Старуха лежала на кровати, цепляясь взглядом за трещину между стеной и потолком. Своими иссушенными руками, привыкшими держать карты да папиросы, она теребила край одеяла.
Теперь, в дни, последовавшие за ее падением в комнате на ровном месте; в дни, когда она, как никогда в жизни, хотела покурить, чтоб успокоить боль, а не от нечего делать, и не для форса; ей, всегда получавшей желаемое; ей, умеющей прикрикнуть и заставить - ее дочь, обычно добрая и послушная, отказала в папироске.
На все ее крики и стоны дочь предлагала чай и таблетки. Все остальные требования старухи выполнялись беспрекословно. Вот и сейчас под ней, в очередной раз, было судно.
Внезапно, желание мести озарило ее мутнеющее сознание. С трудом оторвавшись от трещины, старуха тяжелым взглядом прошлась по комнате, и полуприкрыв веки задержалась на входе в комнату. Ее сердце глухо замерло. За долю секунды ей стало жарко - пульс начал бешено наращивать свой темп.
Старуха, не выпуская одной рукой край одеяла, другой, путаясь в складках, нащупала путь вдоль одетого в ночную сорочку тела. Добравшись до неприятно холодившей поверхности, старуха напряглась и, преодолевая тупую боль, просунула руку под свой зад. Воткнувшись в еще теплое дерьмо, она сжала в кулак орудие своей мести.
Возвращая на прежнее место руку, старуха расслабилась и прикрыла глаза, нежная улыбка смягчила хмурые борозды морщин на лбу, скулы вспыхнули удовлетворенным желанием. Какое-то время она оставалась в забытье полусна. Рот ее приоткрылся выпустив слюнку в складки жесткой кожи. Она подсунула грязный кулачок под щеку и дрема увела ее окончательно в объятия сна.
* * *
Когда дочь вернулась в ее комнату и, всплеснув руками, стала спрашивать: - Как же так и зачем? - старушка с трудом вязала слова с уплывающим смыслом: - Кто ты? Где я? Мне хорошо, не трогай меня...
Она действительно тяжело возвращалась из своих детских снов. Слишком долгий путь к реальному возрасту. Вот и врачи отказались накладывать гипс на сложный перелом, аргументируя преклонными годами больной и ее сильнейшим склерозом, не оставляющим шансов на выздоровление.
Да-да! У нее отличный слух и мозги! Просто она тонкая актриса и никто об этом не догадывается. И сегодняшний выкрутас удался на славу! У дочери теперь сложилась окончательная уверенность, что мамочка не в себе под конец жизни.
И только внучка, тихоня, видимо затаила понимание подлинного смысла бабулиного поступка. Старуха чувствовала это. По неотрывному бесстрастному взгляду ее серых глаз. По дипломатичному отмалчиванию на материнские причитания. Она, конечно, не станет травить матери душу, но когда-нибудь все равно разоткровенничается. Ну что ж, может это и к лучшему.