М.М.КИРИЛЛОВ
ТАЛЛИН
Очерк
Октябрь 1962-го года. Я только что прибыл из своего рязанского парашютно-десантного полка в Ленинград, в ВМА им. С.М.Кирова в клиническую ординатуру. Уже вёл палату больных, впитывая опыт более опытных врачей кафедры. Младшему врачу полкового медпункта очень непросто было оказаться вдруг в академической обстановке. И не только в профессиональном отношении. Большинство сотрудников в полтора-два раза были старше меня по возрасту и к тому же прошли фронт. Хорошо хоть дежурить сразу не ставили: дежурство по Ленинградской областной больнице, где располагалась кафедра в те годы, было очень ответственным. Но мало-по малу ведение больных под грамотным руководством, участие в обходах профессоров и в клинических конференциях делали своё дело, и я постепенно почувствовал себя более успешным. Да и по-человечески просто притёрся к коллективу и стал своим. Этому немало способствовали медсёстры в процедурных, лаборантки и сотрудницы диагностических кабинетов. Эти женщины составляли жизнь кафедры, её ежедневное общение.
О руководителях кафедры, известных профееорах Н.С.Молчанове, Е.В.Гембицком, и Б.А.Овчинникове, доцентах В.Г.Шоре, В.В.Бутурлине и И.И.Красовском в этом очерке не пишу, но могу сказать, что клиника эта была замечательной и, в конечном счёте, сделала из меня доктора на всю мою жизнь. О кафедре я написал и издал несколько книг, в том числе «Учитель и его Время», «Мои больные», «Врачебные уроки», и они давно уже разошлись по читателям. А тогда мне не было и 30 лет…
В то время я снимал койку за небольшую плату на улице Декабристов у одинокой старушки и жил очень скромно. В Рязани у меня остались родители, жена, дочь, которая только что пошла в первый класс, и пятимесячный сын Серёженька. Поездки и встречи были нам не по карману.
У профсоюзных вожаков кафедры в те дни возникла идея съездить в одно из воскресений в город Таллинн, в соседнюю Эстонию, посмотреиь город и музеи и кое-что купить из промтоваров. Выбили где-то у знакомых больных автобус и поехали от Финляндского вокзала через весь Ленинград, Стрельну и Петергоф в сторону Нарвы. В автобусе нас было человек двадцать. Впереди сидел полковник Е.В.Гембицкий, тогда мне ещё почти незнакомый, со своей дочерью студенткой Татьяной. Она склонила свою белокурую кудрявую головку ему на плечо и дремала. Народ подобрался дружный и шумный. Даже песни пели.
Впечатления о пригородах Ленинграда – посёлке Стрельне с полуразрушенным тогда Константиновским дворцом, даже о Петродворце с видом от дороги были какие-то по осеннему безрадостные. Проехали города Кингисепп, Нарву и пошла-пошла Эстония. Леса, поля.
Что я знал об Эстонии? Почти ничего. Въехали в Таллинн (бывший Ревель). Город тихий, приземистый. Мощёные булыжником небольшие площади, узкие улицы и улочки, тесное скопление домов. На многих из них скульптуры рыцарей и животных. Повсюду красные черепичные крыши. Тяжёлые парадные, закрытые двери. Закрытые, неразговорчивые люди. Как-будто простуженные.
Неожиданно красивая городская ратуша с часами наверху. Почта. Театр. Соборы. Русская церковь. Мои соседки разбрелись по магазинам, а я просто бродил по городу. Город, конечно, самобытен. Но он как бы сам для себя, чужих не грел. Как скупой человек. В музеях мы не побывали, что-то было закрыто, что-то ещё не открылось. Да и погодка была ветренная и дождливая. Балтика, в километре от центра города Финский залив. Я был в армейскм плаще и всё, помню, мёрз.
Светлый день был короткий. Постепенно все нащи подошли, забрались в поджидавший автобус, и мы тронулись в обратный путь. Проехали мимо порта. В вечереющем небе видны были краны, торговые суда и склады. Таллинн ведь ещё и большая военно-морская база. На выезде из города проехали дом, стены которого были стеклянными. Видна была освещённая люстрой гостиная. Посередине её стоял стол, за которым за чаем сидели люди, вероятно, семья. Знатоки объяснили, что таким образом пропагандировалась открытость и культура нравов. Может быть.
На обратном пути кампания наша повеселела, организовала бутерброды и охотно делилась впечатлениями и своими магазинными приобретениями. И до самого Ленинграда пели песни. Даже Гембицкий подпевал. Кафедра повернулась ко мне какой-то другой – тёплой - стороной. Выходили из машины каждый в своём районе. Я – у Кировского (Мариинского) театра. Вот такая получилась поездка.
А что теперь, спустя 60 лет? В Эстонии я больше никогда не был. Ну есть она и есть. Ничего родного там для меня не осталось, за исключением сотен тысяч могил советских солдат и офицеров. Богатой эта республика никогда и не была, а теперь и вовсе оскудела. Люди на заработки в Европу уезжают, но за то - в шенгенской зоне. Раьше границы с Россией и вовсе не было, теперь – по всем правилам. Защищаются от самих себя.
Март 2016-го года, Саратов.