Силы были на исходе. Но идти оставалось немного. Вот он – древний город на берегу реки, основанный ещё римлянами. Лежит перед ним внизу в лучах заходящего солнца.
Голод и жажда душили его. «Интересно, что у них на ужин?», – мелькнула вдруг мысль. Но её пришлось раздавить, как червяка, выползшего на дорогу. Об ужине ли было думать, если ещё неизвестно, как его примут. Да и примут ли вообще?
Ведь он был самым что ни на есть блудным сыном. Много лет назад он ушел из дому и с тех пор не давал о себе знать. Когда уходил, отвращение к родным было столь велико, что он даже не условился о переписке до востребования. Просто заявил, что уходит, ибо уже взрослый и ему надо жить самостоятельно.
Поначалу гостил у знакомых. Потом нашел работу, снял комнатку и повёл холостяцкую жизнь.
Больше всего на свете его интересовали книги – их глубинный человеческий смысл. Он очень много читал. Но писал и сам. Со временем писал всё больше и больше. Его труды стали публиковать.
Он искренне верил, что придёт время, когда люди сбросят оковы отчуждения, сблизятся друг с другом и обретут счастье. Настанет рай на земле. «Все обнимутся, как братья и сестры, – мечтал он, – и возблагодарят меня за то, что я открыл им тайну общественного бытия».
Однажды, схватив тяжелое воспаление легких, он почувствовал, что, наверно, скоро умрет. Болезнь отступила, но чувство не ушло. С тех пор он постоянно думал о смерти. Мысли о неизбежности конца так мучили его, что одиночество, некогда желанное, стало его тяготить.
Попытки вернуться в мир обыденной жизни успехом не увенчались. Знакомые уже не видели в нем того забавного, склонного к чудачествам парня, каким он был в молодые годы. Что-то смущало их в нём. Что? Тяжёлый мрачный взгляд? Его привычка носить белые перчатки, скрывавшая брезгливость к людям?
Как бы то ни было, но его отвергли. Женщины уклонялись от близости, мужчины перестали доверять в делах. В конце концов он потерял работу. Оставшись без средств и крыши над головой, превратился в бомжа. Словно призрак, бродил он по Европе, переходя из одной страны в другую.
Да, нелегко ему было решиться на возвращение домой. Ох, нелегко!
Между тем, его учение, если верить газетам, стало популярным. Газет он не читал – прикрывался ими на ночь. Но однажды случайно узнал из них о победе его идей «в одной отдельно взятой стране». Удивился и расстроился. У него был совсем другой замысел. Изреченная им мысль оказалась ложью, поломавшей судьбы миллионов людей.
Его главная ошибка, результат обольщения юностью, состояла в том, что он не смог принять древнюю истину. Нельзя искушать нищих земным раем, разжигая огонь зависти и вавилонской гордыни. Теперь он сам – больной нищий старик, а газеты пишут о торжестве его учения!
Нет. Какой природа человека была, такой и осталась.
Дом был уже где-то рядом. Страх смерти куда-то ушёл...
Он смотрел на улицы полуслепыми глазами и никак не мог вспомнить, где же его дом. Может быть, там, за углом? Нет, сначала надо перейти рыночную площадь. Вот она. Здесь собралась толпа, глазеют на канатоходца. Люди падки на всё необычное.
Странно, что он заблудился.
Силы таяли. Он забыл, где его дом. Как только он это понял, город перестал казаться ему родным. Перед глазами поплыли десятки разных, но в чём-то похожих городов с тысячами разных, но во многом схожих домов. В них жили разные, но в сущности одинаковые люди. И каждый из них был чем-то похож на глашатая древней истины. Каждый был Он, по образу и подобию Его…
Ошеломленный видением, он упал на булыжную мостовую. «Что же, – подумал он, теряя сознание, – я превзошёл чуждое и родное. Теперь передо мною всё равно и все равны. Весь мир для меня – родина, все люди – братья. Не об этом ли мечтали великие умы? И не вернулся ли я, блудный сын человечества, туда, откуда пришел?»
Он умер с выражением достоинства на лице в нескольких шагах от небольшого двухэтажного дома под номером 10 на Брюккенштрассе в городе Трире.
1989 / 2016