После майских праздников я заявился в контору лесничества. Горячие весенние работы к этому времени завершились, все перешли к другим, менее напряжённым плановым лесохозяйственным работам. Я - техник-лесовод, молодой специалист, как обычно с утра ждал, какое распоряжение поступит от лесничего, Марии Ивановны. Или не поступит, тогда значит в лес с лесниками. Но Мария Ивановна приказала остаться сказав, что мне будет отдельное на сегодняшний день задание.
– Пойдёшь сегодня вот в этот квартал, – она указала на плане лесонасаждений квартал и выдела, в которых мне надлежало быть, – составишь акт о лесонарушении на бобров.
– Бобров!? – ошалело переспросил я, прокручивая в голове весь стандартный порядок составления акта, и замялся даже не зная, что нужно уточнить.
На обычного лесонарушителя я акты уже составлял. Обнаружишь факт совершения незаконной порубки, определишь её объём, примерный срок нарушения, сумму ущерба посчитаешь и впишешь. Но главное, добиться от лесонарушителя согласия акт подписать. А тут кто будет подписывать?
– Мария Ивановна, а зачем на бобров акт составлять? – нашёлся я наконец, что спросить.
– А как иначе мы самовольную рубку, то есть повреждение деревьев до степени прекращения роста закроем? Составляй акт, иначе при контрольной ревизии обходов на нас самих акт составят, – с улыбкой глядя на моё растерянное лицо, завершила разговор лесничий.
Немного обалделый, я внимательно рассмотрел уже на плане мастерского участка место, куда предстояло отправиться. По таксационному описанию там числилось осиновое насаждение. Выяснил, каким путём проще добраться и решил для экономии времени поехать на велосипеде, которым уже успел обзавестись.
Погода в этот день установилась восхитительная! Узкая лесная дорога на большей части пути была плотно укатана, так что я крутил педали, с удовольствием вдыхая полной грудью прогретый весенний воздух, насыщенный разными лесными ароматами, чередующимися в зависимости от того, где проходила дорога. В густых участках леса воздух был чуть душноват и немного прохладен. Мелькавшие мимо поляны обдавали уже более сухим разогретым к этому моменту лесным духом с цветочными запахами.
Разогнавшись по небольшому склону, велосипед почти бесшумно выкатился на маленький мостик через неширокий ручей, ниже по течению которого предстояло оформлять необычную порубку. Больше по привычке, чем с какой-то целью, в момент выкатывания на мостик повернул голову и близко, метрах в пяти увидел «лесонарушителя», плывущего по середине ручья в мою сторону. Сразу же начав притормаживать, только и успел заметить его немного торчащую из воды деловитую мордочку, как в тот же самый момент раздался оглушительный звук как от ружейного выстрела, и только круги по воде разбежались во все стороны! Вот только что была мордочка и как будто моргнул, а уже и нет никого! Только уши чуть заложило от удара хвостом о поверхность воды.
Немного постоял на мостике, молча улыбаясь под впечатлением нечаянной встречи с виновником моего появления в этих местах, мысленно пообщавшись с «аборигеном», в приподнятом настроением добрался до нужного участка.
Это было зрелище! Толстые, зеленокорые, в обхват и более осины лежали, все сваленные в одном направлении «профессиональными вальщиками». Ни одного дерева не упущено не то, что в обратную сторону, даже вбок ни одного дерева не упало! Ни на одной из наших делянок не было такого идеального повала!
Несколько деревьев ещё стояло, не сваленных к этому моменту, но уже изрядно обточенных со всех сторон. Вокруг пней поверхность была густо усеяна крупными щепками, размером в половину ладони. Немного оглядевшись, приступил к клеймлению пней и уже обточенных деревьев, одновременно ведя точковку по диаметрам и их количеству. Если память не подводит, то зафиксировал более сотни «повреждённых до степени прекращения роста» деревьев.
Клеймо - это стальной молоток на деревянной ручке, после удара которым остаётся оттиск из пары букв и цифры, являющихся шифром мероприятия и номером мастерского участка, за которым это клеймо закреплено. Клеймить полагалось поверхность среза, но тут работала не пила, а зубы, поэтому оставить чёткий оттиск клейма по правилам было невозможно. Пришлось клеймить в шейку пня, как при отводе рубок ухода.
Вернувшись в тот же день в контору, составили вместе с помощником лесничего акт о лесонарушении по всем правилам, только в графе сумма ущерба проставили прочерк. Так сказать, оприходовали древесину по нулевой цене и списали на нужды животного мира. Такова была специфика ведения лесного хозяйства в «Государственном лесоохотничьем хозяйстве «Селигер», в котором был составлен тот официальный документ.
Продолжение рассказов:
http://www.proza.ru/2017/09/22/2194
Читать о Сиговском лесничестве сначала:
http://www.proza.ru/2016/01/10/1368