Перед смертью не надышишься - так гласит народная мудрость. Крот несмотря на панику и ужас почему-то думал об упущенных возможностях: о девчушке с белым огромадным бантом из 7 "б" класса, о почти забитой шайбе в финале областного чемпионата по хоккею среди юниоров, о том что подвёл мать и сестру... Как жаль...
- Что за пьянка, а меня не пригласили? - как ни в чём не бывало задорный возглас Беса раздался эхом по всей церкви, только мёртвые в костре и не услышали. - Э-э-э, курва без макияжа, я тебя спрашиваю!
С грацией носорога под громкий топот тяжёлых унт Бес очутился возле тролльши. Та с изумлёнными глазами держала ручки тележки, в коей как в люльке разлёгся связанный Крот. Иван с силой катапульты саданул прямой ногой в живот, той, что не накрашена. Да так сильно, что она чуть было не перелетела не хилую яму в полу, но приземлившись на край скатилась кулем вниз, будто мяч в баскетбольном кольце. Шум поднялся страшный. Вопль несчастной и писк грызунов усиленным эхом подвала заставил скривиться даже Беса.
- Чёрт, забыл сказать что это Спарта - спохватившись стукнул себя по лбу Иван, и наклонившись к Серёге, подражая наивно-детским голосом, спросил: - А ты плакал по мне?
- Ты точно с приветом, шизанутый! - даже и не зная чему больше удивляться воскресшему психу или сумасбродству Беса, и всё таки Серёга выдохнул с облегчением - Вон бежит звонарь, иди-ка ему вдарь - аж сконфузившись что заговорил рифмой. Всё таки правильно говорят: с кем поведёшься от того и наберёшься.
Тем временем батюшка Василий размахивая подсвечником и рыча от ярости нёсся как паровоз на Ивана. И только должна была произойти неминуемая встреча канделябра с головой Беса, как он поймав правую руку крутанулся спиной и подсечкой перебросил попа через спину. Этот приём из самбо частенько отрабатывали в армии, только погранец его несколько усовершенствовал, в результате чего противник падал не на лопатки, а "втыкался" головой в землю. Казалось, что от хруста шейных позвонков мужика с канделябром перестали чавкать крысы, даже эхо промолчало.
- Хорошо вошёл, чисто - отряхивая руки как после пыльной работы, хвалил себя Бес. Вид очумелого Крота с открытым ртом его забавлял. - Ты не забыл нас ждут великие дела. А то понимаешь уложили его в колыбельку, а он и закимарил.
- Ты-ты чё ваще напрочь ушибленный!? - Серёге на адреналине захотелось высказаться. - Я пля чуть в штаны не наделал... А для тебя будто игра... Твоя бесячая манера... Ты-ты задрал уже клоун херов... - дальше словесный понос Крот не контролировал его бил мелкий озноб, выступил горячий пот, а после брызнули слёзы.
Погранец времени зря не терял: снял бушлат, перевязал правое плечо, его чуть задела дробинка, затем осмотрел рюкзак с раздолбанной выстрелом тролльши радиостанцию. Картечь разворотила но не пробила аппаратуру, повезло Бесу, а он вечно матерился на никчёмный ящичек что приходится таскать. Теперь ему было жалко технику, но что поделать - потери в бою. Рюкзак тоже восстановлению не подлежит, мало того что от выстрела как дуршлаг дырявый, так ещё и лямки пришлось обрезать чтобы тихо снять пред схваткой. Его тоже было жалко. Посылка Шустрого вкусно пахла, пошла на закуску не смотря на изюминку в виде свинцовых дробинок. Размял ушибленную спину, накатил 50 грамулек водочки, дал глотнуть Серёге. Тот уже малость отошёл, а потому можно было и развязать бедолагу, он сегодня натерпелся сверх меры.
