История эта произошла в самом начале третьего тысячелетия.
Корабль наш совершал регулярный рейс на высоте двести шестьдесят два метра над уровнем моря. Сильный ветер с гор обрушился сверху. Бомба! В этот момент полностью отказал правый двигатель. Из левого двигателя почти сразу повалил пар. Корабль понесло на скалы. Глубина под отвесными скалами достигает там почти шестьдесят метров. Поздняя осень, штормовой ветер, скалы, ледяная вода кругом. На корабле много немцев, женщины, дети, старики. Второй Сталинград проглядывался вполне явственно. Левый двигатель работал на полную мощность. Причём было совершенно не понятно: движется корабль вперёд против ветра, или нет. Из всех навигационных приборов на борту – только бинокль и очки у капитана, и как это можно применить в данной ситуации совершенно непонятно. Один спасательный круг вряд-ли поможет полусотне людей. Стрелки указателей топлива приближались к значениям, указанным на одной из костяшек популярной игры в домино: «пусто-пусто». С этой костяшки начинается любая игра в домино. Если кончится топливо, то яркая но короткая жизнь начнётся и у нас. А стрелка охлаждающей воды левого двигателя уверенно вползла в красную зону. Всё-же левый двигатель понемногу толкал корабль вперёд против ветра. Через какое-то время судно сделало резкий манёвр влево, и понеслось, попутно снося слаломное поле, в спасительную бухточку. Топлива хватило. Но корабль, после прохода через слаломное поле, был потерян. Обошлось без жертв.
Ни одного слова неправды в тексте выше нет.
Дело происходило в Италии, в провинции Абруццо, на горном озере с ласковым названием Бомба. Озеро это, а точнее – искусственное водохранилище, находится на высоте в среднем двести шестьдесят метров над уровнем моря, под красивейшей горой Майелла, второй по высоте в Италии.
Пришли туда в своё время (злобные чекисты) итальянские инженеры и перегородили дамбой горную речку Сангро, чтобы поставлять электроэнергию в Рим, или куда понадобится. Получилось рукотворное озеро длиной несколько километров и шириной несколько сотен метров. Высота озера в среднем держится на уровне двести шестьдесят метров. Впрочем, за неделю до этого шли сильные дожди, и высота могла приближаться к значению двести шестьдесят три и больше. Уровень воды там колеблется в зависимости от интенсивности дождей и выработки электричества. Вода мутная, к питью и купанию не пригодная. Но озеро просто кишит рыбой: карпами, карасями, форелью и прочими водными гадами. В местных легендах и преданиях фигурируют также и угри, но их никто никогда не видел. Рассказывают и про мелкого крокодила, выпущенного каким-то придурком по весне на свободу. Рыбу активно ловят удочками многочисленные рыбаки, но сразу отпускают назад, ибо какие-то там моральные запреты и кулинарные предрассудки не позволяют итальянцам брать в рот речную рыбу. Форель составляет исключение, но как умная и интеллигентная рыба догадывается о своей исключительности и на удочку практически не ловится.
Озеро Бомба находится в живописной узкой горной долине. Неожиданный резкий ветер по направлению к морю вдоль долины там явление вполне нормальное, особенно осенью и зимой.
Корабль представлял из себя обычный катамаран, по сути – просто плавучий ресторанчик на пару десятков посадочных мест. Туристов же помещалось до пятидесяти человек. Обычная функция этого кораблика – перевоз туристов между туристическими деревнями, которых на озере аж три штуки. В качестве ресторана в условиях озера Бомба использовать катамаран не получается, не хватает потока туристов.
Экипаж на тот момент состоял из трёх человек: итальянца и двух «лиц славянской национальности». А именно: капитан корабля, потом я, первый помощник, ну или младший юнга, это с какого конца считать, и итальянец с непонятным статусом, то ли боцман, то ли лоцман, то ли Кацман.
И ведь ничто не предвещало беды. Чёрная кошка, за пару дней до этого пробежавшая перед нашей машиной, вообще может не приниматься во внимание. Это же сухопутная кошка, фактически сухопутная крыса, что она может в кораблятских делах соображать? Не морской котик, поди.
Итальянец лучше всех знал особенности озера и кораблика, и возможно, его пребывание на борту не привело бы к печальным результатам. Но всё изначально пошло не по плану. С вечера была устроена хищническая рыбалка прямо с кормы корабля. Карась и карп клевали с остервенением. Красивая, гордая и вкусная рыба «персико» тоже уверенно насаживалась на крючки. А вот форель ловилась неохотно. Угри вообще решили, что теперь их порода называется «рыба-падла», и не попадались вообще.
Утром итальянец закатывал глаза, заламывал руки, и кричал, что никогда не думал, что дойдёт до такой степени деградации, морального падения и оскотинивания, чтобы съесть речную рыбу. Знала бы его бедная мама! О мамма мия! Санта Мария, мадре ди Дио, прэга пер ной пеккатори! Примерно, как если бы наш человек узнал, что на вчерашней пьянке он, по не знанию закусывал лягушками, земляными червями и тараканами. Довели, видите ли, его русские до точки. Хотя, для верности, уточню, что русским по паспорту в той компании был я один. И поэтому в тот злополучный день итальянец решительно отказался подняться на борт корабля, чтобы иметь возможность сполна в гордом одиночестве на берегу предаться самоунижению, самобичеванию и страданию. Хотя кто ему доктор? Ну вот не надо итальянцу пытаться доказать русским, что он может пить с ними наравне вискарик, пусть даже и разведённый «чёрной американской водой» кока-колой. Мы же не пытаемся съесть макарон больше них. Раз не дано, то не дано. И по большому счёту, рыбу эту итальянец не ел, а закусывал ей. Но как донести до человека разницу между едой и закуской?
У катамарана очень высокая парусность. Двух моторов вполне хватает, чтобы преодолеть встречный штормовой ветер, но с одним, к тому-же почти убитым двигателем, ситуация становилась вполне проблематичной. Оба двигателя катамарана уже давно дышали на ладан, но отказ по всем законам жанра всегда происходит в самой критической ситуации.
В роли второго человека на корабле после капитана, то есть первого помощника, мне следовало, наверное, попытаться успокоить пассажиров, подготовить их к возможной гибели, помочь облегчить душу и покаяться за нападение их дедов на наших дедов. Но моих знаний немецкого языка явно не хватало для такой миссии. Вряд-ли туристов успокоил бы и настроил на нужный лад набор фраз типа: «Хэнде хох, Гитлер капут, нихт шиссен, данке, битте, шайзе, я-я, дас ист фантастиш». Да и туристы явно не догадывались о возникшей проблеме. Пришлось перейти в ипостась младшего юнги и метаться между холодильником, из которого продавал воду жаждущим туристам, и левым моторным отделением, где постоянно заливал по два литра воды из пластиковой бутылки в систему охлаждения.
В конечном итоге максимальную неприятность нам доставило именно снесённое слаломное поле. Поле это предназначено для катающихся на водных лыжах туристов. Внешне оно представляет собой несколько рядов разноцветных буйков, болтающихся на поверхности. При всей своей внешней несерьёзности и легкомысленном виде это поле является достаточно сложным и дорогостоящим устройством, установка которого проводится с помощью специально обученных водолазов. После снесённого слалома кораблик у нас отобрали и отдали в качестве компенсации владельцу слалома.