Картина художника Василия Поленова «Старая мельница» навеяла мне одно воспоминание, связанное с озером Сириткуль на Южном Урале. Озеро это, находящееся на северной границе Ильменского заповедника, мы навещали по пути в сторону другого озера - Аргази. От Тыелги до Аргазей было двенадцать километров. Не помню, как мы
ходили тогда, но было это где-то за Новоандреевкой. За селом мы подходили к речке, которая вытекала из озера Сириткуль. На месте вытекающей из озера воды когда-то стояла водяная мельница.
От неё остались каменные плиты, уложенные в качестве фундамента под здание мельницы, какие-то столбы, не сгнившие из-за того, что находятся в воде круглогодично, а ещё глубокий и внушительный омут. Глубина эта возникла из-за бурлящей под колесами воды. И что было интересно нам, мальчишкам, что за долгие годы этот омут не занесло песком и илом. К тому же там постоянно держалась большая стая окуней. Мы тут же разматывали свои удочки и закидывали в омут, поближе к столбам. Поклёвки следовали одна за другой. И окуни попадались хорошие, иногда вывернет граммов на двести и больше. Казалось, бы зачем нам, идущим на другое озеро, понадобились окуни из этого мельничного бочага? Но дело в том, что на Аргазях мы рыбачили в курье, то бишь в довольно мелководном и хорошо прогреваемом заливе, куда по весне скапливался чебак на икромёт. И ловился, естественно, только чебак. Название рыбы местное. Это потом я узнаю, что на Севере чебака будут называть сорожкой, а в Подмосковье плотвой. Так вот, в уху к обеду очень хорошо было добавить окуней: от них такой вкус! Да и после ухи окуни не
раскисали так, как разваривался слабый чебак. А чебака мы налавливали по ведру: с вечера полведра наловим, и утром вторую половину долавливаем. Ночуем у костра, после ужина смачно затягиваясь самокруткой из дешёвой махорки, рассказывая страшные истории, намазывая сажей тех, кто устал и заснул раньше всех...
* * *
Ночь. Берег сонный. Ребятня,
Мы в одежонках ветхих
В пасть ненасытного огня
Подбрасываем ветки.
А в облаках пугали нас
Два призрачных светила,
Как будто пара чьих-то глаз
Из темноты следила...
Я слушал, как в костре дрова
Шептали заклинанья
И тихо сонная трава
Ворочалась под нами.
Вздыхали сосны.
Мы сквозь сон
К костру всё ближе, ближе...
Мне снилось, что моё лицо
Подкравшись, кто-то лижет...
Утром чуть свет, идём ловить бойкого чебака. И вот посуда полна. Сверху на серебристую рыбу накладываем снег, который ещё в
оврагах оставался до середины мая. И вот, нагруженные котомками и самодельными удилищами со смотанными на них лесками, целым отрядом мы идём к себе в Тыелгу.
Казалось бы, можно было около Сириткуля снова размотать лески и подёргать окуней, но никаких сил не остаётся к этому времени. Да и охотку изрядно сбили на активном чебаке. Я с восхищением смотрю на остатки старой мельницы, на речку, вытекающую из озера, на взмётывающуюся в тихом проливе рыбу и иду дальше, потому что до дома ещё тащиться и тащиться...
Зато как радостно встречает меня моя бабушка, видя, что я жив-здоров, зная, что я несу добычу, которую очень любит мой дед. Да и вся семья с удовольствием садилась за приготовленную на большой сковородке свежую рыбу, которая в домашних условиях казалась особенно вкусной и ароматной.
.
Примечание: стихи были написаны мной 45 лет назад...
24 марта 2016 г.