Двое товарищей смаковали напиток из фляжки развалившись на старых матрасах, рядом мерно потрескивал костерок дополняя зудящий писк пирующих крыс. Загипнотизированные танцем огня каждый думал о своём, но всё же они были на чеку - выработанная привычка. Вокруг царил полумрак и разруха, под стать стойкий смрад горелого и разлагающегося мяса, лишь множество церковных свеч со специфическим запахам намекали на то что это всё таки Храм. О коем напоминало деревянная стойка с невероятно чистым полотенцем и единственной целой иконой, да фрагменты фресок на стенах библейской тематики, они сильно дисгармонировали с царящим хаосом. Теперь помещение больше похоже на ледяное чистилище: купол и стены покрыты толстым налётом снега с кольями сталактитов цвета сажи. В желтоватом сумраке огня интерьер завораживал какой-то извращённой красотой и в тоже время ввергала в бездну безысходности и отчаяния.
Звуки из дыры в полу мешали расслабиться. Эти твари хвостатые даже замороженные трупы разгрызали словно сыр, если сами при этом не замёрзнут. В нынешние времена люди частенько их разводят, ввиду своей скорости размножения и всеядности, ведь жрут они даже изоляцию на проводах, коробки и т.д. Вероятность заразиться тифом, туляремией, бешенством и прочей пакостью особо мало кого заботит, ибо перспектива голодной смерти ни чуть не лучше. Теперь брезгливость, мораль, этика, порой и здравый смысл отошли на задний план, уступая дорогу животным инстинктам и индивидуальному прагматизму. Таково человечество перед лицом смерти, как не прискорбно это естественно...
- Как думаешь небо когда нибудь проясниться? - Серёга решил воспользоваться удобным моментом и выведать чего от жителя Шахты.
- Как-то я базарил со спецом, как его мать, а-а-а климатолог, так он сам в ахуе! - Бес под водочку всегда любил поболтать, правда, под градусом его речь скатывалась до трёпа гопника. - Грит, странно вообще что кто-то живой ещё, по идеи передохнуть всё живое должно ибо, блин, он как-то по научному трындел, я не помню... Короче, солнца нема, фотосин-те-за тю-тю, травка не растёт, воздух или как его там... не производится, и живность почти вся передохла, теперь типа наша очередь человеков скоро подойдёт.
Крот приутих и как-то сгорбился, будто придавала его тяжкая доля. В общем-то ничего нового он не узнал и подобные разговоры с аналогичными выводами перетёрли все кому не лень, тут и климатологом быть не надо, к тому же тема самая актуальная в редкие минуты досуга. Действительно, парадокс что люди ещё хоть как-то могут существовать в этом леднике, и это без возобновляемого кислорода. Ещё не давало покоя вопрос, а для чего тогда мы тут все копошимся? Сергей много раз видел как такие вопросы ломали людей, да так, что те шли на суицид как на праздник. Не смотря на все метания искалеченной души, Крот надломился но не сломался, он всегда надеялся что всё не просто так и отыщет для чего стоит жить...
-Эээ брат, да не хандри ты так. Всё будет зэ гуд! Ничо выживем и возродимся, не ссы, человеки сто раз так делали. А мы чем хуже!? - Иван будто мысли Серёги прочитал. - Как мне тогда Иваныч втирал, что если, типа, жив - то значит есть смысл. А я тебе так скажу: уж ежели уродился, то будь добр выживать и рвать зубами. А смысл жизни, и прочую лирику пусть ищут кому заняться нефиг. Всё просто - живи мужиком и будет гыы щастья полные штаны, ну или по крайней мере не скучно, хех. А жить чмырём ну на фиг, уж лучше в петлю. Отсюда следует, что только жизнь в борьбе есть суть бытия мужчины. Во как! Хорошо сказанул. А так-то это не я придумал а у викингов сплогиатил. Хе-хе.
Бес и сам долгое время жил по-инерции, в алкогольном плену, пока не встретил Иваныча, а старый хитрец умел,с выгодой для себя, зажечь в людях огонь надежды и заполнять пустоту существования достойным смыслом. Концепция жизни воина-викинга, с легкой руки Иваныча, заняла почётное место на пьедестале буйного мировоззрения погранца. А уж когда Бес повстречал Леночку так и вовсе жить захотелось, даже слишком...
