военным цацкам.
. В километрах двух от дачи проходило Псковское шоссе. По нему в начале войны, спасаясь от флангового танкового удара немцев бежали красноармейцы маршала Ворошилова. Они бежали, бросая в придорожных лесах технику, вооружение, припасы.
В 44-ом, но в противоположном направлении, бежали немцы. Они бросали всё, что мешало бегу.
Эти леса вдоль Псковского шоссе были форменным Клондайком для мальчишек. Горки и россыпи трубчатого пороха, а также пороха в виде шайбочек и квадратиков. Залежи тола и другой взрывчатки. Частые включения авиационных снарядов и зенитных боеприпасов. Ящики с патронами, пулеметные ленты, очень ценимые знатоками гранаты и разнообразные мины. Всего добра, что бесхозно лежало в лесах, перечесть было невозможно.
Как ни старался директор Некрасов пресечь тягу пацанов к военной технике и боеприпасам, но полностью закрыть доступ к вожделенным военным штучкам он не мог. В личное время мальчики-детдомовцы пропадали в заветном лесу. Там они собирали все, что взрывалось и горело. Предпочтение отдавалось «лимонкам», малокалиберным минам, авиационным снарядам.
Собранное добро приносилось в спальни и пряталось под матрасами и подушками. Однажды директор произвел обыск в спальных помещениях. Результат изумил Некрасова, а воспитательниц потряс до обмороков: в вестибюле конфискованное «добро» образовало большую, грозную кучу. Пацаны не понимали волнений взрослых. Боеприпасы же разряжены! Взрыватели и запалы вынуты!
Детдомовцы не только коллекционировали, но и экспериментировали. Они, как и все дети, хлебнувшие войны, были большими специалистами в деле обезвреживания мин, разборке снарядов и гранат. Они на взлет определяли быстродействие бикфордова шнура, цвет сигнальной ракеты, мощность того или иного взрывчатого вещества.
Они поджигали ракеты и порох, взрывали толовые шашки, бросали в костер горсти патронов с трассирующими пулями, устраивали фейерверки. И что удивительно, от этой смертельно опасной возни с боеприпасами никто из детдомовцев не пострадал. Правда одному пацану осколком чуть не оторвало ухо, но детдомовская медичка залечила рану.
После конфискации натащенных в спальни взрывчатых веществ, директор, под страхом жесткого наказания, запретил детям ходить на Псковское шоссе. Дополнительно, мальчики под «честное пионерское перед строем» дали обещание впредь не касаться военных предметов.
Но пацан – это искатель рисковых развлечений. И такое развлечение было найдено. В двух километрах выше по течению, через Гаую был перекинут мост. Среди мальчишек стало считаться смелым шиком пройти этаким канатоходцем по перилам моста из его одного конца в другой.
Только один ловкач справился с этим трюком и все ему завидовали и все стремились добиться такого же результата. Часто можно было наблюдать как участники аттракциона, раскинув руки, выполняли баланс на перилах над водами Гауи. Удивительно то, что ребята, потеряв равновесие, умудрялись спрыгнуть на настил моста, а не рухнуть в реку. Но один «канатоходец» все-таки не умудрился и полетел вниз.
Плохо было то, что упал он на мелководье и капитально пострадал. Пацанва не растерялась. Недалеко от моста располагался лагерь для пленных немцев. Именно туда и понесли детдомовцы потерявшего сознание товарища. И правильно сделали.
В санчасти два немецких врача начали колдовать над пострадавшим, оказывая ему первую помощь. У того оказалась сломанной нога и имелось еще ряд повреждений. Приведенного в чувство и перевязанного пацана немцы передали врачам скорой помощи, прибывшей из Сигулды по звонку начальника караула.
Детдомавцы были поражены тем участием и заботой, которую проявили немцы по отношению к их товарищу. По намёку Некрасова они, в знак благодарности, решили угостить немцев красной смородиной.
В будни пленных не было в лагере. Их рано утром увозили на работу и привозили очень поздно. А в воскресенье они отдыхали. Этим и воспользовались детдомовцы. В выходной день почти половина старшей группы углубилась в приречные заросли смородины. Народ в большие кульки, свернуые из листьев лопуха, стал складывать очень зрелую ягоду.
К железной ограде лагеря подошли шумной толпой, так чтотобы их появление не было неожиданным для часового, стоявшего на вышке. Пленные тут же приникли к ограде. Все они были худющими, черными от загара. Немцы с радостью принимали кульки с ягодами, беспрестанно
благодаря дарителей, а часовой, наверное. нарушая инструкцию, благо-
склонно посматривал на это действо. Вот тут-то один из пленных, пожилой дядька и вручил Лешке Барсукову деревянного гномика.
Домой дети возвращались взволнованными. Им понравились немцы. Ребятам было их жалко. Все удивлялись: как такие хорошие люди пошли русских убивать. Дружно решили, что это Гитлер виноват и фашисты.
Да, дети они и есть дети: быстро забывают обиды, быстро прощают обидчиков.
"А, взрослые? -- подумал постаревший Барсуков, наблюдая как маршируют в Риге эсэсовцы, как под дудку националистов скачут украинцы, как оскверняются на Западе могилы и памятники павших красноармейцев. -- Поди снова найдутся политические балаболы, которые станут убеждать русских, что во всем этом виноваты отщепенцы, а эстонцы, украинцы, латыши и прочая литва -- это добрые соседи, друзья и даже братья, которых нужно любить и холить".