Радио «Радонеж», Москва.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, март 2016.
Во второе воскресенье после праздника Троицы, Святой Пятидесятницы, мы празднуем день Всех Русских святых. Небезынтересно отметить, когда появился этот праздник. А появился он, между прочим, в начале 1918 года и установлен самым значительным за всю историю Русской церкви церковным собором.
Этот собор не только восстановил патриаршество и избрал святого Тихона первым после длительного, двухсотлетнего перерыва патриархом Московским и Русским. Этот собор был не только наиболее представительным собором за всю русскую историю. Каждая епархия была представлена своим епископом, двумя священнослужителями и тремя мирянами. Священнослужителей и мирян избирали последовательно на собраниях прихода, затем благочиний и, наконец, епархий. На соборе были также представители русской армии, христолюбивого воинства российского, монастырей, духовных школ и академий, православных ученых университетов. Это был необычайно представительный собор.
Но это был и собор, восстановивший многие нормы епархиального управления, несменяемость епископов и крайне поощривший несменяемость священников на приходах. Ведь для чего часто меняют священников в те времена, когда идет гонение на церковь? Чтобы священник хуже знал свою паству, а она его. Для чего меняют епископа? Чтобы епископ был оторван от своего церковного народа. И вот церковный собор 1918 года решительно положил этому жесткий предел! Это был и собор, который создал приходской устав, до сих пор нами в полной мере не восстановленный, самый, пожалуй, совершенный приходской устав, вообще когда-либо разработанный православием. Этот собор заседал уже в условиях нехристианского государства в России.
Ну что ж, православное государство не может существовать без церкви. Церковь же может существовать везде — в подполье, в катакомбах, может существовать еще более удобно в государстве безбожном, но правовом. В большей или меньшей степени церковь терпит обращение с ней, как в народной пословице «Бог терпел и нам велел».
Но вместе с тем церковь есть высшая власть в нашем здешнем мире. Церковь одной своей частью пребывает в этом времени, в этом мире, а другой своей частью — сонмами святых, ангелов, самим главой своим Христом пребывает в вечности. И это все одна церковь. Потому церковь не совершает насилия, но проявляет власть.
И вот, теряя внешнее ограждение, теряя христианское государство, церковь властно занялась своим наиболее глубоким христианским устроением.
Церковь теряла государство, которое сама же создала. Вообще Россия — создание церковное.
Появился даже риск, что России вовсе не будет. А если будет, то она будет безбожным государством. Собор ответил на это устроением церкви и, что немаловажно, принял документ о положении церкви в Российском государстве. Это положение собора подзабыто, но действует и сейчас, ибо нету силы, которая могла бы его отменить. На это решиться может только новый поместный собор, а я убежден, что ни один собор этого не сделает, тем более что возглавители нашей церкви, наши епископы и сам святейший патриарх Алексий говорят ныне, что церковь стремится восстановить нормы, установленные Поместным собором 1917-18 годов. И слава Богу!
Обратимся к действующему и ныне определению собора о правовом положении церкви Российской от 2 декабря 1917 года:
1. Православная Российская церковь, составляя часть единой Христовой Вселенской Церкви, занимает в Российском Государстве первенствующее положение среди других исповеданий, подобающее ей, как величайшей святыни огромного большинства населения и как великой исторической силе, созидавшей Российское государство.
3. Постановления, издаваемые для себя Православной Церковью в установленном ею порядке, признаются Государством имеющими юридическую силу, поскольку ими не нарушаются государственные законы.
Видите? Не церковь заранее смотрит в закон, чтобы издать свои установления так, чтобы их признали, а только государство признает или не признает церковные установления.
4. Государственные законы, касающиеся Православной Церкви, издаются не иначе, как по соглашению с церковной властью.
5. Церковная иерархия и церковные установления признаются Государством в силе и значении, какие им приданы церковными постановлениями.
И очень интересен седьмой пункт. Запомните его. Пригодится.
7. Глава Российского Государства, Министр Исповеданий и Министр Народного Просвещения и Товарищи их (то есть заместители) должны быть православными.
Просто! Первое, что приходит в голову: отцы собора с ума посходили? Ведь власть уже была даже не временного правительства, вполне безбожного, власть уже была активно атеистическая, большевицкая! Нет, разумеется, отцы собора не сошли с ума. И церковь не навязывает государству устройство и не стремится стать превыше государства. Это просто действующие и ныне условия, на которых православные могут поддерживать это государство и сотрудничать с ним. Вот что важно нам всем знать в наш невероятно политический момент! Ну что ж, политический? Тем лучше. Только нас, церковных христиан, 50 миллионов. Сколько людей симпатизирует православию, трудно сказать. Скорее всего, и сейчас это большинство населения страны, большинство населения Советского Союза, ибо Россия пока не существует.
Так вот, мы и говорить должны, видимо, так, как нас уполномочил собор. Глава Российского государства и упомянутые министры должны быть православными. Если нет, пожалуйста, мы готовы смиренно терпеть любую власть, но разговаривать мы будем только с такой властью, какая приемлема отцам церкви. И на этом пути нас, несомненно, поддержит полк божественный, собор святых Российских. На другом пути, видимо, не поддержит, ведь и среди отцов собора было множество будущих святых, мучеников и исповедников, взирающих на нас с Небес.