- Так, не вешать нос гардемарины! - Задорно спел древнею песенку Иван. - Щас, короче подбираем чего полезное и-и-и пойдём искать кра-й-я-а, где-е-е живё-о-о-т лю-ю-юбовь мо-о-о-я-а-а. - распевая последние слова из песни Меладзе Бес лениво поднялся с матраса и отправился на поиски горючего для будущего погребального костра. Он нарочно прервал разговор ибо подобные темы не способствуют правильному настрою, а значит мешают делу.
Бес хоть и служил погранцом но среди поля хлама ничего дельного найти не смог. Повсюду разбросано различное тряпьё, старая обувь, пустые консервные банки, обглоданные кости грызунов и прочие продукты жизнедеятельности, потерявших смысл в порядке людей. Серёга как опытный мародёр-добытчик знал толк в поисках нужных вещей. Для скитальца снежных тоннелей и мусорка была клондайком, потому как он видел не только вещи в целом, но и вариации их симбиоза во что-либо полезное. Но и он мало что нашёл полезного: ветошь для факелов, да несколько интересных мелочей. Обрез вертикалки тролльши, на правах победителя, забрал Бес, а горсть патронов поделили поровну. Серёга сварганил из куска ткани котомку-узелок для Ивана, куда поместился его не хитрый скарб. Импровизированный рюкзак крепился одной лямкой поперёк торса, в нём же была ниша, типа чехла, для трофейного обреза. Бес оценил удобство и функциональность экипировки, теперь и калаш на разгрузке и "дырокол" у поясницы, и мачете на правом бедре - всё было под рукой.
Серёга не был бы бродягой, если бы с собой не носил средств для быстрого розжига огня. Помимо марганцовки, шариков ваты с вазелином и прочей растопки имелась жидкость для пропитки ветоши факелов. "Огнёвка" на жаргоне скитальцев и мародёров называлась жидкость из любых горючих веществ, её требовалось самую малость для хорошего факела. Сергей "огнёвку" бодяжил сам, старался подбирать коктейль из спиртосодержащих жидкостей с добавлением различных загустителей для долгого и качественного света с минимум дыма и запаха.
Крысы словно мухи роились в сумраке подвала. Их было такое количество что останков тролльши видно не было. Сергей окропил "огнёвкой" ворох лохмотьев и скинул ногой в пропасть ямы, будто бросил горсть земли на прощание. Ивану смертельно захотелось закурить и по-киношному бросить спичку, но ни сигарет ни спичек не было, поэтому тупо запалив от зажигалки тряпицу, та красиво полыхая опустилась ярким Фениксом на дно, подарив жизнь большому погребальному огню, неся грызунам незабываемый Армагеддец.
Путники пригибаясь, стараясь не шуметь продвигались осторожно, по остывающему руслу тоннеля. Звуки шагов заглушал звон в ушах от предсмертного писка стаи крыс. В чреве подвала от вони горелой крысятины и дыма, с трудом, но можно дышать. Дыма было не много - значит где-то он вышел, что могло быть выходом и для новоиспечённых диггеров. Огонёк факела, отражаясь от гладких стёкол лыжных очков, освещал путь в никуда. Ковровые доспехи одетые на манер пончо, подвязанные на поясе мешали путникам при ходьбе в тесных катакомбах, и плотная ткань на открытых участках тела комфорта не добавляли. Зато такой "костюм" не прокусят даже собаки. Гости подземелья несли по факелу, а в другой руке держали полупустые баллончики дезодорантов, что в сочетании с факелом становились огнемётами. Хорошо что Крот всегда таскает парочку спреев на всякий случай. У Беса на поясе болтался плотно завязанный пластиковый пакет - сюрприз для возможных встреч с обитателями катакомб.
Тоннель тянулся прямой линией округлой правильной формой. Стены подвала покрытые толщей инея, мало чем отличались от троп в снежной толще, но что-то угнетало мужчин... Желтоватый шар света скупо светил вдаль - главный недостаток факелов. Поэтому шли осторожно, мимо окованных железом двери вмурованные в снежные стены, надёжно хранившие свои секреты. Попадались кельи, небольшие комнаты со всяким церковной рухлядью и везде следы мышей, благо их самих не видно.
За следующим поворотом коридора пламя факела активно затрепыхалось, сквознячок принёс с собой запах гнили и нечистот. И только путники надеялись найти выход, как их ждало разочарование. В боковых кельях, с обваленными стенами кипело и бурлило целое море хвостатых пожирателей. Свет факела выхватил впереди из мрака обвал из каши льда и кирпичей. Под ногами что-то хрустнуло, море грызунов колыхнулось будто обладая единым разумом двинулось как цунами на бродяг.
- Твоюж дивизию! - только и вырвалось у Беса, от неожиданности не знал куда и деваться.
Крот через факел дозировано поливал огнём из баллончика с дезодорантом в чёрно-бурое месиво. Раздался оглушающий писк. Запахло жаренным. К "тушению" крысиной волны поспешно присоединился Бес, но он плохо держал интервал огня, норовя израсходовать весь баллон, а то и вовсе взорвать в руках. Пищащая масса замкнулась в кольцо вокруг бродяг и затягивалась смертельной петлёй.
- Надо лезть на верх! - надрываясь кричал Сергей. Он даже в пылу схватки сумел разглядеть широкий жёлоб в стене из листового железа, спускавшийся под углом с верху, на полтора метра не доходя до пола. - Давай сюда! - подталкивал Беса Крот.
Пустой баллон Ивана пущенный в темноту даже не издал звука, сколько хватало света от факела сплошь заполнено крысами. Крот вручив свой "огнемёт" Бесу, пулей влетел в овальное отверстие в стене. Ноги погранца уже тонули в живой "жиже", он рычал как раненый и вспомнив про сюрприз одним движением сорвал с пояса полиэтиленовый пакет с отрубленной рукой отца Василия наотмашь бросил приманку, та тут же утонула словно в зыбучем песке. Это немного отвлекло крысиную массу. На прощание дал длинный залп из остатков дезика. С лёгкостью заправского акробата мигом как по трапу ринулся в верх. Крот подал руку Бесу с силой вытянул из цепких лап хвостатых пожирателей всего живого. Почти весь Иван был покрыт живой "чешуёй" из крыс безуспешно пытавшихся прокусить ковровые "доспехи".
Бес с ожесточением топтал серые ненавистные комки шерсти. Звук лопающихся крыс под тяжёлой подошвы унт вызывал ассоциацию с тараканами. Для Ивана это было чуть-ли не симфония, как же он теперь не ненавидел подвалы и её обитателей. Уж лучше по верху прогуляться. Ему ещё долго мерещилось что кто-то ещё ползает по нему, он с омерзением скинул ковровые "латы". Странно, но Ивану даже не хотелось шутковать.
Крот скинув рюкзак достал коктейль Молотова, собственного производства. Запалив от факела тряпицу на бутылке с горючей смесью по особой рецептуре, та весело фырча и красиво очертив огненную линию в воздухе нырнула во мрак кишащего подвала. Вспыхнувшее пламя сопровождалось пронзительным писком и соответствующим душком. Картина уже знакомая. В этом не было нужды, потому как крысам не добраться до этой лазейки, но слишком уж противны эти твари...
Сбросили немудрёные "доспехи" в огонь, за не надобностью, к тому же возможно на них была "чернявка" с верхнего царства или ещё какая зараза из подвала. Переведя дух мужики осмотрелись. Они оказались в небольшом помещении с привычным интерьером из льда и снега. Это был бывший склад с углём и дровами, которые спускали по железному жёлобу в подвал, где топили печи для обогрева церкви. Дровяник был абсолютно пуст - как шаром прокатило, видать его давно уже разграбили, здесь обитали лишь мрак да холод. Вместо двери зияла брешь, открывая путь в снежный проход. После всех приключений привычная тропа в толще снега воспринималась путниками такой родной, чуть ли ни любимой стихией. На миг даже показалось безопасной...
Продолжение следует...